Неуязвимая станция

Три года спустя. Кренник в задумчивости тёр пальцами губы, предаваясь своим мыслям, пока его шаттл стремительно снижался к поверхности Кашиика. За последний год директор всё чаще позволял себе отлучаться с мостика боевой станции, оставляя командование на Оянту. Справедливости ради, когда он сам дежурил, то иногда заставлял своего помощника проводить какое-то время внизу, на планете, для психологической разгрузки. Также директору было известно о любви коммандера к истребителям. Поэтому он поддержал его инициативу обзавестись истребительными эскадрильями на станции. Так что половину времени теперь Оянта проводил, обучая набранных пилотов-вуки на машинах, которые начали вновь собирать на оборудованной сборочной линии прямо на станции. Для оснащения этой линии пришлось через подставных лиц закупить необходимое оборудование и нанять инженеров. Тех проверяли особо тщательно, поскольку за первый год после успешно отражённой атаки сил Империи, возглавляемых Таркином, Кренник пережил несколько покушений на свою жизнь. Самым жутким, которое до сих пор иногда посещало его в ночных кошмарах, было то, когда он проснулся от какого-то непривычного звука и увидел вуки, вылезающих из-за снятой со стены панели в его собственной каюте. Тогда он едва успел метнуться, в чём был, к входной двери и стукнуть по кнопке открытия дверей, когда когтистая лапа нападавшего вонзилась ему в спину, не защищённую плащом. Штурмовик, стоявший по ту сторону, среагировал моментально и застрелил вуки ещё до того, как дверь открылась до конца. У директора от боли потемнело в глазах и он сполз на пол, содрогаясь от мысли, что ещё пара секунд, и вуки просто вырвал бы ему позвоночник. Штурмовики помогли ему снова добраться до кровати, бережно взяв под руки. До прибытия медицинского дроида, Кренник, закусив край подушки, судорожно дышал, безуспешно пытаясь взять себя в руки. Как потом оказалось, один из когтей вуки повредил нервный узел возле позвоночника, в результате чего одну половину тела простреливало жуткой болью, которую лишь частично смогли убрать инъекция бакты и повязка, пропитанная этим же заживляющим веществом. «Стоит подумать о бакта-камере», — размышлял директор, стиснув зубы, когда обработка ран закончилась. После этого ему пару дней пришлось соблюдать постельный режим и ещё три недели он был органичен в движениях повязками и саднящими ощущениями в спине, в которую при любом резком движении словно вонзались несколько острых стилетов. Со времён его ранения, нанесённого женой Эрсо, он не испытывал такого рода неудобств. Из-за чего стал раздражительнее обычного. Через сутки после покушения его посетил Тарфулл, впервые за несколько месяцев вернувшийся на станцию. После стандартного вопроса о самочувствии, лидер вуки прорычал просьбу, чтобы директор не держал зла на вуки, которые на него напали, так как они подверглись немыслимым пыткам в руках имперских палачей. — Не беспокойся, — Кренник попытался улыбнуться и это ему почти удалось, хотя в последний момент боль в спине исказила его мимику, — я способен отличить оружие и руку, которая его держит и искренне сочувствую этим беднягам. Покончив с этим вопросом, директор и вуки перешли к обсуждению вопросов строительства и производства. После того нападения директор позаботился о введении на станции нормальной системы контроля и пропусков, в том числе для вуки. Благодаря тому, что один из двух нападавших выжил и после отправки для допроса Тарфуллу выдал свои сообщников, Кренник узнал весь план — его планировалось за то время, пока он якобы спал в своей каюте, погрузить на транспорт, летавший до планеты Кашиик, а затем перегрузить на рейс, следующий за пределы системы, где их подобрало бы военное судно Империи. На всё ушло бы часов пять, то есть директор оказался бы в руках имперцев ещё до того, как его пропажа была бы обнаружена. Вспоминая «гостеприимство» ледяной ведьмы из ИСБ, Кренник не мог не ощущать противной дрожи в поджилках. Его бы вывернули наизнанку и не факт, что он успел бы воспользоваться вшитой капсулой с ядом. Насколько он помнил из того, что ему в своё время попадалось на глаза о техниках допросов в ИСБ, одним из первых шагов было медицинское сканирование, которое давало возможность при минимальном воздействии причинить максимум страданий допрашиваемому. Креннику пришлось провести большую работу по приведению собственной психики в устойчивое состояние. Помогли, как ни странно, разговоры с принцессой Леей. В итоге он железными усилиями воли подавил начинающие развиваться фобии и паранойю. Ещё одним действенным лекарством от навязчивых мыслей было навалить на себя побольше