Любовь по-тевинтерски

Фенрис бродил по крепости довольно долго. Сначала хотел заглянуть к Каллену, раз уж обещал Лелиане поделиться сведениями, но тот, похоже, был сильно занят — вокруг него толпилось слишком много людей, а сам главнокомандующий прижимал к груди толстенную стопку бумаг и, придерживая подбородком, что-то в ней выискивал, стараясь не выпустить листов, которые трепал слабый ветер. Эльф обошел его по широкой дуге, вляпавшись в глубокую ледяную лужу, обогнул лазарет, откуда пахло кровью и зельями... Поначалу он впервые за все последнее время не знал, чем заняться, но позже, чуть сориентировавшись, начал действовать уже с умом. Крепость следовало изучить на всякий случай, а кроме того, было бы неплохо послушать и разговоры. У ворот наметилось оживление — кто-то вроде бы выдвигался из крепости, но народу было немного, и Фенрис здраво рассудил, что то, очевидно, отряд каких-нибудь лазутчиков. У Инквизиции не так уж много сил, чтобы везде действовать прямо и открыто. Ворота опустились, двор снова притих, и Фенрис поднялся обратно — уже по другой лестнице. Не сразу нашел дорожку, продрался сквозь кусты, опять сбив капюшон и больно оцарапав щеку, а потом услышал оживленный шум и звуки чего-то струнного. Так и не вылезая из кустов, Фенрис присмотрелся — и увидел в вечереющем свете, что народ собирается около большой деревянной пристройки к каменной стене Скайхолда. Раздавались одобрительные выкрики и смех, а над всем этим лилась песня. Эльф дернул ухом, пытаясь разобрать слова. Голос был женским, а пела дева-менестрель, видимо, о Скайхолде: — ...и в крепости древней, Взмывающей в небо, как Арлатан, Родится надежда, родится победа, Вернется минувших веков чистота... В общем, ничего особенного. Обычная в тяжелое время песня, жизнеутверждающая, призванная убедить, что все по плечу. Но певицу слушали как-то не очень внимательно — без положенного народного единства, из чего Фенрис заключил, что у пристройки происходит и еще что-то, что отвлекает внимание местного населения. Ветки мешали разглядывать, и он осторожно выбрался, стараясь привлекать к себе поменьше внимания и поглубже натянув капюшон. Деву-менестреля он увидел сразу — темноволосая и с лютней. Голос у нее был приятным и сильным, и она, похоже, была искренне увлечена своим ремеслом. А чуть подальше, у двери в пристройку, стоял огромный рогатый кунари. Фенрис свел брови — он провел немало времени с воинами тумана, но ни разу не встречал таких развесистых рогов. Коссит был одет как кунари-воин — то есть, практически раздет. А рядом с ним, балансируя на разъезжающихся досках, стояла мелкая светловолосая эльфийка. Волосы эльфийки были всклокочены, а челка была выстрижена так, как будто она неудачно склонилась над костром. Вокруг них — поближе от толпы — полукругом выстроилась крайне разношерстная компания. Кунари вежливо дослушал, когда песня закончился, и громовым голосом объявил: — Боевые Быки хорошо знают, что главное, когда один бой уже кончился, а другой еще не начался! Мы с ребятами тут постарались и разгребли свалку, чтобы организовать самое важное — кабак. А в честь открытия плеснем всем бесплатно, раз уж вот она, — он широким жестом указал на эльфийку, едва не сбив ее с досок, — раскопала запасы предыдущих хозяев. Бочки вскрыты, выпьем?.. Толпа поддержала единым народным одухотворенным гвалтом, и кунари широким жестом распахнул дверь. Только теперь Фенрис заметил, что над дверью на единственном — и похоже, огромном — гвозде висит табличка с невероятно коряво выбитой надписью: «Приют Весницы». Стоявшая полукругом компания явно попыталась сдержать самых ретивых, чтобы избежать толкучки, но дело как-то мигом поправила эльфийка. Она нахально ухватилась за рог кунари, как за поручень, и резко и отрывисто выкрикнула: — Не толпитесь, нальем всем! А если будете так напирать, то весь этот сарай развалится к Коровею! Фенрис машинально прикинул, что развалиться пристройка не должна — каменные стены были выстроены на совесть. Но вот внутренние перекрытия вполне могли... — Они ищут утешения, — раздался совсем рядом шелестящий голос; Фенрис даже отшатнулся. — Умиротворения, покоя, минуту покоя. Как сильно горит надежда! Сверкает, зовет, манит. Там будет тепло, там можно забыть. Эльф повернулся, внимательнее оглядывая соседа. Мальчишка, совсем молодой. Лет двадцати, не больше. Лицо скрыто, как у самого Фенриса, и волосы почти так же