Город теней

- Тереза, о чём ты только думала, когда переметнулась к П.О.Р.О.К.У.? - спросил Томас у девушки, которая сидела за каким-то викторианским романам и накручивала на палец длинную косичку из конского хвоста, прицепленную к хлебным чёткам, которые Ньют привёз с собой из Тихой Гавани. - Томми, не задавай глупых вопросов. Я о вас думала прежде всего, - отозвалась Тереза лениво. - Как можно быть такими бестолковыми. Я верила, что найду средство сделать вас счастливыми. - Она думала: подойди, детка... Я сделаю тебя счастливым, - рассмеялся Ньют. Тереза укоризненно покачала головой. - Тебе бы только об этом и думать, Ньютти. - Я пошутил, Тереза, - ответил парень. - В каждой шутке есть доля шутки... - Ну, знаешь... - Всю жизнь посвятила служению. Я знала, что когда-нибудь я найду это средство... И, как видишь, не прогадала. Я знала, что, если я буду неспособной на предательство, это всё же даст свои плоды... Пусть и не пышные, пусть это и не будет тем, к чему стремятся многие... Но я искренне пыталась найти в своей душе эти силы... Полнота упования на себя и на Бога... В общем-то в этом весь смысл моего бытия. - Тереза так часто чрезмерно праведна, Томми, а ты протестуешь против её осуждающих манер ради свободы, к которой привык. - Свобода так часто застревает костью в горле, - отозвался Томас. - Именно, - Тереза захлопнула книгу, и только теперь Томас понял, что в руках у неё не роман, а молитвенник. - Собираюсь в монастырь, - сказала Тереза. - Желайте только Бога и ничего из того, что Он может дать вам. - Ой, ах-ха, - Ньют заржал. - В монастыре-то "Контакта" не будет, в котором ты каждый день просиживаешь. - Зато, возможно, я обрету те силы, что смогут уберечь вас на перекрёстках жизни... Я дала клятву, Томми... И тебе тоже дала, Ньют, хоть ты и не слышал её... Так что теперь в моей власти держать слово и выполнить обещание. - Мы так часто бросаемся словами на ветер... - отозвался Ньют. - Вы - да. Но я стараюсь свои обещания исполнять, - серьёзно отозвалась Тереза. - Сам знаешь, как дорого даются ошибки. Не надо было тогда меня спасать... В той церкви. Если не верили в меня. - Мы тогда думали, что ты предала всех нас, - отозвался Томас. - Я просто шла к своей цели необычным путём, - не без гордости сказала Тереза. - Я знала, что, если Господь продлит мне жизнь, я достигну этой цели и, возможно, осуществлю своё предназначение. Кстати, пора уже выключить кастрюлю на плите, Томми. Будь так добр, подними свой зад и пойди на кухню. Ну и вечерок, скажу я вам... Вполне так себе заебатый. Отчего-то люблю вечера больше, чем мерзкие дни, полные однообразия и скуки. Ава Пейдж, будь она жива, ценила бы меня за то, что я справляюсь с рутиной. - Может быть, - сказал Ньют и перехватил чётки из рук девушки, делая вид, что читает молитвы. - Из тебя святой как из Дженсона - стриптизёрша, - отозвалась Тереза. - Его ханжество не знало границ. - Вот прекрасный пример того, чем нам не надо быть, - сказал Ньют ещё более серьёзно. - Не надо превращаться в каменную крепость неприступных убеждений. - Может быть, - легко согласилась Тереза. - В этом мире, полном опасностей и борьбы, ханжество приносит неисчислимый вред... "Вот вечер сладостный, всех преступлений друг"... - Импрессионизм - твоя стихия, Тереза, - улыбнулся парень. - Кстати, сегодня пересмотрел наши артефакты... Те, которые мы собрали в Жаровне и в том городе... Интересный материал для изучения, скажу я тебе. Хватит надолго, чтобы всё это описать, разложить по полочкам и привести к приемлемому виду. До конца Вспышка не была изучена. Никто не знает, что представляют из себя эти шизы. Это весьма крепкий орешек... Эти силы бесконтрольны, и надо уметь с ними справляться... Иначе сам видишь, что может стать с миром, когда он оказывается во власти стихий, более странных, чем мы можем себе вообразить. - Я помню, как мы шли через пустыню, - тихо сказала Тереза. - С багажом всех этих сведений и впечатлений, которые мы почерпнули, находясь в П.