работы. Вспоминая свои ранние проекты, он увлёкся архитектурой вуки и их строительными методиками, начав изучать их со страстью коллекционера, приобретающего в свою коллекцию особо ценные экземпляры. Во время проектирования различных добывающих и обрабатывающих комплексов, а также общественных учреждений, Кренник подосадовал, что в своё время бегство Галена с Корусанта так и позволило довести до законченной технологии использование кайбер-кристаллов для получения энергии в мирных целях. У Кренника теперь было несколько запасных кристаллов, выловленных из космоса и поднятых из-под земли Кашиика, куда они забурились, упав с орбиты. Директор планировал попробовать сделать из каждого некое оружие меньшей мощности, чем суперлазер боевой станции. Среднее оружие могло быть востребовано в бою с кораблями противника. Но пока всё это было на стадии голых идей. … Однажды Джин не вернулась домой. Гален позвонил в небольшую фирму, где она работала, и получил ответ, что его дочь в этот день не явилась на работу. Беспокойство учёного стало расти, как снежный ком. Он не знал, что и думать, лихорадочно соображая, где её искать. Обращение в местную полицию ничего не дало — ему сказали, что должно пройти больше времени, чтобы человека объявили пропавшим и начали искать, а коль скоро нет доказательств, что произошло преступление, то и не о чем говорить. Тогда он нашёл частное агентство по поиску пропавших. — Имейте в виду, что поиски могут и не дать результатов, — предупредил его пожилой одутловатый андарец, выслушавший сбивчивый рассказ Эрсо. Гален был в отчаянии и готов цепляться за любую соломинку. Он заплатил задаток и отправился домой. Но не мог ни на чём сосредоточиться, его мысли бежали по кругу, подгоняя друг друга. Он знал, что его дочь вполне умела постоять за себя, значит обычное нападение исключалось. Бросить его без предупреждения и куда-то улететь она тоже не могла. Если бы произошёл несчастный случай, ему бы сообщили… Эрсо буквально не знал, что и думать. Через час раздался звонок из агентства. — Вашу дочь арестовали по обвинению в терроризме, сейчас она находится в имперской тюрьме Атехолла. Голова у учёного шла кругом. Он поблагодарил детектива, перечислил остаток его вознаграждения и и попытался сообразить, куда броситься в первую очередь. По всему выходило, что начинать надо было с администрации оккупационных сил, расположенной в Утаре. … — Ваша дочь — член террористической организации, на счету которой девятнадцать нападений на военные объекты, принадлежащих Империи, убийство двухсот тридцати восьми штурмовиков и офицеров, похищения военного имущества на сумму более пяти миллионов кредитов… — Это невозможно, — выдохнул Гален, еле держащийся на ногах, — это не может быть правдой… — Улики неопровержимы, — с фальшиво-любезной улыбкой объяснял староватый для своего звания лейтенант имперской администрации, — показания других членов группы, записи автоматических камер на подвергшихся нападению объектах. — Могу я с ней поговорить? — стараясь сохранять спокойный тон спросил учёный. — Исключено. Для обвиняемых в государственной измене запрещены любые посещения или передачи. — Я внесу залог, — Гален понимал, что ему скорее всего откажут, но обязан был сделать всё возможное. И невозможное — тоже. В ответ лейтенант только покачал головой. — Для данной категории преступников это не предусмотрено. В конце концов не желавшего уходить Эрсо двое штурмовиков просто вытолкали за дверь, наподдав для скорости так, что он не удержался на ногах и грохнулся на плиты, которыми была замощена площадь перед зданием имперской службы. … — Увы, я вынужден признаться, что военные преступники — вне моей компетенции, — сообщил самый дорогой адвокат столицы. — Обвиняемые в военных преступлениях против Империи, насколько мне известно, вообще вне гражданской судебной системы на любой из планет. Единственное, что могу посоветовать — дать достаточно крупную взятку начальнику тюрьмы, но с этим надо быть крайне осторожным. Боюсь, больше не могу ничем помочь… — И какой должен быть размер этой взятки? — безнадежно спросил Гален. — Думаю, не меньше трёхсот тысяч кредитов. Но я вам этого не говорил. … Ганд-адмирал Траун неподвижным взором глядел на трёхмерную карту участка галактики, где в последнее время происходили весьма неприятные события. Только что он имел разговор с представителем банковского клана, который оставался условно независимым даже под протекторатом Империи. Они потеряли связь с несколькими колониями, а корабли, посланные на разведку, исчезали без следа. Примерно за шесть часов до этого разговора ему доложили, что утеряна связь с 501-м легионом, осуществлявшим