Тени в тумане

"Очередное утро. И опять нет Артура", — подумал Акиро привычно одеваясь для пробежки. Черная футболка, такого же цвета спортивные штаны, кроссовки. Всё. Готов. Быстро спустившись на первый этаж, Акиро еще из фойе услышал нестройный шум голосов у парадного входа. Выйдя на парапет, мастер рассмотрел группу молодых парней. В основном тут были новенькие, из охраны Тихомирова. Очевидно, подстрекаемые братьями Ломейко решили тоже «повысить свой рейтинг, занимаясь с мастером». Нужно эту самодеятельность прекращать или как-то систематизировать занятия. Уровень подготовки у всех разный, как и сама физическая подготовка. Толку от «подсмотренных» комбинаций или техник у мастера не будет, а только может навредить. Нужно не забыть, составить график, разбить по группам, если им так охота заниматься. Но особенно удивило молодого мастера, что немного в стороне и обособленно стояли и вчерашние «студенты». Очевидно, решили не откладывать в долгий ящик начало занятий. Ладно, будем посмотреть. — Володя, бери всех ребят и час быстрым темпом по территории, — сказал Акиро. — А вы? С нами не побежите? — удивленно спросил охранник. — Нет. Я сегодня по улицам пробегусь. Как раз окрестности посмотрю, — и, немного помедлив перед тем, как развернуться и идти в сторону ворот, дополнил: — А то живу тут, а что в округе — и не представляю. Через часок прибегу, разомнемся, — и легкой трусцой, переходящей в быстрый бег, направился на выход из имения. Стоило мастеру отбежать метров на двадцать, Володя Ломейко, которого уже фактически все признали старшим в охране Токугава, быстро вошел в фойе и, подняв телефон, проговорил. — Дежурный. Машину с группой на выезд. Токугава покидает имение. По городу будет пробежка. Быстро миновал ворота, которые, на удивление мастера, быстро автоматически раскрылись, стоило ему только приблизиться. Понимая, что Володя скорее всего предупредил дежурящих на въезде, мастер, больше не задумываясь об этих мелочах, вдохнул полной грудью и, набирая скорость, побежал вверх по улице. Широкая проезжая часть, ухоженные, подстриженные газоны, ровные ряды тополей и легкий туман в предрассветный час встретили Акиро полной тишиной и утренней свежестью. Акиро увеличил скорость бега. Длинная, словно стрела, улица позволяла молодому мастеру набрать отличную скорость. Ветер шумел в ушах, волосы развивались в потоках «играющего» с мастером ветра. В груди разгорался огонь. Акиро переполняло чувство свободы. Казалось, пожелай он, и, оттолкнувшись от дороги, сможет взлететь. Мастер сделал несколько пробных прыжков. Небольших, на семь-десять метров. Сам ветер подставлял ему опору. Подталкивая в спину, когда немного не хватало до намеченной цели. Прикоснувшись к своему дару, мастер окутал себя"воздушным» коконом и с быстротой молнии перемещаясь то на газон, то обратно на дорогу, высокий забор, пробежав по которому, быстро сместился на крышу соседнего дома и обратно на дорогу. Комбинируя «ускорения» с пируэтами и кульбитами, мастер и не заметил, что его уже несколько минут пытается догнать машина с ребятами из охраны. Посмеявшись про себя, Акиро прибавил скорости. Еще в Якутии мастер заметил, что воздух и все, что связано со льдом, ему дается почти без напряжения. Первоначально, он отнес это на счет связи с Артуром. Но с каждым днем становилось понятно, то ли это его личная предрасположенность, или, во что ну никак не хотелось верить, всё происходящее на турнире, имеет под собой глубокие, о которых он ни сном, ни духом не знает, корни. Почему не хотелось верить? Все просто. Это означает только одно. В мире, помимо него, мастера курами, владельца древних техник и знаний, которые собирали предыдущие мастера, есть Силы, о предназначении и возможностях которых он не имеет представления. Всё, что происходило на турнире, с момента его вступления в «битву» и до ее завершения, походило на какой-то спектакль. Только кровавый. Начать с того, что его никто не удосужился предупредить, что именно будет происходить и как именно он должен подтвердить свои мастерские степени. Первый круг можно описать как тренировку и разминку. Глядя на своих соперников, Акиро внутренне удивлялся. Зачем люди пробуют свои силы в такого рода битвах, если и мастерами-то их сложно назвать. Так, хорошие бойцы, но не более. Потом к нему пришел Настоятель и в категоричной форме, глядя прямо в глаза Акиро, запретил ему использовать что-либо из арсенала курами, Даже намека чтобы не было. Любые техники, любое массовое или индивидуальное применение Силы, Дара, чего угодно, только не показать знакомство со стилями и техниками древних мастеров. Второй этап — это кровавое месиво. Одновременный бой всех со всеми на огромной арене, где в ход шли все известные и доступные техники. Видоизмененные заклинания и удары. Больше часа шла кровавая жатва на песчаной арене, изрядно орошенной кровью участников. Тогда ему сильно повезло. В какой-то момент он просто замедлил, «заморозил» место, где по идее должен был быть его последний соперник. Так и оказалось. Он всего лишь на несколько мгновений потерял скорость и двигался словно через плотный воздушный поток, через толщу