***
Через пару часов ворчащего Роджера все же удалось вытолкать на улицу. Ему ужасно не хотелось выходить из дома задолго до очередной репетиции, но отпускать Кейт одну в бар было просто нельзя. Слишком уж нехорошее местечко выбрала ее подруга для подработки. Бар располагался неподалеку от дома Роджера, но дорога разительно удлинялась, когда приходилось обходить многочисленные лужи. Снег в городе практически растаял, но холодный порывистый ветер не давал забыть о том, что зима всё ещё продолжается. 3 февраля — день, который должен был стать если не отличным, то хотя бы неплохим. Даже не любившая свой день рождения Кейт не могла отрицать, что отдыхать с родными и друзьями приятно. Она наивно полагала, что никто не сможет омрачить этот чудный денёк. Как оказалось, бар занимал подвальное помещение, а попасть туда можно было через скромный вход со двора. С трудом открывая тяжёлую обшарпанную дверь, осторожно спускаясь по узким ступеням, медленно осознаешь, куда попал. Это был совсем другой Лондон. В небольшом, тесном для такого потока посетителей, помещении стоял белый табачный дым. Пыльные лампы на стенах со своей задачей не справлялись, в баре царил полумрак, из-за чего казалось, что сейчас ночь, а значит время напиваться и кутить до утра. Вот только утро в этом заведении не наступает никогда, здесь всегда ночь — темная, непроглядная, с густым ароматом курева и пьяным помутнением рассудка. Контингент бара весьма разнообразен: много мужчин и женщин в годах, не меньше и молодежи. Видимо, люди приходят сюда забыться, раз засыпают прямо за столами или барной стойкой, изрядно выпившие или попробовавшие чего похуже. На небольшой имитированной сцене лениво крутится девушка в юбке, не прикрывающей ничего, и коротком топе. В подобной униформе по залу мелькают официантки, разнося алкоголь, чаще всего прямо в бутылках, и незамысловатые закуски. Кейт застыла в лёгком смятении. Покосившись на Роджера, она поймала его невеселый взгляд и кивнула на барную стойку. Они подошли к худощавому парню в белой майке, лениво протиравшему грязной тряпкой бокалы. — Я ищу Эмму Дэвис, — без приветствия сказала Кейт. Благо здесь хотя бы не приходилось перекрикивались музыку, достаточно тихо игравшую на фоне. Смерив девушку подозрительным взглядом, бармен молча ткнул пальцем куда-то в толпу и снова вернулся к своим стаканам. Кейт обернулась, пробегаясь взглядом по посетителям, она быстро заметила знакомый силуэт. Официантка в короткой юбке и серо-зеленом свитере с длинными широкими рукавами принимала заказ за центральным столиком. Она быстро записывала пожелания в маленький блокнот, короткими полуулыбками отвечая на откровенные заигрывания, посмеиваясь над дурацкими анекдотами. Как бы Кейт не хотелось убедить себя в обратном, она не ошиблась. Это была Эмма. Та самая Эмма — лучшая подруга детства, активно губившая сейчас свою жизнь. Приняв заказ, она с усмешкой что-то бросила посетителям и направилась к барной стойке. Кейт стояла прямо у неё на пути, так что не удивительно, что та сразу заметила подругу, и, секунду помедлив, подошла. — Ну привет, — ехидно улыбнулась Эмма, отчётливо видя смятение в глазах подруги. — Привет, — кивнула Кейт в ответ, всё ещё удивлённо косясь на девушку. — О, это наша униформа, — пояснила Эмма, правильно поняв немой вопрос, — короче юбка — больше чаевые. Специфика профессии, — она небрежно бросила последнюю фразу, её будто забавляло теперешнее положение. — Я деньги принесла, как обещала, — спохватилась Кейт, потянувшись к сумочке. — Ой, совсем из головы вылетело, — Эмма мгновенно переменилась в лице. Улетучилась саркастичность, лицо стало серьезнее, глаза внимательно следили за движениями Кейт. Но она вовремя опомнилась, поймав себя на дурных мыслях. Слегка смущённая, Эмма поднялась руку, неловко поправив