Неделимое

      Несмотря на общее состояние и расшатанность нервов, при совокупности чего мне обычно едва ли удается заснуть, сегодня я проспала почти до полудня, не проснувшись ни разу. Зато едва распахнула глаза, прикрываясь ладошками от яркого солнца, скользящего в комнату через тонкие шторы, вспомнила, где я нахожусь и, воровато выглянув из‒за пледа, окинула комнату нервным, изучающим взглядом. Мне совсем не хотелось наткнуться на что‒то, что сказало бы, чьей именно была эта комната ранее ‒ пусть уж лучше для меня этот момент останется тайной, чем думать о том, чьи бестелесные руки могли задушить меня этой ночью, пусть в подобное я и не верила. Хуже всего то, что даже при осознании всей ситуации, я не могла в полной мере осуждать Кая за то, что он сделал. Могу лишь представить, каково это ‒ жить рядом с людьми, для которых ты лишний, неправильный, и которые боятся, а от того презирают тебя лишь потому, что у тебя нет своей магии, а твои способности вполне могут убить. Даже не имея подобных проблем, но проживи я жизнь с Лиамом, беспрестанно компостирующим мне мозг, тоже бы, наверное, слетела с катушек. Видимо то, что я все же выросла с Робертом, а не со своим родным папочкой, в какой‒то мере помогло мне вырасти другим человеком, лишив необходимости стать Джеком Потрошителем, или правильнее сейчас сказать ‒ Каем Паркером в юбке. Интересно, буду ли я такой понимающей, когда вышеупомянутый парень надумает, что лучший способ решить ситуацию ‒ закопать меня на заднем дворе? Хочется верить, что я не узнаю ответа и все же значу для него больше, чем паранойя и принципы.       Стараясь особо не всматриваться в интерьер комнаты, оформленной в светло‒сиреневых, девчачьих тонах, я забрала свои подушку и плед и выскользнула из нее, скрывшись за дверью соседней, в которой, к слову, никого не было. Что ж, это к лучшему, ведь я даже не представляю, какой будет наша первая встреча после вчерашнего, хоть мне и хочется верить, что настроение Кая переменилось в лучшую сторону, в чем лично я сомневаюсь. Возможно, мне стоило не искушать судьбу и просто отсюда уйти, что ничего бы по сути не изменило, зато бы сохранило мое к себе уважение, но я уже давно поняла, что с этим парнем нужно иметь адовы запасы терпения, так что я все же попытаюсь поговорить еще раз, надеясь, что первоначальные эмоции слегка улеглись и меня все же услышат.       На протяжении всего дня я пыталась занять себя чем бы то ни было, лишь бы отвлечься от давящих на сознание мыслей. Идти катастрофически никуда не хотелось, так что я убивала время тем, что пыталась подготовиться к паре зачетов, которые мне еще нужно было сдать в этом месяце для удачного перевода на третий курс колледжа, что уже бы случилось, не реши я перейти из Уитморского в местный на последней неделе учебы. Кстати, наверное, несколько глупо было думать об этом сейчас, когда я оказалась в черном списке любимого ведьмака‒психопата, но я сдамся только тогда, когда буду мертва, а этого еще не случилось. Да и, повторюсь, мне было необходимо отвлечься.       Где‒то между делом я успела поболтать по телефону с перепуганной Одри, которая после того, как порадовалась тому, что вообще слышит мой голос, еще и извиняться начала за то, что не знала, что вчера делать, а поговорить с кем‒то возможности не было, поскольку она боялась, что это только усугубит ситуацию. В общей сложности мы проговорили пару часов и я, кажется, немного ее успокоила ‒ не знаю правда, что успокоит меня.       За разговором, конспектами и бесцельным просмотром каких‒то фильмов по телеку, день пролетел достаточно быстро, сменившись на вечер, а Кая все еще не было. Когда стрелки часов достигли полуночи я таки заставила себя ему позвонить, ведь, зная его задиристый характер и отбитый инстинкт самосохранения, уже всерьез начинала волноваться за человека, который меньше всего в этом нуждался, но не волноваться за которого я не могла. Впрочем, два моих звонка остались без ответа, дав мне понять, что либо он не может разговаривать, либо не хочет, а навязчивой я не буду из принципа. Но, черт возьми, где его вообще носит?       