Игры для взрослых-2: Бег с препятствиями

Беги… бежим со мной… Беги… бежим со мной… Через горы — к лесу, через лес и дальше, Сколько хватит сил. Разрезая воздух, разбивая стены, Сделай так, как я просил… Lumen — «Беги»

-19-

Выход я нашёл на удивление быстро. А тот встретил меня бесконечно гостеприимно, с размаху вдарив по лбу внезапно распахнувшейся навстречу дверью. И я ещё потирал многострадальную голову, растерянно отшатнувшись, когда сильный толчок в грудь придал моему не менее многострадальному телу направление обратного полёта в нисходящей траектории к поверхности пола. Впрочем, приземлилось оно на удивление мягко, а возмущенный писк подо мной не оставил ни грамма сомнений — на кого именно. — Ну-ну, приятель, потише! — Отцепись от меня нахрен, громила грёбаный! — Да-да, пойдём-ка, лучше, прогуляемся, подышим свежим воздухом… Королёв, ага… уши меня не обманули. А также парочка охранников, держат его за порогом так трепетно, под руки… — Ну, и какого хрена ты там разлёгся? — зло поинтересовался приятель. — Мы тут отдыхаем, — известил его Антон. И, хихикнув, умудрился-таки наполовину выкарабкаться из-под моей совершенно ослабевшей тушки. Тут же обхватив её в нежном объятии, продуманно не забыв подключить к процессу и ногу… …А дверь, движимая неумолимым возвратником, не спешно закрылась с тихим издевательским стуком, скрыв разгневанную Ромкину рожу. — Лапы убери, — ласково попросил я блондинчика и аккуратно выдрался из цепких рук, не дожидаясь реакции. А спустя пару секунд у меня даже получилось подняться, чтобы, шагнув и распахнув створку, убедиться, что и глаза меня тоже не обманули. …Ага, точно — Королёв… С какого-то хрена взбешенный, словно стая разъяренных медведей, тот выскользнул из крепкой хватки охраны и, рванувшись, снова от души ударил меня в грудь… но, не взирая на глобальную усталость и, похоже, полностью отключившийся от недоумения мозг, реакция меня более не подвела. Поэтому во второй раз в обратный полёт в недра служебного коридора мы стартовали вместе. Жаль, приземление оказалось не столь удачным, ибо чёртов Антон ювелирно увернулся… да и рухнувший сверху Ромка окончательно выбил из бренного тела остатки духа. …Королёв, вне всяких сомнений, ага… Его проклятую костлявую тушку я узнаю где угодно по знакомым до мелочей изгибам и впадинам. Не говоря уж об ощущении, будто по мне с чувством прошлись садовыми граблями. — Этот тоже со мной, — ангельский голосок танцора прозвучал до предела неуместно. Тем не менее, он чудом подействовал, ибо охрана, буркнув что-то не вполне цензурное, удалилась, гневно топоча ботинками. А дверь за ними вновь закрылась с мягким стуком, отрезая монотонный гул зала. — Ну, и где ты шляешься?! — злобно прошипела на ухо эта непредсказуемая, навалившаяся неподъёмной массой сволочь, вцепившись в мои вихры и дёрнув со всей дури. Очень интересный вопрос… — Вольная борьба, раунд первый, — насмешливо прокомментировал Антон откуда-то сбоку. И даже талантливо сымитировал звук гонга. А я, жёстко вцепившись пальцами в Ромкины рёбра, перекинул его одним рывком, в свою очередь безжалостно придавив к полу. Вцепившись в предплечья и с легкостью пресекая дальнейшие судорожные взбрыки. — Это ты где-то шляешься, кретин! — возразил ему веско. — И где, кстати, твой Вадик?! Вот последнего я потрепал бы с гораздо большим удовольствием, раз уж пошла такая пьянка… — Внезапная смена позиций! — чёртов блондин всё никак не успокаивался. Ещё и прибавил восхищённо: — Это уже не спорт, дамы и господа, а несколько более… интимный процесс. Делайте ваши ставки! Королёв непостижимым образом извернулся и яростно лягнул воздух в том месте, где только что находился чудо-комментатор. — Ситуация выходит из-под контроля, — обеспокоенно, на некотором отдалении. — И ваш покорный слуга перемещается в зрительный