Антитеза

— Маринетт! Маринетт, проснись! — послышался чей-то тоненький голосок сквозь бездну тьмы. Что-то тяжёлое будто держит глаза закрытыми, а голову на подушке, и лишь чувствуется, как кто-то пихает тебя... Стоп. Пихает? — Тикки?.. — сонно приоткрывает глаза девушка, пока видя перед собой лишь мутное красное пятнышко. Картинка проясняется и уже вместо алой точки видны искрящиеся улыбкой и радостью глаза квами. — С днём рождения, соня! — взмахивает она лапками, демонстрируя печеньку, мило перевязанную алой ленточкой. — Ты сегодня крепко спала. Видать, свадьба с Адрианом приснилась? — хихикнула божья коровка, подкалывая хозяйку и лукаво смотря на неё. — Не помню... — брюнетка подтягивается в кровати, сладко зевая и сонно потерев почему-то болящие, как от неудачно капнувшего шампуня, глаза. Маринетт действительно не помнила, что ей сегодня снилось, но явно что-то не из самого приятного, судя по тяжёлому осадку. Дюпен-Чен решила не зацикливаться на этом. Да и к чему? Сегодня же её день! Её день рождения! Утро прошло просто идеально. Маринетт быстро собралась, решив сегодня надеть нечто более оригинальное, чем её повседневная одежда, найдя в шкафчике милую юбочку под цвет своего пиджака. Брюнетка и не помнила уже, когда в последний раз надевала нечто, помимо брюк, лосин и леггинсов. Поскольку сегодня не было урока технологий и физкультуры, девушка решила, что не будет лишним распустить волосы. Она и забыла, когда приходила в лицей с распущенными волосами. Завершением образа стала простенькая, но красивая серебреная цепочка. Улыбка ни на секунду не спадала с лица именинницы. — С днём рождения, Мари, — улыбнулись родители, стоило Дюпен-Чен младшей спуститься на кухню. — Прекрасно выглядишь. — Спасибо, мам, пап, — Маринетт поцеловала родителей в щёчку, а после принялась завтракать. Да, утро определённо было идеальным. Весеннее солнце пригревало, а лёгкий ветерок приятно холодил кожу. Погода была замечательной. Как, собственно, и настроение. Утреннее чувство тревожности, словно от кошмара, быстро забылось. Да и глаза щипеть перестали, пусть лёгкое покраснение от непонятно чего всё ещё спадало. День обещал быть прекрасным. За несколько минут дойдя до лицея и даже не опоздав, девушка в приподнятом настрое и с улыбкой приготовилась зайти в аудиторию. Стоило ей лишь переступить порог класса, как по всему периметру разнеслось громкое: — С днём рождения! Маринетт удивлённо моргнула, немного растерявшись. Все её одноклассники счастливо улыбались ей. Несколько человек приветливо махнули рукой, другие держали шарики. Даже кто-то дунул в дуделку. Но всё внимание юной именинницы было приковано к нему: Адриан тоже ей улыбался, стоя рядом с Нино и Альей и держа в руках красиво упакованную подарочную коробочку. Хотя — Маринетт была готова это признать, — всё, связанное с человеком твоей мечты, кажется идеальным. Даже обычная коробка, к которой он прикасался. — С семнадцатилетием, Мари! — крикнула Аликс. — Теперь ещё на одного шестнадцатилетнего человека в нашем дурдоме меньше! — Эй! — возмутилась Сабрина, чья рыжая макушка показалась позади Кима. — Вообще-то, мне скоро тоже семнадцать! Но никто, по всей видимости, её слов даже и не услышал. Нино подтолкнул Адриана вперёд. Тот вздрогнул, поначалу растерявшись, но после тут же собрался и сделал уверенные шаги вперёд. Маринетт слегка порозовела, не слыша ничего, кроме звука трепетно бьющегося сердца. Агрест остановился перед ней. Тишина... — Маринетт, — начал он. — для меня честь поздравлять тебя с днём рождения. О таком друге, как ты, можно только мечтать, — где-то в стороне послышалось фырканье Хлои, но Маринетт не обратила на это внимание. — Позволь подарить тебе этот скромный подарок от всего нашего дружного коллектива. Парень протянул однокласснице ту самую коробочку, которую всё это время держал. Дрожа от волнения и нетерпения, Дюпен-Чен открыла подарок и у неё перехватило дыхание. — Ребят... — именинница аккуратно взяла серебренные серьги со вставленным рубиново-красным камнем, будто это было бесценное сокровище, и с тронутой благодарной улыбкой перевела взгляд на одноклассников. — Я даже не знаю, что сказать... Спасибо... — Говори, что хочешь, подруга, но ты обязана их примерить! — раздался голос Альи, которая вместе со всеми плотным кольцом окружила Маринетт. Дюпен замялась, скорее инстинктивно потянувшись к своим серёжкам-гвоздикам, прикрывая их рукой от чужих глаз. Со своих тринадцати, с тех пор, как у неё появилась Тикки, Маринетт никогда не снимала их. Она так привыкла к своим серьгам, что уже считала их одним целым с собой. Они были для неё самой ценной вещью на свете. Она не могла их снять. — Ну же, Маринетт, примерь! Мы что, зря работали над выбором подарка, что даже не увидим тебя в них? — произнёс Ким, который сразу после этого схлопотал пинок от Аликс. Девушка в неуверенности мялась, понимая, что не может снять серёжки, — она, в конце концов, поклялась этого не делать — но и отказывать ребятам она не хотела. За неё всё решила Алья, не дожидаясь точного ответа и снимая серьги подруги. Только Сезер положила их на скамью, как Джулека сразу начала надевать новые серёжки на уши именинницы. Роуз быстро предоставила зеркальце. — Тебе очень идёт! — произнесла она, в то время пока Маринетт рассматривала себя в предоставленное зеркало. Серьги и правда ей очень шли, да и смотрелись здорово. — И они подходят к твоей цепочке! Брюнетка улыбнулась, возвращая зеркальце Лавьян. Даже Хлоя стояла тише воды, ниже травы, наблюдая за происходящим со стороны. Ну, или почти. Поскольку ученики столпились в одном месте, все как один желая посмотреть на представителя класса с новыми серёжками, было немного тесновато. В итоге Иван случайно задел Хлою и та не упала только благодаря тому, что успела опереться о парту. Только девушка хотела возмутиться, как услышала треск. Опустив взгляд, блондинка увидела лежащие на полу серьги одноклассницы, на которые по стечению обстоятельств наступила. Положив их на прежнее место и надеясь, что никто не заметил, Буржуа отошла от скамьи. В итоге поддавшись уговорам одноклассников, Маринетт всё-таки решила пока не снимать новые серьги, предварительно взвесив все «за» и «против». Тем более, если акума и появится сегодня, то ничто не мешает вновь надеть свои старые-добрые гвоздики и пойти спасать город в образе ЛедиБаг. Положив Талисман в сумочку, Дюпен-Чен начала подготовку к уроку.

