Время приключений

***

      Промпто спрыгнул с чокобо, завидев чуть дальше, чем ожидал, маленькую придорожную кафешку. Ничего не предвещало беды, день был ясным, лишь слегка голову припекали лучики солнца. С тех пор, как оно вернулось в погрязшую во тьме Звезду, Промпто не прекращал наслаждаться этими моментами, хотя давным-давно постоянно ныл о жаре. Зелёная травка вновь заколосилась, реки перестали казаться чёрными омутами да грязными лужами, а осы и пчёлы, которых он не переносил, сейчас приятно жужжали на ухо. Чокобо, будто прознав настроение Промпто, завертел головой и пошёл бодрее, ровнее.       Гладиолус, завидев Промпто из-за угла, встретил с ухмылкой, пригладил жёлтое оперенье пташки, аккуратно посадил ту на цепь, чтобы не сбежал из-за шума всполошившихся охотников.       — Как же я рад, что вернулся к вам! — радостно воскликнул Промпто, продвигаясь вдоль маленьких клумб с яркими, разноцветными цветами. — Уже и не надеялся, что отпустят.       — А мы-то как рады, — ляпнул Гладиолус, надеясь, что друг сумеет различить сарказм. — Скучали по твоей болтовне. Язык ведь совсем без костей.       — Начинаешь тут, — фыркнул Промпто. — Я, быть может, что-то интересное припас, а ты сразу накинулся.       Глефы, шнырявшие по расположенному рядом штабу охотников, окаймлённого забором от самой кафешки, ворвались за дверь и налетели на Игниса. Трость выскользнула из ладони и глухо шмякнулась на плитку, заставив всех находившихся обернуться. Промпто был первым, кто ринулся её поднимать — по привычке, как в старые добрые. Он-то помнил, что Игнис спокойно передвигался и без потёртой, старой палки, но, видимо, слишком он любил её, чтобы расставаться. Однако, Промпто не знал, что за резной поверхностью скрывалась шпага. Маленький подарок из Альтиссии, врученный сразу же после слепоты. Для поддержания духа и воли, как тогда решил Игнис.       — Эй, Игги, — окликнул он друга, шарящего по полу. — Игги, ну стой же! Я помогу!       — Я и сам прекрасно справляюсь, — ответил Игнис, поднимая трость. — Не нужно меня опекать. Тем более, я лишь хотел, чтобы глефы наконец научились извиняться.       Но глефы не извинились, ничего не сказали и быстро помчались к лорду главнокомандующему в лице Гладиолуса. Видимо, совсем новенькие, ещё зелёные. Некоторым только стукнуло восемнадцать, а уже рвались в бой.       — Надеюсь, наш лорд главнокомандующий разберётся с этим, — предположил Игнис и поправил очки.       Промпто замер и удивлённо вскинул брови, не ожидавший подобной выходки от Игниса. Убедившись, что тот не шутит, он помолчал, боясь ляпнуть лишнего, но уловив приподнятые уголки губ, спокойно выдохнул. Каждый развлекался как мог, думалось ему. И каждый старался отвлечься от мыслей о гибели Короля. Худшим было то, что Король являлся им лучшим другом, а от этого становилось ещё больнее. Нависшая тишина и неловкое молчание между ним и Игнисом раздражали Промпто, а потому он не сдержавшись, выпалил:       — Ребята, ребята, а знаете, что нас ждёт? Знаете?       — Монотонная работа и очередная зачистка? — послышалось от Игниса под хмыканье Гладиолуса. Последний отвлекся от раздачи заданий и бросил укоризненный прищур.       — Нет же, вы чего, эй! Я от маршала Леониса, а он, как вы знаете, любитель сложностей. Да ещё каких! — Промпто буквально подпрыгивал на месте, одновременно пытаясь что-то заказать у продавца. — Сами отгадаете или мне рассказать?       — Опять спасать твою задницу от взрыва? — отозвался Гладиолус, подойдя ближе, похлопывая по плечу.       