растрепаны. Видно только тонкие губы и неровные зубы. — Чего они все хотят там найти? — юноша указал рукой на мужчин и женщин, что уже вполне чинно заходили в таверну. Эльф поглядел с недоумением. До сознательного возраста не знать, что такое кабак — надо было умудриться, но что отвечать, он не знал. Юноша же отвел взгляд от двери и исподлобья поглядел на Фенриса: — Терзает, жжет, мучает. Старая боль, но яркая, точно вчера. Слепило, резало, разломило напополам. Я могу помочь. — Не надо, — Фенрис на всякий случай отступил. Юноша уже перестал казаться ему наивным и невинным. Скорее всего, сумасшедший, потому и бесхитростный. Но его речь выдавала в нем... Как будто даже не мысли читал, а саму душу. Возможно, он маг, чьи способности, будучи искажены душевной болезнью, выражаются именно так. Возможно... Фенрис за годы не самых веселых приключений знал, что в жизни встречается самое невероятное, о чем не прочтешь в романах, пусть даже Варрика, а потому не знал и не хотел знать, кто сейчас стоит рядом с ним. Лучше отойти подальше. — Ты не позволишь, — обреченно проговорил собеседник в шляпе. — Я опять что-то сделал не так. Я пойду туда, — он махнул рукой на таверну. — Там отдыхают, забываются. Там будет хорошо, там не будет плохих мыслей. Ты тоже приходи, если захочешь. Вестница не велела мне помогать, если кто-то не хочет. Но ты приходи. — Непременно, — буркнул Фенрис, не зная, как отделаться от навязчивого помешанного. В голове его мелькнула мысль о том, что он уже второму из Инквизиции обещает зайти, хотя ни к кому не собирался. Тронутые они тут, что ли, все через одного?.. Эльф попытался вернуться к тому, с чего начал — то есть к осмотру Скайхолда, только сначала огляделся, не застрял ли рядом этот сумасшедший, но тот как будто пропал. В прямом смысле — пропал, до таверны он бы дойти не успел. Фенрис на всякий случай прощупал кусты взглядом и даже вернулся к лестнице, но мальчишка как сквозь землю провалился. Это оставило неприятный осадок — как будто следит откуда-то поодаль, но Фенрис только передернул плечами. Даже если следит, такому шпионскую деятельность не доверишь — это как на бочке с гаатлоком сидеть. Эльф уже прошел мимо кабака, когда приостановился и даже повернулся. Выпить, конечно, хотелось, да еще и тевинтерский маг разбередил давно дремавшее желание, но совесть определенно была против. Лучше бы отыскать Хоука и узнать, что происходило за последние часы. Если Инквизитор до сих пор до него не добралась, то сегодня уже, пожалуй, и не доберется — было уже довольно поздно, логичнее оставить разбирательства до утра. Да Гаррет и явно будет не рад, если его «охранник» в первый же день напьется. Вот только после блужданий по Скайхолду воспоминания о том, как дойти до башенки, где должен был расположиться Хоук, слегка сбились. Вроде бы нужно пройти налево до лестницы. Или прямо? Фенрис прошел еще чуть вперед, отмахиваясь от крамольных мыслей о том, что в таверне могут вестись интересные разговоры, и дошел почти до стены, где угрюмая женщина в воинских доспехах воткнула в землю меч и жадно пила из фляги — видно, после выматывающей тренировки, когда сзади раздался шум, а потом и тихий, едва различимый свист. Этот свист Фенрис бы узнал где угодно. Он тотчас повернул назад, но только зайдя за угол, увидел низкорослую фигуру друга. — Варрик, — в голосе эльфа послышалось облегчение. — Тише, — шикнул на него гном. — Кассандру уже призывали в ставку совета, а там она, разумеется, узнала обо всем. Я просил леди Тревельян взять меня с собой, но она отказала. Сказала, что неизвестно, чего теперь ждать от Стражей и взяла с собой парочку магов и профессионального вояку, а мне велела поберечься. Наивная! Мне здесь теперь куда опаснее, чем против дракона пойти. Я сам не слыхал, но говорят, Искательница так кричала, что ее было слышно в покоях леди Вивьен. Эльф с сомнением оглянулся, хотя из-за угла, конечно, ничего не увидел, и вопросительно вздернул подбородок. Варрик молча кивнул. Фенрис чуть помолчал, а потом неуверенно уточнил: — Может, нам тебя забрать отсюда? Я не знаю, куда мы с Хоуком отправимся после Скайхолда, но... Варрик махнул рукой: — Это лишнее, — он даже чуть улыбнулся. — Нельзя сказать, что я пришел в Инквизицию своими ногами, но хочу быть здесь. Это почти что я вытащил тот гарлоков красный лириум на поверхность. Это из-за меня Корифей обрел свободу — так или иначе. Я должен знать, что сделал