***

К счастью, акума так и не появилась, что было лишь на руку Маринетт. Дополнительный выходной всегда являлся для неё одним из лучших подарков. Весь день она провела в компании друзей. Алья даже запланировала поход в кафе. Только они вчетвером, как в старые времена: Маринетт, Алья, Нино и Адриан. На последнем имени Дюпен-Чен блаженно прикрывала глаза, представляя столь родные и любимые омуты и улыбку друга. Она до сих пор носила его подарок, который он сделал ей на её четырнадцатилетие, и, казалось, он и вправду приносил удачу. День проходил идеально настолько, что девушка почти не вспоминала об отсутствии Тикки, чувствуя себя, как в двенадцать — как обычная неуклюжая девочка Маринетт, на плечах которой не лежала ответственность за безопасность Парижа и его жителей. Вернувшись домой с улыбкой до ушей и искрящимися глазами, что, разумеется, не укрылось от родителей, брюнетка поднялась наверх с намерениями принять душ и переодеться. Струи тёплой воды скатывались по телу, принося мышцам долгожданную разгрузку. Нацепив пижаму и почистив зубы, девушка прошла в свою комнату с целью вернуть Камень Чудес на своё законное место. Не замечая каких-либо нюансов, Дюпен-Чен надела серёжки-гвоздики и тут же ощутила непонятный и неприятный холодок по телу. Чувствовалось, будто сзади кто-то стоял и пристально прожигал затылок взглядом. Увидев в зеркале непонятное движение и знакомый фиолетовый дымок от акум, героиня резко развернулась и еле сдержала крик. В нескольких метрах от неё стояла она же. — Т-ты кто?! — сам по себе вырвался первый попавшийся вопрос. Двойник, клон — Маринетт было всё равно, как называть это — злобно и надменно усмехнулся, делая уверенный шаг навстречу. Если бы Маринетт было, куда развернуться, она бы не раздумывая попятилась, но сейчас она была в тупике. — А разве не видно? — кривая ухмылка. Глаза в глаза. Дрожь по телу. — Я — это ты. Они стоят слишком близко друг к другу. Маринетт не будет скрывать — ей страшно. Ей казалось, что она сошла с ума. Что она всё ещё спит. Что у неё галлюцинации от недосыпа. Что сейчас её разбудит Тикки и этот фиолетовый блик в глазах двойника исчезнет. Точно... Тикки. — Не приближайся! — оттолкнув клона от себя, Дюпен-Чен уже собиралась призвать Тикки к трансформации, как и без того недолгую тишину прервал смешок копии. — Тикки не появится, — будто прочитав мысли Маринетт, усмехнулся двойник. Маринетт интуитивно потянулась к серьгам. Нет...       «Нет-нет-нет! Нет! Этого не может быть! Это просто сон! Глупый и страшный сон! Проснись-проснись-проснись!» — Предлагаю сыграть в одну игру, — тем временем заговорила лже-Маринетт, явно удовлетворённая шоком и испугом в глазах хозяйки комнаты. Клон оперлась о стол, накручивая на палец иссиня-чёрную прядку волос и продолжая загадочно ухмыляться. — Если выиграю я, то занимаю твоё место. А если победу одержишь ты, то я, так уж и быть, оставлю тебя в покое и ты не вспомнишь обо мне больше никогда. Маринетт переводила взгляд то на двойника, то на собственные руки. Всё тело дрожало, как осиновый лист на ветру. Почему оно так реагирует? Почему всё её существо диктует спасаться? С каждой секундой чувствуется слабость. К горлу подступает тошнота, а ноги подкашиваются. Перед глазами всё начинает двоиться. Последнее, что удаётся увидеть — фиолетово-чёрный дымок и лиловый блеск где-то в углу. — Игра началась, — произносит кто-то, глядя в окно на полную луну и крыши зданий, по которым буквально только что пробежал великий герой Парижа в чёрном костюме.