***
Небо стремительно почернело. Ночь упала на пустоши и влажные болота, спустив на притихшую долину сизую пелену холодного тумана. Зыбкая трясина вновь жирно булькнула. Провалившаяся в неё по пояс то ли дама, то ли девушка зачем-то втянула живот и нахмурилась, кусая губы, — её тонкая майка совсем отсырела, а ноги и зад отвратно передавило мощными тисками голодной земляной утробы. По левой щиколотке скользнуло что-то тёплое и, похоже, склизкое, но невезучая пленница и не подумала визжать. Она закрыла глаза, подняла правую руку к лицу и тщательно, с замиранием сердца её обнюхала. Запястье изумительно пахло местью. Возмездием — подсохшей, свернувшейся кровью. Отдающий кислинкой след липко тянулся от пальцев по узкой ладони и далее, до самого локтя. Тёмные пятна-горошки покрывали скулу, шею, плечо и ключицу. Платье, наверняка, тоже было забрызгано в момент нападения, но… «Молодец, Алечка! — Иронично похвалила сама себя дама. — Пырнула под шумок драгоценного супруга, прошла три поста охраны, выбралась из гомонящего стана, и что? Тетёха! Разодрала шмот о первую попавшуюся колючку и в одних трусах угодила в топь… Стоп. Или… уже не в трусах?» Сиятельная Госпожа Лангер медленно опустила руки в густую, вязкую жижу, ощупала себя, облегченно выдохнула и аккуратно подтянула сползшую вниз, жалкую полосочку ткани. Трясина вновь благосклонно булькнула, заглатывая высокородную жертву ещё чуть поглубже. Алеар покривилась, расставила руки в стороны и вновь задумалась: «Кричать? Нежелательно. Тухлый мёртв или подыхает, а что делают крысы с бесхозным имуществом? Делят! Вот и меня тоже… по-братски. С предварительной апробацией. Засада! Хотя я и так была в заднице, а теперь и вовсе… Сеть вскрыта, мальчик не сунется. И правильно! Погубит себя, девочек, малышню, а я… К чёрту. Лучше так. Он и не узнает ничего — пропала и пропала, мало ли. Но страшно… страшно! Когда топь сожмёт покрепче… заору ведь. Ох…» Впереди промелькнуло нечто отвратно жёлтое, фосфоресцирующее. Алеар вздрогнула, непроизвольно втянув голову в плечи: «Птичка! Полосатый хвост! Дилеры?! Платье! Дура! Оставила его там висеть, как указатель! Дура! Ищут меня… в темноте, при такой завесе — сложно. Но… скоро начнут сканировать и тогда…» Справа чиркнули ещё три жёлтых искры. Госпожа решительно уставилась вниз и глубоко вдохнула: «Подрыгать ногами, она и съест. Дилеры, крысы, шваль с Феры… твари! Отвалите, у меня сегодня неприёмный день…» Резко изогнувшись Алеар с рычанием провалилась в топь по шею, тут же передумала, запаниковала, жалобно пискнула и задёргалась. Её высокая прическа развалилась, густая золотистая шевелюра шлёпнулась в мутную жижу и подмокла, теряя цвет. Полосатый хвост упал с высоты и завис совсем близко к барахтающейся Госпоже, нечетко помаргивая сквозь туман и расплывающиеся у Алеар перед глазами белые круги. Трясина квакнула, утащив сразу по уши, благосклонно принимая каждое движение сопротивляющейся из последних сил жертвы. Птичка радостно запиликала, опустилась ниже… и с ужасающим скрежетом пропала из поля зрения. Вместо неё на Госпожу Лангер ринулось что-то тонкое, стремительное, будто гарпун, почти сливающееся с общим чёрно-серым ночным фоном. Болото мелко задрожало, обиженно подвывая. Зад, бока, подмышки Алеар обвило горячим, поклацывающим хоботом, и потащило наверх. Над ней, в тумане, разбежались дорожки красных огней, очерчивая силуэт огромного Симплекса — боевого ската. Слева и справа прошелестели, полыхая соплами, ещё два хищных корабля