Мы встретились...

У этого ребенка было феноменальное чувство “правильности”. Можно сказать что даже Справедливости. Только вот на взгляд мага это скорее была Гармония… В том смысле в каком ее понимает Мироздание. Ну или этот конкретный Маг. У него волосы чернее ночного неба и глаза подобны весенней траве. Мужчина часто улыбается и даже смеется, но кареглазый мальчик, только вздыхает украдкой и забирается к нему на колени – греть. Не тело – душу. Странный, противоестественный казалось бы союз. Парень, уже почти мужчина и мальчик, ребенок, которому только четыре недавно исполнилось. Все время рядом, казалось они когда-то давно были чуть ли не одним целым. Нана только качает головой и улыбается на слухи и домыслы соседок. О, она прекрасно знает, что этот мужчина к ее семье имеет крайне отдаленное отношение, просто таки никакое, но это не важно. Сердце спокойно в отношении его и она старается подарить этому потерянному ребенку тепло и ласку. В одно утро у нее стало на одного сына больше. И все равно, что и кто будет говорить. Пересуды забудутся и исчезнут со временем, женщина в этом уверена. А пока она будет доброжелательно улыбаться и делать вид, что не слышит и не знает. Это хорошая тактика и уже опробована не раз. Возможно ее считают недалекой. Это их право, в конце концов люди видят только то что хотят и не более, так было всегда и скорее всего так и будет дальше. Но этот мальчик с зелеными глазами, такой взрослый и такой чужой здесь, в мирном городке. Всегда застегнутый на все пуговицы в строгой черной одежде. И рядом маленьким неуклюжим солнышком ее сын. Непостижимый союз, странный, заставляющий оглядываться на них. Но детям все равно. И Нана только улыбается им, готовит и встречает на пороге дома, каждый раз говоря: “С возвращением!”. И с замиранием сердца слышит неуверенное, но неизменно светло-радостное: “Я дома”. Нана – домохозяйка не смотря на всех предков и возможности, и ей искренне страшно думать о том, что могло произойти с этим парнем, чтобы так выстудить зеленые глаза. Они всегда холодные и спокойные, как гладь вековечных горных озер. Сверху приветливо синих и даже возможно теплых, но в глубине черных и холодных, как ледники вокруг. Ей бы стоило наверно испугаться его, увести сына и запретить им встречаться, но… Это извечное “но” и чувство правильности которое помогало ей почти всю жизнь. И конечно же выбор сына, у которого это чувство правильности еще острее. Их жизнь размеренна и спокойна. Черноволосый то появляется, то исчезает по своим таинственным делам, но каждый раз возвращаясь неизменно слышит драгоценное “С возвращением”. Маг улыбается и продолжает возвращаться отовсюду куда бы его не забросила Судьба и Долг. Все меняется в тот день когда на пороге дома семьи Савада появляется седовласый мужчина в сопровождении Иемицу. Нана рада приезду мужа, а Гарри нет в доме. Она не известила своего мужчину о том кто у нее живет. Считала неважным и не особо нужным. А сам Иемицу почти не интересовался их с Тсуной жизнью. И это его упущение. Женщина только улыбается и пропускает мужчин в дом. Все идет своим чередом, мужчины несколько дней живут в мягком семейном уюте, балуют маленького Тсунаеши, а тот только улыбается, но все старается держаться ближе к матери. На третий день дон Тимотео собирается уезжать и забирает с собой Иемицу. И она совершенно не может сказать, разочарована ли тем, что муж беспрекословно последовал за этим человеком или ждала их отъезда с нетерпением. О, нет, она все еще любит мужа и дорожит им, но… как-то на расстоянии. Странное чувство… А еще через несколько дней Тсуна сваливается в постель с лихорадкой. В тот же день в дом буквально вваливается запыхавшийся Маг и испуганным взглядом осматривает дом. – Нана-сан… – Тсуна наверху. У него лихорадка и я не знаю от чего. – отчитывается женщина и они оба спешат на второй этаж. Нана давно понимала, что Гарри не простой человек и совсем не так как ее предки или муж. Это было что-то совершенно другое: странное, чуждое и в тоже время бесконечно понятное и привычное. И вот он несколько секунд стоит над постелью ее сына, а потом будто решившись на что-то, стремительно сбрасывает длинный плащ и сумку на пол. В прихожей он только что обувь оставил, спешил. Под рукавом белоснежной рубашки оказывается что-то вроде кожаных ножен, откуда Гарри одним движением достает странную вещь. А потом… Потом он начинает колдовать. Женщина только прикрывает ладонью рот чтобы не вскрикнуть ненароком. Слишком невероятно выглядит то, что она видит, но если это спасет ее сына. Пусть, пусть он окажется хоть аякаши, хоть онмедзи. В этом доме Гарри всегда будут рады. Спустя полчаса Маг заканчивает волшбу, а Тсуна начинает дышать чуть спокойней. Гарри пошатывается и устало опирается плечом о светлый книжный шкаф в комнате ребенка, которого про себя уже начал называть младшим братом. А теперь ему скорей всего придется уйти. Да еще и память Нане затереть. Бывший Поттер досадливо морщится. – С возвращением. – маг резко разворачивается и замирает глядя на спокойно улыбающуюся женщину распахивающую ему объятия. – Я дома. – только один шаг, чтобы оказаться в теплом кольце рук и коконе сладко-домашнего запаха выпечки. – Мы скучали. – Пусть окружающие думают все, что угодно, у нее уже давно двое сыновей. Уже утром следующего дня Тсуна встает на ноги, улыбается, будто и не было этой странной и страшной лихорадки. Тогда же Гарри рассказывает о себе. Конечно не все, так, основные вехи о магии и учебе. Без особых подробностей и указаний мест. И конечно же рассказывает, что сделал чтобы помочь названному младшему брату. – Подожди. – голос Наны отдает сталью