БДСМ

Люциус Малфой       Утром у меня в поместье прибавилось жильцов. В маленькой кухне оба стула оказались заняты Вегой Вайт и Барти Краучем младшим. Нежданный гость выглядел на тридцать лет. Соломенные волосы рассыпались по лицу, молочно-белая кожа в веснушках, карие глаза с фанатичной преданностью пожирают темнокожую девочку в чёрной мантии. Крауч был наряжен в магловский солидный костюм из кашемира. Нам с Беллатрисой пришлось стоять в дверном проёме, слушая беседу повелительницы с внезапно ожившим слугой.       — Мой Лорд, — удивлённо, с щенячьим восторгом в глазах, произнёс Крауч. — Как я рад найти вас!       — Барти, скажи мне, где ты так долго пропадал? — перешла на шипение Вега.       — Мой Лорд, — печально вздохнул Крауч, — моей матери пришлось пожертвовать жизнью ради моего спасения. Она была смертельно больна и уговорила отца подменить меня в Азкабане. Мама приняла Оборотное зелье с моим волосом и погибла в тюрьме. Я хотел найти вас, повелитель, но отец держал меня дома под Империо.       — Похвальное рвение, Барти, — улыбнулась Вега. — Только всё немного изменилось. Отныне я не Тёмный Лорд, а Тёмная Леди.       — Повелитель, я буду вам предан, каким бы вы ни стали, — с придыханием произнёс Крауч.       — Барти, неужели отец тебя всегда держал под Империо? — продолжила Вега.       — Да, милорд, — склонил голову Крауч. — Я постоянно пытался побороть заклятье Подвластия, но не хватало воли. А тут в октябре я внезапно почувствовал зов от Чёрной метки и получил стимул. Я искренне желал присоединиться к вам, господин, поэтому стал со всем усердием бороться с Империо. И вот, недавно мне удалось окончательно сбросить подчиняющие чары. Когда отец вернулся домой, я отобрал у него палочку и сам наложил на него Империо, после чего принялся за ваши поиски.       — Очень интересно… — протянула Вега. — Продолжай, Барти.       — Я подумал о том, где можно найти информацию о вас, милорд, — сказал Крауч. — Первыми на ум пришли Пожиратели. К сожалению, ни одного из бывших соратников не удалось обнаружить, а вся информация указывала на то, что они сбежали в другие страны.       — Не сбежали, Барти, — слегка качнула головой Вега, стараясь не растрепать густые кудри, — я приказала им отправиться в другие страны для вербовки новых Пожирателей и кары предателей. Но ты всё же нас нашёл.       — Да, повелитель, — кивнул Крауч. — Признаться, до меня доходили слухи, будто Малфои, — он покосился на меня, — переехали во Францию, поэтому после безуспешных поисков я отбросил мысль о посещении их поместья. И тогда родился план попробовать пленить сторонника Дамблдора и выяснить всё о вас, милорд, у противника. Я устроил засаду в доме Аластора Грюма. Пришлось долго ждать. Засада удалась, но когда я был близок к цели, Шизоглаз умудрился сбежать камином. С досады я решил проверить поместье Малфоев. Каковы же были мои радость и удивление обнаружить вас тут. Люциус, — вновь обернулся ко мне Барти, — прости меня. Я думал, что ты предал Тёмного Лорда, а оказалось, что ты на самом деле один из его самых преданных слуг.       — Естественно, как ты мог сомневаться? — высокомерно произнёс я. — Малфои до конца преданы своим идеалам.       — Повелитель, — вновь всё внимание Крауча переключилось на задумчивую Вегу, — что с вами произошло? Почему вы стали девочкой?       — Это долгая история, Барти, — Вега взлохматила правой ладонью свои густые волосы. — Можешь считать, что это часть плана по завоеванию мира. На этот раз мы будем втройне осторожней — станем действовать из тени. Я буду создавать образ сторонника «света», мы станем зарабатывать на маглах деньги, поскольку без серьёзного финансирования мир не захватить. В общем, Пожиратели смерти будут серьёзно реформированы. Я рада, что в ряду моих верных сторонников произошло пополнение. Барти, у меня есть для тебя поручение…       — Милорд… Госпожа… Тёмная Леди, я готов! — фонтанировал восторгом Крауч.       — Ты отправишься в путешествие за границу и начнёшь разыскивать носителей Чёрной метки, — продолжила Вега. — Твоя задача к лету собрать всех Пожирателей в Британии. Мы начнём операцию по захвату Министерства магии.       — Я всё сделаю, госпожа, — серьёзно произнёс Крауч, — правда, пока не знаю, с какого конца браться за поиски…       — Барти, ты всегда был умным и демонстрировал недюжинные успехи в учёбе, — сказала Вега. — Отличник, сдавший сразу двенадцать СОВ на высший балл. Таких учеников в Хогвартсе очень мало, одним из них когда-то был я. Уверен, ты справишься.       — Конечно, милорд, не сомневайтесь, — кивнул Крауч. — Можно попробовать объединить ритуалы поиска и подобия и искать Пожирателей по метке…       — Вот видишь, — улыбнулась Вега, — у тебя уже есть идеи. Надеюсь на тебя, Барти.       — Госпожа, я не подведу! — фанатично провозгласил Крауч.

***

Профессор Добби       Из-за состоявшегося бала на Рождество почти все дети остались в Хогвартсе. Мы много общались с Флёр на самые разнообразные темы. С удивлением обнаружил в юной блондинке умную собеседницу, превосходно разбирающуюся в волшебстве, хотя по большей части в теории. В магловском мире она совершенно не ориентировалась, но это можно понять, ведь Делакуры — чистокровные волшебники, несмотря на то, что мать Флёр полукровка от вейлы и волшебника.       На следующий день после бала куда-то из Хогвартса поспешно пропали Снейп и Дамблдор. Они объявились лишь вечером. Директор выглядел очень плохо — весь осунувшийся, бледный, руки дрожат. Он будто разом постарел на много лет. До этого Альбус выглядел как благообразный пожилой человек, пышущий здоровьем, а за ужином ученикам и преподавателям предстал сгорбившийся старик.       Снейп выглядел раздражённым и усталым, он огрызался больше обычного и был хмурым.       Утром следующего дня Дамблдор вновь исчез, на этот раз в одиночестве. Директор никому не говорил, куда и зачем пошёл, хотя были мысли, что это как-то связано с поисками Воландеморта. Ну-ну, удачи ему в этом нелёгком начинании.       Уж я-то точно знаю, где сейчас обитает Тёмный Лорд, поскольку чувствую его магию. Сложно не понять подобного, если большую часть жизни прожил в этом месте в качестве бесправного раба. Поместье ненавистных бывших хозяев — вот где поселился Воландеморт. Вот только посторонним магам туда нет доступа. Тех, кто может посетить поместье Малфоев, я могу перечислить поимённо: бывшие хозяева, носители Чёрной метки, доверенные лица Малфоев и я. Да-да, я до сих пор могу без проблем посетить места своего рабства, никто из бывших хозяев даже не подумал перекрыть доступ в своё поместье для бывшего слуги, а зря.       Нет, я не собираюсь мстить Малфоям… Точнее, не так. Я жутко хочу им отомстить, но не буду потому, что уже сейчас осуществляется моя месть — имя ей Лорд Судеб Воландеморт, живой и здоровый, в виде темнокожей девочки. Уверен, проживание Тома Реддла доставляет Малфоям жуткие неудобства. А вот не надо было издеваться над бедным домовым эльфом, не было бы возрождённого Тёмного Лорда и множества неприятностей.       Перед ужином у меня было великолепное настроение. Как может быть иначе, если в своих школьных апартаментах с удобством расположился напротив самой красивой девушки и приятно проводил время за чашечкой кофе и разговорами об алхимии. Настроение испортил возникший над столом Патронус в виде феникса. Он голосом Дамблдора произнёс:       — Боб, зайдите ко мне в кабинет.       — Тебя зовёт директор? — спросила Делакур.       Из моей груди вырвался печальный вздох.       — К сожалению, Флёр, именно так. Даже на каникулах не дают покоя. Придётся идти.       — Пожалуй, я тоже пойду к себе в карету, — стала собираться Делакур.       — Приятно было провести с тобой время, Флёр, — галантно подал я руку волшебнице. — Кстати, я ведь тебя пригласил не просто так.       — Уи?       Во взгляде и настороженной позе Делакур читалась опаска, словно она ожидает, что я на неё накинусь с целью удовлетворения плотских желаний.       — Мне кое-что удалось выяснить про турнир. Второе испытание будет связано с необходимостью спасти заложника. Изначально хотели сделать заложниками партнёров чемпионов, но моё появление на балу сломало планы устроителей турнира. Начальство решило, что спасение прекрасной волшебницей брутального мага-преподавателя будет воспринято общественностью неправильно или что тебе будет сложно вытащить такого тяжёлого заложника. Точно я так и не понял, поскольку Альбус в своей излюбленной манере расплывался сыром по булке.       — Это уже кое-что, — тепло улыбнулась Делакур. — Значит, заложник, — задумалась она. — Я так и не смогла открыть яйцо, чтобы получить подсказку.       — Завтра приноси яйцо сюда, я помогу тебе, Флёр. Как уже говорил до этого, я чувствую магию, к тому же немного соображаю в артефактах. Конечно, не мастер артефакторики, но всё же…       — А разве преподавателям не запрещено помогать студентам? — удивлённо вскинула брови Делакур.       — Кажется, я слышал что-то такое… раз пять или шесть, но… Пусть учителям запрещено помогать чемпионам, но парню никто не запрещал помочь прелестной девушке, с которой он близко общается. Не так ли?       В ответ на подмигивание Флёр осталась холодной или же старательно держалась образа высокомерной красавицы. Она лишь слегка кивнула головой, словно и соглашаясь, но нехотя.       В кабинете Дамблдора в кресле для посетителей сидел хмурый Снейп. На жёрдочке спал облезлый феникс, его красно-золотистые перья выглядели тусклыми. Дамблдор выглядел ещё хуже вчерашнего, левая ладонь у него почернела и выглядела безжизненной, судя по перекошенному лицу директора, ещё и сильно болела.       На столе перед директором лежал серебристый амулет с буквой «S», выложенной из рубинов, он был очень похож на медальон Слизерина, который Адским пламенем сжёг Миллер. Рядом лежал чёрный перстень с расколотым чёрным камнем, в нём ощущались остатки столь знакомой по крестражам Реддла магии, но судя по всему, он был безвозвратно испорчен.       — Звали, директор?       — Проходи, Боб.       Дамблдор кивнул в сторону свободного кресла и болезненно поморщился, пошевелив повреждённой конечностью. Я расположился в кресле возле Снейпа.       Северус раздражённо произнёс:       — Директор, зачем нам тут мистер Ди?       — Спокойно, Северус, — тихо произнёс Дамблдор, — мистер Ди является членом Ордена феникса, его это так же касается, как и тебя.       — Вы уверены? — нахмурился Снейп.       — Абсолютно, Северус, — спокойно сказал директор, после чего устремил на меня многозначительный взгляд и спросил: — Боб, скажи, какого числа и в каком месяце у тебя день рождения?       — Это важно? — удивился я вопросу. — Мне кажется, сейчас важнее выяснить, что у вас с рукой, директор…       — Это важно, Боб, — настойчиво продолжил Дамблдор.       — Мама говорила, что я родился тридцать первого июля за несколько минут до полуночи.       Я пожал плечами, совершенно не понимая, к чему волшебнику эти данные. Флетчер не знал даты рождения «друга», другие жители с его родной улицы тоже вряд ли владели подобной информацией, поэтому скрывать такую информацию посчитал не нужным.       