воды, что не давала ему сделать лишнее движение. Акиро этого хватило, чтобы нанести серию ударов. Соперник из Китая рухнул, как подкошенный и больше уже подняться ему было не суждено… И когда он зажигал огонь у статуи Священного дракона, используя, древние до ужаса, два камня, сплошь покрытых рунами, с помощью которых и предполагалось разжечь масло в чаше у подножия статуи, произошло «очередное представление». Огромная, метров восьми, статуя внезапно изменила цвет. Из кроваво-красного олицетворения огня и пламени, она стала искрящейся-белой с синим отливом, словно монолитный кусок льда. Еще тогда, в тот самый момент смены цвета статуи, у мастера в груди что-то заворочалось, словно кто-то искал более удобное место, но мастер списал это на усталость и судороги мышц. А зря… Каждый раз, вызывая лед и все, что связано с холодом, его самого переполняла радость, в груди словно становилось тепло и спокойно. Близость со стихией вызывала бурю положительных эмоций и иногда казалось, что с ним радуется сама стихия, как маленький ребенок бывает рад, когда обратили на него внимание и дали вкусняшку. Словно в груди вместе с его силой растет и нечто однородное стихии. Маленькое, пока еще слабое, но с каждым разом все сильнее чувствуется их родство. Дракон Севера — так прозвали его старые мастера, что поклонялись и следили за храмом Великому дракону. И вот думай, что они имели ввиду. То, что он приехал с территорий севернее Китая, то ли что он сам и есть Дракон Севера. Края Льда и Холода. Сколько Акиро вспоминал прошедшее, он не заметил, только в один прекрасный момент, что-то мелькнуло на краю зрения. Краем сознания, что не был поглощен былыми событиями, он заметил, что по параллельной улице, набирая скорость несется, включив «мигалку», полицейская машина. Быстро сориентировавшись Акиро тут же свернул. Увеличив максимально скорость стал сближаться с полицейскими. Свернув на соединяющий обе улицы проулок, Акиро что есть силы «рванул» на опережение. Прыгая, местами пробегая по тонким навершиям заборов, отталкиваясь от краев крыш, мастер спешил оказать помощь служителям закона. Если они за кем-то гнались, то мастер должен им помочь… * * * — Говорил тебе, не лезь, — недовольный управлением машины, проговорил Александр Ломейко, старший группы охраны, — он же как метеор носится. Тормози и быстро меняемся. Визг тормозов расколол тишину утра. Быстро поменявшись с молодым и еще неопытным водителем местами, Александр что есть силы нажал на акселератор, и машина рванула с места. Ловко лавируя от выбоин на дорожном покрытии, «старый» охранник Акиро уверенно вел машину в том направлении, где несколько мгновений назад видели силуэт мастера. — Это тебе не ваши забеги «беременных тушканчиков». За ним нужно глаз да глаз. Носится словно мотор в ж… на спине. И причем, на Даре. Они уже проехали почти два квартала, когда один из парней, что сидел на заднем сидении, быстро показывая рукой в сторону забора справа, по ходу движения, прокричал: — Вон он. По забору бежит. Епть… да как так можно вообще? Видел? Ты видел? — впечатленный проделанным трюком мастера, с улыбкой на лице, вдохновенно говорил охранник. — Вы вообще подобное видели? Это даже не сраный зарубежный паркур. С забора на крышу и одним касанием на дерево и потом уже на дорожке. Это пиз...ц. — Как он такой темп выдерживает еп-та? — проговорил второй, сидевший около Александра, парень. Машина неслась с приличной скоростью, и буквально через пару минут они уже ехали почти напротив несущегося словно метеор мастера. Прыжки, кульбиты, подскоки, сальто. И все это на незнакомой местности, используя то, что встречается на пути. Не снижая скорости, мастер резко сменил направление и направился по более широкой улице, что пересекала их прежний маршрут движения. — Мы когда были в Якутии, он занимался или преподавал, мы так и не поняли, в какой-то «Обители» то ли закрытой военной школе. Там хрен поймешь, — говоря это, Александр внимательно следил за дорогой. Машина уверенно двигалась за мастером, разве что, на повороте ее немного занесло, отчего скрип и визг резины огласили утро неприятными резкими звуками. Выполнив очередной «уход» от ямы в асфальте, охранник продолжил: — Так вот. Он каждый день туда и обратно бегал. А там навскидку километров тридцать. Так что, для него десять-двадцать км пробежать с утра, это просто разминка… легкая. Ладно парни, все внимательно смотрим, чтобы не потерять из виду. * * * Дежурство подходило к концу. Каких-то два-три часа, и можно выдвигаться на пересменку. Дежурный по участку, капитан Колесников, сволочь, словно в наказание, поставил их с напарником на маршрут по «элитному» району в Петергофе. Что тут может произойти? Что не дом, то имение родовитого, битком набитый охранниками и системами наблюдения. Северная часть района вообще сплошь усадьбы, с территориями с «Шервудский лес». А всё потому, что когда-то Семён Иванович не «отстегнул» капризному капитану за «сладкого» нарушителя, любящего в пьяном виде покататься по ночным улочкам Старого Петергофа. Пожадничал тогда старый инспектор дорожной службы. Вот и итог. Дежурство с молодыми оперативниками. Сегодня