впервые за все знакомство. – Хочешь сказать, что мой муж или его начальник, этот дон Тимотео, пытались искалечить моего сына?! – Нет… – Гарри устало откидывается на спинку дивана и прижимает к себе мальчика крепче. Не передать словами как он перепугался когда почти перестал ощущать Тсуну. – Немного не так. Я думаю никто не ожидал, что сила Тсуны будет так отчаянно сопротивляться блоку. Скорее всего даже не примчись я, он бы и сам справился, вот только за последствия я не ручаюсь. Возможно ослабление концентрации и внимания, небольшое, почти незаметное, отставание в развитии, неуклюжесть, замедленный рост. Блоки дают слишком много побочных эффектов и предсказать их все никто не возьмется. Думаю ваш муж даже не представляет всей “прелести” того, что могло получиться… А этот Тимотео, скорее всего хотел как лучше. Я так понял, что в первую очередь блок подразумевал подавление силы и ее маскировку. Чтобы никто не смог почувствовать в Тсунаеши отголоски хоть чего-нибудь. Пока блок еще не до конца закрепился, я смог его расшатать и повредить, но снимать его Тсуне придется самостоятельно. Хотя я конечно же помогу. – Хорошо, братик. Я справлюсь! Обязательно! – ребенок очаровательно хмурит светлые бровки. Поттер только смеется и взлохмачивает непокорные вихры на затылке. Право слово, почти как у него, только цветом другие. Нана только кивает на все объяснения, но мужчина нутром чует, что она это Иемицу не забудет уже никогда, даже если он толком и не виноват. Время льется полноводной рекой, Тсуна уже не стесняясь называет Гарри старшим братом, а маг почти научился снова смеяться не притворно. Да и зеленые глаза больше не похожи на застывшие осколки диковинного льда. Вот только нет ничего вечного. Черноволосый маг уходит из Намимори так же внезапно и тихо как и появился. Правда Гарри клятвенно обещал писать и не пропадать окончательно, а еще явиться по первому зову брата или опасности. И Тсуна верил, что брат действительно бросит все свои важные дела и примчится. Именно поэтому он не станет звать просто так, как бы грустно ему ни было. Мальчик пообещал себе, что справится. Первый год старшей школы проходит под лозунгом: “Превозмоги и не сдохни!”. Но несмотря ни на что он запрещает маме звонить и писать Гарри, и сам не зовет, хотя сотни раз мог. Но ему это кажется неправильным, ведь он может справится сам. Вот только чем ближе Конфликт Колец и встреча с Варией, тем неспокойней ему и тем чаще он смотрит на подарок брата. Кольцо с рубином он раньше носил на цепочке на шее. Сейчас же только на пальце и не снимая никогда и не под каким предлогом. Гарри сказал ему, что стоит только разбить камень и он тут же придет… Ну или окропить его своей кровью. Будущий Вонгола всегда носил кольцо очень аккуратно. Отвлекать брата по пустякам не хотелось… Бой с Занзасом был страшным и не тем, что он мог умереть, а тем что на кон поставили жизни его друзей, его Семьи! О, этого он простить не мог. Что-то внутри него ревело и рвалось вперед, испепелить розововолосых кукол, в тот момент когда он только осознал происходящее. Босс Варии тоже не в восторге от всего, но к смерти он все же более привычен. Хотя это тоже понятие достаточно относительное. Увернуться от очередного удара удается только чудом и пожертвованной жилеткой. Еще одного такого залпа Пламени Ярости он не выдержит, а техника Первого ему не дается. Возможно она и вовсе не для него… Где-то на задворках сознания дрожит натянутая струна. Интуиция воет, в последний момент предупреждая своего носителя об опасности. С волной пламени он умудряется разминуться на какие-то миллиметры. Жар опаляет волосы и кожу. На поле боя уже давно пахнет гарью и палеными волосами. По виску скатывается кровь и Тсуна машинально вытирает ее рукой, кровь пропитывает забавную варежку с цифрой двадцать семь. Реборн знатно посмеялся над ним с этим вязаным ужасом. Хотя из всего можно извлечь выгоду… И все же сейчас он не противник Занзасу. Даже если не голая сила, то просто опыт. Небо Варии более искушен в боях, лучше расходует Пламя и меньше устает. А ещё он старше и резерв у него все же поболе раскачан будет. Хотя это уже домыслы. Тсуна с трудом поднимается с перепаханной выстрелами земли. У него еще есть за что сражаться. Семья еще жива, его Семья, молодая необученная, необузданная и верная, странная и совершенно дикая, но она его! Интуиция вспыхивает зарницами фейерверков перед глазами. В этот раз лучше было не вставать. Занзас совсем потерял над собой контроль и теперь развеет его прах по ветру, увернуться он уже не успеет. А такое количество Пламени впитать просто не сможет. Ярость обжигает. Тсунаеши Савада закрывает глаза, когда понимает, что не справляется с Пламенем Ярости и оно вот-вот прорвет тонкую пленку его Неба. Жар уже лижет кожу шеи и лица, но внезапно он отступает и ничего больше не происходит. Со всех сторон его обнимает мягкая прохлада, хотя многим бы она показалась могильным холодом. Но умирать не страшно, он знает. Уже проходили. – Отото. – знакомый голос звучит укоризненно и при этом все равно тепло. – Почему не позвал раньше? – Тсуна распахивает глаза и запрокидывает голову неверяще смотря на молодого мужчину уложившего свои руки ему на плечи. Гарри все еще выше него примерно на голову, может чуть больше и так привычно опереться на его грудь спиной. – А как ты узнал? – Кровь. – легкое пожатие плечами в серебристо серой мантии. А Тсуна бросает взгляд на свою руку, вся перчатка в крови, видимо она пропитала ткань и добралась до рубина. – А знаешь, я рад что ты здесь, онии-сан. – ответом ему служит мягкий переливчатый смех. Предвкушающий. – А я-то как рад! Думаю, ты