с отличительными орнаментами Лекса на заострённых, серповидных крыльях. Воздух и земля вокруг болтающейся в воздухе, обтекающей болотной жижей тушки взорвались с оглушительным грохотом. Ершистые зонды разлетелись в стороны, круша полосатые хвосты птичек, близлежащие склады и старые сторожевые вышки до кучи. Туман заволновался, панически закрутился кольцами, наполняясь обломками, дымными столбами и вонью горелой обшивки. Непрерывно щёлкающий острым хвостом скат продолжил медленно подтягивать умный спасательный корд вместе с повисшей на нём, как кукла, Госпожой к открытому шлюзу и очень скоро принял ошалевшую, слегка контуженную Алеар в своё тёплое нутро. — Шеф, объект обнаружен и изъят! То есть, субъект… Госпожа Лангер, в общем. Ранений… хм, при беглом осмотре не обнаружено. Корабли сопровождения уничтожены. У транспортников перебиты стабилизаторы хвостового. Хранилища топлива повреждены. — Отлично сработано, Дирэк. Стрижи уводят мальчишку в сторону базы. Тухлый? — Не нашли. Смотровая площадка, главный зал, мост — отрицательно. Продолжить поиск? — Нет. Отбой. Оставьте зонды слежения над рекой и возвращайтесь на базу. — Есть.***
Уну захватило облако — белоснежное, мягкое, образцово показательное одеяло. Тонкая бархатистая пижамка была абсолютно солидарна со старшим собратом, но в их слаженный дуэт вмешался третий солист — нежный голос потеснил вкусно пахнущую свежестью тишину, негромко, бережно предлагая: — Девочка-а-а, просни-и-ись… пора вставать. Давай, давай… — У-у-у, — сварливо промычала Уна — ощущать себя капризным, ленивым студнем было невыразимо приятно. Чья-то тёплая рука огладила ей макушку, тронула кончик носа: — Кака-а-ая же ты со-о-оня… девочка, проснись. Ракуна открыла глаза, вздрогнула и резво подскочила на кровати. Лаура, Чёрный, стрекозы, кругляш, Лео, Красный, зонды, конус, плечо, капсула пронеслись у неё в голове бешеным водоворотом. Скинутое одеяло хлопнулось на пол обиженной пышной кучей. Бархатистая пижамка сердито зашелестела. Белая комната без окон деликатно защёлкала, меняя параметры воздуха на «Бодрствование». Высокая, белокурая дама радостно хлопнула в ладоши и присела на пуф у кровати, поближе к растрёпанной гостье. Уна узнала её сразу же, покраснела неровными пятнами и с сожалением покосилась на сброшенное одеяло, но залегать в окопы было уже поздновато — Госпожа доброжелательно улыбнулась, начиная беседу: — Голова немного кружится? Ничего, это скоро пройдёт. Период покоя и восстановления продлился около трёх суток. Ты в Нижнем Полисе, на Синей планете. Меня зовут Лорна. — Да… — Уна перевела дыхание и помрачнела. — Я знаю. Вы — мама Лео. — Всё верно. Что-то не так? — Госпожа вопросительно приподняла бровь — молоденькая визави как-то очень быстро погрустнела, поникла и съёжилась. — Всё не так, — мотнула головой Тихушница и сердито уставилась на собеседницу. — Зачем вы вообще со мной возитесь? Поручите это вашему… как его… камердинеру. Нет, ассистенту, наверное. Просто вы не знаете… Хм, все эти непонятки нужно прояснить… Значит так. Я заманила вашего сына в ловушку и ударила огоньком, чтоб он распластался покрасивше, как приманка. По всей поляне были мои норки — я не знала где именно смогу его уронить, а перетаскивать такую махину тяжеловато. Всё это было для того, чтобы достать… — Младшего Орингера? — Вклинилась в поток её откровений Лорна, прерывая его. — Случившийся на пустошах инцидент рассмотрен и проанализирован. У нашей семьи нет к тебе никаких претензий. У Орингеров — не может быть по умолчанию. Забудь, если сможешь. — Не смогу, — Коротко бросила Уна и резко сменила тему. — То существо… Чёрный. Он почему-то не сожрал меня, и Лаура удивилась. Нехарактерно, мол. А потом она обмолвилась между делом, что таких как я раньше сжигали. Лео нельзя со мной, потому что… — У тебя опасные Гелии? — Вновь подсказала Госпожа всклокоченной рыжей. — Твой Свет действительно очень силён. Опасен ли он для Лео? Хм, вполне, если мой сын, к примеру, ударит тебя. Всерьёз так, основательно. Или попытается убить. Думаешь, это возможно? Сегодня наш медик тебя проконсультирует, всё разъяснит. Эксперт, кстати, тоже изъявлял желание наведаться, но, думаю, пока рановато. Исчерпавшая аргументы Уна растерянно оглянулась вокруг, совершенно не представляя что ей теперь делать и как быть, но у Госпожи Экгер имелись собственные задумки на этот счет. Она поднялась на ноги, вытянула из кармашка на своём широком поясе светлый коммуникатор и осторожно уложила его на край постели, мягко, слегка нерешительно предложив Уне: — Если захочешь поговорить с ним… Лео пока в карантинном — это стандартная процедура, не пугайся. О, я совсем забыла о первоначальной цели своего визита! В нашем Центре есть несколько программ ознакомления с Полисом и его окрестностями для новичков, на выбор. Социализация будет быстрой и… Но это… по желанию, когда будешь готова. Всё, отдыхай, я загляну позже. Госпожа кивнула и тихонько, почти на цыпочках, удалилась. Уна проводила её взглядом, выждала немного и жадно уставилась на коммуникатор. Тонкие ниточки понятливо дрогнули, приподняв округлые, нежные кончики. Суровая Тихушница восторженно подпрыгнула на кровати, торопливо пристроила связиста на ухо и скулу, задержала дыхание и… — Рыжу-у-усик, — Ракуна всхлипнула, опустив голову, а Лео продолжил ворковать. — Как тебе имечко? Нечто среднее между «Рыжик» и «Пупсик». Мне нравится. Я обещал, что не буду лезть к тебе, и вот… лезу. Слушай, помнишь, мой эксперимент с Гелиями? Ну, пыльная буря под куполом? Так вот. Я сейчас как тот купол, а вместо пыли — несколько пригоршней мельчайших зондов, писклявых таких. Второй день ими дышу. Твои Гелии прицепились и гоняют на них туда-сюда по моей капсуле. Задорно так, аж не видно ни зги. А ещё у меня постоянно какие-то параметры замеряют и нормально пожрать не дают. Кста-а-ати! Я тут голенький. — Ду… рак… — проскулила Уна, подхватила с пола одеяло-облако и накрылась им с головой, чтобы быть еще ближе с этим родным, низковатым голосом. — Ты дурак какой-то… — Не то слово! — Хмыкнул молодой Экгер и деловито осведомился. — Мои уже были у тебя? — Угу, — шмыгнув носом, призналась Ракуна. — Госпожа Экгер сказала, что у меня будет эта… м-м-м… слово такое… забыла! — Социализация? — Со смешком предположил Иллеон, помолчал немного и заявил. — Так, милочка! Хватит этих танцев-шманцев! Слушай и вникай, чтоб всё чётко было. Я есть отвратительный тип. Коллеги вешаются от моего занудства, а домашние закатывают глаза и стараются не задевать лишний раз, мол, чтоб оно не развонялось. С братом я постоянно дерусь, с отцом бодаюсь. — Приятно познакомиться, — буркнула ему Ракуна, улыбнувшись сквозь слёзы. — И мне, — кокетливо промурлыкал ей Лео, но тут же сосредоточился и продолжил. — Не перебивай, я тебе сейчас обрисую. Моё семейство немного… чумовое. Хм, как бы тебе… О! На примере лучше всего объяснять. Недавно я сломал нос внуку Первого Советника — гадёныш чересчур высоко его задирал, и мне захотелось чуток отрегулировать