зал. — А тебе трахнуть одного уже мало?! — выдало язвительно чудовище. — Ещё и Вадика подавай?! — На хуй он мне не сдался! — возмутился я. — Это же ты тут с ним, бля, уединился где-то!.. И с обидой, вновь остро резанувшей болью, отпрянул, сжав зубы и неуклюже поднимаясь на ноги. Похер на всё. Даже нет ни малейшего желания разбираться в причинах очередного Ромкиного психа. Домой, так домой… лишь бы подальше отсюда. Стремительно рванул к двери и толкнул её решительной рукой. Но… проклятая створка не поддалась. Ни на миллиметр. Заперли нас тут, что ли?.. И навалился на неё уже всем телом, тщательно прикидывая — где тут замок и как его удобнее будет выбить. — Ебанулся?! — изумленный вопрос и неразборчивый шорох за спиной. Но я только еще крепче стиснул зубы, сосредоточившись на двери и не имея не малейшего желания продолжать приятную беседу. — А что? Ни драки, ни секса так и не будет?.. — унылый голос Антона, а следом испуганный вскрик и быстро удаляющийся топот. Вот. Пусть и дальше развлекаются, сколько влезет. Без меня. А у меня тут серьёзная проблема в виде безнадежно перекрытого выхода и первых признаков клаустрофобии. — Отдохни чуток, — в предплечье впились жёсткие пальцы, вдавливаясь в мышцы до боли, до чёрных синяков, рывком отдёргивая моё бренное тело. И Королёв уверенно потянул на себя створку… распахнув её с уничижительной легкостью. …От стыдливых размышлений я опомнился, когда мы уже миновали танцпол и начали лавировать между практически пустых столиков. Резко остановившись, от пальцев на своей руке избавился в мгновенье ока. А чёртового типа даже пронесло немного вперёд по инерции, прежде чем тот замер, уставившись с подозрением. — Ну, и хуй ли тебе ещё нужно? — осведомился у него ласково. — Развлёкся? Отдохнул? Доволен?! Вот и вали себе… куда пожелаешь! — Охренительно отдохнул, ага, — злобно. И, сунув руки в карманы джинсов, посверлил меня взбешённым взором. — Андронов, ты — абсолютно неисправимый тормоз! — А Вадик уже уехал?.. — вовремя полюбопытствовал знакомый голос. И я, терзаемый тем же вопросом, бросил быстрый взгляд на Антона, красующегося неподалеку в непосредственной позе. — Вадик давно уже уехал, — язвительно сообщил Королёв. — И тебе, милый мой, об этом прекрасно известно. — Мда?.. — задумчиво. — Не дождался, значит… может, мы тогда вернёмся и продолжим? — сладким тоном осведомился он у меня. — А? Котик… Охреневал я недолго. В самый притык до того момента, когда успел перехватить приятеля, рванувшего со страшной ухмылкой в сторону совершенно чокнутого блондина. А последний, естественно, моментально испарился из поля зрения. — Сука… Котик, бля… — неопределенно выругался Королёв, и я, на всякий случай, поприжал его чуть крепче. Таскать до конца своих дней на зону передачки не было ни малейшего желания. — Ну, и хрена ли ты бесишься, Ромео? — полюбопытствовал с интересом. — Сам же талдычил, что нихуя ничего не изменилось, да проводил меня в добрый путь чуть ли не пинками, скажешь нет?! Оставь беднягу в покое… — Я солгал, — сообщил он с таким надменным видом, что я даже отпустил его от неожиданности. — Солгал?.. — переспросил, бестолково вылупившись на царственно задранную рожу. А он даже глаза закатил в раздражении. — Какая, мать твою, разница, что я говорю, когда ты слепой, как… — и с силой вдарил себя по лбу, — с готовностью поперся, блин… наобжимался с половиной клуба, а потом с этим крысёнышем… — Ромка… …придурок такой… — Я не крысёныш, — обиженным холодным тоном откуда-то сбоку. — Ты же сам, Ромочка, предложил мне действовать… какие теперь могут быть обиды? — И где именно между слов «руки-ноги поотрываю» ты углядел предложение действовать?! — Королёв злой и взъерошенный весь напрягся, словно перед прыжком. — И вообще… ты съебёшь уже отсюда, а?.. — с угрозой. — Ром… …точнее, два придурка — мы