просто не представляешь. – Занзас замирает смотря на Мага широко открытыми глазами. – Что...? – О, Занзас? – всего лишь тень удивления в словах. – А чего это ты забыл вдали от Сицилии? – Небо Варии только поморщился и передернулся весь. – А это что, тот самый Младшенький твой? – Ага. – в зеленых глазах полыхает ровный огонь. – И у меня вопрос… – Конфликт колец. – мужчина вздыхает и убирает оружие в кобуру. – Твой Мелкий Наследник Вонголы. Как и я. Хотя, – горькая усмешка. – Вряд ли приемышу что-то позволят, так? Тсуна закусывает губу, он знает ему сейчас не врут. И Гарри давно знает Занзаса и совсем не боится его, что и неудивительно в общем-то. Парень вообще был не уверен, что Маг еще умеет бояться хоть чего-то. – Это правда? – Да. – Тсуна пожимает плечами. – Я Наследник Примо Вонголы – Джотто. – Почему-то ему немного стыдно в этом признаваться, но Пламя Неба откликается так легко будто и не было изматывающего боя до этого. Загорается огоньком на лбу, обнимает душу, а названный брат стремительно бледнеет глядя в его глаза. – Кто? – тихо выдыхает Маг. – Кто это сделал? – и Тсунаеши всем сердцем не хочет отвечать на этот вопрос, хотя и понимает о чем он говорит. – Кто тебя убил? – и Небу Вонголы ничего не остается как со вздохом указать на Реборна. – Брат, ничего страшного… – Смерть это всегда страшно! – обрывает его некромант. – Я знаю о чем говорю! – У нас вся семья такая! Я выжил! – ореол Пламени должен был бы обжечь, но этого не происходит. – Боже… – Маг только прикрывает глаза. – Как же я не хотел подобной участи для тебя… – Но Судьба неумолимая женщина. – Тсуна пожимает плечами и улыбается. А потом спохватывается. – Брат, мои Хранители… – И мои. – хмурится вариец. – Ой, да что с этими мелкими станется. – отмахивается Гарри и прикрывает глаза. – Они уже и сами освободились. Все. И да, Занзас, Скуало жив. – Босс Варии только глазами хлопает. – Хотя ты и так об этом догадывался, да? Связь с Хранителем не оборвалась. – мужчина только кивает в ответ и выдыхает успокоено. А к основным действующим лицам уже подтягиваются остальные. Проходит совсем немного времени, а Хранители уже рядышком со своим Небом. Даже если изранены и не в состоянии нормально драться, это совершенно не отменяет их решимости. А если вспомнить откуда походит само Пламя… Решимость души гореть для других, непостижимая мощь Воли. Прекрасные души и ужасающий в своем бескомпромиссном великолепии Мир. Здесь нет Магии в общепринятом смысле этого слова, зато есть Пламя и Шаманы, есть совершенно другая история зарождения и основания этого Мира… И как во всех других мирах и временах здесь есть Смерть. Маг осматривает этих, по сути, еще детей которым так много дано свершить и ему хочется удавить Иемицу и всю Вонголу скопом за то, что она ломает жизни детям. Даже Занзас еще по сути ребенок, как будто у него это детство было вообще в нормальном понимании этого слова… – Тсуна, а дай-ка мне колечко… – У меня половина пока что, – Тсуна бесстрашно поворачивается к своему бывшему противнику. Почему-то он не сомневается, что теперь все будет по другому. – Занзас? Мужчина только хмыкает и срывает цепочку с половинкой кольца со своей шеи, перекидывает Наследнику. В руках Тсуны трепещет живым огоньком чистое Небо, когда он соединяет две половинки кольца. Магия Гарри в этом Мире тоже имеет вполне видимые и ощутимые проявления. Зеленоватое свечение окутывает его руки когда он берет кольцо с доверчиво открытой ладони. – Джотто, подойди на минуточку. – оглядывается и хмыкает. – И Рикардо прихвати, с потомком пообщаться. – Серьезно? – рядом в воздухе сгущается Пламя Неба в высокую светловолосую фигуру в длинной черной мантии. – У Рикардо нашлись потомки? Мы думали Джустино всех вырезали. – голос Первого Вонголы взволнованный, а алое Пламя Ярости стремительно собирается в черноволосого мужчину неуловимо схожего с Занзасом. – Не всех как видишь… – усталый вздох. – И позволь узнать… – О нет-нет-нет. – призрак делает несколько шагов в сторону, специально или нет, но оказываясь за спиной своего потомка. – Я знаю этот тон. Ничего не хочу знать и я не причем. Мы всего лишь Воля Колец. И очень редко можем что-то изменить. Ограничений на осколки наших душ было поставлено очень много. Чтобы мы не дай Мадонна не захватили потомков и не смогли в них воплотится в полной мере. А нам ведь этого не надо было… – Ну да. – некромант пожимает плечами. – В этом Мире реинкарнация немного по другому работает. Это скорее генетическая рекурсия… Вон как Тсуна и остальные на вас похожи. Как под кальку выводили. – Я позову их? – с надеждой. – Да пожалуйста. Хуже уже не будет. – пожатие плечами и Гарри устало трет глаза. – За одно и решим все проблемы. Кстати, где Тимотео Вонгола? Нынешний глава этой досточтимой семьи? – сарказм сочится из его слов подобно яду. Джотто хоть и морщится, но и слова не говорит. Сейчас маг в своем праве, он чуть не потерял самое дорогое для него – Семью. И это Примо прекрасно понимает, его самого передергивает от того во что превратилась современная Вонгола. Как время извратило идею Виджиланте… – Так где он? – невысказанной угрозой поддерживает Мага Вонгола Примо. – Мы скоро привезем его. – покорно склоняет головы розоволосые Судьи конфликта. – Тсуна, а это твой полный комплект? – Гарри оглядывает застывших рядом со своим Небом Хранителей, чуть насмешливо щурится. – А то ощущение что кого-то не хватает… – Тумана? – как-то обреченно вопрошает парень. – А кто у нас Туман? – Рокудо Мукуро. Сейчас он в Виндиче. – расщедривается на комментарии подошедший Реборн. – А ты вообще молчи, проклятый! – шипит в его сторону Маг. – Я не собираюсь прощать тебе