Легенда

Элис проснулась из-за ощущения резкой боли в голове и сильной нехватки воздуха. Слегка приподняв веки, девушка не увидела ничего, кроме кромешной темноты. Сделав вывод, что сейчас ещё ночь, она вдруг обнаружила, что её буквально трясёт от холода. Попытки открыть глаза и вдохнуть побольше воздуха не увенчались успехом: глаза вдруг начало ужасно резать, а лёгкие сдавило спазмом. Затем Элис, как будто поэтапно начала ощущать, что горло схватило сильной болью, а нос и вовсе был заложен. Девушка резко закашлялась и с огромным усилием перевернулась на живот. В таком положении она смогла хотя бы вдохнуть полной грудью, правда тут же зашлась в повторном приступе кашля, который отдавался болью в голове, начали слезиться глаза. Когда кашель наконец немного отступил, Элис, всё ещё не до конца понимая что происходит, подняла голову и огляделась. В этот момент где-то совсем рядом раздался оглушительный грохот и на секунду всё озарила вспышка света в тёмном небе. Только сейчас до девушки дошло, что она лежит на диване под открытым небом, уже до ниточки промокла под проливным дождём и её насквозь продуло холодным ветром. Стуча зубами, Элис попыталась встать, но организм резко этому воспротивился — голова закружилась, в висках отозвалась боль, а к горлу подступил сильный приступ тошноты. Пытаясь не обращать на это внимания, она всё же поднялась на ноги и сделала пару нетвёрдых шагов от дивана, из-за чего, в качестве окончательного протеста её организма, её вывернуло куда-то на землю за углом здания. Наклонясь на железную стену, девушка, пытаясь отдышаться, опять сильно закашлялась, из-за чего тошнота подступила с новой силой. Из последних сил стараясь себя сдержать, Элис пришла к выводу, что нужно поискать укрытие и открыла первую попавшуюся дверь. Она оказалась в каком-то общежитии, где, к огромному её сожалению, свободных кроватей не было. Девушка тихо опустилась в старенькое кресло в углу и постаралась восстановить дыхание. Забитым носом дышать было невозможно, а стоило начать дышать ртом, тут же подступал кашель, а за ним сильная боль в голове и тошнота. Но в конце концов сильное желание спать и полуобморочное состояние дали о себе знать, и Элис забылась тревожным сном. Когда она вновь открыла глаза, сквозь дырявые стены общежития уже проглядывал дневной свет, а в комнате никого не было. Девушка, как ни странно, чувствовала себя значительно лучше: голова уже практически не болела, носом, хоть и с громким сопением и шмыганьем, уже можно было дышать, а кости перестало ломить от холода и внезапно нахлынувшей простуды. Подумав, что всё не так уж и плохо, Элис с наслаждением распрямила затёкшую спину, протёрла припухшие от болезни и сна глаза и встала. Внезапно она ощутила сильный голод, отзывающийся в желудке протяжным урчанием и уже хотела было направиться в «Латунный фонарь», чтобы перекусить, как вдруг её накрыла волной мысль, заставившая её замереть на месте и почувствовать, как душа ушла куда-то в пятки, а в животе похолодело… Рюкзак. Она не видела его со вчерашнего вечера. Судорожно перематывая все прошедшие события в голове, Элис отчаянно пыталась сообразить, куда он мог деться. Ещё раз убедившись, что в общинной комнате его нет, девушка в панике выбежала на улицу… и с облегчением выдохнула. Её старенький рюкзачок дожидался её на диване, на котором она провела первую часть ночлега. Однако радоваться было рано… Стоило только бегло перепроверить его содержимое, как Элис с ужасом заметила явное отсутствие там трёх вещей: коробки сахарных бомб, трёх стимуляторов и небольшого мешочка с крышками, служившего ей кошельком. Бледнея на глазах, девушка взъерошила и без того растрёпанные волосы и медленно осела на диванчик. Конечно, чего ещё можно было ожидать… Взяли всё самое ценное, спасибо хоть оружие оставили… Мысленно проклиная себя, Мегатонну, её