***
К счастью, от природы мне свезло со способностями к обучение. Я та самая сука, которая может неделями не готовить уроки, но при этом получать отличные оценки. Приятно познакомиться) Впрочем, подобную магию я продемонстрировала сегодняшним днем на информатике: никогда не учив этого предмета, я умудрилась затащить тест на целую «4»! Пойду-ка я в хакеры! Хакер, который пишет свой грандиозно-первый роман! А может даже эпопею… В любом случае я отдаюсь этому делу сполна и не выхожу из-за стола пока полностью не буду довольна написанной страницей. Да, не главой, а именно страницей. Предполагаю, что это связано с резким шквалом самокритичности. Ну и мне самой хотелось бы сотворить наконец что-то стоящее. Так, оба пункта говорят о самокритичности, да? Сделаю вид, что это не так. P.s. да, я занялась делом, но это не значит, что я перестала каждые полчаса глотать стекла, вспоминая о минувшем…***
Школьные будни — это не «каждый день новые увлекательные знания», не умопомрачительные опыты с углекислым газом, чтобы погостить в гостях у Анубиса и даже не веселые юнешеские знакомства и всякие там влюблялки. Это — еще то горячее румба на твоих нервах, детка. И с каждым таким днем ты познаешь новую порцию движений этого «танца». Например, сейчас я получу «коленом в лицо» от математички за прошлую самостоятельную. Оу, эта дама решила сразу выполнить «сложный элемент» в виде контрольной на урок. Благодарю, Елена Викторовна, ваша «ча-ча-ча» сыграет немаловажную роль на моем здоровье. Что там дальше? А, это вы, безмозглые первоклашки, в прошлый раз я отлично попрактиковала «поддержку в воздуху», когда вы снесли меня с криками: «Не догонишь!». Что ж, в этот раз вы превзошли все мои опасения: «поддержка» выполнялась с «акробатическими номерами» в виде полета с лестницы. Но я не унываю, потому что скоро я пошлю всю эту чертовщину в задницу и мирненько поплетусь домой к своей уже насквозь проплаканной подушке (моя детка ждет порцию слез уже по расписанию). Знаете о законе Мерфи? Кажется, я его уже выучила. Оказывается свою форму я оставила дома и мало того, что мне поставили «2», так еще и заставили таскать тяжелейшие учебники под предлогом:"Ты все равно без формы, поэтому помогай.» Это так сказать «танец с предметом»… С меня хватит. Единственное, что еще я сделаю на сегодня в этом гадюшнике — пожалуюсь классному руководителю и предупрежу, что завтра меня могут не ждать. И ближайшую неделю тоже. Поэтому я поспешила через весь рой учеников к учительской, чтобы как можно быстрее избавить школу от массового террора, где главной убийцей буду я! Но в учительскую мне даже не пришлось заходить. В коридоре я заметила информатика, он же по совместительству и был нашим классным, поскольку заменил прошлого учителя. А она была классным руководителем 11"А». Тогда мне же легче: скажу все как есть — я за*балась! — Роман Алексеевич, — через пол коридора уже звала его я. Не успев даже повернуться, я поняла, что он сегодня не духе. Его взгляд окутан таким мраком, что единственной мыслью, проскользнувшей у меня было «как бы террористом не оказался он». — Простите, я хотела…думаю мне нужно пару дней… У вас что-то случилось? — не ну я же не конкретная мразь, чтобы игнорировать явную проблему. Он не отвечал. — Извините, может я могу чем-то помочь? — я не могла спокойно смотреть на его убитый вид, и это даже не из-за того, что днем раньше он сыграл ключевую роль в поддержки меня. Это уже простое человеческое сострадание. — Ты можешь получить доступ к оружию? Если нет, то и помощи нет, — промолчу про то, что это как минимум странно…но еще и жутко, и пугающе. Он уже уходил, но я догнала его и попросила объясниться. Я была серьезна в своих намерениях и хотела доказать ему, что также способна спокойно выслушать человека. Кажется сработало. — У меня еще два урока, — все также угрюмо были произнесены эти слова, — встретимся в пабе неподалеку отсюда, — он уже было ушел, но развернувшись добавил — через два часа. «Я буду». через 2 часа Я стояла у Дублина. К сожалению, не у того, что расположен в Ирландии, а там где обычно взрослые дяденьки викинги (хихик) смачно чокаются своими горшками пива, да так, что целая половина выливается. «Хорош, учитель», — подумала я, потому что в душе не чаяла этот ли пивнарь он имел в виду, мне ждать его снаружи