все, чтобы поправить последствия. — Ты был не один, — горько заметил Фенрис. — Но я даже Хоука не виню. Никто не мог знать. И, может, даже к лучшему, что мы оказались рядом. Кто знает, что было бы, если бы появление красного лириума и Корифея прошло незамеченным? Какую мощь он бы обрушил на ничего не подозревающих людей? — У него довольно ловко выходит и сейчас, — усмехнулся гном. — Но он еще не победил, — возразил Фенрис. — Вот поэтому я и вызвал Хоука, — серьезно кивнул Варрик. — А где Хоук? — эльф почувствовал, что ноги опять начали замерзать. А еще хотелось есть и даже просто посидеть. — Так ушел, еще раньше Инквизитора, — пояснил Варрик. — Уехал, точнее. Деннет выдал ему отличного коня, а Гаррет только сказал, что должен предупредить Страуда заранее — и только его и видели. — Вот г...Гаррет, — раздосадованно выдохнул эльф. — Что ж ему неймется-то... Заскучал, что ли, с одержимым под боком... — Леди Тревельян сразу же бросила все дела, — довольно пояснил Варрик. — Даже какого-то бедолагу, которого привезли к ней на суд, велела пока в темнице подержать. Все бросила и пошла к Хоуку. А уж оттуда вернулась — только глазами сверкала! Собрала советников и Кассандру, а я сбежал. Блэкволл, Серый Страж, с Инквизитором отправился, а еще мадам Вивьен — ей не повезло, она пошла выяснять, что за крики в ставке командования, тут-то и вляпалась. И Соласа, отступника, еще прихватила. Если кто и знает больше него про Тень, скверну и прочую гадость — то таковые в Инквизицию с просьбой принять не обращались. Пока Хоука к конюшне отвел, пока с Блэкволлом болтал — леди Тревельян уже и собралась. А я немного пересидел... Кстати, Кассандра там... как? Фенрис честно попытался припомнить увиденное. В сгущающихся сумерках видно было не очень, но... — Та женщина тренировалась с мечом, — осторожно заметил Фенрис. — И похоже, тренировка была жестокой. Она уж так пила из фляги... А еще там, у стены, целое кладбище манекенов. — О-о-о, — протянул Варрик. — Надеюсь, мне повезет больше, чем манекенам. Пойдем, что ли, выпьем? Тут целый подпольный отряд действовал. Ждали только отъезда Инквизитора, чтобы кабак открыть. — А что, Инквизитор против горячительных напитков? — рассеянно ляпнул Фенрис. — Вроде бы нет, — почесал подбородок гном. — Но тут такое дело, что без начальства всегда такие вещи легче получаются. И продуктивнее. Идешь? — Иду, — с облегчением выдохнул эльф. — Надеюсь, Хоук вернется живым и невредимым. — Вернется, — обнадеживающе хлопнул его по предплечью Варрик. — Если только не обнаружится какая-нибудь гадость. Но Инквизитор предпочитает, прежде чем вляпаться в гадость, посоветоваться с главнокомандующим и с тайным канцлером. — И то хорошо, — вздохнул Фенрис. — Хоук-то ни с кем не советуется. — Иногда даже со здравым смыслом, — хохотнул Варрик. — Идем. С Хоуком толковые ребята пошли. Давай-ка лучше позаботимся о том, чтобы и нам времени не терять. *** В таверне оказалось довольно... уютно. Конечно, «необжитость» бросалась в глаза: кое-где еще валялся старый хлам, а что-то, наоборот, было слишком новеньким и чистым, особенно на контрасте с древними стенами, — но зато здесь хватало столов, на барной стойке тесно громоздились небольшие пузатые бочонки, и кто-то явно постарался, чтобы зашедшим на огонек было комфортно и удобно. Странноватая компания с кунари во главе прочно оккупировала самый дальний и самый уютный угол; давешняя эльфийка сидела прямо на барной стойке, подвинув крайний бочонок и болтая ногами в воздухе — где пила, там и сразу подливала себе снова. Кажется, дай ей волю, она бы и прямо из бочонка лакала, да для нее он был тяжеловат. Кунари громогласно хохотал и не менее громогласно кого-то воспитывал — правда, похоже, без особого толку. Прочий люд разместился большими компаниями, и свободных мест не было от слова совсем. Сидели на стульях, сидели на широких лавках, даже на столах сидели. — Ого, — протянул Варрик. — Кажется, пора пробиваться. Он легко ввинтился в толпу, прокладывая дорогу к стойке, и даже успел по пути разжиться парочкой кружек — на взгляд Фенриса, вроде бы чистых. — О, — сидящая эльфийка приветливо помахала гному рукой, стоило только приблизиться к бочкам. — Привет, привет! Варрик, хочешь выпить? — Это она такая добрая, потому что я ей эскиз прицела толкового для лука пообещал, — усмехнулся гном, даже не попытавшись понизить голос. Дожидаться милости от девушки он не стал, а сам наполнил