***
Шериф Свон (ныне уже Джонс, но она предпочитала, чтобы к ней обращались по прежней фамилии) сидела в своём офисе и разбирала отчёты. Внезапно зазвонил служебный телефон, но Эмма была так занята, что машинально воскликнула в сторону своего мужа-заместителя, который возился с разболтанной дверцей шкафа: — Киллиан, ну подойди! телефон! — Да слышу… — отозвался отстранённо Крюк, привинчивая последний болтик. То ли он специально медленно его привинчивал, надеясь, что звонок замолкнет сам собой, то ли моментально отсортировал ненужную информацию и сосредоточился на главном: вот он, болтик, а вот он, Крюк, и их неравный поединок; но телефон надрывался и взывал к вниманию публики, как оптимистичный актёр-неудачник, довольно долго. Кажется, починка двери вызвала у бывшего пирата больше ажиотажа, чем выполнение служебных обязанностей. — Да что «слышу», а сам не идёшь! У меня же отчёты! Довинтив-таки болтик и ворча в пустоту, Киллиан послушно подошёл к шерифскому столу и снял трубку со словами: — Капитан Крюк у аппарата. — Привет, Киллиан! — послышался на другом конце провода голос Белоснежки. — А Эмма рядом? Можешь ей трубку передать? — Могу, естественно, — Крюк без всякого труда вручил телефон жене и оповестил: — Это Мэри Маргарет. А ты всё «отчёты, отчёты»! Возьми трубку, а то шо ты как здрасьте! Эмма, даже не огрызнувшись в ответ, мгновенно схватила трубку: — Привет, мам! Ну, как вы там с папой? — Всё нормально, Эмма! — торопливо ответила Мэри Маргарет. — Послушай, тут такое дело: мы с Дэвидом собираемся на Гавайи. — Шо, навсегда?! — завопил от неожиданности Крюк, который услышал эти слова через телефон, поскольку стоял буквально в двух шагах. Нет, проводить некоторые вечера в компании Дэвида оказалось довольно-таки… интересно, если не учитывать камеры, которые тот обнаруживал поутру. «Чтобы с дочерью моей ничего не посмел сделать. Узнаю. Найду. Откопаю, верну с того света, даже из альтернативной реальности притащу. А что будет дальше, тебе лучше не знать. Так что не заставляй меня беспокоиться», — почему-то после такой речи Крюк начал сомневаться в том, что Прекрасный находится на светлой стороне силы. Хотя подозрения появились уже давно, после того, как он обнаружил у него в доме (нет-нет, он вовсе не к Эмме туда наведывался, конечно, нет, зачем же за этим ходить к Прекрасным) карманную инструкцию по отрубанию мечом во время боя всех частей тела. — Да Киллиан, подожди! — жена хлопнула его по руке и тут же спросила в трубку: — Мам, а зачем на Гавайи? — Ну как «зачем»? Отдохнуть, курорт посмотреть… — мечтательно протянула Мэри Маргарет. — Тю! — опять влез пират, не заботясь о том, что разговаривают вовсе не с ним. — Вы шо, на море дома, шо ль, не накупались? Так я могу вам лично круиз на своём «Роджере» организовать!.. И захохотал во всё горло. Эмма же, заподозрившая в этом смехе что-то неладное, слегка отняла трубку от уха и подозрительно прищурилась: — Я что-то не поняла! Ты что уже, где-то рома тяпнул? — Так, Свон, заканчивай! — насторожился Киллиан. — Так это ж я ещё не начинала!.. — Эмма вперила в супруга взгляд, предвещающий грозу. — В конце концов, зарплата! имею право! — Я тебе сейчас покажу «имею право»!.. Мэри Маргарет, ты на проводе? Повиси пока, — попросила шериф и, опустив трубку ещё ниже, подступила к Киллиану «с ножом к горлу»: — Сегодня зарплата, а что вчера? Дело в том, что Крюк, любивший некогда пропустить стаканчик-другой, а то и целую бутылку рома, по старой пиратской привычке до сих пор частенько это проделывал — но только в тайне от Эммы, которая, хоть и свыклась с таким обычаем своего возлюбленного, никогда не