Названая в честь звезд

Осознать себя в теле ребенка пару дней отроду, скажу вам, удовольствие такое себе! Постоянные перепады настроения, когда, вроде, и все хорошо, а плакать хочется. И, что самое главное, ревешь, булькая соплями, и остановиться не можешь. Но настоящая беда - это туалет! Непроизвольное мочевыделение и вечный зуд в одном месте. Но плюсом было то, что каждый раз, как только намокала пеленка, няня, что заботилась обо мне и брате, пока матушка отсутствовала, тут же все убирала и мазала какими-то мазями. От которых все проходило хоть и не мгновенно, но за пол часа точно. Сириус оказался весьма шумным малышом, чаще всего плакал именно он. Но, судя по словам того колдомедика, у него формируется магическое ядро, в связи с тем, что в утробе рядом с ним была я, Мерлин великий, - некромантка! Когда я послушала наших родителей, те показали меня родне - всему семейству Блэк, я чуть было не подавилась молоком. Получалось, что умершая тушка, которую я заняла, принадлежала волшебнице рода Блэк. У нее был родовой дар, который, вроде как, вымер в семье. Вот только похоже, что малышка все же умерла в утробе. Ее место заняла я, причем не желая этого. От осознания, что я вроде бы виновата в том, что все эти люди видят во мне дочь, коей я не являюсь для них, я чувствовала себя мерзко. Но с другой стороны, что было бы, если бы я не заняла ее тело? Вальпурга Блэк лишилась бы дочери, и ее ждал бы магический откат, от которого, судя по всему, она и мучилась, пока в ее утробе была мертвая дочь. Семья оказалась не такой, какой я представляла ее, да и сама мама Ро описывала их другими: мрачными, злющими, жестокими. Наверняка для чужих, да и с врагами, они такими и были. Но они были скорее воспитаны в рамках аристократии. Когда я училась на втором курсе, у нас преподавали психологию и философию, я зачитывалась ими до поздней ночи. Так, в одной из книг для свободного чтения и расширения кругозора в философии средних веков, я нашла старые обычаи, традиции и меры воспитания благородных дам и сыновей Англии шестнадцатого-семнадцатого века. Дальнейшие развитие этикета мало чем уступало, в плане поведения на публике, вплоть до 19 века. Хорошо, что еще гигиена этих времен нам не досталась, это ж кошмар чистой воды! Каждое слово было равноценно золоту, не образованная девушка, не знающая правил этикета, манер за ужином, танцев и многого другого, не могла стать достойной партией в замужестве среди аристократии того времени. Только если брак был заранее выгоден двум сторонам объединением капиталов и влияния в обществе, в общем, по расчету, это тоже было не самым лучшим условием того времени. Если девушка была необычайно красива, ей кое что могли простить. Вот только не всех это касалось, даже прекрасная на лицо девушка, не образованная в нужной мере, не могла конкурировать с леди, что могла вести беседы так непринужденно и даже высказывать мысли из трактатов, но только в кругу дам. А цитирование стихов и пьес? О, это было отдельным делом. Во время учебы нам тоже давали понять, что жесты, мимика и хорошо поставленный голос делают свое дело, не важно, кем вы работаете. Учителем или же кассиром, все эти три принципа располагают к себе или же отталкивают. Вальпургия оказалась замечательной матерью. Она души не чаяла во мне и Сириусе, которого в дальнейшем будут воспитывать, как будущего главу рода. Вальпурга