О.Р.О.К.Е.... Это было невероятное ощущение, хотя и очень печальное. Трудно было поверить в то, что те, кого мы называли нашими благодетелями, не оказались ими. - Хорошо, что ты не Галли, Тереза, - усмехнулся Томас. - Он всю жизнь пытался стряхнуть своих благодетелей и на этом срывался. - Вот как? - рассмеялась девушка. Кстати, когда ты успел всё это набрать? Томас удивлённо уставился на странные побрякушки, которые Ньют выложил на стол. Здесь было море всего, но внимание привлекали странного вида закупоренные колбы с образцами вещества, скорее всего, плоти шизов и им подобных, а также то, что очень напоминало те вакцины, которыми пользовались, чтобы предотвратить распространение Инфекции в организме. - Тебе это ещё не надоело? - скептически хмыкнула Тереза. - Мы же всё это проходили ещё до Лабиринта. - И до сих пор не пришли ни к каким выводам, - сказал Ньют и достал мини-микроскоп, чтобы разобраться получше с одним экспонатом, который привлёк его внимание. - Даже Бренда, которая на досуге изучала то же самое, сказала, что не знает ровным счётом ничего. - Она вообще молодец, - ответила Тереза. - Настоящий мой боевой товарищ. И, если ты ещё не успел заметить, она обеспечивала безопасность не только тебе, Ньют, защищая тебя от превратностей судьбы. Ты далеко не всегда был героем, хотя очень этого хотел. - Герой у нас Томми, - улыбнулся Ньют. - И вообще: нельзя всю жизнь быть героем, но можно всегда оставаться человеком. - Кстати, меня весьма воодушевило то, как она прошла мимо своих цепных псов... У неё отличный нюх на преодоление опасностей... Каждый из охраняющих их берлогу шизов мог сорваться в любой момент, но она так ловко сновала мимо каждого, что, казалось, будто бы она прожила в этом месте уже не один год. - Ну, неудивительно, - сказал Томас, наматывая бич-лапшу на двузубую вилку. - Она же сама рассказывала, что была той, кто их сажал на цепь. - А, тогда понятно, - ответила Тереза. - Жаль, меня не было на этой церемонии. - У тебя странные мечты, Диди, повторюсь в который раз. Тебя вечно тянет туда, куда нормального человека ни за что не потянет. - Сказывается рутина обыденности, Томми, - зевнула Тереза. - Иногда хочется всё бросить. Только вот привычное чувство долга не даёт. Я, знаешь ли, ответственна не только за себя. Но и за вас обоих. И менее всего я хотела бы лишиться этого чувства ответственности, кто бы что не говорил, даже если бы мне упорно внушали, что это не приносит мне счастье. Как сейчас я понимаю, это чувство заставляло меня пережить самые сильные эмоции, на которые я только была способна. Ньют, ты любишь путешествовать? Не очень, отвечу я за тебя. Тебе привычен твой странный образ жизни, который я не в силах описать. А я вот люблю... Поездки, путешествия... Это добавляет ноту скорби в жизнь, но, поверь, это прекрасно... - Почему ноту скорби? - удивился Томас. - В очередной раз чувствуешь себя неприкаянной в этом мире. - Вообще, конечно, это не совсем так, - отозвался Ньют. - Я вот недавно тоже имел возможность проехать до заставы... Дальше не пустили из-за секретности... Но всё же, когда я ехал и смотрел на тех, кто там работает... На этих обычных людей, мне пришло в голову множество мыслей... Кто они?.. О чём думают?.. Что творится у них в душе?.. Об этом можно вечность размышлять. Путешествуя, мы рождаемся и умираем каждую секунду. Душа обновляется в этих странствиях, понимаешь, что мир вовсе не так прост, каким кажется тебе... Лишаешься этого налёта простоватости, который приобретаешь, каждодневно