Недавняя вылазка именно этим и закончилась. Тогда, находясь в огромной военной базе где-то на краю Нифльхейма, они решили разделиться, да не ожидали, что Промпто и там найдёт куда влезть по самые уши. Оказавшись вдали от друзей, отстреливаясь от врагов, ему пришлось доставать гранату. Завершилось всё яркими всполохами, устремившихся ввысь, охвативших верхушки остроконечных башен. Промпто же, задыхаясь от дыма, сторонясь каждой искорки и языка пламени, с трудом и упорством сумел выползти через дыру в стене, пробитую одной из массивных машин имперцев. Взорвалось и что-то выше подвала, в котором он находился, и могло зацепить команду. Отползая на приличное расстояние, он измотано взглянул на огонь и уже собирался рвануть за друзьями. И стоило сделать несколько быстрых шагов, как сзади послышался рёв мотора снегохода, а сквозь него вычленился раскатистый бас Гладиолуса, нервно матерящий стрелка.       Выругал он его тогда знатно, и пообещал больше никогда не тащиться с ним в Нифльхейм. Отстранил от дел, хотел было потребовать вернуть форму, но вовремя осознал, что начинал горячиться. В конце концов, успокоился и постарался вбить себе в голову, что Промпто делал то, что должен, ни больше ни меньше. Промпто тогда долго переживал за этот случай, бегал за Гладиолусом, да ещё Лордом называл (Гладиолус таки решил окончательно отыграться) и в итоге добился своего.       — Ну вы чего, парни? Я же извинился… И вообще, не было там невинных людей, а будь они там — я бы в жизни не посмел ничего взрывать! Ну… пока не эвакуируют их.       Игнис обречённо вздохнул, но смолчал. Привык к таким выходкам, понял, что Промпто не дрессируем.       — Может тебе в сапёры податься? — сказал за Игниса Гладиолус.       — Да ну вас, — отмахнулся Промпто, дождавшись заказа. — Я ведь как лучше хотел, примчался, думал рассказать, что ждут нас приключения. Опять. Как раньше. Делишко есть одно…       Никакой реакции не последовало, Промпто нахмурился, расстроился. Больше никого не интересовали совместные вылазки, да и времени становилось меньше на это. Гладиолус постоянно зевал, отнекиваясь, мол, поспать бы, начальство завалило делами и мышцы постоянно гудят. Игнис обыденно напивался кофе, чтобы случайно не клюнуть носом во время совещаний. Тоже устал, вымотался, невзирая на годы подготовки к подобной работе. Промпто казалось, он единственный, кто пытался собрать воедино команду, и кто жаждал геройствовать за стенами замка, но и друзей понимал. Он-то обычный гвардеец без особого статуса, а их с детства муштровали под пристальным взглядом генералов да маршалов.       Игнис поражался, как он, тот самый шкодливый и непоседливый Промпто Аргентум, самый эмоциональный из всех, кого он знал, умудрялся улыбаться после столь горестного свершения Пророчества. Но Промпто грустил и плакал ночами, однако перед друзьями предпочитал улыбку, надеясь на новый мир для Ноктиса. Король жив, пока о нём помнят верные подданные и лучшие друзья.       Внезапно послышался шорох плащей, топот берцовых ботинок. Промпто поднял глаза на друзей, усевшихся за столом. Игнис приподнял подбородок, всем своим видом показывая заинтересованность, а Гладиолус, сжав руку в кулак, произнёс:       — Ну так как, расскажешь, что делать будем или клешнями тянуть придётся?       Промпто, как на пружине, зашевелился и принялся в красках расписывать слова Кора Леониса, приукрашивая местами. Ловил восклики Гладиолуса, мол, давай только главное, выслушивал предостережения Игниса, приправленные высокопарностью и канцеляритом, но впервые за долгие дни, прошедшие в замке и с незнакомыми людьми, Промпто был счастлив.       Счастлив оказаться здесь, в обшарпанном здании, которое удивительно выдержало войну и не рассыпалось на куски, как почти всё, что их окружало.       Счастлив среди облаченных в чёрное новобранцев, бойких, честных, готовых рвать когти за Люцис; среди охотников — простецких добрячков, защищавших народ вне королевской службы.       Счастлив с друзьями, ведь жизнь возвращалась в прежнее русло, подстрекая команду к абсолютно новым, увлекательным поездкам по миру.       Промпто просто был счастлив, как счастливы люди увидеть свою семью после долгой, томящей разлуки.