пела колыбельные и рассказывала сказки, показывала красивых воздушных бабочек и гоняла домовых направо и налево, когда те не успевали поменять нам пеленки. А когда по ночам у меня в животе разворачивалась Вторая мировая, а Сириус плакал от развития магического ядра, именно она, а не домовые, приходила к нам в комнату, чтобы дать настойки и укачать. Орион Блэк же почти не появлялся рядом с нашей колыбелью. Только пару раз: после рождения он подходил к колыбельной, дабы надеть на меня какой-то кулон и когда Сириус стукнул меня погремушкой в глаз, об этом ему доложили, судя по всему, домовые эльфы. Поцеловав нас в лоб он удалился, оставив нас на попечение домовых эльфов, которые потом разгребали последствия бурной активности моего брата, а именно - пара шишек от погремушки. Он был занят и почти всегда отсутствовал дома, судя по всему, аристократическая жизнь и статус главы рода накладывали свои режимы жизни. Когда же он появлялся дома, то устало опускался в кресло, а матушка, отдавая нас эльфам, с волнением смотрела на него и тут же приказывала подать чай и ужин им в гостиную. Больше, чем матушка, с нами сидел дедушка Арктурус Блэк. Вот тут Сириус и я с радостью пускались с, так сказать, детским восторгом (что даже для меня, двадцатипятилетней девушки, нонсенс) в игры. Дедушка всегда приносил с собой все новые и новые магические игрушки, их, если честно, в нашей общей детской было очень много. Чего дракончик которого за хвостик тянешь, а он рычит, стоит! Такая прелесть. Мы его бедного затискали, а брат обслюнявил всего. Наверное больше всех поражали портреты. В нашей комнате их было три и они почти всегда были заняты теми, кто присматривал за нами, в особенности (по приветствиям портретов я только и поняла, кто эта женщина) Элладора Блэк, судя потому, что я успела, в перерывах между сном и кормлением с играми, услышать от родни, что была уже мертва, она была такой же, как и я, причем последней в роду. К сожалению, потомков она не оставила, по каким причинам, тут не оглашалось, но, судя по всему, это было что-то личное, либо же что-то семейное, спрятанное за семью печатями. Она часто смотрела на меня, когда я пыталась хотя бы проползти жалкие полметра по пушистому ковру, на который нас пускали, чтобы мы играли под присмотром матери и домовых эльфов. Унизительное чувство, после осмысленных 20 лет ходьбы на двух ногах. Я на карачках никогда не ползала, а после того как мне стукнуло 9, в лошадок со мной играть мало кто хотел. Конечно, свои уж слишком взрослые и осмысленные взгляды приходилось тщательно прятать, и делать вид, что я тупее пробки, и самое интересное в моей жизни это смотреть, как брат лупит погремушкой, в очередной раз, эльфа-няньку, что сидела с нами. Хотя, порой и правда смешно, надо ж было попадаться столько раз на одни и те же грабли. Но судя по тому, что я успела засечь, дети потомственных чистокровных магов развиваются быстрее, поэтому, пустив все силы на то, чтобы наконец начать говорить, и стараясь больше узнавать об этом мире, я не заметила, как быстро пролетело время, и даже не успела подумать, когда нам с Сириусом исполнилось два, и родился не безызвестный младший братик, Регулус, который тут же воспылал любовью к моим игрушкам, которые я сама и таскала к нему, лишь бы тот перестал тянуть свои ручки к моим колготкам, которые было трудно надевать без помощи мамы.