Смерть Тсуны! Не понимаю как он сам простил. – Это казалось правильным. – просто пожимает плечами юный Вонгола. – Всепрощающее Небо. – фыркает появившийся из синей дымки призрак. – Деймон! – Шипит появившийся Джи. – Что? – насмешливый ответ. – Я не прав? – Милосердие Неба иногда хуже его же гнева. Не тебе ли это знать? – Первый дождь Вонголы спокоен и с его появлением вокруг разливается умиротворение, мгновенно подхваченное и усиленное потомком. Туман в ответ на эту реплику только скалится загнанным зверем. – Успокойся. – Гарри морщится. – Между прочим из-за твоих проделок карма у твоего прапра-еще-сколько-то-раз-правнука мягко говоря не сахар. Одна семья Эстранео просто все твои грехи замаливает. – Маг передергивает плечами. – Вендичи до них немного не успели добраться, а жаль. – Они были этого достойны? – Тсуна любопытно склоняет голову на бок. Суждениям брата он доверяет всегда. – Более чем, отото, более чем. К сожалению я до них тоже добраться толком не сумел. Адские иллюзии на то и Адские. А мальчик там погулял знатно… Хорошо хоть не все помнит. – Гарри, а можешь позвать Стражей? – Хорошо. – маг пожимает плечами и вокруг разливается тусклое призрачно зеленое свечение. – Всех или кого-то одного хватит? – Старшего. – сверившись со своей интуицией просит Тсуна. – А ты легких путей не ищешь, юный Вонгола. – из клубов Пламени Мрака вышагивает высокая фигура целиком и полностью замотанная в бинты, на плече у нее младенец с окаменевшей пустышкой. И именно он говорил. От пришедших тянет жутью и могильным холодом. Вольно или невольно, но хочется оказаться как можно дальше от тех кто ощущается подобным образом. Дечимо Вонгола лишь пожимает плечами и только, что не зевает устало. На самом деле ему не привыкать и Смерть во всех ее проявлениях он научился узнавать очень и очень давно, с таким-то родичем, пусть и названным. Но когда Небо называет кого-то братом, то это действительно становится так. Для Пламенных кровные связи не всегда являются основополагающими. Еще есть и такие “устные” на основе Воли и Пламени, привязанности. – И ты нас совершенно не боишься. – Я ничего не нарушал. Наоборот хочу избавить вас от одного довольно проблемного заключенного взяв на поруки. – спокойное пожатие плечами. – Это от кого же? – кажется Бермуда фон Вихтенштайн и правда недоумевает. – Рокудо Мукуро. Мой Хранитель Тумана. – Тсуна просительно сжимает ладони перед грудью и строит “щенячьи” глазки. – Верните пожалуйста члена Семьи. – Да ты же его сам к нам запихнул!? – наверно самой близкой эмоцией можно назвать шок. – Да, знаю, идиотом был. – соглашается Дечимо и все так же продолжает смотреть. Просительно-умоляюще. Дожди обоих поколений почти сочувствуют главе Виндиче. Подобную “атаку” еще попробуй выдержать. Сейчас этот парень с каштановыми волосами и карамельными глазами ничем не напоминает “никчемного Тсуну” и его Хранители подбираются, тоже меняются еле заметно, на первый взгляд, но разительно. Как будто появление Первого поколения открыло какой-то невидимый шлюз. Или же просто дало отмашку не притворяться. – Я не могу отдать этого человека на поруки Вонголе. Кроме Эстранео на нем достаточно грехов… – На Вас тоже. – фыркает Гарри. – А бедное Дитя не единственный кто смог от Вас свалить и даже целым. – некромант улыбается из-за спины Тсуны. – Помочь с перерождением Бермуда? – Брат, а без угроз никак? – хмурится Тсунаеши Савада. – Ну извини. – Маг разводит руками. – Плохая привычка разговаривать в подобном тоне с не мертвыми, знаю. Но уж извини не лечится. Даже смертью. Одна из цепей Мрака летит в надоедливого человечка, до того как Бермуда успевает остановить своего подчиненного. Тсуна казалось бы неуловимым движением оказывается на пути Цепи. Пламя Неба больше похоже на плазму, охватывает и с жадностью уничтожает Цепь. А молодой Вонгола только что не рычит. – Брат. – Гарри безбоязненно кладет руку на плечо полыхающего от ярости парня. – Успокойся. Джаггер не хотел мне ничего сделать. Не надо уничтожать Стража только за попытку приструнить наглеца. – Цепь пробила бы тебе сердце! – Бермуда, когда это твой иллюзионист записался в суицидники? – Бывший Поттер искренне удивлен. – А… Тсуна, потуши пожалуйста Пламя. А то твоя Гармония все забивает. – парень несколько мгновений хмурится, а потом отходит в сторону и закрывает глаза. Пламя гаснет на глазах и уходит прочь, прячется где-то на дне души и в костях. Хранители мгновением позже поступают так же, отступают ближе к своему Небу, крепко держат оружие. Им не комфортно без ощущения Пламени своего Неба, но раз он решил что подобное необходимо… Они смирятся и потерпят. Все равно это не будет долго в этом они уверены, слишком уже все они привыкли быть связанными. Это что-то сродни наркотику, самой лучшей анестезии и невозможной, самой лучшей мечте. Вернее ее исполнению. Их Небо лучшее, они в этом уверены и в глубине души все, даже отстраненный Хибари и ядовитый на слова Мукуро, готовы на все ради их Неба. Пусть это пока что неосознанно, но от этого не менее сильно. Инстинкт это вообще довольно сильная штука. Первое поколение смотрит на подобравшихся и ощерившихся детей с легким удивлением, а потом и пониманием. Им много времени и не надо. В конце концов сами прошли через что-то подобное. И Первое поколение невольно также пододвигается к своему Небу, даже Спейд подходит ближе. И тут же оказывается пойман рыжими языками Пламени Джотто. Пойман и притянут вплотную к Семье. – Не сбежишь! И мы наконец-то нормально поговорим! Гарри только хмыкнул. Это желание древних душ читалось настолько отчетливо, что даже его способностями обладать не надо. Вон даже Тсуна почувствовал… Младший