жителей и весь этот жестокий мир, Элис оторопело перевела взгляд на металлические конструкции жилищ, окружающих её, как прутья клетки. Вот и всё. У неё нет ровным счётом ничего, что требуется для выживания — ни пищи, ни денег, ни медикаментов. Один только пистолет. Однако, она всё ещё в состоянии нормально бодрствовать и работать руками. Пип-бой показал время — 15.36. Кажется, пора заняться бомбой. Ей по-прежнему было не по себе рядом с этой штуковиной, а при мысли о том, что ей предстоит в ней копаться вызывала мелкую дрожь в руках и сжимающее рёбра волнение, но тот факт, что Бёрк уже возможно нашёл кого-то ещё для своей грязной работы внушал ещё больший страх. Больше всего ей сейчас не хотелось нелепо погибнуть в огне ядерного взрыва вместе с другими обитателями этого городка. С этими мыслями Элис спустилась в центр города и ещё раз окинула взглядом бомбу. Вероятно, Кромвель и его последователи будут против этой затеи, ведь они все, напротив, молятся о том, чтобы боеголовка наконец взорвалась. Странно, что с такими мечтами ещё никому из них не пришло в голову просто подойти и пнуть её… Девушка глубоко вздохнула и направилась к своей цели. Сегодня, как назло, в центре города собралось гораздо больше зевак, слушающих речи исповедника, и поэтому ей пришлось немного потолкаться, привлекая к себе нежелательное внимание. Элис неуверенно подошла к бомбе и не без опасения ступила в лужу, на что счётчик Гейгера отозвался тихим треском. Стараясь унять дрожь в руках и успокоиться, девушка нашла на корпусе крышку и аккуратно открыла её, заглядывая внутрь. - Э-э… Прошу прощения, что это ты делаешь? - послышался мягкий, но взволнованный голос исповедника. Элис подняла глаза и заметила, что все собравшиеся люди уже глядели на неё: кто-то с интересом, кто-то с опаской, а кто-то и вовсе с возмущением. Кромвель же, прервав свой обыденный словесный поток теперь с удивлением наблюдал за странными действиями незнакомки. - Я хочу нейтрализовать угрозу взлёта вашего городка на воздух. - лаконично ответила она, но завидев, что непонимания на лицах только прибавилось, продолжила: - Я хочу обезвредить бомбу, не то она рано или поздно рванёт. Работа, как понимаете, не из лёгких, поэтому прошу вас не мешать мне, во избежание фатальной ошибки. - Только Элис принялась за осмотр внутренностей бомбы, как от работы её снова оторвал голос исповедника, но уже гораздо более твёрдый и настойчивый: - Но, позволь, этот древний памятник — достояние Мегатонны, он пролежал здесь двести лет, а ты так смело берёшь на себя инициативу его «обезвредить»… - Извините, но не лучше ли вам любоваться этим «памятником», когда он будет безопасен? - с недовольством пробурчала девушка - препираться с местными в и без того напряжённой обстановке не входило в её планы. - Неужели ты не понимаешь? Если ты сделаешь его безопасным, то навсегда лишишь надежды всех детей Атома быть освещёнными Его лучами и стать родителями для миллионов новых вселенных! Ты лишишь их возможности участвовать в величайшем акте Атомного Творения! - Элис глубоко вздохнула и едва удержалась, чтобы не закатить глаза. - А ты остальных спросил? Не думаю, что все без исключения жители Мегатонны горят желанием расщепиться здесь на атомы. - Тут по толпе собравшихся вокруг зрителей прошёлся взволнованный шёпот. «Слышь, Кромвель, а она права…» - послышался чей-то голос позади. «Эй, мы на такое не подписывались!» - вскоре одиночные высказывания слились в один неразборчивый, но крайне возмущённый гул. Похоже здесь и правда никто кроме исповедника не горел желанием сгинуть от ядерного взрыва. - Ладно, я вновь уступаю интересам большинства… - со вздохом проговорил Кромвель, медленно выходя из радиоактивной лужи, - Глупо было надеяться на ваше понимание. Дети Атома переживают не лучшие времена, но мы ещё проявим себя и переживём любые