Неделимое

      Возвращение домой сегодня казалось мне настоящей моральной пыткой ‒ впервые за долгое время. Смешно сказать, но я давно уже начала называть своим домом место, которое по началу пугало меня, вызывая не лучшие мысли и ассоциации, учитывая всю зловещую предысторию. Я больше не шарахалась от комнат мертвых родственников Паркера, хоть и по‒прежнему не хотела заглядывать в них. Меня больше не пугали моменты, когда я оставалась одна, не было мыслей о том, чьи бестелесные руки задушат меня среди ночи. Я чувствовала себя уютно и к месту здесь больше, чем где угодно еще. Однажды кто‒то сказал, что дом ‒ это место, где тебя ждут и куда хочется вновь возвращаться. Удивительно, что таким местом для меня стал дом, который на самом деле никогда моим не был.       Вот только сегодня я предпочла бы оказаться где угодно, только не здесь потому как совершенно не понимала, что делать. Всю долгую дорогу до дома Паркера я перебирала в голове варианты того, как лучше мне поступить. Рассказать о встрече с Одри, вопреки ее просьбам, и надеяться на понимание Кая, в коем лично я сомневаюсь, особенно учитывая причину, по которой Милтон в это ввязалась. Или ничего не рассказывать, продолжая хранить секреты от того, кого они касаются не в последнюю очередь, в конечном итоге снова заставив его почувствовать себя преданным. Я не знаю. Я оказалась в наихудшем из возможных раскладов ‒ между двух дорогих мне людей, ни одного из которых не хочу потерять. И хуже всего то, что Одри снова сбежала, оставив после себя лишь массу вопросов. Она была единственной из нас, кто что‒то знал о Безликих и мог бы помочь решить эту проблему до того, как они снова вернут свою неуязвимость к магии но она просто ушла. Я понимаю, что Милтон боится, но ведь я тоже боюсь ‒ просчитаться, сделав неправильный выбор.       Зайдя в дом и бесшумно прикрыв за собой дверь, едва не подпрыгиваю от неожиданности, услышав за спиной голос Паркера, в котором, несмотря на привычный насмешливый тон, звучат заметные холодные нотки.       ‒ Ну наконец‒то. Не расскажешь, где ты была?       ‒ На... работе, я же говорила, ‒ стараюсь придать голосу как можно больше непринужденной уверенности, все еще не поворачиваясь и пытаясь защелкнуть дверной замок, который не поддается из‒за общей нервозности и напряжения, повисшего в воздухе.       ‒ Да ну? Правда? ‒ усмехается Кай, видимо совершенно мне не поверив. ‒ Почему все держат меня за идиота? Я похож на идиота, Билли? ‒ голос приближается ко мне вместе с неспешными шагами парня и я неуверенно замираю, каждой клеточкой тела чувствуя, как он раздражен. ‒ Если, конечно, ты не обзавелась новой работой, то в "Рэдвиле" тебя не было. Милая девушка по телефону сказала, что сегодня даже не твоя смена, представляешь?       Такого расклада, признаться, я не ожидала. Стоило догадаться, что он может туда позвонить, поскольку мой телефон еще пару часов назад разрядился. Я просто не думала, что вдруг могу так понадобиться, чтобы он решил позвонить прямо в "Рэдвил". Какую бы речь я не готовила по дороге сюда, теперь мои мысли окончательно спутались, заставляя с глупым видом сжимать пальцы на дверной ручке, даже не двигаясь.       ‒ А с чего ты вообще... Что‒то случилось? ‒ бормочу я, чувствуя себя еще хуже, чем было до этого, поскольку надеялась, что у меня еще будет время все хорошенько обдумать, а теперь его, видимо, нет.       ‒ Ничего не случилось. Пока, ‒ парень останавливается за моей спиной, одной рукой прижимая к себе, а другой отцепляя мои похолодевшие руки от двери, легко сжимая оба моих кулачка в одном своем. ‒ Мне стало скучно. Хотел поболтать. Представь мое удивление, мелкая. Ммм? Еще больше оно стало, когда я решил поискать тебя магией, но ‒ вот же сюрприз ‒ не нашел. Странно, правда?       Казалось, будто меня окатили холодной водой, пробивая тело жалким ознобом. Я чувствовала биение сердца парня мне в позвоночник, ощущала теплое дыхание в своих волосах на макушке, в то время, как мой язык словно прилип к небу, не давая вымолвить слова.       ‒ Я просто... Просто...       ‒ Просто что? ‒ пальцы Кая перемещаются на мою шею, легонько сжимая ее. ‒ Сначала бесследно исчезает твоя подружка‒блондинка. Сегодня тоже самое происходит с тобой, ‒ он прижимается губами к моему уху, сжав пальцы на шее немного сильнее. ‒ Ты понимаешь, что в свете последних событий я вполне мог получить тебя назад по кусочкам? Прости уж, но сшивать расчлененку я не умею. Понимаешь?       ‒ Д... Да. Понимаю, ‒ а еще я понимаю, что, вопреки ожидаемым подозрениям с его стороны, он за меня волновался, к чему я совсем не привыкла.       ‒ Отличненько. Тогда спрошу еще раз. Где ты, мать вашу, была? ‒ почти рычит Кай мне в ухо, обдавая кожу горячим дыханием, и усмехается. ‒ Только не ври, а то ты знаешь, я...       ‒ Я была с Одри, ‒ вздыхаю, не дав ему пуститься в очередной монолог, содержимое которого я и так приблизительно знаю. ‒ Она связалась со мной, захотела все рассказать и...       ‒ Как это мииило, ‒ с притворной грустью протянул Кай, таки отпуская меня. ‒ Ну и где же она, м?       Сглотнув комок нервов, поворачиваюсь к парню, который выжидающе смотрит на меня, поджав губы. Хоть бы меня прямо сейчас молнией поразило ‒ лучше такая смерть чем медленная и мучительная, учитывая, что я отвечу.       ‒ Она... эээ... Сбежала. Опять, ‒ признаться, такой идиоткой я себя давненько не чувствовала.       ‒ Сбежала? ‒ брови Кая поползли вверх, а на губах стала расплываться ухмылка до момента, как его плечи стали подрагивать от сдерживаемого смеха. ‒ Сбежала.       ‒ Ага.       ‒ Я убью тебя, Билли, ‒ заключает он будничным тоном, растянув губы в какой‒то нездоровой ухмылке психа. ‒ Потом ее. И снова тебя. Не знаю пока, как мне это провернуть дважды, но я придумаю.       ‒ Ты закончил? ‒ приподнимаю бровь, чуть улыбнувшись, хотя в такие моменты я ему верю. Я бы сама себя даже, наверное, сейчас придушила, если б могла.       ‒ Нееет, я только начал, ‒ насмешливое выражение лица Кая, как по щелчку, сменяется яростью и в следующий момент я уже оказываюсь вжатой поясницей в какую‒то тумбочку. ‒ Мало того, что ты встретилась с ней у меня за спиной, так ты еще и потеряла ее? Она что, блять, как Золушка? В полночь исчезает и превращается в тыкву?       ‒ Карета.       ‒ Чего?       ‒ В тыкву превратилась карета. А Золушка... она... Впрочем, забудь. Не бери в голову, ‒ исправляюсь, заметив как брови Кая в раздражении сошлись на переносице, а губы сжались плотнее. ‒ Я хотела тебе все рассказать. Правда. Но учитывая, как ты... на все реагируешь, я решила сначала сама все узнать. Вот и все.       ‒ Ооо, дай угадаю, ‒ он отстранился, в картинной задумчивости возведя взгляд к потолку. ‒ Она рассказала тебе какую‒нибудь душещипательную и наверняка ооочень сопливую историю, поплакалась и ты на это купилась. Я угадал?       ‒ Да, Кай, я купилась, ‒ вскидываю руки, начав слегка раздражаться. ‒ Потому что я предпочитаю сначала выслушать, а уже потом делать выводы. На что именно ты сейчас злишься? На то, что стоило позвать тебя третьим? Я бы сделала это, если бы ты всю неделю не кричал о том, как мечтаешь оторвать Одри голову. Ты можешь дать мне гарантии, что не тронешь ее? ‒ вздыхаю, облизнув пересохшие от волнения губы. ‒ Кай, я люблю тебя. Люблю так, как нормальный человек, наверное, даже не может. Я не хочу ничего скрывать от тебя. Поэтому расскажу все, что она мне сказала. Но я не скажу тебе, где она даже если узнаю. До тех пор, пока она сама этого не захочет. Свою жизнь я тебе доверяю, но, каким бы глупым решением мне ее побег не казался, что делать со своей жизнью ‒ решать только ей. Вот... Как‒то так.       Повисла короткая, напряженная пауза, во время которой мы неотрывно смотрели друг другу в глаза, не двигаясь и, кажется, не моргая. Тишину нарушал лишь ход стрелок часов, стоящих рядом со мной на холодном камине, шум ветра за окном и биение сердца, глухим стуком отдающееся где‒то в висках. Мне казалось, что прошла целая вечность, прежде чем Кай испустил короткий смешок, улыбнувшись уголком губ или, скорее, холодно усмехнувшись.       ‒ Рассказывай. Хоть я и сомневаюсь, что это что‒то изменит. Но мне вдруг стало жутко любопытно, как хорошая девочка Одри попала в анонимный кружок негодяев. Думается мне, история будет весьма увлекательной. Хотя, ‒ он картинно задумался, сдвинув брови, после чего отмахнулся. ‒ Мне почему‒то кажется, что меня все равно не проймет.       ‒ Мне тоже так кажется, ‒ я устало вздыхаю. ‒ Потому что ответ тебе не понравится.       ‒ Да если ты еще не заметила, Билли, мне вообще все это не нравится.       Я набрала воздух в легкие, протяжно выпустив его через нос.       ‒ Она хотела твоей смерти.       