али внутри? Эх, простофиля. Ладно, сегодня спишу это на твое горе (если оно есть). О класс, я только зашла, а мне уже казалось, что слепну от такого колорита мужчин на одном квадратном метре. Радует, что, определив, их возраст можно сделать вывод, что большая часть женаты. В общем, я имею узкое представление о пабах, но что-то мне подсказывало, что этот — самый типичный из всех типичных. Среди всех мужчин мне нужно было найти моего, как бы это забавно не звучало. Большого труда не составило — он сидел прямо по курсу у барной стойки, и очень надеюсь, что три пустых стакана возле него ему не принадлежали. Как только я приблизилась к учителю и намекнула тихим покашливанием на свое присутствие, он в течении некоторого времени впал в ступор с самым серьезным лицом, но уже спустя мгновение оно расплылось. Его руки нашли успокоение в моей шеи: учитель кинулся в объятия. От неожиданности я опешила, но это не поспособствовало тому, чтобы не ответить взаимностью. Я обратно сгребла его в охапку. Где-то в глубине я чувствовала, что этот человек еще круто поменяет мою жизнь, а пока мне хотелось довольствоваться моментом. — Спасибо, что пришла, — произнес он, когда высвободил из своих рук, — честно, не ожидал, — возможно, на мгновение можно было заметить легкую улыбку среди поникшей мины, но нужно было постараться. Проигнорировав все церемонности, я решила сразу выстрелить в лоб: — Что случилось, Роман Алексеевич? Также проигнорировав мой вопрос, он спросил можно ли мне пить и, призвав жестом руки к себе официанта, попросил рома. Завершить начатое ему не удалось, т.к. я перехватила его руку, накрыв своей и мягко улыбнулась: — Бокал рома, пожалуйста, и кружку пива, — «перетянула одеяло» на себя я. Но до чего же был провал, когда бармен попросил у меня паспорт… Я поняла, что краснею на глазах и постыдно опустила глаза. Подняла их только, когда услышала знакомый смех. — Будьте добры то, что попросила юная леди. Сегодня она под моей опекой, — я была готова выступить в статусе дурнушки во благо его смеху. Это лучшая награда за сегодняшний день. Бармен покинул нас под усмешки учителя. — Что не удалось поиграть во взрослую жизнь? — по-прежнему подтрунивал Роман Алексеевич. — Ну эй… — поначалу я строила из себя обиженку, но это было каких-то пару секунд, потому что смех, как известно, вещь заразительная. Мы смотрели друг на друга, улыбались и оба понимали, кто есть я и кто он. — Так не хочется портить атмосферу, — начал он, оглядывая место, — не находишь это прекрасным? — Ах романтик, — это обращение было посвящено никому другому, как мужчине напротив, — я согласна с вами. Но забудете ли вы то, что вас глушит, покинув это место? — Никогда, — как быстро ребячество сменилось на антоним «серьезность», а после вообще на мрак, — измену не забудешь. Сначала я приняла это на свой счет и хотела упрекнуть учителя за дерзость, но оказалось его измена не имела никакого отношения ко мне. — Знаешь как бывает в фильмах? Ты идешь уставший с работы, ты думаешь только о том, как она тебя встретит, обнимет, поцелует, накормит и вместе вы будете смотреть глупую мелодраму, которую она выберет. Все это под ее любимое Шато дэ Викур, за которым ты заскочил по дороге… Но когда ты, войдя в квартиру, видишь как она трахается на твоей постели с чужим мужиком., — Роман Алексеевич придержал небольшу паузу, чтобы перевести дух. Незрячий бы увидел то, как непросто ему было произнести эти слова, — Никогда бы не подумал, что героем этого фильма стану я. Первым делом я подумала о нем, что я могу сделать, чтобы отвлечь человека от беды. И только потом я поняла всю суть ситуации. Ему изменила девушка. В этот момент я постигла самые отвратительные чувства, настолько ужасающие, что в русском языке еще не дали этому названия. — Может я давно бы отпустил ситуацию, если бы так четко не запомнил всю картину: я просто не верил глазам и ушам, поэтому долго тупо стоял. Пока меня не заметили… — с последними словами мужчина опустошил свой бокал до дна. Я считала обязанным произнести утешительную речь, но все попытки были сразу же пресечены Романом. Тогда я соскочила с высокого барного стула и крепко обняла учителя. — Зачем это? Не нужно, — непонимающе произнес он. — Когда мне было плохо — вы меня обняли, — на этот раз все его попытки что-нибудь возразить или же