оба… — Нет, — мило уведомил Антон. — Тут общественное место, если ты не забыл… и к тому же, я обещал кое-кого подвезти. Прищурившись, Король вперился в него пристальным взором, судя по всему прикидывая что-то предельно криминальное. — Рома, блин! …оглох он что ли?! Сцапав в охапку напряженно застывшую тушку, я бесцеремонно отволок его чуть подальше, спрятавшись за хилым столбом от упорно прилипшего к нам блондина. — Я тебе звонил! — и обвиняюще ткнул в грудь приятеля пальцем. — Звонил?.. — обескураженно. — Угу. А ты пропал где-то. С Вадиком. Да ещё и телефон отключил! — Какой телефон, Андронов, ты обалдел?! — вопросил он раздражённо. — Если мой, то валяется он тихо-мирно в квартире, из которой ты сам же и выдернул меня словно репку, идиот! И Вадик твой давно уже уехал, а я как последний лопух торчал в баре… ждал, бля, пока ты наотдыхаешься! Дождался, блин… — Ром… — я запнулся, растерянно заглядывая в самую глубину рассерженных и каких-то, словно больных, серых глаз. Запнулся, судорожно сглотнув. Протолкнув горький комок застывший в горле… вдыхая полной грудью драгоценный воздух. А Королёв уставился на меня сумрачно… — Ну, что ещё?.. — Я тебе звонил. Звонил и звонил, раз сто наверное… звонил… бля… — и прихлопнул лицо ладонью. Чувствуя себя полным дебилом, нафантазировавшим невесть что, опираясь на пустые домыслы и далеко не очевидные факты. — Котя… — еле слышно. Касаясь кожи пальцев тёплым выдохом. — А я предупреждал, Котя, — ехидно вмешался проклятый ангельский голосок Антона, — что это абсолютно дерьмовая идея, Котя — названивать, чтобы он послушал, как мы развлекаемся… Котя, — и хмыкнул многозначительно. …Королёв, красочно выругавшись, сорвался-таки, и я даже щедро подождал, пока он, пытаясь отловить юркого мелкого типа, крутился вслед за ним вокруг пустого столика. Подождал два круга. И ещё один — для ровного счёта. Прежде чем, перехватив приятеля поперёк торса, прекратить наконец этот цирк. Прижать покрепче к себе. Проехаться снизу вверх по спине ладонями — грубоватой лаской, сминая материю толстовки — к плечам, к растрёпанной шевелюре, зарыться пальцами в спутанные пряди на затылке. Притянуть упрямую Ромкину башку — вот и какого хрена он такой высокий? — и потянуться самому, целуя дрогнувшие в не озвученном вопросе губы. Целуя жёстко, почти укусом, сминая, сдавливая, зализывая языком следы — немым жестом собственника, утверждая права, убеждая… ощущая… вдоль позвоночника, на талии, на бедрах судорожное скольжение-хватку Ромкиных рук — кольцом, ещё ближе. Ещё плотнее. И разбивается, тает тысячью невесомых осколков неподъёмная тяжесть больной обиды и ошибочной фатальной определённости. …Целовать. До радужных вспышек под полуприкрытыми веками — пока хватает дыхания… — Ты чокнулся, Котя… — тихим сладким шёпотом у самых губ. Угу… чокнулся. Свихнулся абсолютно, целиком и полностью. И кто же меня сводит с ума, спрашивается?.. Сквозь тягучий гул тока крови — биением в висках — пробились издевательски неспешные хлопки ладоней неподалёку. — Изумительное шоу, мои дорогие аквамариновые друзья, — восхищенно. И Антон зааплодировал энергичнее. Прилип, словно репей… и что ему всё ещё надо, хотел бы я знать? Впрочем… плевать. Я коснулся легким поцелуем уголка Ромкиных губ. И ещё. И ещё — линией по коже щеки, не в силах оторваться… — Чёрт! — его сдавленно-отчаянный возглас жарким выдохом разогнал по телу табун мурашек. — Пойдем уже отсюда… И, отстранившись, Королёв потянул меня за руку. Потянул рывком, нетерпеливо-неудержимо куда-то… надеюсь, что в сторону выхода. …Слишком далеко, слишком долго… Я устремился следом, жадно ощупывая взглядом гордо выпрямленную спину. И узкие бёдра… и, если честно, было абсолютно фиолетово — куда мы помчались столь целенаправленно. Мир сузился до контура этой тощей фигуры, обретая в её пределах