Получив ответ, Дамблдор засиял, словно начищенное зеркало под светом софитов. Таким радостным я Альбуса ещё не видел, словно он только что выиграл в лотерею миллион долларов. Снейп с удивлением посмотрел вначале на меня, затем одарил директора взглядом, полным негодования и злости, он еле сдерживался от ярости. Странная реакция на дату рождения домового эльфа… В смысле — прекрасного во всех отношениях волшебника.       — Любопытно… — протянул Дамблдор, после чего одарил Снейпа виноватым взором побитого щенка. — Прости, Северус… Пророчества очень сложно толковать.       — Джентльмены, о чём вообще речь? — на моём лице отобразилось недоумение. — Что происходит?       Пока Снейп пытался справиться с пожирающей его злостью, директор начал говорить:       — Боб, много лет назад в восемьдесят первом году одна предсказательница произнесла истинное пророчество: «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могущественен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца».       — Причём тут я?       — Вот и я думаю, причём тут мистер Ди? — с сарказмом и оттенком негатива спросил Снейп, пристально глядя на Дамблдора. — Его никто не отмечал, ведь так? — перевёл он прищуренный взгляд на меня.       — Сложно сказать, — пожал я плечами, пытаясь что-нибудь придумать. Тут вспомнился один из эпизодов рабства у Малфоев, о котором решено было поведать. — Когда я был маленьким, подрабатывал слугой в доме чистокровных волшебников. Не скажу, что оплата меня устраивала, но времена были такие, что деваться было некуда. В поместье к волшебникам, на которых я батрачил, был вхож Тёмный Лорд. Однажды я попался ему на глаза. Этому нехорошему волшебнику не понравилось, что я был недостаточно расторопен, он наложил на меня Круцио. Знаете, как только появилась возможность, я с неимоверной радостью покинул столь сомнительное место работы. Если бы не ваш вопрос, я бы и не вспомнил этого эпизода.       — То есть, Боб, ты видел Воландеморта ещё до восемьдесят первого года? — с лица Дамблдора не сходила счастливая улыбка, чего не сказать о Снейпе, который являл полную противоположность.       — Да, директор.       — Отлично, — Дамблдор хотел перекрестить пальцы рук, но потревожил раненную ладонь и поморщился от боли.       — Не вижу ничего хорошего, сэр. Круцио от Тёмного Лорда — это чертовски больно!       — Прости, Боб, — виновато произнёс Дамблдор, — я не это имел в виду. Видишь ли, раньше я считал, что Воландеморта, согласно пророчеству, о котором ты только что услышал, может победить лишь ребёнок, родившийся в конце июля. Скажи, а твои родители бросали вызов Воландеморту?       — Да хрен его знает, — пожал я плечами. — Может, и было что-то похожее. Мои родители тоже работали слугами у чистокровных волшебников, которые вполне могли оказаться Пожирателями смерти. Хозяева могли их посылать с вызовом для своего повелителя. Может, они бросали «вызов» на стол перед ним, боясь подходить к нему близко.       — Кто трижды бросал ему вызов… — пробормотал Снейп. — Моргана подери! А ведь действительно вызов мог быть письмом, который кто-то передал. А волшебник мог быть рождён на исходе седьмого месяца раньше озвученного пророчества, ведь конкретных дат Трелони не указывала. Альбус, почему вы зациклились на одном толковании? Из-за вас погибла Лили!       — Северус, разве я виноват в том, что Воландеморт напал на Поттеров? — с укором посмотрел на зельевара директор. — Разве не ты пересказал пророчество Тёмному Лорду?       Снейп побледнел и вжался в кресло. Его глаза стали безжизненными, а тело обмякло.       — Да… Лили, я виноват… Прости… — тихо пробормотал Снейп. — Простите, директор, — чуть громче обратился он к Дамблдору.       — Ничего, Северус, — тяжело вздохнул Дамблдор, вновь поморщившись от боли в руке. — Все мы ошибаемся. Не ошибаются только мёртвые. Боб, — перевёл он внимание на меня, — я должен тебе кое-что рассказать. Уверен, что это о тебе говорится в пророчестве.       — Ой, директор, только не говорите избитые фразы: «Ты избранный, Боб. Ты должен пойти в логово Зла и истребить его». Это же классика, от которой сводит зубы.       — Боюсь, Боб, что будущее магической Британии в твоих руках, — произнёс Дамблдор. — Ты же слышал пророчество: «один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой».       — Ничего страшного, — на моём лице зазмеилась насмешливая улыбка, а голос был полон иронии. — Мне нравится беспокойная жизнь. Нашли, чем пугать! По-вашему, что — лучше жить спокойно, но при этом убить человека или дать ему убить себя? Вообще, как мы только что убедились, толковать пророчества — идея не из лучших. Эту фразу можно толковать сотнями вариантов. К тому же, если посудить, то под данное пророчество можно подвести любого человека, родившегося в конце июля и родители которого каким-либо образом бросили вызов Тёмному Лорду. Да и нигде не сказано, что речь идёт о конкретном человеке. С чего вы вообще решили, что речь именно о Сами-Знаете-Ком, а не о другом Тёмном Лорде? Может, это какой-то гипотетический Тёмный Лорд из параллельного мира или другой страны, или вообще о магле, который подходит под описание.       — Магл не может быть Тёмным Лордом, — презрительно произнёс Снейп, одарив меня взглядом энтомолога, смотрящего на жука.       — Не скажите, Северус, — возразил я, — если хорошо знать маглов, то можно найти подходящую личность. К примеру, как вам Жан-Бедель Бокасса?       — Кто? — спросил Снейп.       — Вот видите, вы совершенно ничего не знаете о маглах! — радостно воскликнул я. — Между прочим, это знаменитый африканский диктатор, которому больше подошло бы звание Тёмного Лорда, чем Сами-Знаете-Кому. Во-первых, он чернокожий. Чем не «Тёмный»? Во-вторых, он был правителем Центральноафриканской Республики — вот вам и Лорд, более того — целый император, которым он сам себя назначил. Он съедал своих любовниц, угощал девушек мясом предыдущих девушек, пускал на мясо министров и самых выдающихся и умных жителей страны. В его стране царили жестокость и террор. За малейшую провинность следовало непомерное наказание. Например, ворам за два правонарушения отрубали ухо, а за третье — руку, причем сам Бокасса часто лично присутствовал на подобного рода судебных расправах. Неугодные лица и потенциальные конкуренты смещались с постов, высылались из страны, подвергались арестам, средневековым истязаниям, казням. Своих политических противников Бокасса съедал в прямом смысле этого слова. Части тел казненных время от времени поступали в большой императорский холодильник. В общем, весёлый дядечка. Кстати, он до сих пор живой и в настоящий момент вышел на свободу из тюрьмы, в которую Бокасса отправили после переворота в семьдесят девятом году.       Северус и Альбус побледнели и выглядели так, словно готовы расстаться с обедом. Их мутило.       — Мерлин! — воскликнул Снейп. — Я думал, что Тёмный Лорд жестокий, но какой-то магл его переплюнул.       — Люди жестоки по своей натуре, — заметил Дамблдор.       — Директор, что с вашей рукой? Я же вижу, что вам плохо. Может, стоит обратиться в Мунго?       — Боюсь, Боб, в Мунго мне не помогут, — печально вздохнул Дамблдор. — Это проклятье, которое я получил по своей глупости. Мне осталось недолго жить на этом свете — максимум год. Боб, я должен тебе поведать всё для противостояния Воландеморту.       Снейп резко встал.       — Директор, если вы не против, я пойду варить вам зелье, — сказал он, — иначе целого года жизни вам не видать. В очередной раз слушать про крестражи не горю желанием.       — Конечно, Северус, иди.       Директор кивком попрощался со Снейпом. Зельевар резкими шагами направился на выход. Вскоре до нас донесся звук захлопнувшейся двери в директорский кабинет.       — Так вот, о крестражах…       Дамблдор почти полчаса рассказывал мне то, что я и так прекрасно знаю. Альбус напирал на то, что я должен найти все крестражи и уничтожить их.       Ага! Держите карман шире! У меня и так осталось всего два крестража Тома Реддла из-за действий подобных активистов. Что Миллер, что Дамблдор, словно задались целью разрушить как можно больше ценных артефактов. Нет бы, как я, самим оживить Воландеморта и подчинить его своей воле, было бы понятно. Козлы! Если бы не они, я бы мог возродить целую толпу Воландемортов и заставить их работать на благо эльфийского народа. Это же какой профит — вместо одного волшебника получить сразу семь сильных и послушных моей воле магов!       Хотя… Не вариант. Опыт показал, что Воландеморты в открытой среде не уживаются друг с другом. Так что хрен с ними, уничтоженными крестражами. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы к Добби не лезло.       — Ладно-ладно, — поднял я ладони, устав выслушивать мозговыносящие речи директора, — возьмём за аксиому, что Тёмный Лорд и я связаны. В общем, вы хотите, чтобы я нашёл его крестражи, уничтожил их и потом грохнул сильного волшебника с кучей чистокровных слуг.       — Слуг не обязательно, — произнёс Дамблдор. — Боб, пойми, для тебя это единственный выход. Я бы и рад сказать, что ты сможешь жить, как захочешь, но прекрасно знаю Воландеморта. Он не даст тебе нормально жить и будет вечно охотиться, пока не найдёт и не убьёт. Пока я живой, то сделаю всё, чтобы помочь тебе. Я научу тебя всему, чему успею за отпущенный срок.       — Плохо, что вы так легко смирились со своей смертью, директор, — я был искренним. — Нужно бороться до самого конца.       — Не переживай, Боб, — через боль Дамблдор выдавил улыбку. — Я уже старый. К тому же смерть — это не конец, а всего лишь начало нового приключения.       — Очень интересно… — слова директора мне показались подозрительными, словно он знает о памяти прошлой жизни. — Альбус, вы что-то знаете о реинкарнации? Научились пробуждать воспоминания прошлой жизни?       — О! — слегка удивился Дамблдор. — Боб, ты тоже читал труды по магии разума?       — Лишь мельком ознакомился для овладения окклюменцией.       — В таком случае ты должен знать, что сильный менталист способен натренировать свой разум настолько, что сможет унести память о своей жизни в следующее воплощение, — с удовлетворением произнёс Дамблдор. — Не без гордости скажу, что у меня вышло. Я потратил больше ста лет, но в итоге переступил незримую черту, отделяющую мастера окклюменции от магистра, способного превратить смерть в приключение.       — Порекомендуете литературу? — загорелся я энтузиазмом.       — То есть, Боб, я могу воспринимать твои слова, как согласие стать моим личным учеником, — с удовлетворением констатировал Дамблдор, его лицо тут же засияло. — Ты не пожалеешь, мой мальчик. Я не зря считаюсь одним из лучших волшебников Великобритании.       — Шутите? — протянул я. — Конечно, согласен! Где я ещё найду такого наставника? Вряд ли Фламель согласится меня учить.       — Это точно, — согласно покивал Дамблдор. — Николас после моего обучения учеников не берёт, устал он от этого и от политических дрязг. Отдалился от мира и живёт в уединении с Пернеллой подобно отшельнику. Рад, что ты согласился, Боб. С завтрашнего дня сразу после ужина начнём занятия.