12:18 Tomorrow Morning

Марк вернулся в Окленд в ноябре последнего года обучения в колледже. Возле бассейна в саду Джено без рубашки сидел Донхёк, подставляя свою кожу солнцу. Он слизывал растаявшее мороженое со своих пальцев, когда Марк появился из-за угла, хрустя сухой травой под ногами. Он широко улыбался, явно взволнованный реакции старых друзей на его возвращение. Джено сразу же вскочил и побежал к Марку, заключая его в объятья, чему вскоре последовали и Джемин с Ренджуном. Донхёку же понадобилось немного времени, чтобы подняться с лежака. Он медленно подошел, ожидая, пока ребята перестанут душить старого друга, а затем, отдав кому-то свой фруктовый лёд, раскинул руки, чтобы тоже его обнять. Марк неловко вытянул руку между ними, отчего Донхёк нахмурился в недоумение, но руку слегка потряс. «Я Марк, — представился он, на что стоящий рядом с ними Ренджун фыркнул. — Приятно с тобой познакомиться». Донхёк с ухмылкой взял обратно свой фруктовый лед и облизал его, всё ещё потряхивая руку Марка: «Я Донхёк». Глаза Марка широко распахнулись, и его лицо покраснело, создавая контраст с его выбеленными блондинистыми волосами: «Боже мой, я чертов идиот». Марк был очень смущён, в то время как остальные четверо прыснули от смеха. Донхёк наконец отпустил его руку и притянул в объятья. Марк неловко приблизился, похлопывая старого друга по спине. Ладонь ощутила пот на коже парня, не особо приятные ощущения, но не то, чтобы Донхёка это волновало. Когда они расступились, Джено подскочил к Марку, толкая его в плечо: «Как ты мог забыть Донхёка?» Марк пожал плечами, проводя рукой по задней части своей шеи и обращаясь к Хёку: «Ты сильно вырос». Жар на его щеках Донхёк списал на палящее солнце.   Где-то около часа ночи Джемин решает, что это прекрасное время, чтобы поплавать в бассейне. Родители Джено были (к счастью) за городом, поэтому пятеро ребят прыгнули в бассейн, немного трясясь от холодной ночной воды. Марк, который изо всех сил пытался не заснуть после перелёта и смены часовых поясов, сразу стал бодрым, когда Донхёк и Ренджун начали беспощадно брызгаться водой. Он попытался не кричать громко, но соседняя собака лаяла на доносившийся шум, явно считая эти визги громкими. Когда они успокоились, Донхёк зацепился взглядом за Джено и Джемина, целующихся на ступеньках, и невольно закатил глаза. Прошло несколько месяцев с тех пор, как Джено отшил его в ту злополучную ночь, когда они обкурились травы, предоставленной братом Ренджуна. Когда Донхёк пытался рассказать Джено о своих чувствах, он так сильно впился ногтями в свои ладони, что следы остались видны на следующее утро. Джено отнёсся к этому более чем сносно, положив руку на колено друга и только нахмурив брови. Тогда Донхёк пытался справится не только с кружащимся после травы миром, но и подступающими слезами. Когда меньше чем через неделю Джено и Джемин начали встречаться, он старался не расстраиваться сильно, а быть счастливым за лучших друзей. Но это было сложно, особенно после того, как он всё ещё отходил от своей симпатии. Не то, чтобы он любил Джено; это было скорее мимолетной влюблённостью, которая, как он думал, была взаимной. Но это всё ещё заставляло его щёки гореть от унижения, когда Джено уклонялся от поцелуев Джемина в школе. Он чувствовал себя жалко. Это было ненамного хуже видеть, как они прилипают друг к другу каждую свободную минуту, или сплетают пальцы, когда думают, что никто не видит. Донхёк медленно поднял руку из воды, указывая на них, на что Марк покраснел, а Ренджун также закатил глаза, как и Хёк секундами ранее. Решив не оставлять сладкую парочку в покое, они накинулись на них с брызгами. Джено взвизгнул, когда как Джемин, широко улыбаясь, притянул его за талию, используя его как щит от воды. После того, как они дали влюблённым немного законного времени на удовлетворение физического притяжения, Ренджун и Донхёк начали шутливо цепляться друг за друга, издавая непристойные звуки поцелуев, заставляя этим Марка хихикать в кулак. Джено неистово покраснел, когда Джемин просто отреагировал на это беззаботной улыбкой, казалось, он был невозмутим. Марк надулся, брызгая водой в сторону Ренджуна и Донхёка, отчего Хёк почувствовал игривые пузырьки, надувающиеся в его груди. «Ой, Минхён-и, ты чувствуешь, что остался без внимания?» Марк поднял руки: «Нет, не дай бог мне попасть в ваши объятья». Его протест был брошен в пустоту, поскольку Донхёк убрал руки с талии Ренджуна и подплыл к Марку. Он положил руки на ему плечи и опустил голову на грудь. «Не волнуйся, — сказал он, проходясь теплым дыханием по влажной коже Марка, — меня хватит