брат, надо же… Столько лет носится везде где глаза глядят. Попадать из одной авантюры в другую и вот так вот влететь на полной скорости в полную тишину карамельного взгляда. Поттер тогда просто не смог пройти мимо. Замер посреди парка в конце аллеи которого заманчиво мерцал портал из этого странного выворачивающего на изнанку Мира. Замер и не мог и шага ступить. Все чудились ему огоньки в воздухе и не чадящее согревающее Пламя вокруг постамента на кладбище. Но это было так давно, что почти стерлось из памяти сотни и тысячи жизней назад. Не далее чем несколько месяцев. Для такого как он время становиться крайне субъективным понятием. А потом ребенок заплакал и все существо дернулось вперед. Раньше чем он смог себя остановить, он уже был рядом. Подхватил мальчишку на руки, шуганув какую-то дворнягу. Вот так вот они и познакомились. Потом уже было имя и взволнованная мать, что без задней мысли пригласила в свой дом и предложила переночевать, если ему негде. Утро полное тепла и уюта, и “С возвращением” из раза в раз, в каком бы виде он ни появлялся на пороге этого теплого дома. И теперь наверное впервые за очень долгое время в этом Мире просыпался его Дар. Потом ему придется уйти, на долго или нет это уже как получится, Гарри надеялся, что не навсегда, но это уже как карта у Судьбы на суконном столе ляжет. Зеленоватое полупрозрачное сияние разливалось могильным холодом, проникало в кости, заставляло стучать зубы, хотя температура не изменилась ни на градус. Это что-то сродни ужасу, отвращению, облегчению и благоговению разом. Маг чуть ведет плечами, распрямляет их, открывает сияющие зеленым неоном глаза, глядя на Стражей. Джаггер шарахается на несколько шагов назад. Бермуда только сильнее вцепляется в плащ на его плече. Перед ними тот кто сейчас олицетворяет Смерть. Один раз он уже отпустил их. Пламя Мрака струится в их жилах вместо крови, даруя подобие жизни. Второго раза не будет. Они все это прекрасно знают. Сейчас он Судья. Никогда не желавший этого титула, но принявший его и исполняющий свой Долг. И Бермуда склоняет голову в почтении. Не живой не мертвый, он стоит между двумя мирами. Подросток, парень, мужчина, ребенок. – Эстранео были достойны Смерти? – Нет, но Смерть милосердна, а ребенок достаточно силен чтобы “отдариться” в удовлетворительной мере. – голос Мага похож на шелест опавших листьев и журчание ручья. Мужчина кутается в мантию, чуть переступает с ноги на ногу. – За другие прегрешения он уже отбыл наказание. К тому же его Небо Милосердно и сможет исцелить свой Туман. – Хорошо, мы вернем Хранителя Тумана Вонголы. – Хорошо. – Гарри улыбается и прислушивается к этому Миру. – А я помогу с Проклятием Аркобалено. – над школьным двором повисает пораженная тишина. – Оно очень не нравится этому Миру. – Брат? – Гармония Тсуны вспыхивает разом, разгоняет стылую жуть. Дает вздохнуть полной грудью. Отгоняет внутренних демонов и холод. Отогревает одного незадачливого Мага с таким огромным и неподъемным для простого человека титулом Повелителя Смерти. – Все хорошо. – Гарри выдыхает, потустороннее свечение уменьшается, почти сходит на нет. Прячется в полночно черных волосах и на дне зеленых искристых глаз. – Уже все хорошо. – и мягко улыбается и эта улыбка вполне может посоперничать с улыбкой Гармонии. Это кажется само-собой разумеющимся послушать Мага. По крайней мере для Тсуны нет ничего более естественного и правильного. Они отдыхают дома после Конфликта Колец и сонное спокойствие городка кажется самым естественным, что есть в мире. В тот вечер Нана встречает сына и его друзей на пороге. Улыбается мужу, баюкает детей, а потом замирает глядя на немного виновато застывшего Гарри. – С возвращением. – женщина распахивает объятия и улыбается так же как и раньше. – Я дома. – Гарри ныряет в кольцо чужих рук. И ему совершенно все равно, что подумают окружающие. Это их не касается. При том совершенно. – Брат! – Тсуна прижимается к боку улыбается, широко и заразительно и маг только смеется взъерошивая непокорные волосы. – Все хорошо. Не волнуйся Тсуна с Занзасом я поговорю… – Не надо. Я сам. – Будущее Небо Вонголы отрицательно трясет головой. – Я не боюсь его, хотя и опасаюсь… – Мальчики, о таком на пороге не говорят. – притворно хмурится Нана. – Мыть руки и за стол! – Но поздно уже, мам. – Тсуна растерянно оглядывается. – А то я не знаю, что вы всегда голодные после своих… тренировок. – подбирает она наиболее нейтральное слово. – поэтому марш. А вы куда? – Нана с удивлением смотрит на засобиравшихся Хранителей. – К вам это тоже относится. В итоге в ванной закономерно возник затор. Тсуна старался не выпускать названного брата из поля зрения и прикасаться к нему как можно чаще. – Тсуна. – наконец-то не выдерживает маг и разворачивается в коридоре складывая руки на груди. – Успокойся, я никуда не сбегу и не денусь. Пока что по крайней мере. – Я соскучился. – обезоруживающе улыбается и чуть смущенно отводит взгляд парень. А магу остается только вздохнуть. – Мы с мамой скучали. – Я тоже. – Гарри с силой обнимает младшего Саваду и целует в макушку. – Я тоже, мелкий. Рокудо Мукуро заслуженно носит звание Тумана. И он лучшая из своих иллюзий, вот только интуицию Вонголы уже не обмануть, а Поттера и не следовало пробовать… Рокудо хмурится, передергивает плечами, старается скрыться от чужих взглядов. Что тоже в общем-то понятно. С его заточения на нижние уровни Виндиче прошло не так уж и много времени, но психика у него и до этого стабильностью не отличалась, а что там творится теперь. Предсказывать не брался никто. – Успокоился? – Гарри спокойно садится рядом с Туманом Вонголы. В ответ тот только