упускала случая побранить его, если ловила, что называется, на горячем. А когда в дело вступала шериф Свон, преступнику оставалось одно — бежать. Жаль, после попойки у Киллиана явно что-то магическое с ногами случалось: левая идёт в правую сторону, а правая — в левую. Каким образом это возможно физически, не мог понять даже доктор Вэйл. — А… а… а вчера не считается! — нашёлся он, медленно пятясь к стенке. Эмма же довольно быстро одерживала победу в схватке и уже заранее потрясала мечом, лукаво улыбаясь: — Это с какой же радости «не считается»?.. Тем временем Мэри Маргарет, которой разгорающаяся перепалка дочери и зятя была хорошо слышна, поняла, что надо срочно брать ситуацию в свои руки. — Эмма, Киллиан, послушайте!.. — взмолилась она по телефону, заставив тех вновь обратить внимание на неё. — У меня мало времени! Тут такое дело… За Нилом не присмотрите? — За Нилом?.. — Свон несколько растерялась, но тут же ответила: — Наверное, нет, не сможем. Ты ж понимаешь: я шериф — один на весь Сторибрук! Ты бы за недельку предупредила, а мы бы как-то… Мысленно Белоснежка вздохнула так же, как и Дэвид несколько минут назад, но принуждать насильно она никого не собиралась и нарочито бодро заявила: — Эмма, ничего, всё нормально; что-нибудь придумаем. Просто отдохнуть так неожиданно захотелось… Ну ладно, всё, целую вас, пока. — Целую! целуем!.. — ответила дочь и положила трубку. И тут же вернулась к Киллиану: — Так, а ну-ка в глаза мне смотри! Крюк немного вздёрнул подбородок: — Свон, только не начинай! — Да я сейчас буду заканчивать!.. Но Мэри Маргарет дальнейших разборок уже не слышала. Практически сразу после прекращения беседы с дочерью она позвонила мужу: — Эмма с Киллианом тоже не могут. И что делать? — Снежка, не заморачивайся, — успокоил её Дэвид. — Попросим Эшли. Ладно, пока. Я уже приехал. И в самом деле: за всеми этими телефонными разговорами он незаметно добрался до нужного магазина.***
В шерифском участке разборки, по счастью, надолго не затянулись. Привычно получив от супруги порцию нагоняя, Крюк отнёсся к этому философски и обижаться не стал, а тихо уселся на другом конце комнаты и стал грызть взятое из дома яблоко. Эмма же снова обратилась к своим отчётам. Минут через десять Киллиан ненадолго отлучился, а когда вернулся, уже доедая яблоко, то окликнул жену: — Слышь, Эмма? — Чего? — отозвалась женщина, не поднимая головы, усиленно делая вид, что ещё сердится. — Я шо подумал-то: у меня же отгулы есть… К удивлению Крюка, Эмма тут же вскинулась и отложила очередной отчёт в сторону: — Ну наконец-то допетрил! Я ж уже позвонила Реджине: мы с тобой ушли за свой счёт, понял? — Крюк рассмеялся, но Эмма только добавила: — А что? Если у некоторых есть дела поважнее моего брата, то мы-то с тобой всегда время выкроим, да? — Легко! — согласился Киллиан не моргнув глазом. — Ну, тогда поехали домой… — Свон встала из-за стола. — Вещи на неделю ещё собрать надо.***
Чего Эмма даже не подозревала и не могла заподозрить, так это того, что мадам мэр, машинально согласившаяся дать им с Киллианом недельный отгул, после этого звонка сидела за работой как на иголках, нервно барабаня пальцами по столу. Она раздумывала: а почему, собственно, присмотр за Нилом поручили именно Свон и её супружнику-пирату? С одной стороны, оно понятно, ведь Эмма — дочь Белоснежки и Дэвида; а с другой… Реджина и сама была привязана к малышу и нередко навещала его, когда гостила у Прекрасных. И сам Нил её обожал как родную тётку, да и с Робином был в ладах. Так почему бы не плюнуть на все дела и не согласиться?.. Эти мысли прервал Робин, её муж и бывший разбойник, а ныне — лесничий