на всех». Марк поколебался, прежде чем положить руки на бедра парня, не понимая, почему от этого у него перехватило дыхание. Когда ребята возвращались домой, их кончики пальцев были морщинистыми, а кожа была всё в мурашках. Джено вытащил матрас из своей спальни в гостиную, первый забивая места для себя с Джемином. Ренджун, смеясь, запрыгнул на них сверху, в то время когда нахмуренный Донхёк сел на диван. «Почему ты хочешь спать с ними? Всё, что они собираются делать, это целоваться всю ночь рядом с тобой». Ренджун пожал плечами, запрокидывая руки за голову: «Нет, если лечь между ними. Не благодари». Он подмигнул раздосадованному другу, которого уже тошнило просыпаться от звуков любви посреди ночи. Марк натянул капюшон на голову и засунул руки в карман своего худи: «Я пойду покурю». Что-то подтолкнуло Донхёка: «Я с тобой». Когда они вышли за ограду дженового сада, Марк достал пачку сигарет и зажигалку из кармана. Он достал одну сигарету и предложил её другу. «Я не курю». Марк поднял брови, положил сигарету между губ и затянулся, зажигая её: «Джено другое рассказывал». Донхёк закатил глаза: «Травка — это другое». Марк рассмеялся, выдыхая дым: «Только не говори, что ты один из этих ненормальных». Младший пожал плечами и протянул пальцы: «Почему бы и нет». Марк передал ему сигарету. Затянувшись, Хёк отдал её обратно. По вкусу это отличалось от травы, но жжение, заполнившее лёгкие, было таким же. Он поздравил себя с тем, что не закашлялся. Некоторое время они стояли в тишине, нарушаемой только звуками машин с главной дороги, что была пару кварталов от них. Марк затянулся. «Что с тобой происходило за время моего отсутствия?» — спросил он, прежде чем выдохнуть дым. Марк и Донхёк почти выросли вместе. Они ходили в одну школу, и, несмотря на то, что Марк был старше на год, они как-то сблизились, всегда приглашая друг друга на дни рождения, а Донхёк оставался гостить у Марка, если пропускал свой автобус до дома. Фотоальбомы в доме младшего были заполнены их совместными фотографиями. Так они выросли до одиннадцати лет. Марк и Ренджун выпустились из начальной школы на год раньше остальных, будучи на год старше, но они все еще видели друг друга после школы, когда их матери одновременно отправлялись в супермаркет. Средняя школа была полна веселых и неловких моментов, но пятеро друзей сильно сплотились во время учебы, дразня друг друга, когда их голоса начали ломаться. И снова Марк и Ренджун выпустились перед ними, но вместо того, чтобы продолжить обучение в родном городе, семья Марка переехала в Китай из-за работы отца. После некоторых лет, признав сына достаточно взрослым, родители отправили его обратно, так как он все время жаловался на Китай. Он живёт с семьей Джено, пока его родители не вернутся через пару месяцев. Донхёк и Марк не общались, пока он был за границей, так как родители младшего не давали ему завести аккаунт на Facebook два года после перелёта друга. Через два года они уже отвыкли писать друг другу, и было слишком поздно снова начинать общение. Марк по-прежнему переписывался со всеми остальными, поэтому ему было легко вернуться в их круг друзей. Донхёк же был взволновал снова увидеть старого лучшего друга спустя четыре года. Донхёк пожал плечами: «Ничего особого. Мне шестнадцать, так что ничего интересного со мной произойти не могло». Марк кивнул: «Кроме как курить травку и смеяться над друзьями». «Эй, я ещё и пью», — парень рассмеялся, облокотившись на кирпичную стену, рассматривая адамово яблоко Марка. Тот поднял обе руки в капитуляции, пока между его губами тлела сигарета: «Моя ошибка. Ты весьма разносторонняя личность». Донхёк переступил с ноги на ногу: «Я гей. Вот что случилось за время твоего отсутствия». Марк выкинул сигарету и размазал её в тротуар, пожимая плечами: «Разве не все мы?» «Я знал, что другие, но…», — Хёк последовал за уходящим обратно в дом другом. Марк рассмеялся, поворачиваясь в дверном проёме и кладя руку на плечо Донхёка: «Рыбак рыбака видит издалека или как там говорится, — он опустил руку. — На самом деле это не должно быть сюрпризом». «Ты прав, — ответил парень, протискиваясь мимо него. — Можешь занять диван по-больше». Марк последовал за ним в гостиную, где трое их друзей уже спали. Джемин и Джено обнимали Ренджуна за живот, а он тихо храпел между ними. Джемин открыл глаза и посмотрел на вошедшего Донхёка: «Ты на диване?» «Да». Он зевнул, зарывшись носом обратно в лицо Ренджуна: «Спокойной ночи, принцесса». Марк посмеялся, устраиваясь на диване напротив: «Ночи, принцесса», — повторил он, играя бровями. «Заткнись и спи», — Донхёк бросил в него подушку.