Снова повисла пауза, во время которой брови Кая поползли вверх, а на губах вновь появилась ухмылка.       ‒ Знаешь, ты ошиблась. Начало мне нравится. День сразу стал куда веселее. Я вот думаю...       ‒ Подожди, ‒ перебиваю, не слишком желая слушать очередное красочное описание того, что он сделает с Одри. ‒ Все так. Но потом она передумала, хотела уйти от них, но ей начали угрожать и...       ‒ Как иронично, ‒ перебил меня Кай, расплывшись в широченной улыбке и глядя куда‒то мимо меня, в сторону двери. ‒ Даже забавненько. Привет, солнышко.       Я в полном недоумении обернулась, уставившись на невесть откуда взявшуюся здесь Одри. Девушка прислонилась плечом к стене, неотрывно глядя на нас и обхватив себя руками так, словно ей было холодно, но, думаю, куда более страшно. Здесь, при свете, она выглядела еще более усталой, затравленной и измотанной, сжимая в ладони кристалл, который уже не светился. Как Милтон и предполагала, его действие оказалось вовсе не безграничным, а значит и скрываться у нее возможности более не было. Могу лишь представить, чего ей стоило заставить себя здесь появиться.       ‒ Я больше не хочу бегать, Кай. Я устала. Я не...       ‒ Да, ‒ он цокнул языком. ‒ И я тоже.       Не успеваю ничего сообразить, как одри с визгом и оглушающим грохотом под воздействием заклинания Паркера отлетает к противоположной стене, сбив собой деревянную тумбу с какими‒то вазами, которые разлетаются вдребезги по всему полу.       ‒ Блин... Ааа, ладно, меня все равно раздражала эта дурацкая допотопная тумбочка, ‒ хмыкает парень окинув взглядом осколки, а после вновь поднимает руку в соединении с заклинанием, от которого Одри надрывно кричит, хватаясь за голову. ‒ Слааава богу... На тебя магия действует. Я уж подумал, что по старинке придется. Или тебя обделили? Не хорошо. Мне бы было обидно.       ‒ Кай, прекрати! ‒ кричу я, подбежав к нему и пытаясь опустить его руку, но он лишь отталкивает меня.       ‒ А вот лезть не советую, а то случайно можешь присоединиться к подружке и... ‒ Прекрати, Кай! ‒ ударяю парня в грудь. . ‒ Не вынуждай меня...       ‒ Почему‒то люди не понимают с первого раза, ‒ фыркает он и я взвизгиваю, тоже отлетая к стене, ощутимо приложившись лбом о все ту же идиотскую тумбочку при падении. Блять. Сейчас у меня есть большое желание свернуть своему любимому палачу магией шею и даже думаю, что сделать это успею, но тогда Одри, вероятно, догадается, что мы больше не связаны жизнями. Как бы я не хотела ей верить, такое доверить я ей теперь, увы, не могу. К тому же, так станет лишь хуже.       ‒ Ааа, хватит! Хватит, ‒ крик Одри отдается звоном в ушах или это у меня голова звенит от удара. ‒ Хватит, пожалуйста... Прости меня... Я могу... вам помочь... Прошу, хватит, ‒ голос блондинки срывается на рыдания, разносящиеся по всему дому.       ‒ Мне не нужна твоя помощь Одри, ‒ Кай таки опустил руку, перестав взрывать ее мозг заклинанием. ‒ Хотя бы потому, что я не верю тебе. Я же не Билли. У меня вообще большие проблемы с доверием. И с прощением, к сожалению, тоже. А предательство вообще в первой строчке смертных грехов. Но в одном ты права. С этим нужно заканчивать, ‒ он с беззаботным видом вынул из‒за пояса джинсов свой излюбленный нож, пока Одри испуганно отползала к стене, заливаясь слезами, а я, оцепенев от ужаса, круглыми глазами смотрела на это. ‒ Передавай привет... кому там... А, не суть. Всем и сразу.       Я неконтролируемо взвизгнула, когда парень внезапно метнул свое оружие в сторону Одри,, и инстинктивно подскочила, подавшись вперед, даже не особо понимая зачем.       А еще не поняла, почему снова взвизгнула Одри, в то время, как Паркер ошарашенно уставился на меня, переменившись в лице.       ‒ Би... В следующую секунду я ощутила прошившую меня резкую боль и опустила взгляд, непонимающе уставившись на торчащую из моей груди рукоятку ножа, в то время, как футболка начала пропитываться кровью. Не знаю. Может, в глубине души, именно это я сделать и собиралась, зная, что так смогу остановить происходящее здесь и привести одного упрямого засранца таки в чувства. Не знаю.       В горле что‒то булькнуло и во рту появился металлический привкус, а в глазах расплылось окончательно. Прежде, чем отключиться, я почувствовала подхватившие меня руки, ощутила прижатое запястье к моим губам и услышала только одно.       ‒ Идиотка.