За следующие полчаса, которые я просидела на подоконнике в комнате Паркера, скурив в окно две сигареты, к которым меня вечно тянет в моменты нервозности, я уже успела достаточно себя накрутить ‒ я ведь девушка, а мы это умеем, и потому даже вздрогнула, когда снизу раздался звучный хлопок входной дверью. Почему‒то этот звук заставил меня несколько секунд колебаться между желанием спуститься и проверить, хозяин ли это дома вообще, и желанием не двигаться с места, потому что в нормальном расположении духа дверью не стучат так, что дом содрогается.       Решив все же проверить, что там происходит, потому как никаких других звуков я не услышала, спрыгиваю с подоконника и выхожу из комнаты, добравшись до лестницы и привычным образом перегнувшись с перил вниз.       ‒ Господи, ‒ неконтролируемо вырывается из меня, когда взгляду предстает картина подобная той, что я видела в Мистик‒Фоллс три недели назад, только для завершения образа не хватает горы трупов и смокинга.       Бордовые дорожки залили почти все лицо парня, шею и руки, теряясь где‒то в черной футболке, на которой хоть ничего и не видно, зато ткань местами приклеилась к телу. Я настолько ошарашена от этой картины в стиле какого‒то триллера, что даже не двигаюсь с места, так и глядя с перил вниз, пока Паркер, прислонившись плечом к стене, делает глоток чего‒то алкогольного из почти опустевшей бутылки и только потом поднимает взгляд на меня.       ‒ О, ты здесь. Не убежала. Хорошая девочка.       Честно говоря, несмотря на мои былые надежды на нормальный разговор, сейчас я перестаю верить в успех задуманного.       ‒ Кай, что случилось? ‒ спрашиваю я, неуверенно спускаясь в гостиную и решив проигнорировать его слова про побег. Можно подумать, я собиралась. Можно подумать, у меня бы это получилось вообще. К тому же, сейчас меня интересовало совершенно другое.       ‒ Ммм... Плюс шесть, ‒ парень снова делает из бутылки глоток чего‒то, подозрительно напоминающего текилу. Текилу, блять. Никогда не видела, чтобы ее из горла фигачили.       ‒ Плюс шесть чего? ‒ непонимающе вскидываю брови, остановившись в паре метров от Кая, но даже отсюда ощущая сладковатый, металлический запах крови вперемешку с запахом алкоголя. Я бы сказала, что это больше похоже на минус шесть, а не на плюс, но я вообще слабо понимаю, что это за цифровые комбинации.       ‒ Нуу... Видишь ли, Билли, ‒ парень протяжно вздыхает, облизнув губы. ‒ Вчера на шабаше, на котором ты не была потому, что веселилась с... полагаю, бывшими друзьями в самом убогом мотеле города, я понял, что слегка перегнул тогда, в Мистик‒Фоллс, ‒ он снова делает глоток, недовольно поморщившись. ‒ Какая‒то фиговая текила... Так вот, о чем я? Ааа, точно. О том, что наш ковен на фоне двух других.... ну этих, Полуночников и А... ну этих...       ‒ Авроры, ‒ подсказываю со вздохом, понимая, что это надолго.       ‒ Ага. Именно. Короче нас было ну ооочень мало, прямо до неприличия. Так что я решил это исправить, ‒ Паркер расплылся в широченной самодовольной ухмылке. ‒ Пока правда только с Авророй. И, как ты понимаешь... не всем им понравилось мое предложение присоединиться к нам, или это так смерть Авроры Блэквуд подействовала? Ну, не суть. Пришлось оставить в живых только шесть особо сговорчивых. Так что... нас теперь не 10, а 16, что не так уж и плохо, учитывая... возможные потери в дальнейшем, ‒ Кай хитро подмигивает, скользя по мне каким‒то изучающим взглядом.       Интересно, правильно ли я поняла, что, говоря о потерях, это он так намекает на меня и на Лиама или это у меня фантазия разыгралась, но уточнять я, пожалуй, не буду. Теперь понятно, где он пропадал ‒ избавлялся от когда‒то дружественного Близнецам клана Авроры. Ладно, ответ принят, хоть это и не то, что я хотела услышать. Наверное, мне стоило уже привыкнуть к тому, что подобные выходки для него ‒ явление не удивительное и само собой разумеющееся, но это не значит, что внутренне меня не передергивает от мысли на что он способен. И то, что я каждый раз закрываю на это глаза, пугает меня еще больше. Я пытаюсь заполнить его пустоту, как могу, но это сильнее меня и я не знаю, что с этим делать, потому что рано или поздно это просто раздавит меня.       ‒ Ясно. Мило. Но может уже прекратишь заливаться текилой? ‒ фыркаю я, когда парень снова делает глоток из бутылки. ‒ И так уже язык заплетается.       ‒ Фухх, ну ты и зануда, ‒ хрипло смеется ведьмак, лениво подойдя ко мне, сунув бутылку в руки и взъерошив ладонью мне волосы. ‒ Забыл спросить твое мнение, девочка. У тебя, видимо, в голове помутилось, раз ты решила, будто мне до него есть какое‒то дело, если мы пару десятков раз переспали.       