контроль на планете Майгито. Вся цепочка данных не сулила ничего хорошего. Следовало предположить, что силы Альянса предприняли атаку на эти отдалённые области, чтобы лишить Империю источников сырья, а заодно и подорвать существующую экономическую систему, ввергнув всю галактику в хаос. Прежде, чем докладывать императору, следовало иметь хотя бы предварительные данные о том, что происходит. — С какими гарнизонами в том секторе мы ещё имеем связь? — запросил он данные у адъютанта. — На Бороске и Гарки, — ответил помощник, пролистав информацию на своём портативном падде. — Пусть пошлют несколько разведывательных миссий к Майгито, Дантуину, Дубриллиону, Сернпидалю, Арториасу, — палец Трауна перемещался трёхмерной карте от одной значимой планеты этого края галактики к другой. — И будут крайне осторожны. Их задача — быстрый сбор данный и отход. Подчеркните это. Адъютант, не мешкая, отправил приказы. Траун тем временем принялся набрасывать на своём падде анализ, исходя из имеющихся данных: какими силами могут располагать неизвестные (неподтверждённые пока) захватчики, чтобы полностью уничтожить имперские силы в тех секторах. По всему выходило, что у Альянса в распоряжении (если за этим стоял именно он) появилось как минимум вдвое, а то и втрое больше кораблей, чем до того считалось в аналитическом отделе. Контроль над банковской системой серьёзно пошатнёт, а точнее — перетряхнёт до основания основы Империи. До сих пор банковский клан считался настолько мощным, что даже император вместо подчинения заключил с ними договор. У них до сих пор был свой (и немалый) космический флот. Республика, должно быть, обрела нового и достаточно сильного союзника, чтобы атаковать системы, принадлежащие банковскому клану. «Или же в галактике появилась третья, никому доселе неизвестная сила, — продолжал размышлять гранд-адмирал. — Такую возможность нужно учитывать хотя бы теоретически». Спустя еще несколько часов с Бороска передали пакет данных, который немедленно оказался у Трауна. — Здесь никого нет, только трупы, — прослушал он первый кусок короткой передачи, пришедшей от одной из разведгрупп, которая совершила посадку на планету Арториас. Сразу же за этим сообщением связь оборвалась. Другое сообщение было от группы, посланной к Сенрпидалю. Они успели передать, что планета уничтожена природным катаклизмом. И с ними тоже прервалась связь. Остальные группы просто исчезли, словно их ранкор проглотил. Эта скудная информация по крайней мере отметала участие в нападениях Альянса. Если бы не исчезновения посланных кораблей, всё можно было бы списать на естественные причины. «Итак, — раздумывал Траун, идя на доклад к императору, — в том секторе явно действуют неизвестные нам силы, разумные или нет — вопрос отдельный. Но крайне опасные. Новые разведгруппы следует отправлять, подготовив их куда тщательнее»… … Сразу же, как случились неприятности с девчонкой Эрсо Матиз вылетел на Андару. Приземлившись и получив последние данные от человека, следившего за Галеном Эрсо, он подключился к этому сам, не спеша вмешиваться. Спустя сутки после ареста дочери учёный по-видимому смог договориться с начальником тюрьмы — вероятно дал внушительных размеров взятку — и получил её назад. Сразу же после этого семья Эрсо покинула планету, сменив идентификационные документы. Матиз последовал за ними. Улетели они не регулярным рейсом, а наняли одного из сомнительных пилотов, которые всегда готовы ухватиться за подвернувшуюся работёнку. При этом девушка не стала лететь открыто, а спряталась в контейнере под видом груза. А сам учёный был относительно успешно загримирован накладной бородой и полностью обновлённым гардеробом. «Вряд ли он сам до такого додумался, — счёл наёмник, помятуя о том, что знал о характере доктора Эрсо. — Скорее это советы его бойкой наследницы. Она вполне могла бы стать отличным спецназовцем». В общей сложности Эрсо совершили пять перелётов, пока не остановились на планете Убриккиа, индустриальном мире, принадлежащем пространству хаттов. Матиз счёл, что выбор основан на нескольких факторах, основными из которых были: отсутствие глаза Империи, наличие большого количества высокотехнологичных производств (многие крупные концерны галактики имели тут дочерние компании, начиная с «Убриккианских индустрий» — представителей «Верфей Куата»), кишмя кишевших на планете асоциальных личностей всех мастей, начиная с контрабандистов и заканчивающих дезертирами из имперских войск. Матиз нанял местного охотника за головами, чтоб тот продолжал следить за Эрсо и докладывал ему. А сам вернулся к основной деятельности — выполнению поручений Кренника по добыче ресурсов или