кружки и подтолкнул друга локтем — мол, пей. — Пф, — фыркнула девушка. — Не эскиз, а сам прицел. Ну, что я с вашими чертежами делать-то буду? Одни стрелки и точки, поди разберись. — Могла бы и выучиться, в жизни пригодится, — поддел ее Варрик. Эльфийка фыркнула громче: — Эй, я тебе не ученая дамочка. Ученая дамочка у нас — леди-Фер-вот-вам-хер. У нее, небось, и рецепты такие: смешать одну часть лягушачьей слизи с двумя частями гарлокова гноя... Фу. Не хотела бы я себе такую в жены. Фенрис даже ресницами хлопнул. Эльфийка говорила быстро и энергично, а речь ее была столь цветистой, что с непривычки он едва успевал осознавать смысл. — А кого ты привел? — вдруг с любопытством осведомилась девица. — Мой друг, — подчеркнуто вежливо отрекомендовался гном. — Я зову его Мрачным эльфом, потому что имя он предпочитает не называть. Знакомься, это Рыжая Дженни. Правда, она не рыжая и не Дженни, но какая разница? — Варрик зовет меня Лютиком, но я еще и не лютик, — добавила девушка. Фенрис молча кивнул, приглядываясь к девушке, и неожиданно она показалась ему симпатичнее, чем на первый взгляд. Грубоватая и бесцеремонная, она, однако, была внимательной и по-своему приветливой, а вот глаза и мимика у нее были очень живыми. — Эй, вот только не надо так на меня смотреть, — махнула кружкой не-рыжая не-Дженни. — Если ты думаешь, что раз мы оба с острыми ушами, то нам срочно пора размножиться... — Размечталась, — не удержался Фенрис. Эльфийка весело рассмеялась, а в глазах ее сверкнули искорки: — Наш человек, — сделала она безапелляционный вывод. — Меня вообще-то Сэра зовут. Фенрис даже не сразу осознал, что произошло. Он был груб с незнакомкой, но ей это понравилось! А еще его отшили — при том, что он ничего такого не думал. — Кстати, Варрик, — Сэра сосредоточенно плеснула себе еще и посмотрела с хитринкой. — Прячешься, да? Я бы тоже пряталась. Кассандра — ж-жуткая тетка, когда разозлится. Но тебе пришло письмо. Неприметное такое. Я видала, когда хотела леди послу в ее ящик краски подлить. — Это меняет дело! — Варрик заинтересованно вскинулся и слепо отставил кружку. — Рюшечка еще наверняка не спит... — Да зачем тебе она? — Сэра пожала плечами и ловким жестом извлекла откуда-то из недр драных одежек чуть помятый конверт. — Я подумала, что тебе вряд ли сегодня захочется появляться в большом зале. Ну, и прихватила с собой. Держи. Фенрис с любопытством проследил, как бережно друг принимает в руки сероватый конверт с отчетливыми отпечатками пальцев зеленой краской. Он машинально взглянул на руки сидящей девушки — и уже ни капельки не удивился, заметив, что ее небольшие ладошки перемазаны той же краской. Фенрис ни разу не видел, чтобы Варрик, один из самых близких его друзей, так улыбался. Очевидно, в конверте было что-то... личное, поэтому Фенрис постарался Варрика не смущать, а вполголоса проговорил: — Если это важно, то я вполне обойдусь без эскорта. — Ты прав, я нечасто получаю такие письма, — голос Варрика слегка дрогнул. — Я не пойду сегодня к себе, там меня Кассандра искать будет. Ну, а если не будет, то я предпочту не рисковать. Переночую у Каллена в казармах. — Зачем в казармах? — Сэра недовольно скривилась. — Там тебе твое письмо прочесть не дадут спокойно. Лучше ночуй в тюрьме. Там сухо и тепло. Правда, все заперто, но тебе ведь, как и мне, замки не помеха, правда? Первая камера по левую руку — очень удобная. А я уже сюда вещички перетащила. Наверху есть охрененная комната! Правда, там мусора больше, чем в голове у Соласа, но это временно. — Спасибо, Лютик, — Варрик улыбнулся. — Пойду в тюрьму. Если Кассандра меня там найдет — может, и пожалеет. А может, замок покрепче снаружи навесит. — Я утром проверю, — эльфийка натянула на смешливую физиономию серьезное выражение. — Утром — это как проснусь, ближе к обеду. Если что — выпущу тебя. Варрик нашарил кружку, отсалютовал ею и, залпом допив до дна, отправился к выходу. Письмо он почти благоговейно спрятал за пазуху, поближе к сердцу. Фенрису, конечно, было любопытно, но он сам не любил, когда кто-то лез в его личную жизнь, и себе такого не позволял. — Хороший он парень, — проводила его взглядом эльфийка. — Свой в доску! А ты чего молчаливый такой? И мрачный? — Не зря же мне Варрик кличку такую дал, — скупо усмехнулся Фенрис в ответ. С одной стороны, Сэра была болтливой; с другой... Разве не за этим он пришел в кабак? Узнать местные сплетни и положение