во многих районах города проводятся полномасштабные рейды. Вот и «припрягли» дорожные патрули совместно с операми, перекрывать все мало-мальски серьезные маршруты и районы. Хотя бы дали припортовую зону. Там хоть можно «подзаработать», но увы. Обозначив маршрут, Колесников ехидненько так поулыбался, давая понять что так будет и впредь, до момента, пока ты не осознаешь и не исправишь ситуацию, лучше всего в десятирублевых купюрах. Тяжело вздохнув, Семен Иванович представил, что если выделить на «откуп» дежурному, то останется он с «голой задницей». В этом году пришлось сильно потратиться. Начало учебного года. Сына нужно было одеть, обуть, внести плату за первый месяц вперед за питание, минимальный социальный налог за год обучения. Хорошо хоть учебников стало меньше, несколько предметов сократили, убрали из программы. Зато любимое чадо компенсировало это желание пойти заниматься каратэ. Видите ли, в школе уже два года работает старый инструктор и все, кто ходят, очень довольны. Результат налицо. За год инструктор умудрялся даже из «задохликов» делать серьезных бойцов. Это да. За себя нужно уметь постоять, но когда полицейский после родительского собрания спустился в полуподвальное помещение, где должны были тренироваться дети, он просто ужаснулся. Нет, наставник все держал там в порядке, мастерили ребята себе тренажеры и спорткомплексы сами, своими ручками, что тоже вызывало положительные эмоции у родителей, приучающих их чад к труду и работе своими руками. Но само помещение, вентиляция, сырость и затхлость старого здания, наполовину сгнившего и держащегося скорее всего только из-за упорства самого наставника. Нужен ремонт, причем срочный, а это опять денежки которые будут вытаскивать из карманов родителей. Занятие боевыми видами единоборств не было включено в программу, а посему средств на это не выделялось, от слова совсем. Дремавший на соседнем сидении, оперативник Игорь зашевелился и, приоткрыв глаза, сонно проговорил: — Сколько там щас времени? На смену не пора? — доставая пачку сигарет вместе с зажигалкой, проговорил он. — Еще пару часов и все. Расход. Ты два часа продрых, давай просыпайся, хоть проедем по району, посмотрим да и сами зафиксируемся под камерами. Мало ли что, — сказал Семен Иванович, заводя двигатель их машины. Стоило им проехать буквально метров триста по главной улице, как они увидели, что на параллельной с главной улицей, дорогой внедорожник гонится за убегающим со всех ног воришкой. Вернее, сначала они увидели неясную тень, промелькнувшую между деревьев, а потом уже с визгом колес и тормозов на улицу выскочил джип. Быстро двигаясь и ловко огибая выбоины и небольшие ямки, внедорожник умчался за «нарушителем». — Что застыл, — прокричал оперативник водителю, — врубай мигалку и погнали за ними. — А надо? — устало с неохотой проговорил Семен Иванович, уже порядком уставший от дежурства, гоняться под утро за непонятно кем не было никакого желания. — Если этот, — кивком головы парень махнул в сторону скрывшегося «бегуна», — обчистил одно из имений, а если учесть, что он «налегке», сумку ты заметил у него? — и не дожидаясь ответа продолжил рассуждать, — стало быть, спер что-то мелкое, но дорогое. Вон как охранники за ним несутся. А если не поймают, то утром будет заявление о краже и спросят, а где были вы и почему не оказались на маршруте? Не поймали воришку? Гони, Семен Иваныч, — и, охваченный азартом предстоящей погони, оперативник достал из кобуры табельное оружие, приготовив к возможному применению. — Ему некуда бежать. Впереди портовая площадь, там всегда один из наших патрулей, — и, взяв гашетку радиосвязи, громко проговорил: — Дежурный, говорит 134. Преследую убегающего вора. Его гонит на Припортовую площадь охрана одного из имений. Пусть наши перекроют. Я по Николаевской его прямо на наших выгоню. * * * Акиро миновал очередной перекресток. Увлеченный бегом, он представлял, что примерно в этом районе должен был порт. Первоначально он не планировал бежать к нему, но улица оказалась настолько интересной в плане преодоления препятствий, что Акиро, полностью сосредоточенный на выборе дороги и места возможного движения, в первое мгновение и не заметил, что за ним уже едут две машины. Одна с охранниками, а вот вторая — с включенной мигалкой и врубленной сиреной. Не понимая, что происходит, он вроде и сам пытался приблизиться к полицейским и помочь, но те как-то «срезав» дорогу, оказались у него за спиной, причем с включенной «иллюминацией». Остановившись, мастер повернулся к полицейским. Визг тормозов. Машину полиции немного развернуло, и, встав к мастеру почти боком, из нее быстро выскочили двое полицейских. Вскинув оружие, самый молодой из них прокричал на всю улицу: — Стой. Стрелять буду, — и, взведя курок, продолжил, — руки за голову. На колени. Не успел молодой блюститель закона произнести последнюю фразу, как несколько в стороне от них остановился внедорожник с охраной и быстро выскочившие ребята, также достав оружие, навели его на полицию, и Александр хорошо поставленным командным голосом прокричал: — Оружие на землю. Одно движение и стреляем. Если учесть, что охранников было