оттолкнуть меня пресекала я. Еще долгое время я не меняла своего положения, может временами терлась щекой о его клетчатую рубашку, но положения не меняла. Долго. Пусть поймет, что он все равно кому-то нужен. По звону стаканов я определяла сколько выпил учитель и по моим расчетам на стойке их должно было стоять пять. А, вот и шестой в догонку. Но мне было все равно, я по-прежнему не меняла своего положения. — Больше не нужно, — сухо произнес он. Видимо это относилось к бармену, поскольку Роману больше не наливали. Я почувствовала тепло его рук: он медленно гладил меня по голове… Казалось, этот невинный добрый жест заставил закипеть мои чувства. Но эта волна накрыла меня из-за нахлынувших воспоминаний о… Марке. Когда-то он игрался с моими волосами, только вот прятал выбившиеся прядки за ушки, а Роман же по-отцовски гладил головку… Я же вроде даже не пила, откуда тогда такой бред? Глупости заставили прервать сложившуюся идиллию, и я аккуратно отстранилась от мужчины. Я беззаботно улыбалась и смотрела прямо на него, в голубые прекраснейшие глаза, за которые уже можно было полюбить на веки вечные. — Спасибо, — мягко и так по-домашнему прозвучало это «спасибо», что никак иначе не могло не сопровождаться улыбкой. А вот я уже не могла не среагировать на нее. — Учитель, улыбайтесь чаще, вы и представить не можете как это красит мужчину, — без доли шутки сказала я. На это он ответил все тем же спасибо, вот только эмоции на его лице были другие… — Еще на днях у меня не было никаких амбиций, ни намека на дело будущего. Но познав предел боли, я обрела то, чему готова посвятить жизнь, — медленно начала я, — и знаете, спустя время я дала себе отчет в том, что ни о чем не жалею. Я не верю в Бога, святого духа и домовых. И можете называть меня дурнушкой, потому что я верю в судьбу. А наша судьба зависит от нас: пока я не согну кисть — она не совершит никаких действий. То же и в жизни: пока вы сами, учитель, не расшибетесь лбом, чтобы стать счастливым, вы не попробуете жизнь на вкус. Он не сразу ответил, видимо какую-то струнку я все же зацепила в его душе. — А ты знаешь, что по-хорошему я должен тебя презирать всеми фибрами, ведь измену не покрыть никакой симпатией. И я готов лично каждого, кто когда-либо изменил повесить на эшафот… — молодой учитель произнес это с такой ненавистью, что я ни на шутку побоялась сидеть с ним так близко. Правда, уже в следующую секунду я опустошила стакан пива и решила погеройствовать: — Вы можете вылить всю ненависть на меня. Роман сначала ребячески ухмыльнулся, но после этого последовала серьезная мина. Он, торопясь, потянулся к заднему карману своих брюк, а уже в следующую секунду его руки нырнули в другой карман, в пальто. Еще через такой же минимальный промежуток времени, Роман уже что-то вырисовывал на блокноте. Я поначалу внимательнейшим образом наблюдала за его записями, тем как он ловко, с нажимом, увеличивая темп с каждой новой строки, быстро перебирая лист за листом превращал свои мысли в поэзию. Меня очень удивляло как можно так быстро вот так с ходу начать писать. Думаю этот навык укоренился со временем и нет сомнений в том, что задний карман его брюк никогда не бывает пуст. Это восхищало еще больше. Интересно, какой это по счету блокнот.? Только я об этом подумала, как молодой человек перелистнул последнюю страничку своей кладези мыслей. На доли секунды он замешкался в поисках полотна для письма, но эта проблема была также быстро устранена, как и все к чему он прикасался. Неужели можно быть настолько безупречным? Забавно, что ответ пришел также быстро, потому что рука учителя давила на салфетку с таким упором, что она рвалась по лоскуточкам, точно пикселям. В следующий момент на меня уже кричали. — Болконская, срочно дай свой мобильник! — я даже и не пыталась сопротивляться, просто и сиюминутно подчинилась, — заметки мне открывай. Быстрей же! — Я не могу так сразу, Роман Алексеевич, — пыталась оправдать свою медлительность я. — Привыкай нынче. Значило ли это, что сегодняшнему пивнарю не быть последним? А ему вообще со мной интересно? Никогда бы не подумала, что вот так буду сидеть со своим учителем, да еще за барной стойкой, еще с десяткой мужиков позади спины. Незабываемый такой опыт. Неожиданно для самой себя я вихрем спрыгнула со стульчика и полетела за