дел, послушать, как обстоят дела в Инквизиции и в мире... А еще с этой девицей было удивительно легко — несмотря на полное отсутствие манер, она была простой — и это импонировало. Сам он так не умел. — Назвался бы хоть как-нибудь, — вдруг недовольно буркнула Сэра. — Это только у Варрика получается называть всех вокруг дурацкими именами так, что это не звучит обидно или тупо. — Можешь звать меня Волк, — вдруг предложил эльф. — Мое имя переводится именно так. — Тебе не идет, — заметила девушка. — Остроухий Волк — это фигня какая-то. Вот Бык, например, он — настоящий бык! Интересно, какие у них, у кунари, женщины... Фенрис слегка свел брови. Он уже не впервые слышал из уст Сэры о женщинах, и это наводило на определенные мысли. Но ему до того дела не было, а вот ответ на ее слова — был. — Такие же, — коротко уронил он. — Сильные, сдержанные. В них нет ярости, как у мужчин, зато есть терпение. — У-ух, — восхищенно протянула Сэра. Однако Фенрис не закончил. Он дождался, пока мечтательно закатившая глаза девица снова посмотрит на него, и добавил с убийственной логикой: — Однако, возвращаясь к именам, должен заметить, что спутница Быка должна называться Коровой. А это похоже на женщин кунари примерно так же, как на меня — имя Волк. — Ладно, убедил, — оттопырила пухлую нижнюю губу Сэра и скосила взгляд на полупустую кружку собеседника. — Ладно, мрачный — так мрачный. Так и буду тебя звать — Мрачный Волк. А не пьешь почему? Обманывать ее не хотелось, но теперь, оставшись без поддержки Варрика, Фенрис уже опасался помногу пить. И он ответил полуправдой: — Я здесь никого не знаю. Не хочется терять бдительность. Сэра тотчас оживилась и, почти силой вырвав кружку у него из рук, щедро наплюхала ее до краев. Впихнув кружку обратно Фенрису в ладони, она уверенно заявила: — Это поправимо. Ты ведь к нам, в Инквизицию, да? — Не совсем, — эльф по-прежнему осторожничал. — Я вряд ли вступлю в Инквизицию — слишком привык полагаться только на себя. Но буду помогать, чем смогу. — Один хрен, — махнула рукой Сэра. — Я же тоже пришла со словами: «Ой, ну возьмите меня! Ну, возьми-и-ите!» И никаких там церемоний просвещения или посвящения не проходила, это полная ботва. Ну, типа, если там завтра придумают, что для вступления в Инквизицию нужно встать на одну лыжу и с криком «За Создателя!» скатиться из Скайхолда в долину, я тоже пас. Главное-то, оно же не во всех этих великосветских титулах, а в том, что ты что-то делаешь, тебе что-то делают, и всем всё круто, понимаешь? — Понимаю, — облегченно выдохнул эльф, и губы его изогнулись в легкой улыбке, хотя он этого не осознавал. — Крутые у Варрика друзья, — убежденно заявила Сэра. — Почти как у меня. Смотри, Мрачный Волк, вон там, на табуретке... Сейчас ее, правда, не видно... Железный Бык. Который рогатый. С ним — его друзья, Боевые Быки. Классные ребята, особенно Скорнячка. Ножиками машет — высший класс. А вон тот стриженый мешок со щитом — Крэм. У него какое-то забубенное тевинтерское имя, я его забываю постоянно. Крэм — заместитель Быка, всё-такое-прочее. Суровый пацан. Фенрис проследил за взглядом, но особенно суровых в ржущей компании «быков» не узрел. Однако «стриженый мешок» там был только один, и это облегчало идентификацию. Сэра убедилась, что была услышана, и продолжила тарахтеть: — А вон там, в другом углу, ребята из Убежища. Сегритт — гнусный и скучный торговец. Даже со своих три шкуры драл, пока его Инквизитор чуть ли не за шкирку спасла. Здесь он не торгует, а чем занимается — непонятно. Минева — интересная тетка. Я у нее по дешевке чьи-то засушенные глаза выкупила, чтобы орлесианцам подсунуть. Эти фик-фок-на-один-бок так прикольно вопили! Флисса — бывшая владелица таверны. Здесь она заниматься этим больше не хочет, но у нее всегда можно взять бутылочку-другую. Она к друзьям Вестницы хорошо относится — Инквизитор и ее спасла. А вон там... Фенрис попытался запомнить хоть что-то, но за шустрой эльфийкой не поспевал, поэтому слабо воздел руку и сделал приостанавливающий жест. Сэра послушно затихла, дожидаясь, пока он отопьет, а потом понимающе хмыкнула: — Передоз, да? — Это все друзья леди Тревельян? — слегка удивленно уточнил эльф, не отвечая на вопрос. Его и правда это удивляло. Даже у Хоука было меньше товарищей, хотя Гаррет всегда легко сходился с людьми. И Фенрис по опыту знал, что в таких разномастных сборищах то и дело возникают проблемы личного толка, которые следует