нагло улыбается, по нему и не скажешь, что только пару дней назад его вытащили из наполненной раствором не самых приятных веществ колбы. – Похоже не очень. – и прежде чем Мукуро успевает ядовито ответить, ему на плечи ложится теплый плед, а в руки вкладывают чашку доверху наполненную теплым чаем. – Пей, не отравлено. И Туман ворчит что-то, но закутывается плотнее в махровую ткань и пьет предложенный чай с успокаивающими травами. Гарри только улыбается уголками губ. В этом доме полном какой-то совершенно невозможной теплоты и радости невозможно долго злится. Кажется сам воздух здесь напоен теплой силой Пламени Неба. Это Небо приняло Мукуро и теперь оберегает, как и всех остальных своих Хранителей и его самого, мага Смерти. Смешно. И бесконечно необходимо иметь подобную гавань в нескончаемой череде перерождений и смертей. – Мукуро. – Гарри откидывается на спинку дивана. – Если тебе станет спокойней, я могу разрешить проникнуть тебе в свое сознание. – А не боишься, что я захвачу тебя и перебью здесь всех? – скалится туманник. – Нет, потому что несмотря ни на что умирать ты не хочешь. – в зеленых глазах тлеет потусторонний огонек и Рокудо весь передергивается. Это чувство ему отчасти знакомо, проходя свои шесть путей Ада он ведь уже умирал. А это ни с чем не спутаешь. – А как к твоему решению отнесется Тсунаеши-кун? – О, не думаю, что отото будет против. Тсуна вполне знает кто живет под одной крышей с ним и его матерью. И принял меня еще до того как вы узнали о существовании своего Неба. – И ты доверишь мне своего обожаемого младшего брата? – все еще пытается хорохориться Рокудо, хотя получается скорее очень удивленно. – Доверю. По одной простой причине – Туман не предаст свое Небо первым. Никогда. Ни при каких условиях. Бывают частные случаи, как у твоего предка, но там… Мутная история и все можно было решить намного проще. Просто поговорить словами, а не намеками, иносказаниями и недомолвками. Впрочем это дела давно минувших дней. Рокудо, ты присягнешь Тсунаеши? – они сцепляются взглядами на какое-то время, а потом маг только фыркает и отводит взгляд. – Будь по твоему. Поговорите об этом сами. – О чем? – младший Савада застывает в дверном проеме на мгновение будто любуясь ими двоими, а потом проходит в комнату. – На каких условиях он входит в твою Семью, мелкий. Именно в твою, как и все твои Хранители. – Да. Хорошо. – Тсуна кивает, и снова улыбается чуть смущенной улыбкой. – Это… С тобой хотел пообщаться Реборн и мой отец… – Облезут. – кривится маг. – Мне еще надо выследить этого старого шамана, который сейчас занимается поддержанием проклятия и Тринисетте. – Собрался искать Шахматоголового? – независимо интересуется Реборн стоя на выходе из зала и загораживая проход. – А что, нельзя? – искренне удивляется маг. – Ведь вроде как вы хотели избавиться от проклятия. Нет? Ну, тогда я могу ничего не делать… Это как раз самое простое из решений. – У нас много вопросов… – намекает киллер и получает в ответ спокойную и даже беззаботную улыбку. – А мне все равно. Единственный кому я что-либо буду объяснять это брат. И Нана-сан, если она спросит. Но она доверяет мне, поэтому не станет лезть в душу. А Тсуна и так знает все, что необходимо. Гиперинтуиция очень удобная в общении штука. Вам я отчитываться не обязан. Я не состою в вашей Семье и тем более я не часть Радуги… Уймись аркобалено, до того как встретишь свою Смерть. – Брат… – казалось Тсунаеши говорит это предостерегающе. – Я не всепрощающ, как ты. – Гарри спокойно пожимает плечами. – И не смогу ему простить твоей смерти. Уж извини. – прежде чем Небо успевает что-то сказать маг уже растворяется в воздухе с еле слышным хлопком. – Будь аккуратней с ним, Реборн. – Тсуна хмурится глядя на то место где стоял Поттер. – Может быть он и не убьет, но есть участь намного страшнее Смерти и он вполне может тебе ее обеспечить. – в глазах его ученика пульсирует Пламя Неба, сейчас он как никогда напоминает Примо. Гарри устало сидит на выпирающем из земли замшелом валуне. Недалеко от него суетятся носители пламени. Их здесь много. Даже пожалуй слишком много. Мир отчаянно подталкивал мага к снятию Проклятия, вот только методы выбирал не самые гуманные. Поэтому он с детьми попутешествовал в будущее, хотя вернее это было бы наверное назвать параллельным будущим. Пообщался там с психом-Бьякураном, помог в тренировках мелким, даже в драках поучаствовал. С коробочками ребята справились сами, с подсказками конечно, но… Для этого взрослые и существуют, разве нет? В общем было даже весело, как в далекой-далекой юности. Потом наставив Джессо на путь истинный и оказав Юни помощь в воскрешении аркобалено они наконец-то вернулись домой. В свое время, со своими проблемами, но и тут просто поискать древнего мага, “Шамана”, как нашептывал ему сам Мир, не вышло. Откуда-то выползла Семья Шимон и неприглядные древние секреты… В итоге Гарри просто не выдержал и буквально потребовал встречи между главами Семей и их Хранителями. А потом взял и вытащил Волю Вонголы и не сильно заморачиваясь призвал души Козарто Шимон и его Хранителей. Живые и мертвые какое-то время просто смотрели друг на друга. – Поговорите. – фыркает маг. – Это знаете ли полезное занятие. Деймон, стоять! – иллюзиониста первого поколения скручивает серебристо-зелеными цепями и подтаскивает ближе к Вонголе. – Если уж умудрился дров наломать будь добр и нести ответственность! Как будто я не знаю, что ты от нормального перерождения уже не первую сотню лет бегаешь. Благо твоя сила позволяет. Но ведь ты сам понял еще в прошлый раз, что со мной не пройдет? Как это ни прискорбно от меня надо бежать не в Смерть, а в