Сторибрука. Он недавно вернулся с дежурства и слышал и беседу жены с Дэвидом, и звонок от Эммы. — Реджина, ты о чём задумалась? — он бодро улыбнулся. — Робин, я всё решила, — твёрдо ответила мэр. — Мы сегодня же едем к Дэвиду и Мэри Маргарет. — Как — едем? — удивился Гуд. От неожиданности он даже выронил лук — старое хобби всё не отпускало главаря благородных бандитов. — Ты же сама сказала: у меня дела в лесничестве!.. — У тебя каждый день дела в лесничестве. Неделю обойдутся без тебя. — Ну, хорошо. Тогда я кого-нибудь из своих ребят попрошу, чтоб меня заменили. — Правильно, — согласилась Реджина, — попроси. Или ты хочешь, чтоб мисс Свон с Капитаном Подводкой неделю промывали Нилу мозги, а мы потом месяц мучились и отучали его от пиратских повадок? Нет, Робин, я всё решила: мы едем к Снежке и Дэвиду. С этими словами она решительно встала и зашагала к выходу из кабинета. Робин вполне охотно поволокся за ней. Сказать по правде, он и сам любил Нила, который чем-то напоминал ему пятилетнего Роланда, и был совсем не прочь присмотреть за ним — пусть даже и целую неделю.***
В тот же день, уже ближе к вечеру, чета Прекрасных готовилась к отъезду. Вещей они с собой взяли всего два чемодана (на сей раз Снежка решила обойтись минимумом вещей, памятуя о пяти чемоданах, которые нёс на себе Дэвид, а потом рассыпал их прямо перед багажной тележкой, чуть не придавив чью-то собачку), поэтому сами сборы заняли не так уж много времени. Один чемодан Дэвид нёс к машине самолично, а другой тащила Белоснежка. Нил помогал матери, сосредоточенно толкая чемодан с другого боку. На лице его было написано искреннее усердие. Наконец оба чемодана довезли до автомобиля. Там уже Дэвид загрузил их в багажник и захлопнул крышку, после чего поднял на руки сына и направился обратно к дому — дожидаться Эшли. Однако Нил протестующе обратился к идущей рядом Мэри Маргарет: — Мам, я не хочу оставаться с тётей Эшли! Нам с Хенгестом и одним будет хорошо. Ты же сама говорила, что я у тебя умный и самостоятельный. В этот момент с заднего двора послышался автомобильный гудок. — О! а вот и Эшли, — подумал Дэвид вслух и отправился её встречать, предварительно передав сына жене. Белоснежка же обняла Нила и полушутливо кивнула: — Ну конечно, самостоятельный. Эшли-то будет смотреть за Хенгестом, а не за тобой! Но приехала вовсе не Эшли: жёлтый шерифский «жук» ни с чем нельзя было спутать. Как только он припарковался рядом с машиной Прекрасных, с водительской стороны как ни в чём не бывало вылезла шериф Свон: — Привет, мам! привет, пап! — Эмма! — завопил Нил и тут же кинулся к старшей сестре, а та с радостным смехом подхватила его на руки. Несмотря на огромную разницу в возрасте, ладили дети Прекрасных просто отлично. И хотя Нил хорошо относился к Эшли и её дочке Александре (на пару лет старше его самого), теперь он был страшно рад, что присматривать за ним будет именно Эмма. Через несколько секунд с пассажирского сиденья раздался чей-то приветственный хохот, и из «жука» выскочил Крюк. — А самолёт летит — колёса тёрлися; а вы не ждали нас, а мы припёрлися! — пропел он, но последние слова были заглушены криком «Киллиан!»: Нил спрыгнул с рук сестры и теперь попал в объятия зятя, который тут же подбросил его в воздух — благо обе руки теперь были на месте. Привыкший к возрастной разнице с Эммой, родной сестрой, сын Белоснежки воспринимал Крюка как старшего брата, а тот смотрел на него едва ли не как на собственного сына. — Привет… — ошарашенно, но вместе и обрадованно выдала Мэри Маргарет. — Вы же сказали, что не приедете. — Так мы ж по такому случаю отпуск взяли! — объяснила Эмма как