четверо, а полицейских всего двое, но вдали раздавались сигналы сирены, и было видно, что не пройдет и нескольких минут, всю округу заполнят автопатрули. Немного охреневший от всего происходящего, мастер быстро взял себя в руки и громко сказал: — Быстро все успокоились, — и, повернув голову к охране, продолжил, — убрать оружие. Быстро. Опешившие полицейские смотрели на картину, как «вор» отдает приказы вооруженным парням, и самое непонятное из всего этого, те молча ее выполнили. Как только охрана спрятала оружие, «вор» повернулся к полиции и спокойным голосом проговорил: — Господа. Я не пойму, какие ко мне вопросы и что конкретно я нарушил? — Ну-у-у… — начал невнятно подавать звуки молодой полицейский, но в этот момент из-за поворота выехали еще две полицейские машины и так же остановившись в нескольких метрах от своих коллег. Полицейские повыскакивали из транспорта и, выхватив оружие, начали кричать, отдавая всё те же приказы. Акиро до такой степени все это надоело, что добавив в голос Силы, он прокричал: — Успокоились все быстро, — на небольшой площадке воцарилось молчание, и в этой тишине наполненный негодованием голос мастера слышался особенно раздраженно и зловеще: — Так что я противозаконного совершил, что за мной гоняется несколько машин полиции? Все вновь прибывшие полицейские и ребята из охраны смотрели на «инициатора погони». Более опытный Семен Иванович тоже внимательно смотрел на своего молодого оперативника, и тому пришлось давать пояснения, убрав при этом пистолет в оперативную кобуру. — Ну-у-у, вы убегали от машины с охраной, — и, не зная что еще добавить в свое оправдание, проговорил, — на большой скорости… Тишина, воцарившаяся на площади на несколько минут после слов оперативника, тяжелым грузом проблем давила на всех присутствующих, от чего следующие слова, сказанные мастером, прозвучали набатом: — Так я что? Скорость превысил? Стоящий около джипа, Александр давно уже все понял, но чтобы не показать, как ему хочется смеяться от всей этой картины, которую специально, даже если будешь стараться, не придумаешь, прикрыл рот рукой, делая вид, что поддерживает голову. Но с каждым словом и пояснением полицейского сдержаться было просто невыносимо и, не выдержав, стараясь не засмеяться, проговорил: — Господа полицейские, когда будете составлять протокол о нарушениях, ради всех святых, дайте сфотографировать, — и, выставив руку перед собой, словно читает заголовок газеты, продекламировал: — Во время утренней пробежки был задержан и оштрафован Имперский дворянин господин Токугава, за превышение скоростного режима, — не выдержав и схватившись за живот, начал ржать. Буквально через мгновение вся площадь утонула в дружеском хохоте, даже мастер первые минуты «сохранявший лицо», рассмеялся на мгновение представив всю эту историю со стороны. * * * Вот воистину говорят, как утро началось, так целый день и пройдет. А уж коль утром ты имел дело с целой оравой полицейских, слава всем святым, руководство в участке оказалось тоже с юмором и принеся извинения, быстро всех «разогнали» заниматься своими делами. Собственно, мастера никто и не тянул в участок, но организованная «операция» по поимке «вора» и подключение к ней дополнительных экипажей патрульных, требовала составления соответственных бумаг. Как выяснил уже в участке мастер, с сегодняшнего дня по всему городу (а особенно много сил и средств брошено на Васильевский остров) проводится масштабная операция по все известным «злачным» местам. Тщательному контролю подвергается каждый: в порту, припортовой, ремонтных и ремонтно-строительных зонах. Полностью проверяется весь подучетный контингент из ранее судимых. Как пояснил дежурный в участке, что инициаторами выступили городские СБ. Есть предположение, что в городе назревает передел зон влияния, что в свою очередь повлечет за собой обострение криминогенной обстановки. В сводках не указано, но есть предположение, что при разборках банд убит преступный авторитет Беркут, чья зона влияния как раз и покрывала все припортовые районы и сам порт. Дело, правда, не заводили: нет тела и нет соответственно уголовного дела. Так что, поступившая директива гласила: перевернуть все. Вытряхнуть из всех щелей всю криминальную шушеру и очистить район от банд. В тот момент мастер понял, что людишки из СБ начали искать своего человека и скоро найдут и автобус и, скорее всего, выйдут и на него. Но как говорится: будет день, будет и пища. Потом, уже утром, состоялась встреча с директорами школ и представителем губернатора, а точнее, ревизионным исполнителем, коллежским секретарем Плотниковым Вячеславом Козимировичем, курирующим от Дворянского Собрания города комиссию по Общеобразовательным школам, школьного и дошкольного воспитания. Руководитель самой же комиссии — князь Ярославский, и без его ведома и разрешения ни о каком фонде, а тем более вмешательстве в образовательный процесс не могло быть и речи. Закончили на том, что мастер сегодня же будет в Управлении делами Губернатора на Сенатской площади, и все вопросы постарается решить уже там. Потом долгие и ожесточенные переговоры со строителями. Через три часа выматывающих