Пепел

      Девушка оглядывается, смотрит по сторонам, видит зелёные растения и только их. Люси не знает, что ей не нравится, но ощущение чего-то не покидает её, нагнетает, она не может сосредоточиться. Тело напряжено до предела, натянуто как струна. Кана, поглядывая на неё, щурится, но ничего не говорит.       А меж тем они проходят дальше в лес, кусты становятся частыми, кроны деревьев застилают всё небо, видно лишь голубые проблески. Становится жарко, просто печет, но, кажется, чувствует это только светловолосая волшебница.       — Так всё, Люси, хватит, — у шатенки не хватает терпения, волшебница хватает подругу за кисти рук, сводит их вместе, и смотрит прямо в карие глаза Заклинательцы, пытливо, но так, как умеет только она: та, кто видит судьбы. Альберона слегка встряхнула блондинку, — что происходит? С самой нашей высадки на остров ты нервная, да и до плаванья ты ходила дёрганной. У тебя случилось что-то, Люси? Скажи мне, не держи в себе.       Хартфилия ответно смотрит на неё, думает: говорить или нет? Своё состояние волшебница не может охарактеризовать или объяснить, даже с её знаниями это трудно. В груди сжимается, полыхает, мысли разные, никак не связанные, соображать получается туго; удивительно то, что она смогла сражаться с Бикслоу и Фридом. Люси ощущает свою магию — та тоже не в порядке, проходит по телу бессвязно, как бурное течение у реки. Тело потряхивает иногда, руки трясутся, коленки подгибаются; боязливая блондинка уже даже обращалась к Полюшке, вредной лекарке, которая после осмотра напичкала её разными травами, сказав, что это от переутомления и больших нагрузок на нервы.       — Ох, Кана, — выдохнула длинноволосая, — я не знаю, как описать это. Не знаю… — Люси с надеждой смотрит на шатенку, которая продолжает наблюдать за ней. — Но поверь мне, Кан, что-то будет, что-то очень плохое… Я знаю это, чувствую, давно уже. Такие чувства, но менее ощутимые, были перед нападением Фантомов и выходкой Дреяра. Это странно, необъяснимо, я иногда в шутку звала это «радаром духов», ты же знаешь, что я соединена с миров Звёздных духов, да? Они чувствуют изменения в нашем мире, могут сказать то, что примерно будет происходить, но только… только если это касается их мира, — Хартфилия останавливается и переводит дыхание, поджимает губы, а после распахивает глаза, — точно, как я сразу не додумалась спросить! Тогда, когда появлялись эти ощущения, это затрагивало меня, но не угрожало жизни. Возможно, что поэтому они так «вяло» ощущались! А сейчас это может быть опасно, очень опасно, нужно уточнить у Деда!       Волшебница выдёргивает руки, быстро открывает чехол с ключами, на ощупь дрожащими пальцами хватает маленький серебристый ключ:       — Десяти Звёзд Юга откройтесь врата, Южный крест!       Дух не успевает появиться, прямо в свечение магии попадает что-то красное и взрывается. Жаркий воздух долетает до волшебниц, Люси дёргается в сторону, разворачиваясь лицом туда, откуда прилетел снаряд.       — Ку-ку, крошки.       Парень весело машет ладонью, усмехается противно. Девушки рассматривают его, стараясь ощутить поток маны, что вьется вокруг него плотной стеной. Темноволосая девушка тянется к сумке, что висит на кожаном ремне, чтобы взять магические карты, Кана знает такую ауру, она есть у сильных магов. Их магия просто рвёт волшебные сосуды, по которым перемещается мана, и та выплёскивается куполом вокруг них, это бывает при слишком большом количестве свободной магии, которая просто остаётся в теле и никуда не тратится. Девушка ощущала это, но менее слабую ауру от Эльзы, Гилдартса, Нацу, Грея, Лаксаса… По ауре сложно узнать то, насколько волшебник на самом деле силён, ведь некоторые просто не трогают запасы в магическом источнике, оставляя их там.       — Кто ты такой и что тут делаешь? — голос Люси, как ей хочется верить, не дрожит, не выдаёт её страх, что щупальцами обвивает подсознание, — Этот остров принадлежит сильнейшей волшебной гильдии Фейри Тейл, посторонний тут находится не может!       Хитрые серые глаза поблёскивают на свету, парень даже не смотрит на волшебниц, глядя на небо. С его короткими фиолетовыми волосами заиграл ветер, перебирая пряди.       — Бог любит меня, я люблю себя. Раз Бог меня любит, не значит ли это, что я тоже бог, раз достоин его любви?       Его слова подхватил прохладный ветер, унося в высь. По коже Люси прокатилась волна мурашек. Никому нормальному в голову не придет такое, по его голосу было ясно, что сказал он это серьезно.       — Ты идиот, а не бог, раз думаешь об этом. Тот, кто им является, не думает об этом, а просто делает то, что считает нужным. Явно не про тебя.       — Кана, — всхлипнула блондинка. Серые глаза парня постепенно наполнялись ледяным холодом, улыбка превращалась в оскал, а магия зашевелилась в его руках, формируясь в шарик размером с сжатый девичий кулак.       — Давай поиграем? — сфера превратилась в настоящий пылающий костёр, языки пламени, ярко-красные, золотистые, выгибались, показывали нечто сокровенное и запретное, — Я веду, детка.       Девушка почувствовала слабый жар, но не сомневалась, что удар был бы смертельным для неё. Дерево, куда попала сфера, громко хрустнуло и повалилось наземь, перекрывая ход к отступлению в лагерь и к остальным участникам.       — Бежим! — Люси потянула за собой Альберону, дернув за предплечье. Опасно, смертельно опасно!