волосы. Видимо, совсем забылась, если не успела спохватиться и спустить соскользнувший до локтя рукав. В таком полумраке едва можно было что-то разглядеть, но Роджеру этого хватило. Удивлённо сощурившись, он резко перехватил руку Эммы, вытягивая её на свет. Девушка попыталась вырваться, но не успела, Кейт уже подняла голову, невольно взглянув на вытянутую руку, на которой красовались следы от инъекций. Челюсть отвисла сама собой, изображая на лице Кейт искреннее, практически детское изумление. Силясь подобрать слова или хотя бы распутать клубок мыслей, мечущихся в голове, она стояла, молча вглядываясь в темные следы. В глубоком смятении мозг долго определялся с испытываемыми эмоциями, варьируясь где-то между гневом и разочарованием. — Отвали! — грубо выкрикнула Эмма, наконец-то вырвавшись из железной хватки барабанщика. Она выдохнула, возвращая себе прежнее самообладание, неторопливо опустила рукав. Глаза сверкнули уничтожающим взглядом, который Роджер с раздраженный вздохом стерпел. — Просто скажи, что это следы от капельницы, — громким сбивчивым тоном сказала Кейт, машинально покачивая головой. Казалось, она злилась на такую выходку, но голос предательски подрагивал, — или, я не знаю… — Героин, — закончила за нее Эмма. До безобразия спокойная, она смотрела с лёгкой насмешкой, испытующе и с интересом. Будто эта ситуация была забавной. — Какого черта, Эмма?! — выкрикнула Кейт, чувствуя, как сдают и без того расшатанные нервы. Непонятное поведение подруги ещё больше выводило из себя. — И давно? — Все же поинтересовалась, — удовлетворённо кивнула Эмма, зло усмехнувшись. — Месяца три. Плюс минус. Она неопределенно покрутила рукой, выражая такое неуместное сейчас пренебрежение. — Твою мать, — тихо простонала Кейт, с трудом заглядывая в такие неродные глаза, выражавшие враждебность и обиду. — Почему не сказала? — Ты серьезно? — опешила Эмма, истерично рассмеявшись. — А что бы ты сделала? Начала бы лечить, сочувствовать… — А что ещё делать? — В этом и проблема, — не унималась Эмма, — я не больна, но ты бы не стала слушать. Не теперь, — с горечью добавила она. — Мне нужны были поддержка и понимание, а не нотации. Кейт молчала, слабо понимая, в какую степь заходит этот разговор. Что Эмма имеет ввиду? — Не понимаешь? — догадалась подруга. — Так и знала. Ты давно перестала меня понимать. — она перевела разочарованный взгляд с Кейт на Роджера. — Скажи, она и тебя так пилит? За попойки, сигареты, девиц? Теперь недоумевали уже оба. — Что? — не унималась Эмма. — Разве я не права? Ты ему и слова не скажешь, что бы он не делал. А меня понимать и принимать такой, какая я есть вдруг отказываешься? — Эмма… — вымученно прошептала Кейт, когда гнев сменился на расстройство. — Откуда это всё взялось? — Ты не знаешь, потому что мы уже давно перестали быть друзьями. Эти слова ранили, а Эмма будто этого и добивалась. Она давно держала это в себе, и вот наконец-то выложила все как есть. — Считай это моим сюрпризом, — грустно усмехнулась она, — с днём рождения, дорогая. Бросив последнюю колкость, Эмма развернулась и ушла, оставляя Кейт в кипящем потоке собственных мыслей. Она стояла, собираясь с мыслями, несколько раз намереваясь что-то сказать или сделать, но слова снова путались, а глаза неприятно щипало. — Пошли, — коротко сказал Роджер, потянув девушку за локоть. Она не сопротивлялась, позволяя увлечь себя вверх по лестнице. Ей хотелось поскорее покинуть это место, выйти на солнечный свет. — Черт, — уже на улице снова вскрикнула Кейт. — Черт! Роджер отпустил ее, чтобы не нервировать лишними словами или движениями. Он давно замечал, а сейчас точно убедился — у девушки были проблемы с нервами, она тяжело справлялась со стрессом и неприятными ситуациями. Эта ссора сильно взволновала Кейт, она топталась на месте, с силой сжимая и разжимая трясущиеся