MOONDUST

      Драко очнулся, шумно втягивая носом воздух. В грудной клетке отдалось болью, и по позвоночнику будто бы прошел разряд тока. Поморгав, он медленно обвел палату взглядом, отметив, что уже смеркается, на стенах подальше от постелей горели канделябры. Юноша обнаружил себя в своей пижаме, на тумбочке рядом лежала его палочка, букетик зачарованных цветков, с виду напоминающих лекарственные, скорее всего его друзья сперли их в одной из теплиц. Так же там стояла вазочка с яблоками и коробочка бобов Берти Боттс.        По чуть-чуть приходя в себя, к горлу Драко стала подкатывать паника. Как я оказался здесь? Неужели мадам Помфри увидела его метку? Ему придется избавиться и от неё тоже?.. А что, если он здесь уже давно, и колдомедик уже успела донести обо всем кому нужно? — Так, спокойно, — пробормотал Драко, несмело садясь на больничной койке. — Я бы вряд ли был в Хогвартсе, если бы она видела.       Малфой медленно откатил рукав пижамной рубахи и не обнаружил на своем предплечье чёрной змеи. Юноша нахмурился и прикоснулся осторожно к тому месту, где она была. И тут бледная кожа под его пальцем растеклась, будто осыпающаяся мозаика или разбегающиеся от света тараканы, являя взгляду его личное проклятье. Кривая усмешка коснулась его губ, когда он потёр Тёмную метку. — Конечно же, она здесь, где ей ещё быть, — невесело хмыкнул Драко, отнимая палец от руки, и фальшивая кожа наползла на его кожу вновь. — Вижу, Вы уже пришли в себя? — шторку аккуратно отдернула колдомедик, изучая юношу внимательным, заботливым взглядом. Драко поспешно откатил рукав на место и кивнул. — Это хорошо, Вы проспали два дня. Рекомендую, однако, полежать под наблюдением ещё какое-то время. Вы были тяжело ранены... — Мама знает? — прохрипел Драко. — Профессор Снегг велел её не информировать, сказал, что сам с ней переговорит, — покачала головой мадам Помфри. — Но если Вы настаиваете... — Нет! Нет, хорошо, что она не знает! — выкрикнул Драко, устало проведя ладонью по лицу. — Мама болеет последнее время, не хочу, чтобы она переживала ещё и обо мне. — Ох, понимаю. Что же, давайте я накрою Вам ужин, мистер Малфой. Могу предложить только тыквенную кашу, боюсь, Вам придется ещё неделю не нагружать свой желудок. — Ничего, каша мне подходит, спасибо.        Женщина ощупала лоб Малфоя и, удовлетворённо кивнув, направилась к себе, чтобы позвать эльфов. Драко осторожно потянулся в постели, но замер на полпути, ощутив стянутое чувство в области груди. Расстегнув несколько пуговиц, он обнаружил тугие повязки, крепко пахнущие травами. В памяти всплыло яростное лицо Поттера, заклинание, которое он прежде никогда не слышал, белая вспышка и боль, словно его одновременно рассекало не меньше сотни мечей. Коснувшись груди через повязку, слизеринец нахмурился пуще прежнего. Что за проклятье наслал на него Поттер?       Мадам Помфри вернулась с подносом на ножках с дымящейся плошкой тыквенной каши и кружкой травяного чая. Желудок Драко приветственно заурчал, стоило приятному аромату коснуться носа. — Вот так, мистер Малфой, ешьте медленно, — женщина опустила еду над коленями юноши, и тот благодарно кивнул. — Хорошо. — Если Вам что-нибудь будет нужно или почувствуете себя плохо, позовите меня.       Малфой в очередной раз, словно болванчик, кивнул головой, опуская в рот ложку каши. Она была в меру сладкой, а на пару с горьковатым чаем с мелиссой и мятой и вообще казалась идеальной. Горячая пища медленно опускалась по горлу, и слизеринцу почудилось, что он проглотил солнце, которое вот-вот обожжет его внутренности, и яркие лучи прорвут его грудь и живот. Однако, этого не произошло, и тепло гасло где-то в горле, от чего Драко почувствовал себя ужасно замерзшим.        