Ведьмачья сказка или ведьмак для девочек. Том 1

      — А он какой-то особенный?       — Я думаю, ты провела с ним достаточно времени, чтобы составить свое мнение, — ответил ведьмак.       Я озадаченно посмотрела на мужчину, в который раз перебирая свои воспоминания об Эскеле.       — Я не понимаю, — покачала головой, так ничего и не придумав. — Я должна бояться его только потому, что он ведьмак?       — А тебя в нем смущает только это?       — Нет, не смущает. Если бы он не был ведьмаком, меня бы уже в живых не было.       — То есть тебя ничего не смущает.       — Ну, у всех людей свои тараканы, конечно, но в нем я пока ничего криминального не обнаружила, — не стала я отвечать слишком однозначно. В конце концов, знакомства в несколько дней явно недостаточно, чтобы судить о человеке.       — Это хорошо, — хмыкнул Весемир, едва заметно улыбаясь. Поди пойми чему?       — Но он считает, что меня в нем должно что-то не устраивать? — выдала я свою очередную догадку, снова следя за реакцией ведьмака.       Весемир вздохнул:       — Он опасался, что ты придешь в ужас от одной мысли быть связанной клятвой с таким изуродованным мутантом, как он. Он считал, что это слишком суровое наказание за брошенные по незнанию слова.       — Я ему ничего подобного не говорила! — открестилась я, удивленно распахнув глаза.       — Он же не дурак. Зачем ему это говорить, он и сам прекрасно догадывается, — ответил мне моими же словами Весемир. — А ты, очевидно, подтвердила его догадки.       — Как, если я так не думаю… — окончательно зайдя в тупик, пробормотала я.       Кажется, та идиотская ночь в таверне не стала единственным моментом нашего очень фигового понимания друг друга. Похоже, мы с Эскелем как совершенно не понимали друг друга, так и продолжаем не понимать, только во все увеличивающихся масштабах. И это уже начало походить на какой-то ералаш. Два человека говорят вроде бы друг с другом, но каждый, при этом, о своем. Мне даже мысль закралась, а не из-за разных ли языков, которые мне каким-то неведомым образом делает понятными Старшая кровь, это происходит.       — Ты его видела, — тем временем ответил мне старый ведьмак. — Ты должна понимать, насколько отталкивающее впечатление производит его лицо.       — Видела… Ну, может в первый день, когда я только с ним познакомилась, так и было, но потом я привыкла и даже замечать перестала. Да какое значение имеет его внешность, если он мне жизнь спас и заботился всю дорогу сюда?! Где бы я сейчас была без его помощи? — воскликнула я.       — Это ты уже у него спроси, — развел руками Весемир.       — Спрошу, если увижу! — не то пообещала, не то пригрозила я, чем вызвала еще одну усмешку у старого ведьмака.       Ужинали мы по большей части в молчании. Я то и дело проваливалась в свои мысли, поэтому разговор дальше трех-четырех связных фраз не уходил. После мытья посуды, я под предлогом совершенно невыдуманной головной боли (и ничего удивительного, от таких-то разговоров) удалилась в свою комнату, чтобы прилечь и, может быть, немного почитать. На самом деле, правда, даже пытаться читать не стала, а сразу же воскресила в памяти наш последний разговор с, как теперь выяснилось, в самом судьбоносном смысле «моим» ведьмаком и попыталась понять, что же я сказала не так. Ну, или хотя бы что он мог понять из моих слов такого, чтобы спозаранку уехать на охоту и до сих пор не возвращаться.       Несмотря на то, что мое понимание всей ситуации сильно изменилось, и расширился объем известной мне информации, мне по-прежнему было грустно от того, что Эскель уехал. Я его ни в чем не винила, и как выяснилось, он меня тоже, но что-то у нас все-таки было не так, раз мы снова не смогли достичь взаимопонимания. И это меня печалило. Я бы очень хотела понять его мысли, узнать, что он чувствует ко мне, разобраться в предназначении. Тянет ли его ко мне точно так же, как меня к нему, или его ощущение предназначения другого толка? Весемир сказал, что Эскель хочет защищать меня. Я бы добавила, что он и просто так меня хочет, но все ли это, или он, так же как и я, чувствует нечто большее?       