руки, глаза нервно бегали. — Что мне делать? — тяжело дыша простонала девушка, смахнув слезы с щек. — Что делать? Она повторяла одно и тоже, сначала спрашивая у самой себя, а потом, поймав взглядом Роджера, обращалась к нему, с надеждой цепляясь за ближайшего живого человека, будто он мог ей помочь. — Кейт, — терпеливо позвал он, — для начала нужно успокоиться. — Нет! — воскликнула она, — нет… Нужно что-то делать! А что я могу? — Ты не обязана взваливать это на себя, — спокойно предупредил Роджер. — Конечно, обязана! — серьёзно заявила Кейт, будто это было нечто очевидное. — Кто, если не я? Родители ее просто из дома выгнали, будто им все равно… А Джордж, твою мать… уверена, это его рук дело. — Я не говорю бросать её, просто… — Я ни за что её не брошу! — истерично воскликнула Кейт. — Она меня не бросила, когда я… когда меня… Черт! Кейт снова расплакалась, словно какая-то истеричка. Она ненавидела себя за эту слабость, за такое проявление чувств, но уже ничего не могла с собой поделать. — Эй, — успокаивающе шепнул Роджер, мягко поправив ее волосы, задержав ладонь на щеке, — тише, милая. Успокойся и на сегодня забудь обо всем. У тебя день рождения, расслабься. — Да не могу я, — неуверенно протестовала Кейт, — праздновать, когда нужно что-то делать. Тем более время терять… — Что-то сделать можно завтра, когда соберёшься с мыслями. А время есть всегда, и я помогу если что. — Своим приятным завораживающим голосом Роджер умел успокоить, но в данной ситуации он все же не справлялся. — Ты улетаешь послезавтра, — грустно напомнила Кейт. Сказав это, она осознала, что останется одна перед нелегкой проблемой. Эта мысль неприятно звенела в голове, но винить Роджера все же нельзя. Он сам только осознал свою оплошность, неловко замолчав. — Мы что-нибудь придумаем, — заверил он, — в конце концов есть телефоны. Так что сейчас ты успокаиваешься и едешь домой, празднуешь свой день, не думая о плохом. Роджер говорил так убедительно и логично, что Кейт постепенно пришла в себя, успокоилась и вымученно улыбнулась. — Наверно, ты прав, — кивнула она, благодарно прижавшись к барабанщику. Он крепко обнял ее в ответ, нежно поглаживая волосы, что полностью успокоило Кейт.***
Тяжёлые мысли обладают неприятной особенностью — они плотно заседают в голове, не желая уходить, не впуская ничего другого кроме тревоги и переживаний. Кейт сидела за столом в своем простеньком платье в тонкую полоску, слушала последние новости из жизни тёти Хелен и мамины восклицания в ответ. С кухни доносился сладковатый аромат приправ для курицы, в гостиной шуршал телевизор и тихо переговаривались папа с дядей Бобби. Его жена с внуками задерживались, так что все ждали их. — Я сегодня провела за готовкой пол дня, — жаловалась мама. — Вдвоем с Кейт мы всегда управлялись быстрее. — Почему же не позвала её помочь? — спросила Хелен, обращаясь больше к Кейт. — Она вечно в каких-то делах, — отмахнулась мама. — Я здесь, вообще-то, — напомнила о своём присутствии Кейт, ненадолго возвращаясь к реальности. — Работает ли, рисует… Уж не знаю, чем занимается, — будто не слыша продолжала мама, — может просто со своими друзьями развлекается. Кейт лишь недовольно поморщилась, снова вспоминая своё сегодняшнее «развлечение». — Ладно, не дуйся, — ободрила её Хелен, наивно полагая, что племянницу обидели эти слова. — Да она просто дни рождения не любит, — пояснила мама. Отчасти она была права, но, конечно же, основная причина крылась не в этом. — Мам, — укоризненно протянула Кейт, на что та лишь с улыбкой отмахнулась. — Дети, — со знанием дела пожала плечами Хелен, покосившись на собственную дочь, сидевшую тут же. Шестнадцатилетняя Роза смерила мать не по-детски замученным взглядом. Девочка проходила тот нелегкий период взросления, когда ребенок начинает мыслить шире, но с его