Неделимое

      Говорят, что умирать ‒ это больно, но на деле не совсем так. Больно было только в начале. Потом же тело стало легким, как перышко, напоминая о том, что оно все еще принадлежит мне, лишь тяжестью где‒то в груди, в месте ранения, и соленым, металлическим привкусом собственной крови на языке. Мир тускнел и сужался, затягивая в холодную, темную бездну. Я пыталась ухватиться за что‒нибудь, но вокруг была лишь пустота, в которую я все падала, падала, падала. Казалось, что это никогда не закончится, но...       Я открыла глаза, вглядываясь в размытые очертания деревьев, домов и людей, которых я не могла рассмотреть. Стоя посреди улицы, затянутой серой дымкой, будто туманом, только я одна казалась себе настоящей. Остальные люди были лишь нечеткими силуэтами и рябили в глазах, словно в телевизоре с паршивым сигналом. Я не могла рассмотреть ни лиц, ни одежды ‒ лишь силуэты, в которые продолжала всматриваться и подсознательно что‒то искать. Словно часть меня знала, что я найду это.        Обхватив себя руками, я стояла, не двигаясь с места и не понимая, что делать дальше. В голове все словно смешалось. Я умерла? Он... не успел? Я зажмурилась, пытаясь разобраться в ворохе мыслей.       ‒ Билли.       Я вздрогнула, услышав за спиной голос. Тот, который я не слышала уже очень давно. Тот, который так хотела услышать. Вот, кого я здесь высматривала.       ‒ Папа? ‒ резко оборачиваюсь, уставившись на мужчину и чувствуя, как предательски щиплет в глазах. ‒ Пап...       Он ничуть не изменился с того дня аварии. Да, наверное, и не мог. Каштановые волосы, радужки глаз цвета моих и добрая улыбка, которая сейчас кажется напряженной. В голове вертелся вопрос, который я хотела бы задать ему долгие месяцы, но сейчас не решалась, потому что боялась услышать ответ. Вместо этого мне хватило сил лишь на то, чтобы обнять его, уткнувшись носом в плечо. На миг я словно забыла, где я нахожусь. Хотя, сказать честно, даже не знала.       ‒ Билли, ‒ снова голос, но уже совершенно другой, звучащий в моем подсознании. ‒ Мелочь, твою ж мать!       Я не хочу ничего слышать. Меня словно заклинило и все мысли были обращены к родному мне человеку, которого я вновь обрела.       ‒ Я так соскучилась по тебе, пап.       ‒ Я тоже, малышка. Я тоже, ‒ улыбнулся роберт, похлопав ладонью мне по спине и поцеловав в висок, а после отстранившись. ‒ Но тебе пора уходить.       ‒ что? Почему? ‒ смотрю на отца непонимающим взглядом, вцепившись пальцами в его руку и замечая, что его образ становится чуть более четким. ‒ Я не хочу. Почему ты меня прогоняешь?       ‒ Потому, что это место существует века, Билли. Оно предназначено для мертвых ведьм нашего ковена. Здесь нет места живым. Ты должна отсюда уйти. Сейчас же.       ‒ Но я...       ‒ Ты еще жива. Ты вообще не должна была здесь оказаться. Ты цепляешься за меня. Не нужно, милая. Не сопротивляйся. Тебе есть, куда возвращаться и ты это знаешЬ. Ты нужна живым. Ну или почти, ‒ мужчина хохотнул. ‒ В любом случае здесь тебе нечего делать.       ‒ Я не могу снова тебя потерять, ‒ бормочу я, вновь обнимая его.       ‒ Я всегда буду рядом, ‒ он берет в ладони мое лицо, заглядывая в глаза. ‒ Однажды мы снова встретимся, но это будет еще очень нескоро. Надеюсь даже, что вообще никогда.       ‒ Би, вернись, ‒ снова этот голос ‒ такой любимый и близкий. ‒ Вернись ко мне...       ‒ Кай, ‒ шепчу я, прикрывая глаза.       Наконец я поняла, что происходит. Я не умерла, я просто застряла. Уцепилась за этот мирок, за единственную возможность увидеть отца. Но он прав. Он уже мертв и этого я не могу изменить. Зато я могу быть рядом с тем, кому я сейчас слишком нужна. Я не могу не вернуться.       ‒ Я разочаровала тебя? ‒ таки спрашиваЮ, заглядывая В глаза и боясь услышать ответ.       ‒ Ты моя дочь, ‒ улыбается Роберт. ‒ Ты никогда не разочаруешь меня. И ты делаешь то, чего когда‒то не смог сделать я. Борешься за тех, кого любишь. Я горжусь тобой, Билли. А теперь уходи, ‒ он отстранился. ‒ Пока они не заставили тебя здесь остаться.       Я заметила несколько нечетких фигур, движущихся по направлению к нам. Их становилось все больше и я буквально чувствовала на себе холодные, пронзительные взгляды глаз, внезапно ощутив, как меня снова куда‒то затягивает и серый мир окончательно меркнет. ***       Не открывая глаз, некоторое время наблюдаю мелькающие разноцветные пятна, от хоровода которых немного подташнивает, словно с похмелья. Снова пытаюсь собрать мысли в кучу, какое‒то время даже не двигаясь и прислушиваясь к своим ощущениям. Боли нет, только легкая слабость и медный привкус на языке.       ‒ Ну наконец‒то очнулась, ‒ слышится восторженный голос Паркера. ‒ А то я уже хотел пойти на заднем дворе яму выкопать.       В грудном тембре парня звучат нотки насмешки, словно бы это не он совершенно недавно говорил мне вернуться. Впрочем, может мне все это лишь померещилось, даже отец. Может, сознание лишь показало мне то, что я хотела увидеть.        Приоткрыв глаза, понимаю, что лежу на кровати в комнате Кая, а сам он сидит за столом, шурша какой‒то книженцией. Чем он там таким занят, что даже не смотрит на меня и звучит так отстраненно?       ‒ Долго я в отключке была?       Кай бросает взгляд на часы, снова вернувшись к изучению книги.       ‒ Час. Плюс‒минус.       Я протяжно вздыхаю, приподнявшись на локтях и посмотрев на себя. Понятное дело, что никакой раны нет, но и одежды прежней нет тоже. На самом деле на мне только серая футболка с каким‒то непонятным рисунком, принадлежащая Каю.       ‒ Еще и переодел, ‒ неопределенно хмыкаю я, по сути лишь констатируя факт.       ‒ Ты была перепачкана кровью. Смотрелось не очень, ‒ отзывается парень.       ‒ Да ладно, ты постоянно ее кому‒то пускаешь, ‒ отмахиваюсь я, принимая положение сидя.       ‒ Да, но я их потом в свою кровать не кладу, ‒ парирует Кай, по‒прежнему сидя ко мне спиной и не реагируя ни одним взглядом. ‒ Не хватало еще, чтобы ты все тут заляпала.       Раздраженно смотрю ему в спину, слегка сдвинув брови.       ‒ Вообще‒то это ты меня час назад чуть не прикончил, ‒ напоминаю, как я вообще дошла до этого состояния, а то вдруг он забыл.       ‒ Спасибо, я помню, ‒ глухо бормочет Кай, уставившись в свою книгу, хотя, как мне кажется, особо не вчитываясь.       Ааа... Думаю, я, наконец, поняла, в чем тут дело. Он делает вид, что ему плевать потому, что на самом деле это не так. Показать это ‒ значит искать оправдания и извинения, а для него это хуже, чем что угодно еще. Неужели он так и не понял, что они мне совсем не нужны? Мне достаточно видеть, что он сожалеет, потому как это гораздо важнее.       Поднявшись с кровати, подхожу к парню сзади, обвив руками его напряженные плечи, и, дотянувшись до книги, закрываю ее.       ‒ Ну и что это только что было? ‒ недовольничает еретик, подняв взгляд на меня.       ‒ Все хорошо, ‒ вздыхаю, прижимаясь к его горячей спине.       Кай молчит пару секунд, сдвинув брови, а после переводит взгляд на поверхность стола.       ‒ Но ты права. Я и правда чуть тебя не прикончил. Кто же думал, что ты... по сути, сама посодействуешь? А потом ты долго не приходила в себя и... Ты знаешь, я не умею всего этого, но... мне правда жаль. Не знаю, что еще сказать.       ‒ Ничего и не нужно, ‒ бормочу в ежик коротких волос на макушке. ‒ Я ведь жива. Это главное. В конце концов, этот чертов нож когда‒нибудь должен был во мне побывать, ‒ испускаю нервный смешок.       ‒ Чокнутая, ‒ хмыкает Паркер, крутанувшись на стуле и через мгновение я уже оказываюсь у него на коленях, вцепившись пальцами в плечи парня, чтобы удержать равновесие.       ‒ Ты в курсе, что от твоих вампирских фокусов меня временами укачивает, м? ‒ приподнимаю брови, устроившись поудобнее.       ‒ Ага, ‒ он несколько секунд что‒то обдумывает, всматриваясь в мое лицо. ‒ Ты не обязана каждый раз прощать меня, мелкая.       ‒ Не обязана, ‒ усмехаюсь пожимая плечами. ‒ Но именно этим я и занимаюсь с начала времен.       ‒ Логично, ‒ Кай притягивает меня ближе, поцеловав в губы и легонько прикусив нижнюю, чему я не препятствую, лишь углубив поцелуй. Дыхание парня становится тяжелее, а ладони вдоль ног перемещаются к моим бедрам, многозначительно их сжимая, когда...       ‒ Так, стоп, ‒ пусть и нехотя, но отстраняюсь, заглядывая в голубые глаза. ‒ А что... с Одри?       Кай цокает языком, набрав полную грудь воздуха и шумно выдохнув.       ‒ Умеешь ты испортить момент.       ‒ Паркер...       ‒ Да жива твоя Одри, жива, ‒ он картинно закатывает глаза. ‒ Запер в подвале.       ‒ В подвале? ‒ округляю глаза, впрочем, испытав облегчение.       ‒ Дааа, именно. Ей там самое место. Хотя, конечно место под моим газоном подошло бы ей больше, ‒ едко ухмыляется Кай. ‒ Но ты знаешь, я вообще очень милый. Так что даже принес ей покушать. И... Ооо, кстати. Там есть кровать. Почти люкс. Не за что.       Даже не знаю, хочу ли я знать, откуда в его подвале кровать. Но, видимо, запирать неугодных в подвалах ‒ черта, передающаяся в их семье по наследству.       ‒ Ладно. И что будет дальше?       ‒ Нуу... Я подумал, что если все же убью ее, то, во‒первых, ты будешь проедать мозг до старости, которая, кстати, никогда не настанет, ‒ Кай с притворной грустью вздохнул. ‒ А во‒вторых, от мертвой нее толку ноль. А так сначала выясню, что она о Безликих знает, а потом пусть катится куда хочет. Лишь бы подальше от города и от ковена.       Я сдвинула брови, не сразу поняв, о чем он, а после округлила глаза.       ‒ Ты ее изгнать хочешь? Кай, она сейчас не может быть сама по себе. За ней сюда до сих пор не пришли лишь потому, что их защита от магии пока не работает и они боятся силы целого ковена. Если они поймут, что она лишилась поддержки клана, Одри станет легкой добычей.       ‒ И почему меня это должно волновать, м? ‒ он раздраженно прищурился. ‒ Моя жизнь ее, помнится, не волновала. Да и твоя, в общем‒то, тоже. Мне нужно просто взять и начать ей доверять? Это что, какая‒то извращенная психология?       Я помолчала немного, выдержав короткую паузу. С одной стороны он прав, потому как сейчас и я не могу дать каких‒то гарантий, но с другой.       ‒ Думаю, ты прекрасно знаешь, что в нашем клане доверять ты не можешь вообще никому. Кроме меня и, наверное, Нейта. Остальным только повод дай. Одри накосячила, да, но она хотя бы это признала. Я не прошу тебя вдруг начать ей доверять или прощать все до бесконечности, как это делаю я. . Просто дай ей шанс. Один. Избавиться всегда проще, конечно, но иногда риск оправдывается. Если я права ‒ ты обзаведешься новым союзником, которых у тебя далеко не вагон. Если нет и она вновь предаст... Впрочем, надеюсь, этого не случится.       Кай помолчал какое‒то время, откинувшись на спинку кресла и безынтересно изучая привычный интерьер своей комнаты.       ‒ Посмотрим, как пойдет, ‒ наконец вздохнул он, лениво пожимая плечами. ‒ Пока ничего не обещаю, малявка. ***       Посмотрев на спящую Билли, так забавно свернувшуюся под одеялом в клубок, Кай подавил в себе желание снова вернуться к горячему женскому телу и вышел из комнаты. Сейчас были дела поважнее, но втягивать ее не слишком хотелось. Наверняка опять прочтет целую лекцию, а закатывать глаза ему уже надоело. К тому же, рисковать ее жизнью дважды за одну ночь было бы слишком ‒ например, для собственных нервов. Раньше Кай никогда не думал, что держать ее окровавленное тело в руках будет так... Страшно. Как ни мерзко было признавать этот факт, в тот момент он действительно испугался, что потеряет ее. Навсегда. Вот так, нелепо, по идиотской случайности. Сидел в своей комнате и слушал каждый новый удар ее сердца, как какой‒то маньяк, несмотря на то, что его кровь сработала и рана давно затянулась. Кай знал лишь о том, что если она в итоге умрет, то все равно вернется. Вампиром. И тогда, вероятно, точно возненавидит его. Или нет. Проверять не особо хотелось. Эта девушка совершенно отравила его здравомыслие, честное слово. Для одного из них эти отношения точно закончатся плохо, но, несмотря на эту мысль, другая, более въедливая и раздражающая, хотела, чтобы это никогда не заканчивалось. Фух. Бесит до невозможного.       Спустившись по лестнице к двери подвала, Кай снял с нее волшебный барьер и открыл, глядя на Одри. Как он и думал, девушка не спала. Она сидела в углу на кровати, глядя на него круглыми то ли от страха, то ли от удивления, что он посреди ночи решил заскочить, голубыми глазами. Почему‒то так и в этой каморке Одри Милтон напоминала ему совенка в дупле, а потому Кай не выдержал, испустив короткий смешок, от чего глаза девушки округлились лишь больше.       ‒ Поехали, солнышко.       ‒ Посреди ночи? Куда?‒ пробормотала она, нервно покручивая на пальце кольцо.       ‒ Ну, не спится мне, Одри. Тянет на приключения. Так что отлепи уже свою милую попку от этой допотопной кроватки и поехали знакомиться с твоими друзьяшками. Жду в машине, ‒ Кай вышел на ружу, заметив, как глаза девушки вновь округлились ‒ еще больше прежнего. Хотя, куда уже больше?