***

Когда мне и Сириусу уже было три с половиной, в дом явился весьма старый маг. Семейство хоть и встретило его весьма дружественно, а отец даже улыбнулся ему, я не переставала чувствовать от него холод, от которого мне самой было скорее не по себе, чем страшно, но вот стоящий рядом Сириус и мой младший брат. На них это могло повлиять сильно, Сириус даже как то побледнел. Почему никто из взрослых этого не видит? Магия вокруг словно окружила нас непроходимой стеной, а мужчина странно сверкнул глазами, слегка поворачивая голову в нашу сторону, не прерывая разговора с отцом. - Так это вы - юная леди, та что так агрессивно защитили от меня своих братьев? - мужчина с усмешкой посмотрел на меня, стоящую возле перил, ведущих на второй этаж. Сириус и домовиха, что держала Регулуса на руках, стояли позади меня. Магия, несмотря на амулет, что дал отец, несколько раз давала сбой, и мама начинала беспокоиться, что мой магический след обнаружат Авроры, хоть я и не сильно то шаманила. Ну, подумаешь, летучую мышь оживила, что дедушка для ингредиентов купил. - Лира! - укоризненно мама повысила голос, придав ему стальные нотки. В этот момент она напоминала мне брезгливый портрет из фильма. - Ну что ты, Вальпурга, - мужчина улыбнулся, а в уголках его губ появились морщины. - Она все верно сделала. Похоже, это уникальный ребенок. Интуитивно использовать настолько мощно свой дар, и скрывать его за детскими всплесками, это, Мерлин Великий, превосходно! Я точно возьмусь ее обучать, - на это родители переглянувшись выдохнули как то хором, словно с них свалился камень размером с Хогвартс. Это оказался старый преподаватель из Дурмстранга, Марат Димитров. Он преподавал в школе некромантию, в которой имел заслуженное мастерство, как основной предмет, и проклятья, как второй предмет программы старших курсов. Оказалось, что мастер Димитров тоже чистокровный волшебник, но в его семье абсолютно все были некромантами. В Болгарии и остальных странах, откуда прибывали ученики Дурмстранга, Некромантия была не запрещена, это считалось даром. Опасным, но даром. Который маг должен был контролировать. И подобных мастеру Димитрову ставили на магический учет, любое поднятие инферналов или убийство с воскрешением тут же бы отследилось по остаточному магическому воздействию, а слепки подобных хранились в министерстве и, конечно, самой школе. В отличие от Хогвартса, куда я и Сириус поступим в 11 лет, в Дурмстранге, школе, где преподавал мастер Димитров, темную магию обильно практиковали. В Хогвартсе же преподавать ее ученикам было запрещено. Кроме как Защиты от темных искусств ожидать от программы обучения в школе было нечего. Поэтому многие, имеющие темные корни, шли учиться в Дурмстранг, чтобы понимать, как работает темная магия, и научиться ее контролировать. Учителя же обучали учеников, чтобы те могли защититься от нее и так же, конечно, ответить в сторону неприятеля, если тот использовал против них темное и очень неприятное проклятие или тварь. Конечно, там преподавали и светлую магию, целительство, гадание по звездам, и стихийную магию света, и магию жизни. Если кто-то скажет, что Дурмстранг - это школа для темных, и только, дайте ему в глаз! Будете правы в полной мере, и отвечать за это можно будет с гордо поднятой головой. Обучать меня контролю и, конечно, применению моих сил мастер взялся с усиленным рвением. На семейном совете, включая часть портретов, было принято решение на лето и зиму, когда семья покидала Англию, отправляясь "в отпуск", а мастер освобождался от учеников и обязанностей в школе, меня отсылали в Дурмстранг, чтобы там, под надзорам своего мастера-наставника, я изучала искусство некромантии. Если бы я знала раньше, чем это обернётся, при первом же его появлении собрала бы вещи и отправилась в Азкабан своим ходом, мучений было бы гораздо меньше.