учителем. Который куда-то понесся сломя голову, абсолютно не сообщив об этом! Догнала я его только тогда, когда перед моим носом захлопнули двери в уборную со словами «жди на месте». Это что влияние алкоголя настолько сильное? Но он был уже пьян довольно-таки достаточно. Неужели на человека оказывает так.? Пусть я ошибусь в десятках тестов, но только не в этом. Когда я вернулась к барной стойке, мое внимание привлек бармен. Очень ответственный и взрослый учитель оставил мой телефон на стойке, а сам куда-то смылся! Но на этом удивления не кончились: когда я взяла телефон, в заметках было как минимум исписано больше чем за все существование этого телефона. Я успела прочесть всего пару тройку строк, хоть и времени мне было предостаточно, но я перечитывала каждое написанное слово. И если бы хотя бы по два раза…перечитывала больше пяти… Меня так накрыло понимание строк, что я не заметила приблизившегося парня. Только после шквала возмущений я вернулась на землю. — Никогда этого не делай больше, — рассердился парень. Я же хотела возразить и добавить, что это потрясающе, но он не стал даже слушать, — читая незаконченную мысль, ты тем самым изменяешь ее суть, а значит оскверняешь. — Но это так красиво… — я просто не могла остановиться восхищаться творчеством. И им. — Не корми меня надеждами. Писатель должен быть голоден. — Вы не писатель, учитель. Вы преступник раз скрываете такой талант, — без преувеличений вторила я. Еще какое-то время он смотрел куда-то сквозь меня, такое чувство будто этот человек перестал ставить меня во внимание. В следующие секунды он вообще перестал с мной считаться: просто встал из-за барной стойки и ушел. Как это понимать? Конечно, я не осталась на месте, чтобы еще какое-то время попялить на дряхленьких, но признаюсь забавненьких женатиков. Их кругленькие столики, такие же как и они сами, я мигом обошла и уже ловила сбежавшего учителя. — Постойте же, — это был будто пустой шум для него, поэтому я перехватила его руку и только тогда повторила вопрос, — куда вы, учитель? Этот денди все также шумом пропускал мои вопросы, но на этот раз хотя бы его тело не игнорировало. Он не выпустил моей руки, а наоборот укрепил только хватку и потянул за собой. Также быстро мы поймали такси, и только там я узнала, что мы едем в фитнес центр. Что?! — Роман Алексеевич, если ром ударил вам в голову, и вы таким образом хулиганите, то я вас разочарую — девять часов, все закрыто! Поедемте домой. Скажите ваш адрес. — Туда куда мы едем всегда открыто, — только лишь и произнес молодой человек. — М-м-м, притона мне как раз и не хватает. — — Еще ребенок, но уже весь в черни, — я бы только усмехнулась над его замечанием, но когда он строго взглянул — оставалось лишь тихо отсиживать свое сидение. После этого у меня кончилась всякая смелость, чтобы даже громко вздыхать. Мне оставалось лишь ворчать про себя и рассуждать над наказанием родителей, которое заслуженно схлопотаю, не появись я меньше чем через час. Поездка заняла совсем немного, чему я несказанно была рада. — Идем. «Куда идем — не ясно. Но идем!» — не переставала все про себя гундосить я. К удивлению, мы действительно подъехали к небольшому, но, довольно, миловидному спорт-центру. Роман так лихо разбирался с дорогой, что было ясно: он тут не в первой… Зачем меня-то с собой тащить? Тем более ночью, в безлюдный центр, да еще и спортивный центр. Я и спорт понятия несопоставимые. Видимо, парень это понял, потому что сказал ждать «здесь», а сам пошел той же дорогой. «Допустим я уже поняла, что аристократический облик, как обложка книжки, порой обманчен, также поняла, что учителя — люди мирные, пить не умеют, но понять где «здесь» было выше моего интелекта», — говорил мой внутренний голос. — Класс, просто жила мечтой потеряться среди тренажеров, — на этот раз мое ворчание полилось что есть мочи, — м-м, господа гантели, мои ручки для виоланчели не годны, так что про вас и говорить нечего…оу-у, мистер штанга, боюсь вы лишите меня моих будущих детей в худшем случае, а в лучшем — жизни…а это что? ого, леди беговая дорожка? ненавижу бегать! 