К сожалению, прямо сейчас выяснить я этого не могла, а лишь перебирала свои и его реплики в последнем разговоре, находя все больше возможностей понять меня неправильно, особенно если очень постараться.       — Господи, почему все так сложно?! — воскликнула я и помассировала виски, пытаясь унять ноющую боль.       Ответ, впрочем, напрашивался сам собой. Потому, что все остальное так легко далось. Предназначение облегчило нам сближение, точнее, его, по сути, и не было. Я доверяла ему, едва увидев, он сразу же даже жизнью рискнул, чтобы я не пострадала. Так мы, предназначенные друг другу незнакомцы, быстро договорились. Только это необоснованное притяжение, толкающее нас друг к другу, сыграло с нами злую шутку. Мы по-прежнему ничего друг о друге не знали, и той пары дней знакомства катастрофически не хватало, чтобы между нами установилось настоящее взаимопонимание, а не только интуитивное осознание важности друг друга.       Уснула я в итоге далеко не сразу и не в лучшем расположении духа, но зато с куда более обоснованными надеждами на светлое будущее: и свое личное, и отношений с ведьмаком, которому, оказывается, всегда была предназначена.       Утро встретило меня теми же косыми лучами, что и вчера. Почесав нос и с облегчением осознав, что головная боль унялась, я ополоснула лицо и расчесала волосы. С одной стороны, хотелось поскорее сбежать вниз и спросить, не вернулся ли Эскель, а с другой — я в это уже не верила, и здесь, в своей комнате у меня была хоть бы иллюзорная надежда, что он там. Впрочем, сидеть взаперти из-за этого было бы глупо, так что вскоре я уже гулко стучала каблуками по полу большого зала, однако он был пуст, то есть даже Весемира в нем не было. Чисто теоретически я, конечно, понимала, что у старого ведьмака есть множество дел вне зала, и даже во дворе или вовсе за пределами крепости, но находиться в этом полуразрушенном сооружении в одиночестве было все равно жутковато. Чуть-чуть поколебавшись между подостывшим завтраком, обнаруженном на кухне, и попыткой некоторых умеренных поисков, я выбрала второе. Поесть в одиночестве я еще успею, если не найду Весемира, или если он будет занят, чтобы составлять мне компанию. Походив немного по первому этажу замка и вспомнив, что подвал затоплен, я наудачу поднялась на второй. Но расхаживать по совершенно запущенному, судя по слою нетронутой пыли и грязи, и давно непосещаемому этажу не стала. В той башне, где находилась моя комната, тоже никаких следов пребывания ведьмака я не обнаружила, ну если только он специально где-то от меня не спрятался, но тогда бы я его точно не нашла. Осталось только выйти во двор, причем насколько я помнила, лишь в один из трех, убедиться, что и там никого не видно, и вернуться на кухню, чтобы претворить в жизнь первый из двух вариантов и позавтракать, наконец.       — Доброе утро! — на сей раз первой поздоровалась я, таки отыскав ведьмака в верхнем внутреннем дворе крепости.       — Проснулась? Доброе утро! — с энтузиазмом отозвался Весемир, отрываясь от какого-то чана, в котором он ковырял лопатой.       — Проснулась, — подтвердила я очевидное. — А что ты делаешь?       — Да вот раствор решил замесить, подлатать немного стены, — ответил он, кивая на чан.       — А-а, цемент, — понимающе протянула я, заглядывая в емкость и видя там пока только сухую смесь, которую и перемешивал ведьмак.       — Разбираешься в строительстве?       — Нет, — усмехнулась я. — Только названия знаю.       — Уже позавтракала? — сменил тему мужчина.       — Еще нет, — качнула я головой.       — Пойдем поедим. Потом я долго буду занят, — отложив лопату, ведьмак направился в сторону дверей цитадели.       Меня уговаривать было не надо, есть одной мне не хотелось, так что я покладисто зашагала рядом со стариком.