угол наклона. Разбирательство получилось долгим и муторным. Тётка Айсель вопила что-то про грёбаные гены, орала на отца, а потом крыла матом и без того побитое семейство Первого — высокородные оппоненты были в шоке от её лексики. Мама, вся в белом, пыталась вести переговоры с пострадавшими культурно, потыкивая в меня пальчиком, чтоб не встревал. Дядя Ридгер сурово хмурился у неё из-за плеча, выбешивая меня ещё больше. Малышка Лиа, наблюдая всю эту сценку, хохотала басом, а потом ещё долго икала, тоже басом. Отличник и умница Рон сидел с кислой скучающей миной, по которой мне невыносимо хотелось стукнуть — аристократ, бля, нашёлся! Мой лучший друг, гений во плоти Джуно выполз из какого-то пыльного угла, посмотрел на присутствующих как на мебель, сожрал всё что нашёл, и уполз обратно — вдохновение у него разыгралось, обычное дело. Красный в это время повыдирал у соседей с клумбы все петунии. Пропалывал, наверное, старался. По этому поводу, кстати, тоже было разбирательство, но уже с соседями. Когда всё разрешилось, мама утомлённо прикрыла глаза и с негодованием посетовала, что вся Пыль де болтается на Триксе, какая досада! А то бы чуток жахнули ею по истцам — возни меньше, энергозатрат опять же. Отец сначала ржал, а потом задумался и предложил прикупить для распыления над потенциальным противником каких-нибудь других транков. Оптом. Ты слушаешь? — Да, — хихикающая Уна приподнялась и уселась поудобнее. — Только я не понимаю зачем ты мне… — Торопыга! — Сурово пожурил её Техник и скомандовал. — Слушай дальше. Я съехал от родителей ещё до отлёта на Серую и скоро буду жить в ангаре. Никакой роскоши, угу. Здоровый такой гараж с воротами, а сверху — несколько жилых комнат. Они почти пустые — кучка барахла, штаны стопочкой, ковёр, неубиваемая ваза, которой можно отметелить целую армию, и турбина от транспортника. Соседи — пара отвязных стариканов, приставучих до тошноты. Дальше только обрыв, ущелье, чуть в стороне — хибарка Джуно, где он периодически прячется от озабоченных поклонниц и пишет новую музыку. Дурацкое какое-то жилище, но мне нравится. Ти-хо, не перебивай! Иногда я работаю сутками. Мама присылает мне пакеты с едой и коротенькими записками. Я хочу… хочу, чтобы ты тоже присылала. Чтоб один пакет был от мамы, один от тебя, Уна. И записки. Да, я прожорливый и жадный, капец! Хочу тебя целиком и полностью. Хочу свою собственную Госпожу Экгер. Хочу, чтоб ты скандалила с моим, то есть, уже с нашим чумовым семейством и посылала их по известному адресу, когда я сплю после смены, — неприёмный день, мол, отвалите! Хочу бродить с тобой по холмам и вместе мыть Красный на побережье. Я тебя очень сильно люблю, понимаешь? Почти с первого взгляда, хотя и пытался как-то увильнуть, угомониться, но нет. Не тот случай. Твои кругляши с усиками не причинят мне вреда, а вот без твоей рыжей чушки я, пожалуй, загнусь. Ты ведь согласна, правда?.. Уна? У-у-уна-а-а! Это… это ты сейчас там молча киваешь? Или бьёшься в конвульсиях от описанных мной кошмарных перспектив? Или набираешь воздуха в грудь, чтобы отшить меня по полн… — Да… Да, я х… очу. Я сог… ласна. Я тоже тебя люб… лю. Что?! Хочу и рев… реву, понятно?! Кам… камердинерам своим ук… азывай! В смысле?! Нет, я в пижаме! Обойдёшься! Ну, комнату могу и описать. Так, окон у меня нет. Всё белое. Пуфик, столик, кровать, перегородка. Одеяло клёвое. Запястье не болит. Волосы нечёсанные. Ко мне сейчас медик должен… Раш? Угу, расскажи поподробнее. Социализация же, куда деваться.