невзгоды. - сокрушённо покачивая головой, исповедник направился в свою церковь. Элис лишь облегчённо вздохнула и наконец принялась за работу. Устройство бомбы оказалось не из лёгких. Девушке пришлось покопаться в ней полчаса, прежде чем ей стало ясно примерное предназначение каждого провода и механизма — эта взрывчатка не была похожа ни на один из примеров в книгах. Всё же найдя нужный провод, Элис ещё очень долго сомневалась в правильности решения, то с напряжённой миной перепроверяя все суждения, которыми она руководствовалась, то в немом отупении пялясь на одинокий тонкий провод, который она хотела перерезать вот уже минут пятнадцать. В очередной раз прокручивая в голове строки из руководства по бомбам, девушка услышала, как желудок напомнил о себе громким урчанием. Голод уже отзывался лёгкой тошнотой и головокружением, мешая полноценно и здраво мыслить. «Ладно, - решила Элис, - так можно весь день тут просидеть безрезультатно… Была не была». Она взяла в руки нужный провод и, зажмурившись и собравшись с духом, перерезала его. Ничего не произошло. Аккуратно приоткрыв один глаз, девушка обнаружила, что всё так же находится рядом с бомбой, которая даже не думала взрываться. Элис открыла глаза и медленно распрямилась, всё ещё боясь пошевелиться. Ничего не происходило. На перерезание провода боеголовка отозвалась лишь тихим глухим щелчком в своих недрах, и это могло обозначать лишь одно — задача выполнена. Вздохнув полной грудью, девушка всё ещё стояла в луже, отходя от пережитого стресса и, сама того не замечая, улыбаясь во весь рот. Наконец она опомнилась и вышла из заражённой воды: пип-бой, сопровождавший её всё это время треском, оглушил Элис внезапной тишиной. Ещё раз вздохнув и оглядевшись вокруг, она зашагала наверх, к воротам, где вход в город неусыпно сторожил шериф. - Будь я проклят! У тебя получилось! - восторженно восклицал Лукас и, немного отойдя от удивления, протянул Элис мешочек с крышками. - Огромное тебе спасибо. Теперь наконец-то можно вздохнуть полной грудью… Чёрт, а почему бы тебе тут не поселиться? Такой человек, как ты, нам бы пригодился. Свободный дом есть, вот ключи и дарственная. - с этими словами он достал из внутреннего кармана плаща какую-то потрёпанную бумажку, сложенную пополам и ключ, и торжественным жестом вручил это Элис, которая всё ещё недоумевая хлопала глазами от такого неожиданного поворота. У неё теперь есть дом? Свой собственный? Но от размышлений её отвлёк очередной приступ жуткого голода. Хоть ей уже не терпелось осмотреть свой новый дом, всё таки есть хотелось больше, и она не раздумывая направилась в центр города. С огромным удовольствием зажевав стейк из брамина, Элис вдруг почувствовала ужасную усталость — кажется, самое время отдохнуть у себя дома. Слова «у себя дома» грели сердце, Элис до сих пор не могла поверить, что у неё теперь есть свой уголок в этом огромном мире, где она может, как минимум, бесплатно и спокойно поспать. Она провернула ключ в замке и хлипкая дверь с тихим скрипом открылась. Первое, что увидела Элис — Мистера Помощника, парящего на пороге. - Добрый день, мэм! - тут же отозвался он, - Меня зовут Уодсворт. Я ваш личный рободворецкий. - Здравствуй… - растерянно ответила Элис. Она была почти уверена, что далеко не во всех домах Мегатонны есть свои «личные рободворецкие». - Я здесь, чтобы угождать всем вашим желаниям, чтобы вы были счастливы и не скучали. Что я могу для вас сделать? - Пожалуй, пока ничего, спасибо. - девушка прошла дальше и осмотрела свой дом: двухэтажный и практически без мебели — на первом этаже сиротливо стояли железные шкафчики и холодильник, а на втором находились две комнаты, в одной из которых была кровать. Элис, уже не в силах держаться на ногах, упала на старенькую кроватку с заляпанным какими-то бурыми пятнами матрасом. Но её это уже не волновало — на неё снова нашло болезненное состояние: в голове начала разгораться мигрень, нос опять заложило, горло начало ужасно саднить, а всё сознание затянуло густым туманом. Через несколько минут Элис провалилась в темноту. Что было дальше она помнила смутно и весьма отрывочно. Сначала голос Уодсворта сквозь сон: «О боже, мэм, ваш уровень радиации непозволительно высок! 