daegu;

— Отпусти меня, пожалуйста. И Юнги жмет плечами, мол — я не держу тебя, ты о чем вообще? А Тэхен смотрит пристально. Он вглядывается в любимые глаза, не улыбается — просто смотрит. А внутри — боль ожогами по сердцу, по чувствам. Он думал, что у них все взаимно. Он думал, что Юнги любит его, как и Тэхен — его. Какие бабочки в животе?.. Они давно мертвы в животе Тэхена. Мертвы, и его тошнит просто от понимания того, что он — идиот. Он, видите ли, думал. А когда только что спросил «я нужен тебе?», то получил краткое и после пары секунд раздумий «не знаю». Больно. Горько. Но «не знаю» — тоже ответ. Наверное. И Тэхен, стоя подле Юнги, которого любит всем собой, тянется к нему всем собой, хочет уйти, потому что понимает, что лучше уйти, нужно уйти, но не может. И слезы душат где-то в горле. Кажется, они оба в ранах открытых друг от друга. Тэхен — от безэмоциональных слов и действий Юнги. Юнги — от ненужных ему чувств Тэхена. У Юнги день рождения послезавтра. Он не любит его праздновать, но Тэхен хотел хотя бы торт приготовить. Или купить. Хотя бы просто торт, потому что как можно не праздновать свой день рождения вообще? Но Тэ больше не может так. У него внутри — дрожь, крик наружу рвется от отчаяния и бессилия, что не может ничего сделать. А Юнги смотрит. Смотрит снизу вверх, сидя на стуле за столом, где ноутбук. Смотрит пристально. Он понимает. Но виду не кажет. — Я уеду завтра. В Тэгу. Как выстрелом в голову, но Тэхен собирает осколки себя с пола, пыльные поверх крови, и, сделав вдох, открывает рот. — Ты вернешься? Голос дрожит. Тэхен, кажется, знает, что Юнги не вернется. А тот растягивает губы в улыбке. — Не знаю. Кажется, Тэхен видит, как гноится и кровоточит душа Юнги. Он устал от Тэхена. — Я уеду утром. — Я могу проводить тебя? — и Юнги вновь жмет плечами, мол — да как хочешь, я тебе не указ. И Тэхен разворачивается молча. Уходит с кухни. Юнги трет глаза, и после вытаскивает сигарету из пачки. А на следующее утро они оказываются на платформе, через минуту прибывает поезд, что идет в Тэгу. Тэхен обнимает Юнги как можно крепче. Как можно сильнее. Будто в последний раз. Обнимает в последний раз, цепляясь за плечи, а Юнги отвечает тем же. А потом — уходит, сжимая крепче ручку сумки. И Тэхен дрожит. Его отпустили. Резко, болезненно, неожиданно, без подготовки. Отодрали от себя, и у них обоих — новые кровоточащие раны. Правда, у обоих ли… Тэхен до сих пор не знает, что чувствует Юнги. И он плачет. Плачет горько, уткнувшись в собственные ладони, и содрогаясь на платформе, с которой несколько минут назад ушел поезд вместе с Юнги.

[ au: first love ]