10.20.30.31.32.33.34.35…за столько минут я уже попрощалась с разумом и встретила шизу, дожидаясь его. Гаденькие тренажеры мозолили мне глаза, а ожидание конкретно капало на нервы. Чтобы избежать расстройства, я направилась к выходу. «Не дружу я со спортом извиняйте», — с этими мыслями я покинула пределы центра. «Зато как красиво снаружи». Настроение самый настоящий туманный альбион или же Пушкин «Метель». Читала «Метель»? Нет? Тебе понравится. Вот оно. Осень доживает свои последние денечки. Еще чуть-чуть и грянет…теперь уж пушистые снежные хлопья. А пока нарастающий смок вместе с холодным потоком ветра мстил мне за то, что я легко оделась. «С сигаретой было бы неплохо», — поймала я мысль, от которой сама же очень удивилась. Мимо проходил мужчина, который, видимо, как и я пренебрег замечанием жены о грядущем морозе. Правда в отличии от меня он не обращал на этот факт ни малейшего внимания и продолжал топать своей довольной походкой. С сигареткой. — Простите. У вас не будет штучки… — да уж, себе я представляла это увереннее. К счастью, мужчина сам догадался чего штучки, что у меня не было ни зажигалки, ни одобрительного для этого дела возраста. Его взгляд был осуждающим, но в то же время понимающим, мол «чего греха таить, таким же был». Я довольствовалась моментом, который сейчас проживала. А с никотином в легких удовольствие это приумножалось. Ничего больше не заполняло мою голову: она была пуста. Все будет как и раньше. Я люблю свою рутинную повседневность, все эти школьные уроки до поздна, затем домашние пока не выучу все до последней буквы, выходные отдавать под музыкальную академию… Все это я люблю. Точнее иначе быть не может. Я обязана. — Хорошо., — подумала я, выдыхая горячее дыхание с сигаретным дымом. — Алиса! Обернувшись, я заметила приближавшегося Романа и не одного, а с каким-то парнем помладше и также хорошо выглядевшим. — Ты-тыы почему здесь? — последовал весьма странный вопрос от еще более пьяного преподавателя. И это я заметила не по заторможенной речи, а по тому как пылали и до того горячие скулы Романа. В голове пронеслась мысль о том как же беззащитно и невинно он сейчас выглядит, но все даже в такой ситуации аристократизма ему не занимать, — Я решил подкачаться. Хочу привести тело и дух в норму, а уже потом думать об отношениях! И ты будешь со мной, рада? — видимо в его словах не было сарказма, потому что эта очаровательная улыбка так искренне ждала ответа, что у меня не хватило храбрости опровергнуть эту дезинформацию, — А это кстати мой друг детства — Егор, — указал учитель на брутального рыжего парня, который косо на меня поглядывал все это время… — Э-э…о-очень приятно. Алиса, — очень застенчиво пролепетала я. — Не знал нынче, что спортсмены курят, — вот и причина этих косых взглядов., — Ром, зачем позволяешь девушке заниматься глупостями? — А она плохая девочка, — после этих слов Роман прям-таки расплылся весь в улыбке. Я потушила докуренную сигарету и кинула в урну, дабы избежать нотаций. — Исправляюсь. — Плохая девоч… — Роман видимо забыл, что произносил эту фразу, к тому же он еще и очки свои уронил на мокрый асфальт. — Учитель еще пил? — тем временем спросила я у его дружка, пока тот искал их по лужам. Что?! Вместе с Егором мы неожиданно и резко потянулись вниз за очками и стукнулись головами (прям как бараны за конфеткой…). Но как раз эта неловкая выходка разбавила весь напряг атмосферы, и каждый из нас невольно хихикал. (это стал ключевой момент в крепкой дружбе между Лисой и этим брутальном рыжеватым Егоркой) — Рома всегда такой был сколько мы вместе, — в перерыв со смехом начал Егор, протирая очки друга, — во всем хорош, кроме алкоголя. Не умеет он пить, Алиса, — назвав меня по имени, тем самым он получил полное мое расположение, и я уже наслаждалась компанией нового собеседника. — Да, Роман Алексеевич прекрасный учитель, — я и вправду так думала. Не знаю почему, ведь толком не была на его уроках, но знаю заранне, что он станет моим любимчиком, — Мне было очень приятно познакомиться с давним другом учителя, но мне давно пора домой, — обращение это было в частности Егору, потому что Роман что-то ковырял в своем телефоне, будто снова не замечая ни меня, ни друга. Однако, после моих слов он поднял голову и кивнул мол «да, я знаю, даже такси вот вызвал». Парень улыбался своей тонкой, ребяческой улыбкой, что не в нову, а вот и без того серые глаза теперь, словно бельмом окутаны, и даже через стекло очков невозможно было скрыть того факта, что их обладатель «в ударе». Но как ему все это шло.