450 рад, мэм, как же вы довели себя до такого?!». Потом боль. Ужасная ломота по всему телу, она буквально чувствовала каждую кость и сосуды на висках, которые от перегрузки обещали вот-вот лопнуть. В ушах стоял то тихий свист, то оглушительный стук собственного сердца. Мышцы то и дело сводило, заставляя её дёргаться и постоянно ворочаться, вызывая тем самым ещё большую боль в голове. Затем был антирадин. Это название её слух уловил мельком и оно осталось где-то на переферии сознания, когда она почувствовала боль от укола на сгибе локтя. Она успела разглядеть лишь капельницу с каким-то мутным оранжевым веществом рядом с собой, как вдруг в глазах резко потемнело, голова начала кружиться с новой силой, а к горлу подступила тошнота, и тут она вновь начала стремительно проваливаться в темноту. Она не знала, сколько прошло времени — час или месяц, но стойкое ощущение того, что этот ад никогда не кончится преследовало её постоянно. Думать она уже не могла, просто не было сил. Лишь подсознание, работающее скорее по инерции, отмечало некоторые детали: кто-то оставлял ей на столе рядом с кроватью какую-то еду и воду, и как только она хотя бы ненадолго приходила в себя, она бездумно съедала всё, что было, ибо борьба с недугом высасывала все силы. Однако буквально через несколько минут перекус оказывался в ведре рядом с кроватью, которое тоже с завидной регулярностью кем-то убиралось. Потом она снова падала без сознания и всё повторялось с начала. Её уже не посещали никакие мысли, мозг просто отказывался работать и порой ей уже казалось, что она видит себя со стороны, как во сне. Потом был кашель. Чудовищно сильный сухой кашель, раздирающий горло и стимулирующий всё новые и новые приступы тошноты. Её выворачивало чаще, чем она успевала отдышаться от очередной волны ужасного кашля. Кольцо, состоящее из этого кашля, постоянной тошноты, сильной головной боли и жуткой слабости, сужалось, сдавливая и удушая её всё сильнее и сильнее. Из носа уже, не останавливаясь, бежала струйка крови, зрение подёрнулось мутной пеленой постоянно текущих слёз, а барабанные перепонки ныли высокочастотным свистом, готовые в любой момент лопнуть от перегрузки изнутри. Сил уже не хватало даже на то, чтобы приоткрыть веки и взглянуть на до ужаса опостылевший за это время потолок. Вот и всё. Этот мир прожевал её и выплюнул. Глупо было надеяться, что она протянет дольше трёх дней. Это конец. Элис открыла глаза. Вокруг было очень светло и тихо. Только вот голова по-прежнему раскалывалась, а в желудке разгорался голод. «Разве на том свете чувствуется боль?..» - мелькнуло у неё в голове. Она лежала на спине и неотрывно смотрела в бесконечную светлую даль над ней, которая дружелюбно распростёрла свои объятия, начиная покрываться трещинами и ржавчиной… Стоп, ржавчина? Элис, игнорируя мигрень, помотала головой и проморгалась. Перед ней возник испещрённый ржавчиной железный потолок её комнаты, который она успела изучить до последней трещинки. Разочарованно вздохнув, девушка с немалым усилием села в кровати. - Доброе утро, мэм. - на пороге возник её верный робот, - Вижу, вам уже лучше. Как вы себя чувствуете? - Э-э… - Элис прислушалась к своим ощущениям, по дороге тщетно пытаясь вспомнить имя этого Мистера Помощника. - Уже лучше… Да, лучше. Спасибо… - мысли всё ещё путались и девушка говорила не совсем то, что хотела. - Очень рад, что вы поправляетесь. Вам принести завтрак? - Да, принести… Когда робот оставил на столе перед ней «Готовый завтрак» в банке и бутылку воды, Элис всё же собралась с мыслями и спросила: - Послушай, а что со мной было? - Оу, если мои расчёты верны, то вы перенесли сразу три болезни за раз, мэм. Лучевую болезнь, сильнейшее отравление и простуду с осложнениями на горло. И, возможно, не только на горло… - Ого… - Элис по-прежнему плохо соображала и даже не пыталась вникнуть в суть сказанных Уодсвортом (наконец-то она вспомнила его имя) слов, но звучало всё это страшно. - И сколько же я здесь пролежала? - Пошли восьмые сутки, мэм. - Восьмые сутки?! Такого поворота она не ожидала. Подумать только, выпасть из реальности на восемь дней… В этом мире это была непозволительная роскошь. - П-постой, но… Откуда ты брал еду и лекарства?.. - ошарашенно проговорила Элис. - Пришлось зайти в магазин. Я покупал всё на крышки, что лежали у вас в рюкзаке, мэм, и делал всё, чтобы спасти вашу жизнь… - как-то смущённо сказал он и девушке на секунду показалось, что робот поджал свои механические конечности поближе к круглому корпусу. Пронаблюдав, как изменилось её выражение лица, он добавил уже тише: - Я сделал что-то не так? - Что? Нет, Уодсворт, ты всё сделал правильно… Спасибо тебе. - тот немного оживился. - Всегда рад стараться, мэм. - Элис вздохнула и принялась за завтрак, очень надеясь на то, что он не попросится обратно. Ну вот отлично… У неё опять практически не осталось крышек. Однако идти искать работу прямо сейчас девушка была просто не в силах, так как ужасно хотелось спать, а от слабости сильно тряслись руки. Покончив с завтраком, Элис удовлетворённо отметила, что выкидывать его назад желудок не спешил, лишь недовольно заурчав, отозвался лёгким жжением. Это была победа. Её нежное пищеварение сумело приспособиться к условиям Пустоши. По сути, первый, самый тяжёлый этап пройден, а дальше будет легче… С этими мыслями девушка вновь провалилась в сон. Проснулась она только на следующий день, со свежей головой и готовностью к бурной деятельности. Редкий кашель всё ещё досаждал ей, а головная боль так и не прошла, но в целом состояние было бодрым и Элис решила, что самое время идти где-нибудь подзаработать. На еду и медикаменты Уодсворт спустил три четверти всех крышек и оставшихся денег едва ли хватит на два дня. Тяжело вздохнув, девушка спустилась на первый этаж и умылась над раковиной. Над ней, как ни странно всё ещё висело относительно целое зеркало. Протерев его рукавом, Элис вгляделась в своё отражение и остолбенела. По ту сторону стекла на неё смотрел совершенно другой человек: бледная кожа, казалось, вот-вот начнёт просвечивать, лицо осунулось так, что на нём стали выпирать кости черепа и скулы, а собственный взгляд покрасневших глаз показался ей каким-то диким. Первой мыслью было не высовываться из дома и не пугать людей своим обличием полуживого мертвеца. Вторая мысль — на Пустоши так выглядят практически все и теперь она от них ничем не отличается. Ну, разве что комбинезоном… Девушка собрала рюкзак и вышла из дома. Первым пунктом её плана был так называемый «Магазин на Кратере», где она намеревалась продать ненужные вещи и выручить за них хоть пару крышек. - Эй, говорят, ты прямо из убежища! - восторженно воскликнула хозяйка магазина — молодая женщина в рабочем комбинезоне, с тёмно-рыжими волосами и широкой улыбкой. - Давно никого оттуда не встречала! Рада встрече. Меня зовут Мойра Браун, я держу «Магазин на Кратере», но основные мои занятия — механика и исследования. - жизнерадостно сообщила она, не давая Элис и вставить хоть слово. - Слушай, я пишу книгу о пустошах. Было бы круто вставить туда вступление, написанное жителем убежища. Выручишь меня? - Элис оторопело уставилась на собеседницу, переваривая весь её словесный поток. - Ну… да, в целом… я много могу рассказать о жизни в убежище. - Отлично! Расскажи, каково это — провести всю жизнь под