мнением по-прежнему никто не считается. Кейт отчего-то хорошо понимала Розу и сочувствовала ей, ведь кроме неё, видимо, в девочке больше никто не видел ничего хорошего. Совсем недавно она резко изменилась, из жизнерадостного ребенка превратилась в хмурую девушку. А Хелен частенько без зазрений совести напоминала ей об этом, открыто упрекая за излишнюю серьёзность. Розе это, конечно же, не нравилось, от чего она ещё больше огрызалась и хмурилась, невольно провоцируя новые стычки. К сожалению, мать не видела тонкой ранимой натуры дочери, не понимала, что Роза только с ней так груба. — Брось, Кейт у тебя молодец, уже устроилась в жизни, — подмигнула Хелен. Миссис Олдридж ничего не ответила, но мысленно согласилась, испытывая гордость за дочь. — Видишь, как важно образование? — Хелен обратилась к дочери, взгляд которой с каждой секундой только мрачнел. — Вообще-то, нет, — вступилась за двоюродную сестрёнку Кейт, заметив в ее глазах благодарность, — главное жить в свое удовольствие и заниматься любимым делом. Женщины молча переглянулись, в душе уверенные, что у детей и молодежи не бывает нормальных увлечений. Через несколько минут пришла и Мэг с внуками — близнецами Томом и Робом. Все сели за стол. Кейт сидела на своем месте, пока мама с тетей Мэгги расставляли тарелки. Девушка отстраненно оглядывала присутствующих, в пол уха слушая их разговоры. Сейчас она испытывала раздражение, бесило практически все: излишняя суета хозяйки, сильное, практически маниакальное стремление расставить блюда равномерно, очередные нотации тёти Хелен, громкий смех близнецов, небольшой спор папы и дяди Бобби. Всё казалось таким обыденным и маловажным. Кейт чувствовала возрастающее напряжение, её слишком сильно нервировало поведение родственников. «Они так беспокоятся об ужине или немытых руках детей, хотя все это такие мелочи на фоне настоящих проблем», — пронеслось в голове. Под настоящей проблемой подразумевалась наркотическая зависимость, за какие-то пару часов ставшая животрепещущей темой для Кейт. Из этого состояния её вывело прикосновение холодной руки. — Кейт? — тихо позвала Роза, взволнованно глядя на девушку. — Ты в порядке? Опомнившись, Кейт взглянула на свои руки, неосознанно мявшие голубую салфетку. Зубы неприятно ныли, девушка расслабила судорожно сжимавшиеся до этого челюсти. — Да…да, я просто…нет, — призналась Кейт, поражаясь такой проникновенности и сочувствию в детском взгляде. — Дело не в дне рождения, да? — догадалась девочка. — Да, — коротко кивнула Кейт. Большего она не сказала, а Роза не спрашивала, разумно рассудив, что это не её дело. Кейт улыбнулась в ответ, без слов благодаря за понимание. Она встала из-за стола и ушла в кухню, решив поискать какие-нибудь таблетки от нервов. Из успокоительного дома остался припрятанный на всякий случай дормиплант. Лекарство слабое, но Кейт все же проглотила таблетку, запив стаканом холодной воды. С минуту постояв в тишине пустой комнаты, девушка хотела было вернуться в столовую, но на пороге её остановил звонок в дверь. — Кого это занесло? — удивилась миссис Олдридж, вставая из-за стола. — Я открою, — остановила её Кейт, предполагая, что это забрели какие-нибудь продавцы всякой всячины или религиозные фанатики, которых её мама просто не переносила. Она мимолетом заглянула в маленькое окошко в прихожей и удивленно вскинула бровь. За стеклом она увидела пышный букет светло-розовых маленьких роз. Кейт сразу же догадалась, кто это может быть. Губы тронула счастливая улыбка, она открыла дверь и тут же бросилась на шею гостю, грудью сминая цветы в шуршащей бумаге. — Эй, полегче, — рассмеялся Роджер, высвободив несчастный букет, и вместо него прижав к себе девушку. За спиной барабанщика оказались не менее желанные гости. Брайан, Фредди, Мэри и Джон толпились на пороге, ожидая своей очереди