абсолютную чёткость в каждой мелочи. От полуспущенной резинки на волосах, с выбившимися прядями — росчерками на спине, до полоски голой кожи между низким поясом джинсов и задравшейся толстовкой. Мир сузился… …И рухнул вниз, нелепо выгнувшись и вскинув голову. Растянулся между столиками нескладной фигурой… — Грёбаные педики совсем оборзели! — где-то рядом издевательски заржали. И я застыл в оцепенении… …Глухой ритм басов с танцпола в отдалении и полумрак вокруг. Практически пустота… лишь несколько невменяемых пьяных тел развалились за столиком рядом. Глумливые смешки и довольная рожа какого-то типа — откинулся расслабленно, вытянув в проход ноги в тяжелых ботинках. Ослепительной вспышкой ярости коротко замахнуться и впечатать кулаком, сбивая эту дебильную ухмылку, сдирая смутной болью костяшки пальцев… Я ещё успел увидеть, как эта мразь свалилась, сшибая оглушительно зазвеневший содержимым стол, когда резкий рывок за руку — Ромка — нетерпеливо потащил меня дальше. Быстрее и быстрее, оставляя взбешенные вопли за спиной. И истерический хохот Королёва, пока он тянул меня неудержимым буксиром, развивая совсем уж спринтерскую скорость — на выход. Коридорами, мимо гардеробной, миновав пару коротких лестниц, а позади даже вроде кто-то кричал… И только застыли ненадолго, буквально вылетев на улицу. Застыли от блеклого утреннего света резанувшего глаза, привыкшие к темноте. — Ром… — в полнейшей прострации слабо вякнул я. — Шевели ногами, Рэмбо! — сдавленное хихиканье. И снова рванул меня проворно — вперёд, чуть дальше по пустой улице. И резко вбок — в тесную тёмную подворотню под прикрытие полуразрушенного крыльца, заросшего густыми кустами. Мда… хорошо, что клуб расположен в древне-исторической части города, где полно извилистых закоулков между старыми многовековыми домами. В любом из новых районов нам вряд ли бы удалось так спрятаться… — Ромка… — Молчи уже, — тихим смешком. — Андронов, ты идиот… карающий рыцарь, бля… …Я хотел возмутиться. Правда! Но… Королёв вдавил меня в неровную, осыпающуюся от старости и долгого отсутствия нормального ремонта стену, целуя жадно и торопливо быстрыми скользящими движениями губ. По лицу… по шее… и я замер, задыхаясь, только краем слуха — тихие шаги где-то неподалеку. Только рваное тяжёлое дыхание приятеля и быстрые сумбурно-беспорядочные ласки. Огладив мимоходом тело, рванул ремень, и я выгнулся, толкаясь навстречу цепким твёрдым пальцам, с ходу взявшим резкий бешеный ритм. Со всхлипом втягивая сквозь судорожно сжатые зубы обжигающий пряный воздух, я обхватил Ромку за шею, уткнувшись носом в плечо и нетерпеливо дёргая молнию на его джинсах… Острые до болезненных вспышек ощущения… мы пришли к финалу практически одновременно. До крайности быстро, пронзительно ярко — в глубоком поцелуе глотая один на двоих стон. Оглушенные, ослабшие, глупые… Сплетая перепачканные пальцы… — Чувствую себя безбашенным подростком, — Королёв тихонько хмыкнул, чуть подрагивая и прижавшись губами к моему виску. — А я чувствую, что сейчас сдохну, — умирающим голосом уведомил его я. — ибо моя беззаботная юность в гораздо более далёком прошлом, чем твоя, Ромео… Усталость действительно навалилась так неодолимо… что даже происходящее, да и весь этот день казались призрачно-нереальным сном. Пожалуй, я бы с легкостью вырубился прямо тут, на зависть всем окрестным бомжам неприкрыто наслаждаясь отдыхом в столь комфортных условиях. Ромка обхватил меня руками, заключая в кольцо, и я с готовностью принял эту поддержку, уткнувшись лбом в грудь и обвиснув между ним и стеной дома. — Зато теперь я уверен, что ты с блондинчиком занимался чем угодно, но только не трахом, — самоуверенным голосом заявил он. …твою мать… Ну, вот и что мне с ним делать, а?.. — Рома, ты идиот, — беспредельно уныло. — Ну, вот с какого хрена ты так убеждён, что