жду звонка.

      В квартире полный мрак. Тишина поглощает каждый звук. Всё как будто замерло. И только за окном машины носятся. Кто-то едет куда-то, может к человеку любимому, может к родным, а может в такую же одинокую и мрачную квартирку в другом конце города, где, кроме этого кого-то, ни души нет.       Единственное, что можно расслышать, если хорошо прислушаться, в этой маленькой квартирке- тихое дыхание, а иногда скрип табуретки или пола.       Перед окном сидит маленькая хрупкая девочка с заплаканными глазами, наблюдает, за машинами, пешеходами, бегущими куда-то, мысленно следует. И думает, думает, думает.       Эта девочка всегда боялась темноты, ведь в ней прячутся худшие страхи каждого. Девочка выросла, и теперь не боится, ведь со своим худшим страхом, одиночеством, она, увы, на ты.       Вот и всё прошло, про нас кино,       А ведь не так давно девочка, попрощалась со своим давним другом, и думала, что это навсегда, но вот она снова здесь, в темноте, одна. С разбитым вдребезги сердцем, думает, что не бывает в жизни как в кино, а если и бывает, то кончается и кино когда-нибудь...       Огни далёких звёзд, они как мы,       Их много, но они одни...       Ночь окончательно в свои права вступила. Небо стало глубоко-синим, как море на глубине, и маленькими рыбками, стали с глубины выплывать звёзды, тысячи, миллиарды. Они, как люди, некоторые друг от друга зависят,без другого не смогут существовать, но сами по себе по прежнему .       Девочка себя со звёздами ассоциирует, отражение своё в них видит. Столько друзей рядом, родных, а она одинока всё равно.       Девочку эту, зовут Кристина Кошелева.       Как я без тебя, прости, я не приеду,       С завтрашнего дня не жди, я не любила тебя,       Он - рок-н-рольщик, он - Максим Свобода, странный и непонятный. Но стоит поближе присмотреться, узнать получше, и ты уже насквозь его видишь, каждую на сердце царапинку, каждый шрам, даже душу ломанную видишь. Говорит, что любить не умеет, но рядом с ним себя любимой чувствуешь больше, чем с кем бы то ни было.       Кошелева его любит, но понимает, что она любить на самом деле не умеет - ломает только. А она его ломать не хочет. Лишь чувствует, что каждый день Свободе крылья потихоньку обламывает, а себе косточки потихоньку ломает, рёбра сломанные потихоньку в сердце с лёгкими втыкаются.       Она помнит все прикосновения губ его обветренных, всё помнит. Поцелуи его, на коже оставшиеся, в ожоги будто превращаются, жгутся, так что избавится хочется от этого, да слишком воспоминания важны, подольше это чувствовать хочется.       Сказала, что не любит, а душа вырывается, кричит, что врать плохо. А думать поздно уже было, крылья у Свободы прямо у основания сломались. Больше не свободен. Теперь, он один из прохожих, что не спешит в свою одинокую тёмную квартиру, где ещё ею пахнет, где опять с лучшим другом, одиночеством, встречается. Он в отличии от кареглазой никогда не боялся его. Оно иногда тёплое, но не такое, как любовь, какое-то по своему, по одинокому тёплое.       Выключаем свет и ждём звонка...       А он ждёт. Ждёт, что она позвонит. Не важно, что скажет, пусть просто позвонит. Этот бархатный голос хочется хотя бы в последний раз услышать хочется.       А она не позвонит. Она не позвонит. Не хочет рёбра ему сломать и дыхания лишить. Не знает, что они сломаны уже давно, что сердце из последних сил бьётся, что она лекарство для него последнее. Она не знает, поэтому не звонит.        Я выберу побег, иди одна,       Он от чувств своих всегда дёру давал, думал, что боль только принести может, что он только виноват. А ей и не нужно было чувства свои показывать, она сама всё видела. Она всегда всё знала. Он бежал впереди где-то, куда подальше, а она одна шла, искала истину, настоящего Свободу искала, по закоулкам его души разгуливала, а где ключи от замка огромного нашла он не знает.       Тебя нельзя до дна,       Я море, ты луна, я пьяный, ты весна,       Она его до дна, все камни подводные откопала, всё золото в сундуках отыскала, все корабли потонувшие обшарила, а он в омутах глаз её только тонул- воздуха на длинное погружение не хватает. Слишком глубоко оказалось, лишь бы не потонуть.       Он себя всегда с морем ассоциировал, такое глубокое, бездонное, неисследованное, но что из себя море в ночи без луны представляет? Лужу, в которой звёзды тонут?       От него всегда алкоголем тянет, от неё весной. Он такой обычный и туманный, а она всегда такая разная, необыкновенная светлая. Что их вместе держало?       Мы камнем на ветру,       Я буду до конца, с тобой.       Их ветер унести не сможет, как камни их души, отяжелённые болью и шрамами. Им и ветер нужен не был раньше, их крылья несли вперёд, желания, мечты. Но всё об прибрежные скалы разбилось, когда крылья обломали. Теперь, их кроме торнадо ничего с места не сдвинет, они теперь как пингвины, крылья есть и вроде птицы, а взлететь - никак, теперь лишь тонуть остаётся в тьме непроглядной.       Она хоть и не позвонит, а он всё равно ждёт. Ждёт и повторяет про себя «я до конца с тобой, ты просто позвони».       но она н е п о з в о н и т.