Mi fai morire

      Дождь, не стихая, барабанил в окно их гостиничного номера. Конечно, они расстроились из-за отмены фестиваля, но на самом деле, все к лучшему. Их группы, будто сговорившись, отправились ужинать все вместе, даже не поинтересовавшись, почему эти двое захотели остаться в отеле. Эрмаль и Фабрицио боялись поверить в то, что судьба преподнесла им такой подарок. Они нуждались друг в друге сильнее, чем могли в этом открыто признаться. Как обычно, они накинулись друг на друга без нежностей и ласк. Эрмаль будто чувствовал, что горит изнутри, изголодавшийся по этому татуированному телу, которое так мечтал ощутить на себе, но Фабрицио решил поиграть, чтобы насладиться каждым моментом, проведенным вместе. Руки Эрмаля скользили по телу Фабрицио, намереваясь расстегнуть последние пуговицы на рубашке, которая и так всегда была расстегнута чуть больше, чем следовало бы, и сводила его с ума. Неожиданно Фабрицио перехватил его, так и не дав окончательно освободить себя от одежды.       — Прошу, замри и доверься мне.       Эрмаль нервно сглотнул и кивнул, хотя все его тело отчаянно требовало выплеснуть все томившееся в нем желание. Тогда Фабрицио снова приблизился к нему, по-прежнему стоящему посреди комнаты, и принялся медленно посасывать его нижнюю губу, запуская одну руку в кудри Эрмаля, а другой слегка сжимая один из сосков парня сквозь тонкую ткань белой футболки. Тело кудрявого мелко подрагивало и он не смог удержаться от соблазна нарушить запрет. Эрмаль протянул руки к ремню, решив, наконец, освободить заметно увеличившийся член, своего мужчины. Фабрицио отпрянул.       — Нет, Эрмаль, так не пойдет. Ты должен быть неподвижен.       — Бицио, пожалуйста…       Но Эрмаль не смог закончить фразу, отвлеченный тем, как медленно его Фабри стянул с него сначала брюки и футболку, а теперь разматывал шарф на его шее.       — Дай мне руки.       Эрмаль, не задумываясь, подчинился. Этому мужчине удавалось довести его до состояния абсолютного повиновения: он был готов выполнить абсолютно любую просьбу. Фабрицио заканчивал связывать руки младшего красным шарфом, когда в его голове вспыхнула еще одна идея. Он хотел еще сильнее распалить в себе желание. Он сделал несколько шагов назад, расстегнулся и начал мастурбировать, ловя на себе жадный взгляд Эрмаля, извивающего и жаждущего прикосновений. Фабрицио медленно поглаживал рукой член, ни на секунду не разрывая зрительного контакта с Эрмалем.       Фабрицио уже тяжело дышал, но продолжал придерживаться правил игры.       — Эрмаль, я хочу, чтобы ты сказал, что ты сейчас испытываешь.       Он продолжал двигаться вверх и вниз, постанывая, наблюдая за тем, как кудрявый дрожит от невозможности притронуться к нему.       — Ты меня убиваешь.       Эрмаль был уже на грани.       — Что бы ты хотел, чтобы я сделал сейчас?       — Возьми меня, прошу.       Фабрицио не нужно было повторять дважды. Он подошел к кудрявому и наклонился. Он медленно взял в рот два пальца, чтобы смочить их и ввел в узкий анус Эрмаля, при этом покрывая всю длину его члена поцелуями. Когда Фабрицио начал настойчивее двигать внутри него пальцами и, наконец, взял его член в рот, Эрмаль не смог сдержать стон, хотя закусывал губы в кровь. Фабрицио остановился, чтобы подвести Эрмаля к кровати, заставив его упереться локтями в мягкий матрас. Не было более захватывающего зрелища, чем кудрявый, со все еще связанными руками и румянцем на лице, безмолвно умоляющий взять его. Он резко вошел в податливое тело своего мужчины, с каждым толчком сильнее прижимая его к себе руками, которые держал на бедрах. Эрмаль, в свою очередь, чувствовал себя одновременно и скованным и свободным: скованным физически, но свободным наслаждаться каждым моментом удовольствия, как последним. Их движения становились все более интенсивными и резкими, будто в какой-то момент они достигли идеального сочетания любви и необузданной страсти. Фабрицио кончил первым, обильно излившись в него, и, несмотря на то, что его все еще трясло от оргазма, наклонился к Эрмалю, чтобы снова взять его член в рот и позволить ему тоже получить заслуженную разрядку. Эрмаль достиг пика буквально после нескольких умелых движений своего мужчины и кончил в жадный рот Фабрицио, который проглотил все до последней капли и одарил его одной из своих хитрых улыбок.       — Фабри, ты меня убиваешь.       Фабрицио приблизился, чтобы освободить его руки и поцеловать в губы, а потом весело посмотрел на кудрявого.       — Я знаю.