закупке технологий, которые необходимы были его боевой станции или планете Кашиик, с которой теперь его наниматель имел тесные связи. … Во время их лихорадочного бегства Гален намеренно не давал себе думать ни о чём, кроме формул и расчётов. Вся его жизнь перекосилась и дала трещину, слово висящая на стене картина, по которой стукнули чем-то тяжёлым. Жизнь окончательно утратила смысл и разумность, превратившись в беспорядочное мельтешение ничем не связанных между собой частей. Гален даже не пробовал найти логику хоть в чём-то, кроме научных изысканий и мечтал лишь о том, чтобы вернуться на Грейндж, отрешившись от окружающего мира. Но понимал, что мечты несбыточны. И Грейндж не сможет стать убежищем от безумия, царящего в реальности. Ещё до отлёта с Андары Эрсо спросил у дочери: — Скажи мне, это правда или они арестовали тебя по ложному обвинению? Впервые в жизни Джин засомневалась в правильности своих действий. До того, как отец посмотрел ей в глаза и задал свой вопрос, она гордилась тем, что делает, и считала свои действия логичными, оправданными и единственно возможными. — Насчёт нападений на посты Империи? — спросила она как можно небрежнее. — Кто-то ведь должен с ними бороться. Ты видел, что они делают? Империя — зло и нужно драться за свою свободу. Со посвятил этому всю жизнь и научил меня. Эрсо впервые осознал, что на самом деле отцом его Звёздочки в большей степени стал не он, а другой, не слишком знакомый ему человек, — Со Геррера. Он находился с ней почти всю её сознательную жизнь, оберегал, видел, как она росла, прививал ей свой взгляд на жизнь. Это было… больно. Острое сожаление о том, что ничего не исправить, кислотой обожгло учёного изнутри. До этого момента Гален был абсолютно убеждён в правильности поступков Лиры, даже тех, что привели к её смерти или разлучению его с дочерью. Сейчас пошатнувшийся разум пытался представить, могло ли обернуться как-то иначе? Ведь Гален точно знал, что Орсон рано или поздно найдёт их. Мог ли он сдаться раньше, чтобы Лира осталась жива и Джин не лишилась матери? Почему он этого не сделал? Почему тянул до последнего, в результате потеряв их обеих? — Наверное, ты права, — очень тихо пробормотал Гален и больше не возвращался к этой теме. … — Что это вообще такое? — издал возглас генерал Бракката, низенький энергичный человек пятидесяти лет, командующий наземными штурмовыми командами, дислоцирующимся на Орд-Мантеле. Гранд-адмирал Траун собрал военачальников всех секторов, наиболее близко расположенных к расползающейся непонятной угрозе. Только что присутствующие посмотрели короткую запись того, как неведомое оружие, совершенно игнорируя щиты имперского разрушителя, впивается в его обшивку. — Можно сделать картинку чётче? — спросил мофф Бротик, контролирующий имперские силы на планете Сьютрик. Техники откалибровали изображение. — Это что — рой каких-то… насекомых? — Вот там в глубине, — заметил адмирал Крейз, командовавший подразделением, занимавшимся усмирением Агамара, — кажется, движется что-то крупное, но не могу оценить размеры. Похоже на боевую станцию, захваченную повстанцами. В распоряжении аналитического отдела было несколько таких небольших отрывков, на которых были зафиксированы фрагменты битвы. Три звездных разрушителя в сопровождении судов поменьше, отправленные на разведку, были уничтожены неизвестным типом кораблей, применявших невиданное доселе оружие. Разрушитель вёл непрерывную передачу данных с момента выхода в обычное пространство. И, судя по всему, атака началась сразу после того, как эта передача была заглушена. — Разработали ли повстанцы новые виды оружия, которые теперь начали применять? — задал вопрос гранд-мофф Ардус Кейн. — Я думаю, — промолвил Траун, и все остальные замолчали, — что это — не повстанцы, а неизвестный нам враг. И нам просто жизненно необходимо знать о нём больше. — Но откуда он мог взяться? — спросил Кейн. — Из Неизведанных регионов? Траун покачал головой. — Я многое знаю о тех областях галактики и даже не слышал ни о чём подобном. — Мы уже потеряли несколько разведывательных экспедиций и целых три разрушителя, — напомнил адмирал Таррант Снил то, что всем присутствующим итак было хорошо известно. — Что вы предлагаете ещё предпринять? — Очевидно что враг, кем бы он ни был, быстро захватывает одну систему за другой, — ответил Траун, — и вместо того, чтобы посылать разведчиков в уже захваченные области, мы можем, исходя из расчётов, какие системы могут быть следующими целями, разместить как можно больше следящих зондов на орбитах и передающих данные камер на поверхности планет. Мы не можем больше позволить себе напрасно тратить людей или корабли.