***

- Не спать! Книги сами себя не прочтут! - зычный голос мастера раздался в голове звоном и болью. Обхватив толстый пыльный фолиант на древнегреческом, который я выучила за пару месяцев, под чутким руководством прадедушки и дедушки, я мысленно прокляла мастера и своих родителей. А было за что! Первые мои "каникулы", начавшиеся в Дурмстранге под ученичеством мастера, начались самым настоящим предисловием, перед началом адской повести ежедневных пыток со стороны мастера, называющихся тренировками и занятиями. Подъем мастер устраивал в пять утра, мотивируя это тем, что зарядка и физ подготовка, важна для некроманта в целом: - У тебя за спиной Инфернал, палочки нет, невербально не колдуешь, единственный твой выход, делать ноги! А ты бегать толком не умеешь, догонит, и все, да здравствуй семейный портрет. А так же, я все же как дочь опытных боевых магов, должна уметь и не позорить род и семью в дуэли и бою. Хотя, на кой это было мне нужно? Но его высказывание: - "Времена сейчас такие..." Немного меня покоробило. Я даже знать не хотела, с чего этому инквизитору, стадвадцати лет отроду, а выглядевшему на тридцать, взбрело в голову, что я собираюсь блистать в дуэльном классе? Пусть этим Сириус и Регулус занимаются, они мужчины, им нужнее. Но спорить с этим упертым, как стая Турсорав*, было бесполезно. И, скрипя зубами, и поминая всех его родственников нелицеприятными эпитетами, я терпела. Ведь, если я правильно помнила, то на четвертом году обучения явившиеся Дурмстранговцы были отнюдь не хиленькими, а в магическом бою не всегда важна магическая мощь. Вон те же авроры: и кулаками машут знатно, и палочкой махают - будь здоров! Тренировки проходили в общем большом спортивном зале, который был оборудован для дуэлей и рукопашного боя, в одном из кабинетов Дурмстранга. Слава богу, что этого позора униженного хомячка никто не видел. В это время в школе учеников не было, а преподаватели почти в полном составе отдыхали до начала учебного года. Даже понимание, что мне все же три с половиной, его мало останавливало, и выкладываться мне приходилось по полной. Так, что иногда я даже не доползала до кровати в своей комнате, отведенной мне мастером. Засыпать, порой, на спортивных матах стало для меня традицией, я даже одеяло туда притащила, а на гневный крик мастера: "Это еще, гиппогриф тебя задери, тебе зачем? Перерыва не будет!" смело шваркнула его выученным Ступефаем. Я просто кинула одеяло на матрасы и подошла к шведской стенке. Домой приедет качок - Арнольд Шварценеггер! Мерлин Великий, как я была рада, что, благодаря постоянному напряжению и контролю интуитивно некромантической магии, ядро развивалось весьма быстро, и поэтому магия и применение заклинаний первого и второго курса школы у меня выходили без накладок. Но пускать заклятья направо и налево я не могла, всего два раза - лимит. Один раз попыталась скастовать третий раз легкий Люмус, свалилась с магическим истощением на два дня, магическое ядро крякнуло. Оказывается, все силы оно пустило, чтобы я в радиусе километра все живое не лишила жизни. Именно благодаря этому небольшому минимуму применимых простецких заклинаний из мед книжки, что я стащила из библиотеки, мне удавалось хоть как то с утра, несмотря на принятые зелья, быть бодренькой и практически не чувствовать боли в теле и мозгах после трудового дня. Проводя полтора месяца летом и две недели зимой с мастером в Дурмстранге я поняла, что даже жизнь волшебника сложна и очень опасна. От пули в маггловском мире хоть броник есть, а тут Авада - и все! Здрасьте, я ваша Настя. Портрет в родовом гнезде, и смотри потом, как проживают жизнь твои члены семьи.

***

2 года спустя. - Ну, чего сидим? Не уж то выдохлась? - появившийся рядом мастер с издевкой потрепал меня по голове, растрепав волосы. - Мастер! - приглаживая волосы я услышала смех за спиной. На стул, что стоял напротив, сел учитель. - Ты хорошо справляешься, не куксишься, не канючишь, а тебе всего четыре, - я нахмурилась. - Мне как бы пять с половиной, скоро шесть будет, - на это мастер Димитров лишь засмеялся. - Да, почти шесть... Знаешь, сказать честно, - мастер замолчал на пару мгновений. - Когда ко мне в кабинет прибыла по портретам Элладора Блэк, старая подруга деда, я даже удивился. А на словах, что в их роду, наконец, снова родился некромант, откровенно засмеялся. Ну не мог я поверить, что спустя столько поколений родился некромант, ведь даже Элладора понимала, что для рождения некроманта нужны соблюдения условий, что установила сама магия, - я заинтересованно на него посмотрела, а он тут же прокашлявшись, сделал вид, что вообще молчал и был ветошью. - Ну ладно, читай, а я пойду. Завтра в обед ты возвращаешься к семье, Вальпурга прислала порт-ключ, увидимся зимой. Надавав мне кучу литературы, которую я точно до зимы не осилю, при этом надавав еще наставлений для физических нагрузок, и отослав список упражнений отцу (чтоб ему с инферналами встретиться!!) до следующего приезда меня отправили порт ключом к семье, что отдыхала на берегах солнечной Сицилии, в родовом поместье Блэков, где меня ждали братья, которые уже не знали, куда спасаться от младшей и старшей женской части семейства.