я горю желанием трахаться со всеми подряд? М? Я ж тебя люблю… блин. — Ну, так с госпожой Данилюк тебя это вроде не остановило… — безмятежно. Точно — идиот. Причём без малейших признаков мозга в пустой голове. — Неудивительно. Я ж ещё не в курсе был, — пояснил словно маленькому, — это ты у нас великая современная реинкарнация Нострадамуса. — Не в курсе чего? — вкрадчиво. — Того. — Чего — того? — ещё мягче. И легонько коснулся губами макушки. Опять придуряется, чудовище коварное… — Это гнусные манипуляции, Королёв, так что не зли меня, — предупреждающе. — Ты и сам не образец верности… то с Юриком встречаешься, а я почему-то не в курсе… да и Вадик этот… — Нашёл к кому ревновать, — Ромка тихонько хихикнул, а я ощутил, как снова безысходной волной поднимается болезненное раздражение. — Да какая разница?! — тоскливо. — С твоими-то убеждениями… спорим, что ты первый зарулишь налево! И какие могут быть гарантии, когда он упорно бежит от малейшей серьёзности и стабильности в наших отношениях. Переводит всё в шутку и постоянно только врёт и врёт… когда ядом жгут одни только воспоминания о глупых метаниях по служебным помещениям клуба… А Королёв яростно сдавил мою несчастную тушку стальным кольцом, вырывая сдавленный протестующий стон. — Спорим, значит?! Легко! — и захихикал истерически, словно чокнутый. — Легко, Котик! Легкооо!.. Легче лёгкого! …Придурок такой… ненормальный. Радуется, словно ребёнок, случайно вырвавшейся фразе… и знать бы заранее, что ему нужны подобные идиотские гарантии, сколько сожжённых нервов удалось бы сберечь?.. — Вот и замечательно, — прохрипел из последних сил. — И что будет ставкой? — полюбопытствовал он с живым интересом. А я, окончательно устав от такого отдыха, когда мне практически перемалывают все рёбра, решительно выдрался из крепкой Ромкиной хватки и требовательно ткнул того пальцем в грудь: — Твоя жизнь, чудовище! Ну, или моя. Так что смотри… — и, тяжело вздохнув, прибавил умоляюще: — Поехали уже домой, а? …Вернуться обратно на улицу перед клубом мы всё же не рискнули, здраво рассудив, что вполне вероятно та пьяная гопота ещё где-то там. Я пробирался следом за Королёвым через подворотню, да вяло полюбопытствовал вокруг, когда пересекали небольшой двор, не обнаружив ничего необычного — густая листва старых деревьев и даже подобие детской площадки в глубине. Конечно, была нехилая вероятность, что мы в итоге упремся в тупик, но и на это мне было как-то по херу… Забавное состояние — сочетание предельной физической слабости и невесомой легкости на душе. Пожалуй, сейчас я неумолимо напоминал по-идиотски довольного зомби. На привязи. Взглядом между Ромкиных лопаток, ага… а двор оказался всё-таки проходным, в чём мы и убедились, миновав очередную подворотню и наконец-то вывалившись на улицу… …И по какому-то фатальному невезению, обнаружив на другой стороне пустой проезжей части тесную, мрачно беседующую, кучку пьяных парней. — Вот они! — ликующий вопль в дребезги разбил надежды на то, что нам повстречалась совсем другая компания. Ромка, словно споткнувшись, замер на мгновение и попятился, а я с тоскливым чувством безысходности шагнул вперёд. Расстояние небольшое, смыться в этот раз наверняка не получится… а на открытом пространстве всё же больше шансов, что драку прервут какие-нибудь сознательные граждане. Чем в глухом закутке между домами, ага… И тренировки я забросил давным-давно… хотя, скорее всего, навалять смогу неплохо, всё-таки опыт немаленький, да и отработанные рефлексы плотно врезаются в подсознание… Я всё ещё тщательно прикидывал расстановку и возможные приёмы, подстёгнутый выбросом адреналина, и даже успел отдёрнуть Королёва в сторону, изучая ломанувшихся к нам придурков острым взором камикадзе… …Когда мир вокруг взорвался ослепительной яркой вспышкой, и меня накрыла глухая темнота.