решать. Хоук когда-то старательно таскался с ним по рабовладельческим притонам, и это заняло не так уж мало времени. А еще Хоук не поленился побывать на Расколотой Горе ради спасения магессы крови; деловито устраивал личную жизнь капитана стражи; без сомнений отправился в подозрительное поместье Бартранда... А уж сколько возился со своим одержимым... — Нет, из друзей Инквизиторши — только Бык, — так же удивленно отозвалась Сэра. — Ну, может, еще Крэм. Остальные — просто Инквизиция. Ты же про Инквизицию хотел узнать? — Всю Инквизицию за вечер я все равно не узнаю, — фыркнул эльф в ответ. — Мне бы хоть понять, кто тут заправляет... — А! — Сэра приподняла кружку. — За Инквизицию! Сейчас расскажу. Закончить она не успела. Слишком громкий возглас неожиданно нашел отклик в сердцах подвыпившего уже народа, и эхом отдался от стен, набирая силу. Инквизицию славили все — даже те, кому жалкого получаса хватило для того, чтобы растечься по стулу или лавке. Сэра ненадолго замолкла, и эльф смог насладиться нечастым, судя по всему, зрелищем — Сэрой обескураженной. Впрочем, она быстро нашлась. Подпрыгнув на стойке, эльфийка высоко подняла кружку, слегка облившись вином, и звонко призвала: — Надерем Коровею зад! Призыв был встречен с энтузиазмом. Фенрис невольно отметил, что вот уж что-что, а обращаться с простым народом эльфийка умеет как никто. Ей хватило всего нескольких слов, чтобы одновременно поднять боевой дух, сплотить поддавший народ и одновременно с этим отвлечь от себя лишнее внимание. — Ух, — девушка облегченно вытерла щеку и шею рукавом. — Вот чего Инквизиторше и не снилось — так это разбодяжить свою Инквизицию, когда надо не в бой, а отдохнуть. За ней, конечно, все в огонь и в воду, да толку от этого, если все тухлые? — Надерем! — раздалось из угла Боевых Быков, а потом оттуда же донеслись раскаты смеха, среди которых очень выделялся один — девичий, тоненький и ехидный. — Смотри сюда, Мрачный Волк, — Сэра сделала затейливое движение рукой, привлекая внимание. — На всех Инквизиторшу, конечно, не хватит, так что рядом с ней — только несколько, самых близких. А ближе всего ей Каллен. Видал такое бревно в доспехах и с кучей бумажек? Он и есть. Я, конечно, свечку не держала, но готова спорить на десяток роялов, что Вестница не прочь пощупать его под доспехами. Кажется, это какое-то новое извращение — когда колдуны глядят на храмовников, а храмовники — на колдунов. А может, не очень новое... Я в этом не очень секу. — Не новое точно, — вполголоса заметил Фенрис. — Знал я одного храмовника, что в магессу крови влюбился... — Точняк, они все такие, — удовлетворенно подхватила Сэра. — На ходу подметки режешь. Еще Лелиана... Если ты ее не знаешь, то, зуб даю, она тебя уже навылет знает. Хоть сзаду наперед, хоть спереду назад. Есть еще Жози. Миленькая, повизгивает смешно. Ее работа — ублажать богатеев, чтобы были послушными и тихими, точно телятки. Не подумай чего, она просто, типа, это... послиха. Кажется, сумеет змею с мышью подружить. Если не выйдет Корванея замочить, надо к нему будет Жозефину выпустить — авось, убедит его стать андрастианским послушником. Она может. — Андрастианские послушники не всегда... — Фенрис замялся, не найдя слова. — Такие же говнюки, как и все остальные, — отмахнулась Сэра. — Помечтать-то дай. Варрика ты знаешь... Есть еще Кассандра. Кремень-баба, ее хорошо вперед выпускать. Она сначала всех порубит, а потом подумает. — Да, ее я уже видел... — задумчиво уронил эльф. — Она успела в тюрьме и Варрика подержать, и Инквизиторшу, — весело отозвалась Сэра. — Странно, что меня в кутузку не упихала. Меня, конечно, сама Вестница в команду взяла, но Кассандра упрямая, очень. Еще есть Солас... Ты его видал? Лысиной поблескивает, череп шарнирный. Весь из себя маг и эльф. — И что? — не очень понял Фенрис. — Ну, вот ты эльф? — утвердительно спросила Сэра и, не дожидаясь ответа, продолжила. — Эльф. Тебя это колышет? — В смысле? — Фенрис окончательно растерялся. — Отношение к эльфам... неоднозначное. — Ну а тебя-то это колышет? — требовательно, с нажимом произнесла Сэра. — А как это должно меня «колыхать»? — А вот его — колышет, — фыркнула Сэра. — Понимаешь, он больше эльф, чем мы с тобой. Он — эльф из эльфов, всем эльфам эльф. Эльфястее в три раза. Фенрис чуть подумал... — Он из долийцев? — уверенно уточнил он. — А хрен его знает, — Сэра задумчиво растрепала волосы, чуть слипшиеся от