Mass Effect: Проект "S"

      В VIP-зале "Загробной Жизни" царила атмосфера безудержного веселья, подстёгнутого щедрой порцией бесплатной выпивки.       Я сидел на высоком табурете, спиной к барной стойке, потягивал зубодробительный коктейль, в наглую отжатый у валяющегося сейчас на полу крогана, и делал вид, что искренне наслаждаюсь результатом своих трудов.       При этом, мне даже не нужно было притворяться, ведь мне действительно понравилось бить морду турианцу, который наивно рассчитывал на естественную защиту. Бедолага даже не подозревал, что природная жёсткость и неподатливость может ТАК обернуться против него самого.       Кулаки, правда, всё ещё болели, но это пройдёт.       Отдельной песней и достойнейшим пополнением в фото-галерею моих личных заслуг и достижений стал взгляд крогана, того самого, который сейчас валялся рядом с моим стулом. Несчастный решил наехать на меня со стандартной темой "вы все жалкие слабые людишки", но я быстро перевёл конфликт в плоскость устойчивости к алкоголю, и предложил простую, но очень весёлую игру.       Кто кого перепьёт, тот за всё выпитое бухло платить и будет.       Кроган, конечно же, согласился.       Ну, право слово, откуда же ему было знать о некоторых особенностях моей биологии.       К счастью, я всё-таки успел сфотографировать поражённый, полный нескрываемого удивления и уважения взгляд инопланетного ящера, прямо перед тем, как здоровяк вырубился на том же месте, где и стоял, не успев сделать ни единого шага. Мелочь, а приятно.       Так что, я сидел на высоком табурете, скользил расслабленным взглядом по толпе разгорячённых выпивкой разумных, треть из которых представляли весьма вольно одетые (или, всё же, раздетые?) азари, и подспудно, пользуясь большим количеством отражающих поверхностей, пытался определить, откуда исходит поток пристального внимания, направленный на меня ещё с того момента, как я обсуждал творчество группы "Изгнание 10" с парнем у входа.       Прямо сейчас ощущение чужого взгляда стало столь плотным, что чувствовалось физически, и я легко мог бы определить место положение обладателя любопытных глаз, если бы применил один простенький биотический фокус, чего делать было категорически нельзя. Моринт сколь угодно долго может притворяться легкомысленной девой, но чего у неё точно нельзя было отнять, так это осторожность.       В конце-концов, Самара гоняется за своей нерадивой дочерью уже четыре сотни лет. Что произойдёт, если Моринт заметит, что на её внимание я отреагировал коротким, едва заметным всплеском биотики?       Может быть, просто исчезнет, тихо растворившись в толпе.       А может, устроит бойню, чтобы создать ещё больший хаос, прикрываясь которым, легко сможет улизнуть из наших с Самарой заботливо расставленных рук.       Поэтому, мне только и оставалось, что украдкой выискивать в отражениях черты похожей, как две капли воды на юстициара азари, и медленно потягивать тот химический ужас, который бессознательный ныне кроган назвал коктейлем "Удар Молотильщика".       Редкостная, кстати мерзость, но нужно допить. И лицо сохраню, и запасы боевых токсином пополню, будет хоть, чем в лицо врагу плюнуть, в крайнем случае.       — Как ты можешь пить эту гадость, и даже не морщиться?       Мелодичный женский голос, прозвучавший почти у самого левого уха, заставил резко обернуться, сдерживая естественный для меня в таких ситуациях всплеск биотики. Без тонкой плёнки "тёмной энергии" я сильно терял в способности чувствовать окружающее пространство, мучаясь мерзким ощущением неполноты. Словно глаза замылились, а нос и уши заложило одновременно.       Непривычное состояние откровенно раздражало, мешая сосредоточиться и, как результат, я всё-таки умудрился пропустить момент, когда одетая в чёрный обтягивающий костюм азари, обладательница восхитительных серебряных глаз и бледной, голубовато-молочной кожи, села на соседний табурет. Ну, здравствуй, Моринт.       — Пользуюсь особой, уличной магией, — подпустив в голос немного пьяных ноток, ответил я, на что ардат-якши отреагировала, без всяких шуток, обворожительной улыбкой, на которую я просто не смог не ответить взаимностью.       Сходство матери и дочери оказалось поразительным. Те же глаза, та же фигура, те же скулы, рисунок кожи на фестонах, разрез глаз, губы. Клянусь, натяни она красную форму юстициара, и я бы ой как не сразу заподозрил подмену!       И всё же, Моринт была другой.       Моложе? Бледнее? Живее?       Я долго мог бы изучать её лицо, пытаясь сформулировать адекватный ответ, в чём именно состояло это различие.       — Моё имя — Моринт, — продолжила, тем временем, азари, — я наблюдала за тобой некоторое время.       — Оу? Неуже-е-ели? — протянул я, разворачиваясь всем корпусом к собеседнице.       — Не удивляйся, сегодня ты самый интересный разумный в этом месте, — промурлыкала азари, чуть выгибаясь назад, тем самым, ненавязчиво демонстрируя весьма впечатляющую, туго обтянутую чёрной материей грудь, — Тут есть удобное местечко в тенях, не составишь мне компанию?       — Ну, моя гадость уже закончилась, тот кроган на полу перестал подавать признаки жизни, так что, почему бы и не принять предложение столь обворожительной девы?       — Льстец!       Моринт одарила меня ещё одной, уже куда более многообещающей улыбкой, взяла за руку и повела в дальний конец зала, действительно, затенённый, украшенный чуть менее кричащими цветами и несколькими весьма уютного вида диванчиками. От её затянутой в глухую перчатку руки начало исходить слабое, на самом пороге моих ощущений, электрическое покалывание, от которого у меня настойчиво зачесались глазные зубы, а в голову вплыли вполне определённого содержания образы, распаляя низменные желания.       В какой-то момент я понял, что держусь из последних сил. Ещё немного, и тщательно взращиваемое с самого детства самообладание даст слабину, и я наброшусь на ардат-якши прямо здесь и сейчас, наплевав на осторожность, поэтому, стоило нам приблизиться к толпе танцующих разумных, я сильным, чуть более грубым, чем того требовала ситуация движением, притянул Моринт к себе, и, не дав ей опомниться и запаниковать, закружил её в безумном танце.       Мы танцевали долго, яростно, с самоотдачей, носясь по всему танцполу и выделывая совершенно невероятные кульбиты, с головой отдались дикому ритму музыки и глубоким тёмным порывам души.       Для меня сейчас это был единственный способ спустить пар, не навредив операции, Моринт же в полной мере оценила мой страстный импульс и с головой отдалась дикому танцу, в какой-то момент полностью подстроившись под мои движения. Мы больше не танцевали порознь. Теперь это был единый танец двух существ, понимающих друг друга на подсознательном уровне.       Не знаю, сколько времени длилось это сладкое, выматывающее безумие, но оно, всё же, кончилось, и я обнаружил себя сидящим за столиком у одного из панорамных окон "Загробной Жизни". Напротив меня, полулежа на широком чёрном кожаном диване, тяжело дышала Моринт. На её пурпурных от прилива крови губах играла довольная улыбка.       — Впечатляет. Это имеет своё название, или ты импровизировал?       — Вертикальное выражение горизонтального желания, — отдышавшись, ответил я, зеркально повторяя её улыбку, на что получил звонкий, вполне себе девичий смешок.       — А ты действительно интересный.       — Неужто на Омеге так плохо с интересными личностями? — притворно удивился я, поддержав обмен банальными фразами.       — В некоторые ночи здесь сложно найти интересного собеседника, — столь же притворно вздохнула азари, — а в иные ночи попадается кто-то особенный. Этой ночью мне попался ты. Интересно, почему?       — Может быть, — я чуть подался вперёд и заглянул в полуприкрытые серебряные глаза Моринт, — потому что мы похожи?       — Неужели? — изогнула надбровную дугу ардат-якши.       Что меня всегда поражало в азари, так этот тот факт, что даже не имея бровей, они умудряются выглядеть красиво. Ну вот серьёзно, попробуйте сбрить брови Джек, Эшли, или даже Миранде, а потом с чистой совестью назвать их красивыми! Получившийся результат будет, в лучшем случае, смешным, а в случае с Мирандой, ещё и жутким! Тем не менее, лица большинства синих паразиток не только не вызывают отторжения, но даже являются эталоном красоты!       Вот и сейчас, разглядывая чуждое в общем-то, лицо Моринт, я не мог не признать его красоты и гармоничности, хоть и не понимал, в чём именно это выражено. Ведь если заменить фестоны на волосы, добавить брови и человеческий цвет лица, получится далеко не самая симпатичная, хоть и незаурядная женщина.       — А танца, больше напоминающего работы Форты, чем нечто реальное, тебе было не достаточно?       На этот раз Моринт удивилась искренне, это было заметно по чуть расширившимся зрачкам и участившемуся дыханию. Не зря я потратил целый час в экстранете, изучая работы этого чокнутого элкора! Правда, откровенной мазнёй его картины назвать было нельзя, но с головой у Форты явно что-то не так, потому что каждая картина представляла собой дикую смесь сюрреализма, параноидального бреда и лавовой лампы.       — Я и подумать не могла, что кто-то здесь им интересуется! Он великолепен!       — Его картины просто не могут оставить равнодушным, — сказал я, совершенно не покривив душой. — Столь глубокие и тёмные чувства они порой поднимают из глубин подсознания.       — Действительно так, — удовлетворенно согласилась азари. — Хотя, я бы не советовала смотреть на работы Форты слишком долго. От этого можно сойти с ума.       — Ну, мы все здесь немного не в своём уме, верно? — подмигнул я Моринт, и мы оба коротко рассмеялись не пойми чему.       — Ты прав, — сказала азари, — мы действительно похожи. С тобой легко разговаривать.       — Знаешь, завтра ведь "Изгнание 10" дают концерт здесь, — продолжил подбрасывать дрова в костёр я. — Может, сходим?       — Сможешь достать билеты?       — Билеты? Пф! — Я махнул рукой в сторону толпы и изобразил на лице пренебрежение. — Да кому нужны билеты! Мы туда и без них попасть сумеем!       — Любишь авантюры?       — Жить без них не могу, — сказал я, расплываясь в широкой улыбке от уха до уха. В конце-концов, это тоже не было ложью. — К тому же, когда тебя мотает по самым дальним и тёмным уголкам галактики, чему только не научишься.       — Такие путешествия, они меняют тебя, не так ли?       Моринт задала вопрос легко и непринуждённо, будто бы просто для поддержания беседы, но то, как она смотрела на меня, говорило об обратном. Она ждала ответа на свой вопрос. И от того, что я сейчас скажу, зависело и её отношение ко мне.       — Путешествия... — Я откинулся на кожаную спинку дивана, вспоминая весь тот путь, который успел пройти за, в общем-то, не такой уж и большой промежуток времени.       Иден-Прайм, где я впервые увидел хасков и гетов, где каким-то чудом смог успеть спасти Найлуса Крайка. Невероятная Цитадель, прекрасная и отвратительная одновременно. Протеанские развалины на Теруме, с застрявшей в пузыре стазиса Лиарой. Феррос с Торианином, заснеженная Новерия с королевой Рахни. Вермайер, Илос, Властелин. А потом гибель Нормандии и целых два года в пустоте и неизвестности, скача из одного мира в другой, в попытках сделать хоть что-нибудь.       — Настоящие Путешествия, когда к опасности привыкаешь, как к дырке в носке, когда видишь такое, во что большинство разумных никогда не захотят поверить, когда невыразимая красота идёт бок о бок с первобытным ужасом, милосердие граничит с безумием, а выбирать приходится из плохого и очень плохого... — я поднял голову с удобной мягкой спинки дивана и вперил тяжёлый взгляд в свою собеседницу. — После такого разумный просто не может остаться тем, кем был в самом начале.       Наступила неловкая тишина. Над нашим столиком словно бы развернулся звукопоглощающий купол, отсекая музыку и гомон толпы. Моринт смотрела на меня каким-то странным, непонятным мне взглядом. Таким, каким время от времени смотрела на меня сестрица Шепард.       — Я... И сама повидала немало тёмных и опасных мест в галактике. Но твои глаза... Они полны старой болью. Извини.       — Ерунда, не бери в голову — я покачал головой и примирительно улыбнулся, — это ты прости меня за испорченное настроение.       Ещё секунд пять Моринт смотрела на меня изучающим взглядом, словно взвешивала все "за" и "против", потом кивнула сама себе и улыбнулась откровенно хищной улыбкой, которую любой нормальный человек легко спутал бы с улыбкой страстной.       — Знаешь, — возвращая игривый мурлыкающий тон голоса начала она, — я, кажется знаю, как загладить свою вину и улучшить нам обоим настроение.       Азари медленно придвинулась ко мне, нависнув грудью над столом. Её пластичное, парадоксально-красивое лицо становилось всё более томным и страстным, в полуприкрытых глазах плескалась откровенная похоть.       — Пойдём ко мне, — прошептала Моринт хрипловатым горячим голосом, пробирающим до самого нутра, — тут недалеко.       — Вот так сразу? — на показ удивился я, прекрасно зная, что она знает, что я соглашусь.       — А чего тянуть? Заодно и узнаем, насколько глубокой может оказаться наша связь...       Моринт аккуратно взяла меня за правую руку, поднесла её тыльной стороной к своим губам и медленно провела языком по разбитой о твёрдую морду турианца костяшке; шаловливо подмигнула, поднялась со своего места, и, прекрасно зная, что я пойду за ней, двинулась к выходу из VIP-зала.       Иммунная система била красную тревогу, реагируя на содержащийся в слюне азари афродизиак рекордным количеством выбрасываемых в кровь антител, что грозило мне небольшой интоксикацией в ближайшие пару дней.       В остальном же, всё складывалось как нельзя лучше.       Я встал, стряхнул с плеча несуществующую пылинку и, насвистывая под нос мелодию песни "Всё идёт по плану" группы "Гражданская Оборона", двинулся вслед за Моринт.