переговоров, в ходе которых мастер поставил два не подлежащих обсуждению условия. Скорость. Уже через три месяца после начала строительства, первый жилой комплекс под ключ должен быть сдан вместе со спортзалом. Также столовая и необходимые энергоустановки. И качество. За всеми работами строителей будет следить независимая инженерно-техническая группа, с проведением эксперт-анализа материалов и соблюдения всех технических условий. Для обеспечения такого скоростного режима и качества было решено работать в три смены и уже завтра утром на место будет отправлено три группы геодезистов для «привязки» к местности предполагаемого проекта, который, взяв за основу уже имеющийся проект олимпийского городка, будет переделан под нужды заказчика. И тут всплыла проблема с постройкой дороги. Да, это дополнительные расходы, но, прикинув по карте и оценивая все имеющиеся плюсы, Акиро дал согласие на прокладку трассы прямо через леса и болота, к химкомплексу Тихомирова. Правда, было необходимо, даже несмотря на то, что финансирование полностью лежит на заказчиках, получить разрешение у того же Строительного комитета при Управлении делами Губернатора. Акиро печально усмехнулся, понимая, что обойти стороной местное начальство не представляется возможным, и вместе с Никитой направился в город. Подъехав к зданию Управления Делами Губернатора всем кортежем, состоящим из четырех машин, мастер неторопливой походкой, в сопровождении Никиты и охраны, проследовал внутрь. Правда, в само здание с Акиро пропустили только двух личных телохранителей, все согласно действующему закону. Найдя на первом этаже Комитет по образованию и коротко объяснив, что ему необходимо, на Акиро вывалили целый ворох абсолютно ненужной информации. Правда, основную мысль и завуалированные требования «откупных» уловил с первых слов. Фонд-то он зарегистрировать может. Хоть пусть купит их пять штук и положит себе на полку. Только комитет занимается распределением всех поступающих от меценатов средств. Так как им лучше известно, где и сколько нужно школам. Какие именно сейчас у них потребности и с какими трудностями они столкнулись. Именно комитет определяет, какие школы будет курировать то или иное финансовое предприятие. Только комитет закрепляет за школами меценатов. Без согласования с комитетом даже перечислить напрямую средства невозможно, так как они отслеживают всю финансовую деятельность всех школ и объявить нецелевыми любые поступившие средства — дело пяти минут. Есть и другие способы усложнить жизнь самовольному «дарителю». Но все вопросы можно решить. Нужно только «заинтересовать» определенных лиц. Приняв решение позже разобраться с этими взяточниками, мастер быстро покинул Образовательный комитет и направился к Строителям. Каково же было удивление мастера, когда сцена «по выкачиванию средств» повторилась чуть ли не теми же самыми словами. Только требовалось получить заключение Экологической комиссии в Управлении по развитию дорог и магистралей и т.д. и т.п. Но все можно ускорить… правильно… Нужно только заинтересовать «нужных» людей. Всего-то пятьдесят тысяч с километра трассы, а их чуть больше восьмидесяти — четыре миллиона. И все вопросы будут решены. Стоящий всё время рядом и ведущий запись Никита, стоял и молча охреневал от размахов взяточничества. Бросая на мастера взгляды, он заметил, что тот тоже едва сдерживается, чтобы не устроить тут маленький армагеддон, но дослушав пожелания чиновника до конца, Акиро, не произнося ни слова, вышел из кабинета и, уточнив у охраны этажа, где располагается приемная губернатора, направился туда. И вот уже более получаса молодой мастер сидит вместе с Никитой в богато обставленной приемной губернатора. Стоило им только войти, секретарь, видимо, перепутав Акиро с кем-то, заявил, что Его высокопревосходительство ожидает. Но как только Акиро сказал свою фамилию и по какому поводу тут находится, секретарь, понимая, что обознался и чертыхаясь про себя, вошел в кабинет начальника. Минут через пять вышел и коротко, без прежнего раболепия и почитания бросил вскользь: — Ожидайте, вас вызовут, — и, не обращая больше внимания на присутствующих, сел за стол и принялся заниматься своими «очень важными» делами. Раздавшийся на всю приемную, голос из селектора вывел Акиро из задумчивости. Предстояло решить, что именно говорить и как себя вести. Сразу звонить и просить помощи родственнику не хотелось. Понятно, что замахнулись они с Артуром на большое и, нужно сказать, сложное дело, но и сразу же, не попробовав решить самостоятельно проблему, не в духе мастера. — Еще ожидают? — и, получив тихий лаконичный ответ, проговорил: — Проводи в кабинет и сам зайди. — У его Высокопревосходительства очень мало времени, — быстро проговорил секретарь, поднимаясь и направляясь к двери. Взявшись за ручку и посмотрел оценивающе на посетителей, добавил: — У вас пять минут. Говорите четко и коротко. Пройдя вслед за секретарем в огромный, размером с футбольное поле кабинет, застеленный дорогими пушистыми, скрывающими шаги, коврами, мастер остановился около секретаря, ожидая, что согласно этикета, его должны пригласить присесть и уже потом