на тёплые объятия. — Ребята, чудесный сюрприз! — радостно восклицала Кейт, прижимаясь к каждому. — Родж сказал, ты не любишь дни рождения, но гостей выгнать не можешь, вот и пришли, — рассказал Брайан. — Спасибо, я правда очень рада вас всех видеть, — с искренней благодарностью ответила Кейт. — А девочки где? — Крисси и Вероника сегодня никак не смогли прийти, но обе просили обнять тебя за них, — ответила Мэри. — Ничего страшного, — кивнула Кейт. — Пойдемте уже в дом! Пока ребята шумно суетились в коридоре, из столовой уже начали выглядывать вопросительные лица. — Это мои друзья, — объявила Кейт, когда они наконец-то подошли к столу. Она представила всех друг другу, и новоприбывшие расселись по местам. Вот теперь этот ужин можно было назвать приятным. Кейт стала чувствовать себя лучше, а родственники перекинули свое внимание с неё на новых знакомых, что тоже не могло не радовать. Теперь ей практически удалось ненадолго забыть о терзавшей проблеме и успокоиться, или это просто действие таблетки не позваляло накручивать себя. Через пару часов все наелись и всей шумной толпой переместились в гостиную. Практически всей. Кейт незаметно отделилась, скользнув вверх по лестнице. У входа в свою старую комнату её нагнал Роджер. — Решила сбежать? — поинтересовался он, следом за девушкой проходя в её спальню. — Просто устала, — ответила она, присаживаясь на широкий подоконник, укрытый мягким пледом и декоративными подушками, — нужно было побыть одной. — Мне тебя оставить? — на всякий случай уточнил Роджер. — Нет-нет! — резко замотала головой Кейт, хватая парня за руку, предлагая посидеть с ней. Он то ей и нужен был сейчас. Скрестив ноги в позе лотоса, она поправила платье. Роджер сел напротив, их лица оказались на одном уровне, так близко друг к другу, что он подался слегка вперед и поцеловал девушку. — Родж, — нежно прошептала она, когда смогла оторваться от губ барабанщика, — спасибо, что пришёл и ребят позвал. Если бы не вы, этот вечер не стал бы таким замечательным. — Надеюсь, мы помогли тебе ненадолго забыться. — Помогли, — утвердительно кивнула она, но улыбка быстро угасла, — а теперь нужно снова думать об этом. — Я с тобой. — Роджер крепко сжал тонкую изящную руку девушки, заглядывая ей в глаза. Кейт немного помедлила, в тишине наслаждаясь красотой зеленых глаз напротив. — Нужно поискать клинику, — наконец со вздохом начала она, — а потом каким-то образом уговорить на лечение. — Я знаю, Мэри связывалась со всем этим, — вспомнил Роджер, — нужно поговорить с ней, может что посоветует. — Придется, наверно, идти к родителям Эммы. Надеюсь, они знают, где она теперь живет, — добавила Кейт. — Ты справишься, — заявил Роджер, и его слова звучали так убедительно. — Главное не нервничать… — Заметил уже? — с досадой уточнила Кейт. — Нервы у меня явно не в порядке. Но я лечусь, не беспокойся. Конечно же, Роджер не мог не беспокоиться, ведь он снова так не вовремя должен был отлучиться. — Главное звони мне, — строго напомнила Кейт, серьезно глядя на барабанщика. Мысль о том, что он не будет говорить с ней хотя бы по телефону, ранила. — Конечно, — заверил её Роджер, пододвигаясь ближе. Они снова целовались, в такой момент сплетаясь воедино, разделяя проблемы на двоих. Кейт нуждалась в помощи, а Роджер мог и хотел её дать. Она ощущала поддержку, и это чувство держало на плаву, не позволяло сдаться. — Родж, — снова позвала Кейт, — я люблю тебя. Эти слова стояли всяких благодарностей и даже больше. Удивительно, как много может значить простая фраза, если голос исходит из самого сердца, и то же самое показывают глаза. — И я тебя, — искренне отвечает Роджер, обнимая Кейт за плечи. Все чего он хотел сейчас, это помочь ей, ведь невыносимо больно смотреть, как страдает эта хрупкая девушка, к которой он исполнен столь глубоким чувством.