Неделимое

      С того злополучного, насыщенного вечера у Милтонов прошла уже неделя, за которую я, как могла, пыталась справиться с собой и разъедающими душу чувствами, уже испытанными мною год назад. В тот раз единственным, на что меня хватило, было решением уехать к Лидии в Уитмор, сбежав от всех и от всего, хотя на самом деле убегала я лишь от себя. Теперь все было чуть слабее, приглушеннее, поскольку эти чувства уже были мне знакомы и вряд ли могли ранить глубже, чем тогда. Куда сильнее добивало остальное, не каждый день ведь узнаешь, что ненавистный дядюшка, который ни во что тебя не ставит, на самом деле твой родной отец. Не каждый день и так же узнаешь, что где‒то у тебя есть брат‒близнец, которого отдали при рождении лишь потому что посчитали это правильным, вот так вот походя распорядившись судьбами других. И от всего этого мне было так паршиво, что невозможно передать словами, поскольку в одночасье все, во что я верила, превратилось в расчетливую паутину лжи, с которой мне придется жить, таская за собой все то дерьмо, что так усердно пряталось годами.       Наверное, сейчас мой новоиспеченный папочка как никогда собой доволен за допотопный хитроумный план, теперь пришедшийся так кстати, учитывая все последние события. Только теперь я в полной мере понимаю, какие мысли были в голове у Лиама тем утром, в доме Паркера, когда он заявил, как все не к месту и не вовремя. Ведь только новый ритуал слияния способен лишить Кая силы лидерства над ковеном, и, видимо, мой классный дядюшка, которого и в страшном сне не хочется назвать отцом, надеялся использовать для этого меня. И брата, разумеется, которого я знать не знаю, но при любом раскладе никогда на это не пойду. Неужели он и правда думает, что я мечтаю стать звеном его коварных планов, как запасное колесо в багажнике, которое хоть и не слишком нравится, но все же лучше, чем идти пешком? Возможно, я и правда эгоистка, ведь его план мог оказаться выходом для всех, но я в такие игры не играю и становиться лицемерной сукой тоже не хочу.       Но хуже всего было то, что в этом я совсем одна,наверное впервые в жизни захотев излить кому‒то душу, поговорить хоть с кем‒то, выплеснуть эмоции, но не имея никакой возможности на это. Я не могла все рассказать Одри и Нейту, тем самым втянув в это дерьмо и их, хотя и знала, что могу им верить. И совершенно точно не могла сказать об этом Каю, после чего наверняка бы оказалась трупом под газоном на заднем дворе дома, в котором, несмотря на все это, я до сих пор практически живу. И никакие слова, действия здесь не помогут ‒ он ведь зацикленный на силе параноик, который ради достижения желаемого ничего и никого не пожалел. И сомневаюсь, что я стану исключениеМ, пусть эта хрень мне, если честно, даром не нужна. В конце концов, он даже в паре неродившихся младенцев увидел будущих соперников, хоть им‒то до этого было еще плыть и плыть, так что же говорить тут обо мне?       Ну я и вляпалась, однако... Мне совершенно наплевать на планы Лиама, которые без моего на то согласие он не осуществит. Меня пугает упрямая, эгоистичная, циничная, жестокая натура Паркера, в который раз напоминая мне о том, с кем я связалась и в кого я влюблена. Я либо совершенно дура‒мазохистка, либо пятилетнее дитя, которое упорно ищет в людях лучшее. Не знаю. Я не понимаю, что мне делать дальше, что чувствовать и как себя вести.       ‒ Я в дерьме, ‒ со вздохом бормочу я, задумчиво передвигая вешалки на стеллаже с одеждой. Мне говорили, шоппинг отвлекает, но, судя по всему, со мной это не слишком‒то работает.       ‒ Что? ‒ спрашивает Одри, подошедшая ко мне с двумя платьями в руках, сосредоточенно рассматривая каждое по очереди. ‒ Как думаешь, это или это?       ‒ Это, ‒ тыкаю наугад в первое попавшееся, бежевое, снова отвернувшись к своим вешалкам. Что я здесь делаю вообще? Уже полчаса толкусь у одного и того же стеллажа, так ничего и не выбрав, в то время, как у Милтон уже несколько пакетов под ногами. Мне кажется, что магазины вообще ее больная тема ‒ в такие моменты окружающий мир для моей подруги, видимо, существовать перестает.       ‒ Уверена? ‒ она сдвигает брови, придирчиво осматривая платье. ‒ Мне кажется, оно меня полнит...       ‒ Тогда второе, ‒ безразлично отзываюсь я, сдвигая вешалки в попытке присмотреть что‒то себе, но на деле едва ли думая об этом.       ‒ А это как‒то шлюховато выглядит, ‒ продолжает сетовать блондинка, тем самым доводя меня в конец.       ‒ Да бога ради, Одри, покупай что хочешь! ‒ психую я, бросая на стеллаж едва ли выбранный себе наряд и направляясь к выходу под удивленный и обескураженный взгляд Милтон. ‒ Я за кексами и кофе.       Снаружи было весьма шумно ‒ торговый центр, как обычно, был переполнен к выходным. Добравшись до одной из расположенных напротив того магазинчика кафешек‒островков, я плюхнулась на чудом лишь еще не занятый диванчик и нервно выдохнула. Конечно, Одри тут совсем и не при чем, не стоило вот так на ней срываться, так что меня отчасти даже грызла совесть. Вот только я устала всю неделю притворяться, что все нормально и ничего не происходит, устала все держать в себе, устала от недоговорок и секретов. Так что простите уж, но у меня сейчас нет настроения на то, чтоб выбирать кому‒то платья с таким усердием, как будто бы от них зависит жизнь.       К тому моменту, когда Милтон присоединилась ко мне за столиком, я успела выпить половину латте и съесть два шоколадных кекса, планируя уже перейти на третий. В коробочке, лежащей рядом, обитало еще шесть таких же, но их я собиралась прихватить домой.       ‒ Ладно, выкладывай. Что опять случилось? ‒ спрашивает Одри, до этого с минуту молча наблюдая за тем, как я хомячу кекс.       ‒ В каком смысле? Вроде ничего, ‒ пожав плечами, отпиваю кофе. ‒ Ты разобралась с платьями?       ‒ Брэнсон, не переводи тему, ‒ блондинка поджимает губы, глядя на меня с каким‒то подозрением. ‒ Ты с того вечера ведешь себя странно. Ты вроде говорила, что все будет хорошо, но я что‒то не вижу этого. Поэтому рассказывай уже, что происходит.       ‒ Слушай, все нормально. Правда. Ты себя накручиваешь просто, вот и все.       Одри раздраженно выдыхает и смотрит на меня в упор, слегка сощурившись.       ‒ Поверить не могу. Ты снова это делаешь.       ‒ Что делаю? ‒ непонимающе приподнимаю бровь.       ‒ Что‒то от меня скрываешь. Не поступай так снова, Би. Это обидно. Не говоря уже о том, что жутко раздражает.       Здесь я ее прекрасно понимала, если честно, сама испытывая те же самые эмоции, будучи в неведении дольше, чем хотелось бы. Но, как ни странно, даже оно порой приятнее реальности.       ‒ Я... Я хочу тебе все рассказать, поверь, ‒ вздыхаю, задумчиво уставившись на свои руки. ‒ Я просто не могу.       ‒ Не можешь? ‒ девушка неопределенно хмыкает. ‒ Ты мне не доверяешь? И как давно, позволь узнать?       ‒ Боже, Одри, ну при чем здесь это? ‒ вздыхаю, закатив глаза. ‒ Я просто не хочу, чтоб в случае чего ты пострадала, вот и все.       ‒ А можно я это сама решу? Мне же не два годика, Би, ‒ блондинка выжидающе сложила руки на груди. ‒ Давай, пока я сама что не надумала. Ты знаешь, я могу.       