вести разговоры. Но не успел Акиро подумать об этом, как откуда-то со стороны шестиметрового стола, а может, и всех семи, раздался хрипатый голос. И только тут, за всевозможными мониторами, лампами и прочими непонятно для чего находящимися на столе предметами увидел невысокого, страдающего ожирением мужчину в преклонном возрасте. Абсолютно лысая голова, маленькие глазки сейчас пристально осматривали «просителей», мужчина сказал: — Ты мне сказал, что пришли просить о строительстве школы каких-то искусств, — не дожидаясь, когда секретарь ответит, все тот же хриплый голос проговорил: — И что я вижу? Молодой человек, которому впору самому учиться, собирается тут… — последние слова говоривший выделил особенно, — на моей земле… строить непонятно что. Сделав театральную паузу, не пригласив присесть, ни о чем не спросив, хозяин кабинета продолжил: — И мне секретарь докладывает, что тут у нас коррупция и вымогатели взяток работают. Я правильно вас понял, мо-ло-дой че-ло-век? — проговорив по слогам и внимательно смотря за Акиро, впервые за несколько минут задал вопрос. — Все верно, — спокойным голосом, без тени каких-либо эмоций проговорил мастер, понимая уже, что зря напросился на этот прием. Все, что делалось в этом здании, делалось с ведома его хозяина и вряд ли он будет кусать руку, что кормит его. Придется закругляться и решать вопрос через Москву. — Взяточники и бюрократы… — Что ты себе позволяешь? Еще нужно проверить, откуда у тебя деньги взялись… — Я, Акиромаяси Токугава… — Акиро внутренне бушевал злостью, но несмотря ни на что, голос его был абсолютно спокоен и так же холоден, не предвещающий хозяину кабинета ничего хорошего. По какой причине это ожиревшее недоразумение пытается его оскорбить? Единственное, что еще сдерживало мастера, это преклонные годы мерзкого мздоимца. Мастер собирался было продолжить свою мысль, но в этот момент зазвонил «ТОТ» телефон, с которым Акиро никогда не расставался. * * * — И что все это значит, Никифор Петрович? — мягкий голос и полуулыбка на лице уже давно никого не обманывала. Чем мягче обращался к тебе Князь Вяземский, тем тяжелей могли быть последствия этого обращения. Находясь в Центре Москвы, в здании правительства Российской Империи, на последнем этаже в кабинете Светлейшего Князя, генерал-лейтенант, Начальник частей Особого назначения, куда входили все Оперативные группы и команды быстрого реагирования, Никифор Петрович Козак все думал: как ему ответить и как он умудрился оказаться в столь затруднительном положении. Хотя, сам себе ответил генерал, всё закономерно. Год назад, при смене командования Генерального штаба, в руководстве армии и спецвойсками появились новые люди и, как следствие, начали проталкивать «новые» веяния. Не устроившая новое руководство штаба, обстановка на «Кавказе» решили списать свои неудачи и ошибки в тактическом и стратегическом планировании на оперативные части. Исполнители всех уровней получили «положенное наказание», а оперативные части и особые группы подверглись «особой критике». Были «выявлены» недостатки в организации боевой подготовки. «Установлено» наличие слабой личной и групповой подготовки оперативников, несоответствие их показателей «мировому стандарту». Под благовидным предлогом были отправлены в отставку лучшие инструкторы, которые прошли с Козаком не одну «горячую точку» и были самыми опытными и надежными людьми, основой многих подразделений и оперативных групп, что не могло не сказаться на качестве выполнения заданий. Почти полностью был изменен подход к проведению групповых полевых занятий, отменены ранее заготовленные и отработанные связки в группах. А если добавить к этому критический недостаток «Одаренных», которое в последнее время прослеживался во всех частях ВС России, то эффект таких сокращений не заставил себя ждать. Отсутствие многих «боевых» офицеров многократно снизило эффективность этих самых групп, а отсутствие опытных товарищей привело к печальным последствиям… Все нововведения в подготовке групп, зачастую списанные у европейских и азиатских, что почти одно и то же, спецслужб, в корне меняли подход к применению Силы и пользование Даром. Вот и получилось, старое системы выкинули, а новое в полной мере не постигли. Так и застал их очередной бунт в Нагорном Карабахе «со спущенными штанами». За шесть часов боя оперативное подразделение, которое по идее должно было раскатать под ноль любое армейское подразделение до полка за минуты, было почти полностью уничтожено бандитами, сумевшими пройти перевал и выйти в тыл «Особой группе» при штабе Кавказского военного округа. Козак предполагал, что и этот проход был сделан с чьей-то помощью, но доказательств у него не было, а предоставить доказательство предательства он не мог. Уцелели лишь «старики», все пополнение полегло… Но нужно было что-то отвечать, а за свои действия и поступки генерал Козак всегда отвечал сам и с высоко поднятой головой. Так что, скажет все, что думает, а там… — Ваше Высочество, разрешите доложить, — спокойным голосом проговорил генерал. — Ну докладывай, — откинувшись на спинку кресла, князь, внимательно смотря на Козака, размышлял, решится ли