Жизнь. А тут как ты видишь, – некромант обводит присутствующие Семьи широким жестом. – У тебя будет очень теплый прием и тебя опять засунут обратно на тот свет. А там я… – Поттер почти сочувственно и немного виновато разводит руками на немного ошарашенный вид не только Спейда, но и всех присутствующих. – Вот так вот. Ну не повезло тебе, Деймон, ну просто не повезло. Бывает. А потом, потом неприглядные семейные тайны становятся известны от начала и до конца. Виндичи всегда выполняют взятые на себя обязательства. В этом не стоило и сомневаться. История предательства, жизни и смерти обрастает новыми, не самыми привлекательными подробностями, но это и есть жизнь. И уже в конце этой неудачной истории на сцене появляется древний Шаман, со свойственной подобным существам театральностью и помпой. Вокруг него вьется мощная и первобытная сила. Прекрасная в своей ярости, нежная в своем вечном спокойствии. Гарри невольно прикрывает глаза впитывая эту силу, древнее Пламя, всей кожей. Если он сейчас Смерть для этого Мира, Судья, то вот этот разумный – Хранитель Равновесия. И он уже очень давно устал и рад бы был уже покинуть этот мир вслед своей расе, вот только… Бессмертие и Долг. Страшные слова и такие знакомые Поттеру. Благо его Долг позволяет ему время от времени умирать. Как бы странно это ни звучало. И сейчас Шахматноголовый, Кавахира, стоит рядом и его сила разливается по окружающему пространству полноводной рекой. Успокаивает, заставляет сердце биться чуть медленнее. Покой. Древний, спокойный, но не могильный, как его собственный. Это скорее ближе чем-то к единению с природой, когда точно знаешь, что на мили вокруг никого, никто не причинит вреда и можно совершенно спокойно довериться шелесту ветра в траве и шороху волн. Не искать среди этих звуков неправильный, тот что выдаст лазутчика или угрозу… Гармония с Миром? Возможно это именно она и была. А сам Шаман добирал спокойствия из силы Поттера. Кому что, как говорится, кому что. – Брат, мы закончили. – рядом с Гарри в траву плюхается улыбающийся до ушей Тсуна. Подросток безбожно счастлив от того, что не пришлось никому умирать и, что со всем удалось разобраться относительно бескровно и безболезненно. А уж помочь своим это и вовсе не требует просьб. Пусть среди этих “своих” затесался и аркобалено Солнца, но… Нет, маг не смог его простить, но наверное понять немного смог. Есть вещи которые мы не выбираем. И другого способа пробудить Пламя у Тсуны киллер попросту не знал. И злиться стоило бы не на него, а на того же Тимотео или Иемицу, на одного за то, что когда-то это самое пламя запечатал, а на второго… А на второго за то, что при живом отце, Тсуна скорее жил, как сирота. Ведь есть вещи которые женщина при всей своей силе и любви просто физически не способна рассказать. Не потому что хуже или что-то подобное. Просто, мыслят женщины и мужчины немного по-разному. И сила их в разном. И не даром в древние времена для магии и силы у женщин и мужчин были как общие так и совершенно обособленные обряды. И это нормально. Это совершенно не значит, что женщина не может стать воином и быть успешной или же мужчина не может смотреть за домом и ребенком. Мы решаем сами, просто в нашей основе лежат немного разные… Силы, энергии, процессы? Впрочем это совершенно не важно сейчас. Гарри только качает головой вытряхивая оттуда лишние мысли и греется в переплетении сил. В их уже общую с шаманом разлитую силу органично и легко вплелась Гармония Тсунаеши. Все же правы были окружающие, сейчас юный Вонгола пожалуй сильнейшее Небо. – Ну что ж. – Кавахира преувеличенно бодро встряхивается. – Начнем? Пламени понадобится очень много… – Ничего, справимся! – озорно улыбается Тсуна. – Не зря же мы через все это прошли и всех здесь собрали. Главное чтобы мы правильно рассчитали с контейнерами, когда с Мистером Талботом их задумывали… Ну, я мало в этом разбираюсь, фактически от меня была только задумка, а уже реализацию взяли на себя другие. – Это нормально, отото. – Гарри ерошит непокорные каштановые волосы, что все больше похожи по цвету на мед. – если не можешь сам – попроси помощи у тех кому доверяешь и тебе откликнутся. Для чего нужна Семья и друзья, если нельзя попросить у них об одолжении или просто побыть рядом, когда тебе необходимо? – Я знаю, просто, немного непривычно, так много людей которые считают меня своим… – Тсуна, ты ведь знаешь, что они искренни? – Конечно! – Савада вскидывается возмущенно. – Я знаю что все они мои… – Вот и я о том же. – не дает маг закончить фразу и ждет несколько секунд, пока на лице парня не проступает понимание. – Я “их”, но и они “мои”. – Да, брат. Пошли. – маг протягивает руку будущему главе Семьи, что беспечно сидит на траве. – Закончим эту не самую радостную историю. Радуга останется в мире, просто ей теперь не обязательно будет умирать. Я подстрахую. – Ага. Спасибо, онии-сан. – карие глаза вспыхивают. Юный Вонгола легко переходит в гиперрежим и устремляется к кругу в котором уже стоят его Хранители. – Кавахира? – Не волнуйся за них, Гарри. – шаман называет его по имени легко, как будто они уже вечность знакомы. – Они справятся. И я тоже подстрахую, если ты об этом. – призрачная улыбка скользит по губам мужчины. Один из последних представителей этой расы предпочитает простой и безобидный облик и маг бы даже поверил, если бы не чуял всю эту мощь… Впрочем сейчас это даже обнадеживает в какой-то мере. И Гарри только кивает чуть отступая назад, чтобы его сила не мешала внезапно изобретенному ритуалу. Что такое передача Пламени? Это потрясающая картина, это бушующий вихрь силы, эмоций и душ. Можно ослепнуть от яркости вспышки перед глазами