По окну за его спиной стал мелко тарабанить дождь, набивая нечеткую мелодию. Плюс и одновременно минус лазарета был в его полной изолированности. Тут не проходили коридоры, по которым бы сновали студенты, обсуждающие последние новости. Или отсюда не было слышно репетиций школьного хора. Конечно, это было нужно для отдыха больных, но спустя сутки тут становилось действительно очень скучно. В лучшем случае, тебя могли навещать друзья, но и то в случае, если мадам Помфри была в благоприятном для этого расположении духа.        Отложив на прикроватную тумбочку поднос, Драко взял в руки палочку и задумчиво повертел её в руках. Краем глаза заметив какое-то движение за соседней койкой, Малфой напрягся, вызывая магический свет: — Люмос!       Кто-то с неловким ойканьем споткнулся от яркой вспышки и вывалился вперед, хватаясь рукой за ножку кровати. — Добби? Ты что, шпионишь за мной? — удивлённо воскликнул Драко, узнав в комочке на полу своего бывшего домашнего эльфа. На нём была красная водолазка, какие-то потасканные темные шорты, носки разных цветов — один из них был оранжевый в черную полоску, а второй розовый в зеленый горошек; и внушительные лиловые кроссовки. Уши эльфа затрепетали, и он неловко поднялся на ноги, избегая прямого взгляда в глаза Малфою. — Бывший хозяин Драко сильно пострадал, Добби переживал! — залепетал эльф, подходя к кровати Малфоя поближе. — С каких пор ты обо мне беспокоишься? — хмыкнул Малфой, легонько складывая руки на груди, но так, чтобы грудь не терзали неприятные чувства. — Добби всегда о Вас беспокоился! Вы не приходили в чувство целых два дня! — Я думал, ты со своими гриффиндорскими друзьями должен радоваться. — Что Вы! Мистер Гарри Поттер очень переживал о Вашем состоянии, как и его друзья — мисс Гермиона и мистер Рональд. — Чтобы обо мне переживали грязнокровка и предатель крови, нужно сперва чтобы Солнце вставало на Западе и садилось на Востоке, — отсек Малфой. — Но... — Добби, я не настроен на разговор. — Как скажете, я просто рад, что Вы поправляетесь, — с характерным хлопком эльф аппарировал, вновь оставляя Драко одного. — Я тут путешествовала по трубам и услышала, что ты очнулся! — из пола показалась призрачная голова Миртл. Она улыбалась широко, пугающе широко, от чего становилось ясно, что улыбка явно не её конек. Она неряшливо поправила очки на носу, будто бы те могли слететь с призрачного носа, и прошла сквозь камень, вытянувшись перед Драко во весь рост. — Здравствуй, Миртл. Ты в порядке? — Я же мертва! — отмахнулась девушка. — Куда важнее как ты? По правде говоря, я думала, что ты умер. Я думала позвать тебя жить к себе, но и остаться в живых тоже неплохо! Значит, в другой раз! — "В другой раз" звучит здорово, спасибо Миртл, — кивнул Малфой. — Что слышно в школе? — В сущности, ничего особенного. Какая-то Лайза Дроптир сегодня блевала в моем туалете. Я бы её выгнала, конечно, но она ТАК рыдала. Кажется, она залетела от кого-то, и это в пятнадцать лет! — Откуда ты знаешь её имя? — поразился Драко. — Так она же ныла так громко: "Лайза Дроптир, какая же ты тупица! Так тебе и надо, Лайза Дроптир! Не можешь без приключений, да, Лайза Дроптир?!" Должна признать, что её истерика была довольно приятной уху. За пятьдесят с лишним лет эта была самой занимательной. Но вот что остается для меня загадкой, так это почему плакал ты? — Миртл, я правда не хочу говорить об этом. — Ты думаешь, я не пойму?! — возмутилась призрак, повышая голос.       