боевой офицер выдать нагора всю правду, то, что действительно думает, или будет юлить? Козак ему импонировал. Умный, грамотный, с опытом множества войн и сражений, знающий свою службу на ять, и, что самое ценное, не лизоблюд, за что был не любим в штабе и в был опале у высшего руководства армии. Если бы не поддержка Великого князя, его давно бы «съели» и отправили на пенсион. — Все произошедшее в Карабахе — закономерный итог безграмотного и необдуманного выполнения приказов генерального штаба. Внедрение новых, неопробованных техник и методов ведения боевых действий, не основанных на нашей подготовке, фактически сделало оперативные подразделения недееспособными. Необоснованное «списание» опытных бойцов, якобы «не соответствующих» службе, сделало свое негативное дело. Новые методы по обучению, тренингу личного состава, возможно, и дадут результат, но только лет через пять. Когда нынешние контрактники уйдут на гражданку, а новые, не знакомые со старыми техниками, хоть немного освоят новые стили. Наберутся опыта. Все мои попытки доказать, что многое, что предлагают сегодняшние, вновь набранные инструктора и их стили, индивидуальные и групповые атаки как и защиты не подходят к частям Особого назначения, не были услышаны в штабе армии. И, конечно, огромный некомплект «Одаренных». Раньше, где не хватало «мастеров», зачастую брали «опытом» и слаженностью групп, а сейчас… — Козак тяжело вздохнул, переживая о том положении, в котором оказались его части, но, взглянув прямо в глаза Князя, продолжил: — Все мои доводы разбиваются об их утверждение, что эти методы разработаны Мировой федерацией единоборств и все оперативные подразделения в Европе идут по этому пути. Всему тому, чему стараются научить эти наставники, было дано экспертное заключение и признано передовым методом. Приняты к применению во всех «цивилизованных» странах, — на последних словах генерал еле сдержался, чтобы не скорчить гримасу отвращения от этих «цивилизованных», и продолжил, — мнения «моих бывших» инструкторов и «наших» специалистов они не слышат. — Так в чем проблема? — искренне не понимал Князь. — Пусть бы чем занимались раньше, так и продолжали бы. — В индивидуальном противостоянии такое возможно, но в групповых действиях, «полевых», применение совместных атак и защит и многое чего, наработанное тренировками взаимодействие, одновременность, отходы или наоборот быстрые действия, это нарабатывается отдельно. На это нужны тренировки, но тренировки только по новым методам и никак иначе. У них там какой-то «дракон» нашел истину и вывел правила и методы, — процитировал кого-то, не очень приятного генералу, специалиста. — Дракон, говоришь, — Князь на несколько минут задумался. Акиро в Петербурге. Уговорить его провести проверку и дать заключение как специалиста, а потом ткнуть носом или генерала, если он окажется не прав, или всех «новых» ставленников в штабе. Вот только они договаривались со Станиславом, настоятелем Обители, что, пока Акиро сам не решит, информацию по Дракону Севера будут держать в тайне. Но это было уже год назад. Сейчас на глазах Вяземского, одни из самых боеспособных частей армии, да и не только, разваливались на глазах. Шестьдесят человек погибло за один бой, и это не новички. Во что могут превратить Особые группы, которые зачастую использовались не только военными, но и безопасниками, а в сложных случаях и полицейскими, когда на кону были сотни и сотни жизней мирных граждан, вопрос вопросов. Или они специально разваливают самые боеспособные части. На эту тему стоит подумать, но только потом. Сейчас необходимо решить, что делать. — Скажите, генерал, — Вяземский встал из-за стола и, подойдя к столику с напитками, откупорил бутыль с коньяком, плеснул по граммульке в два бокала и повернулся к собеседнику, протягивая ему бокал и продолжая, — если я вам найду сверхавторитетного специалиста, мнение которого не смогут игнорировать ни в Генеральном штаб, ни в Международной федерации боевых единоборств, сможете ли вы с ним сработаться и если будет необходимость подчиниться его решению? — Конечно, — выпив одним глотком коньяк, проговорил генерал. Не часто так спокойно и главное без последствий прошел непростой разговор, а если действительно есть такой специалист, что «заткнет» глотки прозападным подпевалам, то подчиняться генералу не привыкать. Он человек военный. — Если это действительно стоящий специалист. — Все не так просто, как кажется на первый взгляд, — выпив коньяк и еще раз обдумывая правильность принятого решения, проговорил князь возвращаясь, в свое кресло. — Подписку я с вас брать не буду, знаю, что вы человек слова. Человек, с которым я хочу вас познакомить, — Вяземский на мгновение задумался, а как бы лично он отреагировал, что его определяют под начало фактически пацана, молодого и внешне неопытного. Это он знает, что мастера уровня Акиро просто нет в природе, но как это донести до других. — Присаживайтесь, генерал, — и как только Козак занял место у стола Князя, тот продолжил: — Вы в курсе, что определяющую роль в Мировой федерации боевых искусств играет Дракон. Но не только. Есть так называемые, «Великие мастера» или