Мне кажется, что если я не расскажу ей, вновь отмазавшись, она обидится еще сильнее, чем тогда у "Рэдвила", да и, как я уже сказала, мне был нужен кто‒то, с кем я могла бы это разделить. Казалось, что так станет легче, даже не знаю почему.       ‒ Ладно, хорошо.       ‒ Эээ... ‒ дослушав мой рассказ, Милтон еще несколько секунд просто моргала, глядя на меня с каким‒то недоверием, словно решив, что я над ней прикалываюсь. ‒ Я правильно поняла, что... Твой отец оказался твоим дядей, а твой дядя на самом деле твой отец, а еще у тебя есть брат и... Ты это сейчас серьезно вообще?       ‒ А похоже, что шучу? ‒ усмехаюсь я, доедая кекс. ‒ Только это между нами, ладно? Нейт, когда напьется, иногда болтает лишнее кому и где не попадя.       ‒ И ты не пыталась его найти? Я о брате.       ‒ Год назад хотела, но у меня магии не было, а потом... отец погиб, а я все это забыла, ‒ задумчиво потирая переносицу, разглядывая свою чашку с кофе. ‒ А сейчас... Не думаю, что стоит это делать. К тому же, что я ему скажу? Прости, чувак, но ты был просто пешкой? Звучит не очень.       Одри немного помолчала, комкая в руке салфетку, а потом вздохнула, цокнув языком.       ‒ Все чудесатее и чудесатее. И что будешь с этим делать?       ‒ Ничего, ‒ пожимаю плечами.       ‒ Ты же... ‒ она прерывается, видимо подбирая слова. ‒ Ты же понимаешь, что если Кай узнает...       ‒ Он не узнает, ‒ перебиваю я.       ‒ То есть, ты все же понимаешь. Какой он человек. И все равно остаешься с ним. И таскаешь ему кексики в коробке? ‒ она ткнула пальцем в мой набор, насмешливо изогнув бровь.       ‒ Вообще‒то я это себе купила, ‒ округляю глаза.       ‒ Ты только что три штуки съела, а там еще шесть, ‒ поддевает Одри. ‒ Ты же не лошадь, Брэнсон.       ‒ Нет, не лошадь. Мне в лучшем случае только один достанется, ‒ усмехаюсь я.       Головой я понимаю, что она права и я все глубже закапываю себя в яму, позволяя сердцу верить в то, что все будет совсем иначе, но сильно в этом сомневаясь. И что мне делать? Убежать из города? С планеты? И вырвать себе сердце заодно, чтоб ничего не чувствовать ко всяким мудакам? Так точно было бы гораздо проще. ***       Завернувшись в одеяло, лежу в кровати и без особого интереса смотрю на ноутбуке фильм, когда с первого этажа доносится хлопок входной двери, заставивший меня едва заметно вздрогнуть. Когда я вернулась с пару часов назад, Кая еще не было, так что я просто завалилась в кровать, включила фильм и копалась в собственных безудержных мыслях, а потому даже немного выпала из реальности и вернулась в нее только когда услышала этот звук.       ‒ А чего это ты в восемь вечера и уже в кровати, м? ‒ удивляется Паркер, заходя в комнату и бросая на кресло толстовку. ‒ Или это намек?       ‒ Ты что, нимфоман? ‒ слегка усмехаюсь в одеяло, не сводя взгляда с экрана, хотя я даже не в курсе, о чем этот фильм. Теперь, признаться, помимо гнетущих меня мыслей, появились другие, которые появляются каждый раз рядом с ним. Похоже, я сама становлюсь нимфоманкой.       ‒ Ага. Я же нормальный мужик с нормальной реакцией на лежащую в моей кровати полуголую девушку не отвратительной наружности, ‒ замечает он, отчего я прыскаю со смеху.       ‒ Какой очаровательный комплимент.       ‒ Я вообще само очарование. Ооо, кексики, ‒ с воодушевлением замечает он, схватив со стола коробку. ‒ А чего только два?       ‒ Ну ты бы еще часок погулял и ни одного бы не было, ‒ парирую я, ухмыльнувшись. Я же не скажу, что мы заезжали к Одри и мне пришлось угощать кексами Паркера ее младшего брата, потому, что ему всего 10 и он больше заслуживает, чем тот, кому 22... Ой, то есть фактически 40. Но выражение лица, когда Кай открыл коробку, у него было такое, словно 10 ему. Это умиляло. Одри не знала его с той стороны, с какой знала я, потому и не могла меня понять. Никто не мог. Да я сама себя порой не понимаю.       ‒ Ну ладно, двигайся давай, ‒ стянув футболку, Кай прямо в джинсах залезает ко мне под одеяло, прижавшись со спины и водрузив рядом коробку с кексами. ‒ Кстати, встретил сегодня твою кузину. Шерил. Она всегда такая прилипчивая?       ‒ Да, ‒ на автомате отвечаю и только потом до меня доходит смысл сказанного. ‒ Минуточку, ‒ поворачиваю голову к парню, с воодушевлением поедающему шоколадный кекс. ‒ В каком смысле прилипчивая?       ‒ В прямом, ‒ усмехается тот, продолжая жевать кекс и как‒то хитро на меня поглядывая. ‒ Кстати, тоже не отвратительной наружности. Немножко на тебя похожа.       ‒ Да ну? ‒ начинаю заводиться я. ‒ Может и она в этой кровати полуголой лежала? Или вообще голой?       ‒ Ммм... Чувствую запах ревности, малявка. Это заводит, ‒ подмигивает Паркер, доев первый кекс и переходя к следующему.       ‒ Так у тебя с ней было что‒то или нет? ‒ едва сдерживаюсь от того, чтобы не стукнуть его светильником ‒ как раз очень к месту стоит тут на тумбочке.       ‒ Было ли у меня с ней что‒то? ‒ продолжает издеваться ведьмак. ‒ Ты про секс? Страстные поцелуи в разные части тела? Прогулки под луной? ‒ я его сейчас придушу.       ‒ Да, об этом.       ‒ Ахаха, Биллиии, ‒ смеется Кай, дожевывая остатки кекса и усыпая крошки на одеяло, как свин. ‒ И когда же, интересно? Когда мне было 22 она еще не родилась. А потом я 18 лет был слегка недоступен. Понимаешь, к чему это я?       ‒ Да, ‒ хмыкаю я, от осознания своей тупости едва ли не пятнами покрываясь, но все же найдя способ, как вернуть в свой бред каплю логики. ‒ Но я же не знаю, чем ты тут неделю занимался, пока я была в Уитморе.       ‒ Нууу... Придется тебе теряться в догадках, ‒ ухмыляется он. ‒ Я же не знаю, чем ты в это время занималась в Уитморе. И еще почти месяц до этого.       ‒ Справедливо, ‒ вздыхаю, понимая, что просто не могу не поддеть за все, что я сейчас испытала по собственной дурости. ‒ Хотя с 18‒летним воздержанием я бы тоже нимфоманкой стала, ‒ расплываюсь в хитрющей улыбке, игриво вздернув брови.       ‒ Мм...мелкая стерва, ‒ откинув коробку в сторону, он сунул руки под одеяло, прижимая меня к себе и кусая за ухо, одновременно с тем накрывая прохладными ладонями мой живот и грудь.       ‒ Что за привычка кусаться? ‒ хихикаю я, прижимаясь к нему всем телом и ощущая поясницей всевозбуждение парня. ‒ Например, зачем ты утром укусил меня за плечо через футболку и снова заснул, а?       ‒ Просто так. Чтоб не расслаблялась, ‒ бормочет он мне в волосы теплым дыханием, заставляя волны мурашек растекаться по телу, ощущаясь желанием где‒то в груди и внизу живота.       ‒ Расслабишься тут с тобой, ‒ едва слышно хмыкаю я, разворачиваясь к нему и встречаясь взглядом с глазами, которые теперь кажутся слишком уж темными в едва освещенной комнате.       ‒ Правильно, и не нужно, ‒ выдыхает Паркер мне в губы, вжимая телом в поверхность кровати, заставляя меня издать приглушенный стон, впиваясь пальцами в спину парня. ***       ‒ Нашла что‒нибудь? ‒ в который раз спрашивает Деймон, подходя к бормочущий заклинание Бонни, перед которой на большом дубовом столе разложена карта мира.       ‒ Нет, ‒ глухо отзывается девушка, вновь сосредоточившись на карте, и, прикрыв глаза, продолжает произносить набор слов, которые только раздражают Сальваторе лишь больше.       Сощурив глаза, он бросает взгляд на Кэролайн, сидящую в кресле напротив, и вновь начинает мерить шагами гостиную. По прошествии минутной тишины, разбиваемой лишь монотонным бормотанием Беннет, вампир слышит, как ведьма на мгновение замолкает, и вновь поворачивается к ней.       ‒ Нашла?       ‒ Да сколько можно?! ‒ раздражается Бонни, ударив ладонью по столу и посмотрев на него. ‒ Перестань спрашивать одно и то же, если бы нашла, то сказала. И не мельтеши перед глазами, ты только отвлекаешь...       Деймон фыркнул, взяв со стола бутылку бурбона и плесну напиток в стоящий рядом стакан.       ‒ Мы уже полчаса тут сидим, Бон‒Бон. Может, ты опять колдовать разучилась? С тобой это частенько случается, ‒ поддевает он девушку, сделав глоток и не сводя с нее взгляда.       ‒ Дело не во мне, ясно? ‒ вскипает Бонни. ‒ Просто на Паркере это заклинание поиска не работает. Он как‒то блокирует сигнал и, на минуточку, он глава клана и вампир‒еретик, и у меня просто недостаточно сил, чтобы этот блок перебить. А ты только и делаешь, что капаешь мне на мозги, Деймон.       ‒ Тогда давай найдем другую ведьму, раз ты такая бесполезная, Бонни! ‒ едва ли не рычит Сальваторе, а в его голосе все так же слышатся нотки сарказма. ‒ Ты не можешь ни вернуть мне Елену, ни найти того, кто может ее вернуть, тогда какой в тебе смысл вообще? Мне начинает казаться, что от тебя мертвой и то было бы больше пользы, чем от живой. Так я хотя бы вернул бы свою девушку.       ‒ Деймон, не смей так говорить! ‒ вскочив с кресла, возмущается Кэролайн. ‒ Думаешь только ты хочешь ее вернуть? Так что‒ли? Последнее, что нам сейчас нужно, так это всем перессориться! Бонни делает, что может, так что отвали уже от нее.       ‒ Именно твоих умозаключений мне и не хватало, блондиночка, ‒ усмехается Сальваторе, залпом осушая стакан. Бонни вздыхает, задумчиво глядя на карту.       ‒ Деймон, ты гений, ‒ бормочет она, издав короткий смешок в то время, как две пары глаз посмотрели на нее в удивлении. ‒ Насчет другой ведьмы. Мы не будем искать Кая, хотя я и так более, чем уверена, что он в Портленде, но было бы глупо ехать туда, не удостоверившись в этом. Думаю, получится найти Билли. Кто‒нибудь заметил, что она внезапно исчезла из города? Если она в Портленде, то и он тоже.       Девушка снова сосредоточилась на карте, начиная читать слова заклинания, и через некоторое время открыла глаза, посмотрев на присутствующих.       ‒ Она там.       ‒ Отлииично, Бон‒Бон! ‒ Деймон подскочил на месте, многозначительно ухмыльнувшись. ‒ Я за рулем, погнали.       ‒ Стоп‒стоп‒стоп, ‒ Кэролайн подняла руки, переводя взгляд с одного на другого. ‒ Я не могу поехать. У нас здесь еретики, от которых непонятно, чего ожидать. Так что я помогу Стефану тут. Но давайте договоримся, что Билли нужна была вам только для этого... ‒ она неопределенно махнула в сторону стола. ‒ ... заклинания и все. Она ничего нам плохого не сделала, а ее личная жизнь как бы вообще не наше дело. Так что... Не перегибайте там, хорошо? И само собой будьте осторожны, ‒ с улыбкой добавила она, видимо осознавая, что с этого и стоило начать.       Бонни протяжно вздохнула, посмотрев на подругу.       ‒ Кэр, никто и не собирается ей вредить, если только не будет мешать. К тому же, она может оказаться полезной. Выясним, что нам нужно, и отпустим. Мы же не чудовища какие‒то.