пролившегося вина. — Вообще вряд ли. У него на морде татуировок нет. А Кассандра зовет его отступником. А ведь долийцев отступниками не зовут? — Понятия не имею, — честно откликнулся Фенрис. — Я имел дело только с рыцарем-командором Мередит, но для нее отступниками, кажется, были все, даже те, кто жил в Круге. Я не люблю магов, но Мередит под конец уже было все равно, кого убивать. Она и на храмовников нападать была готова. — Значит, ты меня понимаешь, — Сэра улыбнулась остро и задорно. — Я тоже магов этих... не люблю. И не понимаю. Буэ. Но и среди них нормальные попадаются. Инквизиторша вот, например. Долийка еще из Быков. Она, правда, говорит, что она лучница, но знаешь, я — лучница, а из ее «лука» вовек не выстрелю. Хорош лук! Прямая палка с кристаллом на кончике без тетивы. Фенрис фыркнул. «Лучницы» он не знал, но посох по описанию угадывался сразу. — А еще есть... — тут Сэра замолчала, потому как дверь в кабак распахнулась. Вообще-то дверь в кабак распахивалась не раз и не два: кто-то уходил, покачиваясь; кого-то уносили. По мере освобождения мест появлялись новые посетители. А еще дверь приоткрывалась даже тогда, когда мест уже совсем не было — видно, кто-то ждал снаружи своей очереди. Но сейчас дверь открылась как-то... заметно. Кто-то эффектно появился на пороге. Фенрис был достаточно высок для эльфа, однако сейчас, находясь почти в самой глуби кабака, он не видел того, что происходит на пороге, из-за десятков чужих спин — не всем доставалось место для сидения, многие стояли — и деревянной подпорки, что громоздилась посреди таверны вместо колонны. Фенрис отступил назад, вытянул шею, но тут сидевшая выше Сэра заметила: — А, вот и Дориан. — Я его уже видел, — машинально и рассеянно откликнулся Фенрис. — Болтун и хвастун, — припечатала эльфийка. — Но тоже друг Тревельян. Он приперся в Инквизицию чуть ли не позже всех остальных, но чем-то купил Инквизиторшу. Точнее, я даже знаю, чем. — И чем же? — этот вопрос действительно Фенриса интересовал. Чем, ну чем мог привлечь тевинтерский магистр леди Инквизитора?! Фенрис отлично знал Варрика и был убежден, что тот ни за что не стал бы работать в команде, которой близки тевинтерские идеалы. Впрочем, и от Хоука про Инквизицию он слышал только хорошее. Так почему тогда... — Меня с ними вообще-то не было, — честно призналась Сэра. — Но Вестница отправилась в редклиффский замок, типа, поговорить с венатори. И те запузырили ее с Дорианом в будущее. Нет, я понимаю, насколько бредово это звучит. Но... С ними был Бык, а он бы врать не стал. Он говорит, мол, открылась в воздухе дырка — и в ней Вестница с Дорианом пропали. А через пару секунд вывалились снова — и всё кончилось. Но сама Тревельян рассказывала, что она там, в будущем, провела не меньше нескольких часов. И вроде бы будущее это, без Инквизиторши и Дориана, было такое мерзкое, что допускать его никак нельзя. Брешь, типа, везде, и мы все померли. — Вдохновляет, — скептически отозвался Фенрис. — Да ладно тебе, — Сэра хмыкнула. — Здесь вообще-то колдующих и без того хватает, Дориан получше многих. Мне так кажется. А еще у нас личный демон есть, парень в шляпе и с ножиками. Все спорят, кто он, дух, человек или демон, но я считаю, что про нормальных такие вопросы не возникают. Его зовут Коул. По крайней мере, он так говорит. Шатается, точно тень, и дурью какой-то занимается. Фенрис глубокомысленно вздохнул. Он смутно припомнил юношу, который в чем-то его убеждал еще перед входом в таверну, и невольно подумал о том, что ему, определенно, повезло. Хоук и от духа бы не отказался... Наверное. Уж лучше Мерриль с ее магией крови и кривым элувианом... Даст Создатель, Карвер сумеет отвлечь ее от демонов человеческими способами... В это время тевинтерец появился в поле зрения. Он картинно прошествовал через таверну к углу Боевых Быков и застрял там. Фенрис отметил, насколько нелепо и странно смотрится этот имперский маг среди простоватых ребят рогатого кунари. Впрочем, общались они явно очень дружелюбно. Сэра проследила за его взглядом, а потом закатила глаза: — Не смотри. А то они щас друг к другу яйца подкатывать начнут, а это еще то зрелище. Эльф как раз отпивал из кружки, поэтому стукнул зубами об край и поперхнулся: — Прости... Что? — Ну, это самое... — эльфийка посмотрела на него, как на несмышленыша. — Дориану же скучно. Каллен его послал, у него Инквизиторша есть. А если и нет еще, то будет. А если и не