вращаясь в утомительном кругу привычных стереотипных занятий... И вообще. Почему-то именно в дороге мне вспоминаются те сильные и проникновенные чувства, которые я испытал когда-то, когда впервые встретил вас... Может быть, оправдывают себя слова о том, что любовь сильней страданиях и расставаниях, и тот, кто не ждал, и не любил вовсе... - Ну, вполне может быть, - неопределённо ответил Ньют. - Тебе ли сомневаться? - рассмеялась Тереза. - Тебе ли сомневаться - тому, кто всегда мечтал о приключениях и периодически в них затягивал всех - от своего любимого Томми до вредины Галли, которого никогда не расшевелишь, не будь на то веской причины. Прям курсивом обозначу это слово. Но у тебя всегда веская причина эта находилась, и это последнее слово я тоже обозначу курсивом. - Ну да... - протянул Ньют, потянувшись за стаканчиком чая, прикупленном в расположившейся по соседству избушке-кормушке. - Ну и чай... Жидкий... - поморщился Томас. - Пью только за компанию. В вашей компании он кажется мне даже вкусным. - Избушка-ебушка, - заржал Ньют. - Это даже веселее, чем название того, что там кроме чая продаётся... Эчпочмак. - Эчпочмак, - смакуя слово, повторила Тереза и засмеялась следом за другом. - Обрати внимание на дизайн этих чёрных стаканчиков... Прям шедевр пошлейшего масскульта. Почему-то всегда привлекал вид подобного стаканчика, использованного, лежащего, раздавленного, где-то на обочине. Сразу возникали смутные и щемящие чувства. Типа попользовались и выбросили, и нет ничего вечного на свете... Культура потребления, этакая романтика повседневности... Это как дети поиграли с мячом, а, когда он порвался, оставили его на площадке, а сами убежали... Грустное зрелище, но есть в этом что-то такое... От умения увидеть в самых низких формах божественное начало и ощущать необходимость своих действий для достижения высшей гармонии Космоса... - Смотри, что мне Ньютти подарил, - Тереза приподняла руку, и Томас увидел янтарный браслет, грубо сработанный, в каждом из прозрачных камешков которого красовался небольшой паук. - Мне это дороже всех бриллиантов... Это кажется странным, но это так. В этом есть то, что я бы назвала другой красотой... Как сказал Бэкон Веруламский, "самая совершенная красота таит в своих пропорциях какую-то странность". - Может быть, поэтому, Тереза, ты так притягиваешь Томми, - улыбнулся Ньют. - Один только твой взгляд заставляет его забыть о многом. Ты умеешь стрелять глазками, или, возможно, это просто неуловимое, неизъяснимое природное очарование... Не то стервозное обаяние, на которое обычно покупаются неопытные души, предполагая в девушке доступность и сексуальность, любители лёгких побед... А то глубинное, таинственное нечто, что сияет из самой сути твоего существа... - Ой, Ньют, хорош нести пургу, - Тереза покраснела. - Сама знаешь, что я уже наслушалась от тебя всякого... Ты то проявляешь странное потворство в отношении меня, желая заручиться моим расположением, а то становишься ужасным ханжой и проявляешь сверхкритичность, это жутко раздражает... Как там сказал поэт? "Любви напиток лишь мужам целебен, ханжам он принесёт неисцелимый вред"... - Вот и женись на ней, Ньют, - сказал Томас, и было непонятно, всерьёз ли он говорит это или в шутку. - "Она хотела бы жить на Манхэттене и с Деми Мур делиться секретами, а он просто диджей на радио"... А мы тебя поймём, мы тебе друзья, и никуда ты от нас не денешься, если ты боишься, что из-за привязанности к Терезе ты потеряешь нас... Всё-таки дружба проверяется временем... Возможно, страданиями... Время... Самая безотносительная из категорий сущего, которую Аристотель по непонятной причине не выделил в основную... Tempus edax rerum... * ______________________ * всепоглощающее время (лат.)