нечто само собой разумеющееся. Будто это и не она говорила, что является единственным и незаменимым шерифом в городе. — А-а-а… отпуск… — только и протянули растерянные родители. Тем временем Киллиан, вволю накатавший в воздухе маленького шурина, опустил его на землю. — Так, Нил, давай пять! — они хлопнули друг друга по ладоням, — и держи подарок. Расписная коробка, немедля извлечённая с заднего сиденья «жука», была куплена сегодня самим Крюком, который лично же и вручил её мальчугану. — Ура! подарок! — опять обрадовался Нил. — Спасибо, Киллиан! спасибо, Эмма! А что это? — А что это ты купил, старый разбойник? — в тон брату удивилась Эмма. Только сейчас она увидела, что коробка была вся изрисована пиратской атрибутикой. — Гля!.. Ты сама сказала: купить набор — я и купил. Между прочим, самую большую коробку выбрал! — Выбрал он!.. Мы же о полицейском наборе договаривались! — Да тю на тебя! Сама сказала «на свой вкус» — я и купил! На нём ограничений не написано. Ничего, — Крюк потрепал Нила по голове, — зато будет сильным, ловким, смелым, как настоящий пират! Нет… как я! — И опять засмеялся. Эмма в шутку двинула мужа по плечу, а тот схватил в охапку также хохочущего Нила и вместе с Прекрасными пошёл было ко входу в дом. Но не успел никто даже добраться до крыльца, как во двор внезапно въехала ещё одна машина, и все синхронно обернулись к ней. На сей раз с водительской стороны вышла Реджина — сдержанная и подтянутая, как всегда, но на губах её трепетала улыбка. — Здравствуйте, Снежка, Дэвид, — поздоровалась она с Прекрасными, сперва даже не обратив внимания на чету Джонсов. — Добрый день! — поприветствовал всех Робин, вышедший вслед за женой, и дружески обнялся с Дэвидом. Белоснежка же, Эмма и Киллиан стояли как вкопанные. Абсолютно никто не ожидал, что приехать может ещё кто-нибудь. В ступоре не был только Нил, который в тот же миг подбежал к бывшей Злой Королеве: — Ура! тётя Реджина тоже приехала! — Здравствуй, Нил, — Реджина приобняла мальчика за плечи. Иногда её саму удивляло, что, если не считать собственной семьи, из всей родни Нолан-младший ни к кому не питал такой привязанности, как к ней. Выпрямившись, но придерживая Нила за руку, она обратилась к мужу: — Робин, ну что ты замер? Отдай ребёнку подарок! Но Гуд не торопился с подарком. По уже сложившейся за сегодня традиции он поднял Нила на руки: — Привет, Нил! Ух ты, какой вырос!.. — Здорóво, Реджина, Робин! — подошёл к ним Крюк. — Эмма, Киллиан? Вы тоже тут? Рада видеть, — церемонно улыбнулась мэр Сторибрука. Мысленно она уже понимала, что ситуация сложилась наиглупейшая. — Мы тоже смогли вырваться, — добавил Робин, вручая Нилу большую коробку, оклеенную разноцветной фольгой. — Я попросил Маленького Джона меня подменить, а Реджина даже отпуск взяла — вот так! — Значит, что у нас получается: без оконцев, без дверцов полна хата праотцов! — сострил Крюк и сам рассмеялся над собственной шуткой. — Да заткнись ты уже!.. — Эмма пихнула его в бок и приветственно улыбнулась товарищам. Но в глубине души она не могла не признать, что Киллиан всё-таки в чём-то прав. Теперь, когда ждать уже никого не приходилось, прощание было недолгим. Дэвид и Мэри Маргарет сердечно переобнимались со всеми, загрузились наконец в машину и выехали со двора. Их путь лежал к городской границе. Эмма, Киллиан, Реджина и Робин махали им до тех пор, пока фиолетовый автомобиль не скрылся из виду. Однако искренне радовался только Нил, сидевший на руках у Крюка. Радость же его великовозрастных родственников была изрядно подпорчена осознанием того, что теперь им целую неделю предстояло жить всем вместе под одной крышей…