и оглохнуть от рева мгновенно взметнувшегося ввысь пламени разных цветов и направленностей. Расширяющееся Облако, скрывающая дымка зыбкого Тумана, острые лучи палящего и одновременно милосердного Солнца, буйство пляшущей на грани Грозы и ярость закручивающегося Урагана и одновременно спокойствие ока бури, стоящий стеной очищающий, исцеляющий и уничтожающий Дождь. А над всем этим, или рождающийся из этого, синий невозможный, необъятный купол Неба. Прекрасная в своем ужасающем великолепии картина… Наверное мало кто воспринимал это буйство сил именно так, но Поттер видел сотни и тысячи сменяющихся мгновенно оттенков и тонов. Слишком разные и в тоже время в чем-то основополагающем обязательно похожие носители… Это было так странно, но так правильно… что отвести взгляд казалось чем-то нереальным. И заканчивается все мгновенно, вот полыхал казалось сам воздух, а вот уже ничего кроме сфер в которых заточены пустышки и нет. Участники ритуала истощены, некоторые потеряли сознание, но все живы и будут жить дальше. Сейчас все станет намного проще, а для кого-то сложней. Где-то на грани сознания Поттер слышит привычный голос, скоро ему надо будет уходить. У него есть свой Долг и Призвание и от него нельзя сбежать. К тому же в этом мире уже почти нет проблем и Мир благодарен ему. Маг чувствует как его благодарят: волнами силы и ветром взъерошивающим непокорную гриву его волос. И он не может не улыбаться мягкому обещанию постараться оберегать этих детей, что помогли исправить одну из необходимых ранее, а теперь мешающих жизни, вещей. Гарри шагает вперед, помогает подняться Тсуне и его Хранителям. Люди Вонголы и Варии, Джессо и Каваллоне – все здесь, оказывают помощь, ведут к машинам, поят витаминами и ещё чем-то. Заботятся. Здесь Тсуне не причинят вреда и наверное впервые Поттер-Певерелл не боится смотреть на время своего признанного младшего брата и Семьи. И улыбается уголками губ. У них еще есть время, у них у всех. – Я присмотрю за ними. – тихо подтверждает намеки самого Мира древний Шаман. – Можешь об этом не волноваться. – Спасибо. Я еще немного задержусь, Кавахира. – Оставайся сколько тебе будет необходимо. Мы будем рады, если ты заглянешь ещё. – и мужчина не лжет. Здесь ему и правда будут рады. Маг уходит на рассвете через неделю или около того, после окончательного восстановления дорогих ему людей. Провожает его Тсуна и как ни странно Нана. Это случилось совершенно неожиданно, просто когда он в сизых сумерках спустился вниз, женщина уже хлопотала на кухне. Был готов чай и вкусные, его любимые, булочки. Оставалось только как всегда немного беззащитно и смущенно улыбнуться. Ведь несмотря ни на что, он все еще с большим трудом мог поверить, что по сути чужого человека так ждут… И все же ждали, любили и скучали. Спустя еще несколько минут спускается и Тсуна, у него грустная, но понимающая улыбка. Будущий глава Вонголы ничего не говорит, просто садится рядом прижимаясь вплотную и уютно молчит. Для него Нана приготовила кофе, правда в нем больше сливок, чем самого кофе и он явно очень сладкий, но кого это волнует? Тсуна довольно щурится, так они сидят еще какое-то время. Не долго, но это все равно маленькая вечность. Они провожают его по городу до того самого парка. Это совсем близко от дома, поэтому маг за них не волнуется, хотя, если учитывать боевой потенциал Тсуны... Волнение это просто глупо. Правда сердцу не прикажешь. Они почти не разговаривают. Все слова уже давно сказаны, и Тсуна знает, что стоит только ему позвать брат постарается прийти. И именно поэтому он звать не будет. А приходить для того чтобы сопроводить в последний путь не хочет уже Гарри. Все всё прекрасно понимают, и наверное поэтому молчат, но несмотря ни на что это молчание уютное и спокойное. В конце одной из парковых аллей еле заметной дымкой, рябью воздуха, виден портал в другое время-жизнь-мир. Тсуна обнимает его крепко, намного сильнее чем раньше, не желая отпускать. И понимая, что не имеет права удержать. Нана шагает ближе в свою очередь, обнимает ласково, ерошит волосы. И ей совершенно все равно, что не она выносила и родила этого уже мужчину. Для нее он еще один сын. – Приходи как-нибудь навестить. – привычно просит она. – Я очень постараюсь. – так же привычно отвечает он и улыбается, вскидывает удивленный взгляд и замирает. Синеватый Туман вольготно стелется по земле. Пламя полностью передает довольство своего носителя. Ведь Мукуро смог спрятать их всех. Иллюзия медленно растворяется в рассветных сумерках. Хранители все здесь, даже Ламбо пригрелся на руках у серебреноволосого Урагана. Занзас с самым независимым видом стоит у одного из деревьев, как будто они с Варией регулярно гуляют по утрам в этом парке. – Удачи. – кратко желает мужчина и его примеру следует вся Вария, просто вскидывая руки в жесте прощания. Это неожиданно трогательно и приятно. Ярость взвивается на несколько мгновений. – Как-нибудь смахнемся, ты обещал. – Я постараюсь заглянуть. – привычно отмахивается-обещает Гарри. Хранители брата, Семья, подростки, что стали близки и ему, мнутся немного неуверенно, но подходят. Обнимают, шутливо толкают, некоторые виснут. Прощаются, но почти все зовут обратно. Некромант звонко смеется и от души обещает. – Хорошо-хорошо, ещё встретимся. – и понимает, что говорит правду. Это понимают все. Маг качает головой и вскинув на прощание руку и подмигнув исчезает в дымке портала. Над одним тихим и небольшим городком взошло Солнце. А Семья проводившего в долгий путь одного из своих возвращалась домой. До следующей встречи у них еще есть время и за него надо успеть очень много, чтобы было чем похвастаться. В следующий раз...