Ох, вот это да... Если он в качестве мести решил таким образом задеть меня, то получилось неплохо. Слегка морщусь, коснувшись пальцами своих волос и обнаружив на них бордовый оттенок кровавой мазни. Отлично. Просто, блять, блеск.       ‒ Ладно, Кай. Я тебя поняла, ‒ хмыкаю я, пытаясь хотя бы внешне сохранять безразличие. ‒ Делай, что хочешь. Там в холодильнике еще даже пиво осталось, а я лично поеду домой. Я наивно думала, что мы таки нормально поговорим, но, раз моя персона столь незначительна и надоедлива, то я больше не вижу причин для дальнейшего здесь пребывания.       Обойдя его, быстрым шагом направляюсь к двери, дабы покинуть этот дом к чертовой матери, но уже у самого выхода Кай догоняет меня, вжав в стену всем телом, от неожиданности чего мое сердце пускается в бешеный ритм.       ‒ Ох, Билли‒Билли, какая же ты раздражающая, ‒ бормочет парень мне в шею, скользя по тонкой коже губами, а запах крови, исходящий от него, застревает в моих легких мерзким, приторным комом.       ‒ Кай, прекрати, ‒ упираюсь руками в грудь парня, безуспешно пытаясь его оттолкнуть.       ‒ Тшш... Уверен, мы найдем занятие поприятнее разговоров, ‒ глухо шепчет ПКай в мою шею, проводя языком влажную дорожку вниз до ключицы, лаская и посасывая нежную кожу. Мое спутанное сознание даже не сразу понимает, о чем он вообще говорит до момента, как я чувствую своим животом возбуждение парня и его теплые ладони, сжимающие мои ягодицы через ткань шорт.       ‒ Пар...кер, ‒ снова пытаюсь его оттолкнуть, не обращая внимания на то, как предательски отзывается мое тело тянущим ощущением внизу живота, но это, мать вашу, даже для меня уже слишком. ‒ Кровавый секс меня не интересует. Прекрати, я не хочу!       ‒ Зато я хочу, ‒ он впивается в мои губы своими, скользнув языком в мой рот, отчего я отчетливо чувствую этот чертов металлический привкус чьей‒то недавно пролитой крови, от которого мое изначальное желание ответить на столь жаркий поцелуй, в который раз поддаться всепоглощающей страсти, забыв обо всем остальном, сменяется противоположной тому неприязнью от осознания всей ситуации в целом, особенно после сказанных мне ранее слов. Наконец‒то я поняла, что он делает.       Не знаю, где у меня силы берутся, но мне все же удается оттолкнуть Кая на шаг, жадно ловя воздух ртом, пока тот снова приглушенно смеется, наблюдая за мной.       ‒ Так вот чего ты добиваешься? Пытаешься меня оттолкнуть? ‒ вскидываю брови, заглядывая в серо‒голубые глаза, в которых не вижу ничего, кроме насмешки и холода. ‒ Единственного человека, который вопреки всему рядом? Ты правда этого хочешь? Ладно, хорошо. Знаешь, я долго пыталась, но больше не буду. Я устала за тобой бегать, я устала что‒то доказывать и оправдываться я тоже устала. Я думала, все это имеет хоть какой‒нибудь смысл, но ты, видимо, так боишься кому‒то довериться и признать, что я все еще дышу потому, что тоже не безразлична тебе, что ты готов разрушить все на корню. Но это твое право, Паркер. Хочешь быть один ‒ будь. С меня хватит.       На мгновение замечаю, как в глазах Кая что‒то меняется, но только на миг, после вновь скрываясь под холодом и безразличием. Чувствую, как предательски щиплет глаза и поспешно разворачиваюсь к двери, намереваясь уйти, когда слышу за спиной грудной смех, пронзающий меня изнутри глубже любого самого острого лезвия.       ‒ Ох ничего себе, как драматично. Аж впору расплакаться, ‒ слышу за спиной его шаг, вновь сокративший расстояние между нами до минимума, и чувствую, как парень склоняется к моему уху, обдавая кожу горячим дыханием. ‒ Ошибаешься, моя сладкая. Мне плевать. Я ничего. К тебе. Не чувствую. Ни‒че‒го. Ты просто маленькая наивная девочка, с которой мне интересно играть. Пока интересно. Но есть игрушки и поинтересней тебя. Ясно?       Нервно сглатываю, выдавив из себя подобие слабой улыбки, и поворачиваюсь к нему, заглядывая в голубые глаза. Я расклеюсь, обязательно расклеюсь, но не здесь. Не сейчас.       ‒ Знаешь, однажды ты проснешься и поймешь, что тебя окружает лишь пустота.       Прежде, чем он бы смог вновь ответить что‒нибудь едкое, выскальзываю за дверь в темноту, чувствуя, как уже не могу сдерживать стекающие по щекам слезы. Я не верю тебе, Паркер. Да ты и сам не веришь себе.