если проще, то это те, кто смог подтвердить несколько боевых Мастерских степеней и кто признан всеми Боевыми федерациями мира. — Слышал краем уха… раньше. Сейчас эти умники опираются на «Дракона», им по-моему все остальное неинтересно, — тут же ответил Козак. — Так вот, это не совсем так. Сейчас в мире всего четыре «Великих» мастера. Двое с тремя школами, восточными, один в Америке с двумя подтвержденными школами, и в том году появился еще один мастер. У него четыре подтвержденные школы высшей категории. Девятый дан — это вроде так называется. Смысл в том, что они как бы являются приемниками основателей и определяют дальнейшее развитие этих школ, — Князь встал со своего кресла и, подойдя к окну, задумался. Как убедить Акиро помочь? Его нежелание «вешать» на себя «официальные обязанности и звания», что непременно при этом появятся, создавало проблему. И как ее решить, Вяземский пока не знал. — И если такой мастер даст свое заключение, то такое мнение будет очень сложно проигнорировать, что в Генштабе, что в Федерации. Но тут есть одна проблема… — Позвольте полюбопытствовать, какая именно? — немного удивленно проговорил генерал. — Все дело в том, что он молод, — и, видя удивление на лице генерала, Князь улыбнулся и продолжил. — Я и сам при первой встрече был, мягко говоря, немного шокирован. В свои неполные девятнадцать лет, он подтвердил четыре мастерских звания по этим школам. Вообще, у него много талантов, поэтому не обманитесь его молодостью. Открыв ящик стола и набрав номер, Князь проговорил: — Попробую его уговорить помочь нам в этой ситуации, — и, дождавшись соединения и приветствия с той стороны, произнес: — И вам доброго дня, господин Токугава,— сделав небольшую паузу, чтобы отделить приветственную часть от деловой, продолжил. — У нас в армии возникла проблема и без вас ее никак не решить. Нужно заключение эксперта. Несколько минут Князь внимательно слушал, лицо его смурнело, а брови медленно ползли к переносице, признак крайней раздражительности, если не злости: — В смысле, собрались переехать и жить в Петербурге вам не по карману? Несколько минут, как понял генерал, Князь слушал доводы оппонента, затем несколько раз глубоко вздохнул и почти спокойным голосом проговорил: — Господин Токугава, передайте трубочку губернатору, — и, пока собеседник выполнял просьбу Князя, прикрыл ладонью микрофон телефона, посмотрел на генерала и сказал: — Плесните еще пару капель, генерал, чтобы я не сорвался и не приказал расстрелять этого идиота прямо в кабинете, — получив желаемое, Князь быстро выпил и, поднеся телефон к уху, продолжил: — Твоё счастье, губернатор, что я сейчас в Москве. Ты с кого задумал взятку получить? С того, кому Император лично обещал любые, слышишь, губернатор, любые условия и средства Империи. С того, кому с шестнадцати лет все мировые научные институты готовы предоставить и средства, и кафедры, с того, на кого светила науки России молятся уже два года? Кто в шестнадцать лет стал мастером и гуру в четырех школах боевых искусств и утвердил положение России на международной арене? — все это артистичный Вяземский больше говорил для присутствующего тут генерала. Ему было необходимо, чтобы генерал всерьез отнесся к Акиро, уговорил его помочь, и дело, которое требовалось разрешить, было сделано. — Слушай внимательно, — вдохнув, Светлейший Князь продолжил, — завтра с утренним поездом из Москвы приедет генерал Козак с особыми полномочиями. И молись всем святым, чтобы господин Токугава дал положительный ответ на просьбу, заметь, не приказ, а просьбу, руководства страны. Его пара слов или строчек о твоем городе и о сложившейся ситуации в международной прессе поставит точку не только на твоей карьере. Как ты будешь решать этот вопрос с мастером Токугавой, я не знаю. Но это уже твои проблемы. А если он и вправду решит переехать из Петербурга, то ты тоже готовься, у меня много деревень без старост… в Сибири. Отключив телефон, Князь вновь подошел к столику, плеснул себе коньяка и задумался. Нужно будет потом позвонить Акиро и поточней узнать, что же там произошло. При посторонних это делать не стоит. Но как не вовремя этот зажиревший идиот влез со своей взяткой. Все мало ему, никак не может «нажраться». — Ваше Высочество, — раздался голос генерала, — это все правда? В восемнадцать лет и… не укладывается в голове. — Это только часть правды, — устало проговорил Князь, — я же говорил, у парня масса талантов. Дипломированный, а что самое ценное, признанный филолог, эксперт переводчик с двенадцати языков. С нашими учеными разгадал и расшифровал один из мертвых языков. Владеет он, точно не знаю, то ли двадцатью восемью, то ли тридцатью языками. Профессор Преображенский месяц назад подал документы на присвоение ему кандидатской степени по трудам и анализу допетровской эпохи. Множество переводов старинных текстов. Особенно ему удается художественная литература. Ну и самое последнее. Он Мастер с большой буквы. Воин по званию и духу, что встанет на защиту русских земель, — последнее Князь проговорил почти шепотом. Говоря это, он с затаенной надеждой смотрел куда-то вдаль. Туда, откуда возможно и придет Тьма.