землёй, а потом выйти наружу… Расскажи что-нибудь! - Этот мир так огромен… Потолка в главной комнате вообще не видно! - дурацкая шутка вырвалась у неё сама собой и за это она поплатилась не менее дурацкой шуткой от Мойры: - Ты не представляешь, как сложно менять вон тут большую лампочку! - она хихикнула, - Кстати, это отлично подойдёт для вступления! Нет ничего лучше хорошей шутки. - Элис не считала остроумным ни их каламбур, ни идею вставить его во вступление, но говорить об этом она не стала, лишь тихо усмехнувшись. - Кстати, погоди секунду… - Мойра отошла к стене и стянула с вешалки… комбинезон убежища? На спине точно так же красовалась цифра 101, но сам костюм был обшит защитными пластинами и кожаными ремешками, отчего смотрелся весьма внушающе. - Вот, держи костюм. Чувствую я, он тебе пригодится. - Элис с крайним удивлением приняла подарок, осматривая его. Отдать совершенно незнакомому человеку такую полезную вещь — девушка думала, что в этом мире уже не случается чудес… - Спасибо… - растерянно произнесла она, не зная что и думать. - Это отлично подойдёт для книги… - Мойра достала потрёпанную тетрадь и огрызок карандаша и принялась что-то быстро записывать. - Кстати! - она сама вздрогнула от посетившей её идеи, - Не хочешь помочь мне в исследованиях? Будет весело, а я ещё и заплачу! - Конечно, слово «исследования» Элис тоже заинтересовало, но не так как слово «заплачу». Насчёт веселья можно не сомневаться, теперь любой опыт оборачивался для неё какой-нибудь «весёлой» историей. - Да, в этом я могу тебе помочь. Что за книгу ты пишешь? - Ну, там же, на пустошах — опасно, верно? Людям очень пригодится сборник хороших советов. Что-то вроде пособия по выживанию на пустошах. Для этого мне нужен помощник, чтобы испытывать мою теорию на практике. Не хочу, чтобы кто-то пострадал из-за ошибки… - Хорошо. Что от меня требуется? - Элис подумала, что ей самой бы очень пригодилось это самое пособие по выживанию, но, так как его пока не существует, придётся ей учиться на собственных ошибках. - Первая глава будет рассказывать о том, как выживать среди ежедневных опасностей. Где можно и где нельзя искать пищу, чем опасна радиация, как не подорваться на мине, и даже как получить с неё прибыль… О-о, забавно звучит, правда? Чем ты хочешь заняться сначала? - на словах о минах Элис начала жалеть, что согласилась, однако вряд ли она найдёт ещё какую-то работу в Мегатонне, поэтому «весёлые» исследования Мойры Браун — её единственная надежда на выживание. - Ладно. - девушка откашлялась и взяла себя в руки. - Что там насчёт пищи? - Тебе нужно найти еды и лекарств. Рано или поздно они потребуются каждому, верно? Так что нужно найти закрома, где они лежат. Неподалёку есть старый «Супермарт». Мне хотелось бы узнать, сохранились ли в таких местах продукты и медикаменты. - Ладно. - вздохнула Элис, - Схожу до этого «Супермарта»… После того, как Мойра отметила примерные координаты её цели на пип-бое, Элис наконец перешла к тому, зачем, собственно сюда пришла — продала весь ненужный хлам, в том числе и пневматическое ружьё, не представляющее из себя никакой ценности на пустошах. Вырученных крышек хватило лишь на несколько стимуляторов. Зайдя домой и переодевшись в бронированный комбинезон, Элис в последний раз перебрала рюкзак, повесила на пояс 10-мм пистолет в кобуре, положила в один из карманов все патроны к нему и направилась к воротам. Вот перед ней Пустошь. Место, которого она боялась до дрожи в коленках и побелевших костяшек пальцев, сжимающих пистолет. Место, где шансы погибнуть от чего бы то ни было взлетали до небес и где каждый шорох казался признаком опасности. Место, где смерть постоянно дышит в затылок, выжидая момент, когда неосмотрительному путнику захочется немного расслабиться. Элис нервно одёрнула лямку рюкзака и, шмыгнув носом, неуверенно зашагала вперёд.