будет, то он, скорее, помрет, чем станет. А Быку как-то все равно, хотя ему рыженькие нравятся, а не усатые брюнеты. Но на безрыбье, знаешь, и мужик раком. Фенрис с трудом взял себя в руки и выдавил: — Кунари и... баз саирабаз? — Чо? — Сэра недовольно на него глянула. — Если хочешь выматериться, матерись нормально. Эльф постарался отвести взгляд в сторону и попытался объяснить: — Кунари относятся к магам... не очень. Саирабазам — магам из косситов — зашивают рты. И у каждого есть арваарад — сопровождающий. Сэра недоверчиво прищурилась, а потом вдруг растерянно пожала плечами: — Может быть. Но Бык — не такой. Он из этой, как ее... Бен-Насрат. Колдунов он не жалует особо, но неплохо к ним относится. У него и Долийка в отряде есть. — Бен-Хазрат, — для себя поправил Фенрис. — Да, они смотрят шире. А этот тевинтерец?.. — Самодовольный говнюк, — почти ласково откликнулась Сэра. — Он не говорит, но я уже знаю, что его батя пытался с помощью магии крови сделать из него паиньку. Точнее, хотел магией крови поднять его посох на девчонок. Я в магии разбираюсь плохо, но по-моему, это не должно работать. Но мне бы не понравилось, если бы меня так кто-нибудь заколдовал. Нафиг такое колдунство. Фенрис старательно пытался делать выводы, но тевинтерский маг со своими великосветскими манерами в этом грязном кабаке невольно привлекал внимание и не позволял мыслить трезво. А может, виной тому было вино. Сколько Фенрис выпил, он уже не знал, но эльфийка подливала ему каждый раз, как только его кружка опустошалась до половины. Поскольку Фенрис молчал, Сэра, очевидно, сочла необходимым пояснить: — Дориану нравятся мужики. А его родителям не нравится, что ему нравятся мужики. Хорошо, что я сирота. Эльф наконец чуть пришел в себя и уже отстраненно наблюдал за галантно-насмешливыми движениями мага. Осознание начало приходить поздно, но он сообразил, что... — Выходит, этот магистр не захотел идти навстречу родителям — и его изгнали? — в голосе, кроме отвращения, невольно прозвучала заинтересованность. — Нет, он сам сбежал, — серьезно пояснила Сэра. — Знатным уродам только волю дай. Дориан пришел добровольно. Там какие-то непонятки с сектой венатори, которая служит Корфигею. Дориан неплохо шарит, уже многим помог. Ну и посохом своим машет знатно... Говорят, даже кого-то из своих старых знакомцев не пожалел... — Занятно, — Фенрис попытался поставить кружку на стойку — и вдруг понял, что неверная рука промахивается, а взгляд плывет. — Извини, Сэра, я, кажется... — Хорош, — хмыкнула Сэра. — Хочешь, я кого-нибудь кликну, чтобы довели тебя до спального места? — Нет, не нужно... — Фенрис сделал шаг назад и покачнулся. — Fasta vass! Я... сам. — Да ты, небось, не знаешь, где и приткнуться, — вздохнула эльфийка. — Ничего... — Фенрис постарался сохранять рассудок ясным. — Варрик пошел в тюрьму... Я тоже мог бы там же разместиться. — А ты знаешь, где тюрьма? — скептически возразила эльфийка, а потом замахала рукой. — Дориан! Дориан! Фенрис выругался куда более грубо, но маг, оглянувшись, уже шествовал к стойке. — У нас новый друг, — вместо приветствия возвестила Сэра. — Ему бы где устроиться на ночлег. Донесешь? — Что?! — Фенрис даже отпрянул, едва не оступившись. — Сэра, — Дориан фыркнул, — похоже, твой — и наш — гость боится меня, как огня. Что ты ему наговорила? — Правду, — не моргнув глазом, сообщила эльфийка. — Не хочу даже знать, что за правда, — откликнулся Дориан и повернулся. — Друг мой, вы сможете идти? Фенрис мотнул головой. Не настолько он был пьян... Но помощь бы определенно была не лишней. — Благодарю, — наконец сформулировал он мысль. — Мне не нужна поддержка, я сам доберусь. Но не отказался бы от указаний, где можно разместиться, чтобы никого не потревожить. — Я и сам в библиотеке ночую, — развел руками маг. — Если вы не против, отведу вас туда, а потом вернусь сюда. Фенрис только кивнул. С одной стороны, было совестно — все-таки набрался. С другой... Разницы, где ночевать, не было никакой. Дориан первым шагнул к выходу. И только оказавшись в ночной прохладе, Фенрис сообразил, что только что дал согласие переночевать едва ли не в постели тевинтерского магистра, известного своими нестандартными взглядами. Но тот уверенно шел впереди, и отказываться теперь было бы редкостно глупо. Утешившись мыслью, что маг сразу уйдет, Фенрис тяжело вздохнул. В конце концов, с Андерсом в его лечебнице ночевал? Ну, и с этим хуже не будет.