Малфой не успел ничего ответить или как-то утихомирить призрака, когда в палату выскочила мадам Помфри с горящей палочкой. Щёки её надулись, а глаза выпучились от возмущения. — Нарушитель! А ну немедленно возвращайся, откуда пришла! — женщина стала угрожающе размахивать светом огонька, пытаясь прогнать призрака. Продержавшись не более двух секунд, Миртл разразилась громким ревом и унеслась прочь через стены, ведущие на улицу, ненадолго сохраняя в дребезжавших стеклах звук своего плача. — Ну и шуму от Ваших посетителей, мистер Малфой! И им, кажется, абсолютно всё равно, спите Вы или бодрствуете, — недовольно пробурчала колдомедик, поправляя прядь волос, упавшую на глаза. — Я принесла Вам лекарства, а повязки поменяем утром. Выпейте, это поможет Вам уснуть. — Но я только встал! — Вашему организму необходим покой, мистер Малфой! — пригрозила мадам Помфри. — И пока я несу ответственность за Ваше выздоровление, будьте так любезны повиноваться.       Драко скривил губы в недовольстве, но больше перечить не стал и выпил тягучую горьковатую микстуру. — Говорю тебе, он ещё не очнулся! — бубнил кто-то у двери, и когда та распахнулась, в Больничное Крыло ввалилась компания слизеринцев. В помещении царил полумрак, поэтому Драко не мог разглядеть, кто именно пришел, но их явно было больше, чем двое. — Мадам Помфри? — послышался оклик Панси. — Вы сегодня прямо нарасхват, мистер Малфой. Зелье подействует через десять минут, у Вас будет немного времени поговорить с друзьями. Спокойной ночи.        Женщина полностью раздвинула ширму, пугая вошедшую компанию. Тут были все друзья Драко, включая даже Асторию и Дафну. Ребята было бросились с расспросами к колдомедику, но та, будто сдаваясь, махнула рукой в сторону кровати, в которой сидел слизеринец. Компания шумно затопала к его постели, пока Паркинсон счастливо не завизжала: — Драко! Ты очнулся! — девушка кинулась ему на шею, крепко обнимая. В глазах у Малфоя заплясали искры от боли, но он нашел в себе силы приобнять подругу в ответ. — Я только что выпил снотворное, так что совсем недолго пробуду в сознании, — хмыкнул он. — Мы здорово переживали за тебя, дружище, — Блейз крепко пожал руку Малфою, а Нотт удостоил его улыбкой и коротким кивком. — Драко, прости-и! — взревел Крэбб, а за ним стал шмыгать носом Гойл. — За что? — уже немного сонно пробормотал Малфой. — Будь мы рядом...— невнятно оправдывался Грег. — Мы уже тысячу раз обсуждали это, вы ни в чём не виноваты! — раздраженно бросила Панси. — Главное, что Драко жив и идет на поправку. Правда? — Правда-правда, — слабо улыбнулся Малфой, клюя носом. — Мы так рады, что ты проснулся, — прошептала Астория, тайком утирая слезы. — Весь факультет был на ушах, хотя, наверное, и до сих пор так. Снегг ничего нам не объяснил, ты в госпитале, мы не знали, что и думать, — развела руками Дафна. — Он подрался с Поттером, это же очевидно, — хмыкнул Тео. — Почему ты так уверен? — спросил Винс, шумно высморкавшись в носовой платок. — А с кем же ещё? — фыркнула старшая Гринграсс. — Директора снова нет, значит и разбирательства не будет, — вставила свой сикль Панси. — Я видел, как декан куда-то его тащил. Вид у него был, мягко говоря, взбешенный, — ответил Нотт. — Кхэ-кхэм, мы говорим о Поттере! — как маленькому объясняла Паркинсон. — Да Снегг его на дух не переносит, не говоря о всех наших! — Ставки? — ехидно протянул Блейз и был осажен сразу всеми. — Как не стыдно! — Ставить на лучшего друга! — Наживаться на больном — недостойно аристократов! — Пока вы тут спорили, Драко уже успел заснуть, — кивнул головой Забини, продолжая ухмыляться.       И правда, Драко уже крепко спал, низко опустив голову, почти зарываясь носом в волосы Панси. Паркинсон осторожно встала с постели, и Винсент опустил Драко на кровать, поправляя ему одеяло. Помявшись ещё с минуту, слизеринцы покинули лазарет, полные решимости вернуться утром. После них в Больничном крыле стало непривычно тихо. За окном рассеялись тучи, являя взору растущий месяц, слабо освещавший небосвод. Замок и сам понемногу погружался в сон, в котором, подобно ульям, гудели школьные гостиные.       Возможно, у Драко был ещё один поздний гость, но он так и остался незамеченным. Лишь пламя свечей колыхнулось и затихло, сохраняя в тайне ночного посетителя.