12:18 Tomorrow Morning

В середине декабря жара была ошеломляющей. Каждый день была более высокая температура, и влажность Окленда была невыносимой. Донхёк каждую ночь ложился спать в одних боксерах, одеяло было запутано где-то между ног, потому что ему не нравилось быть полностью раскрытым в во время сна. Листья, прилипшие к его коже, и воздух из открытого окна лишь усугубляли ситуацию. Но после того, как он уговорил маму купить ему вентилятор в комнату, наконец можно было закрыть окно, отгородившись от внешнего мира. Он подумывал заказать вентилятор из Австралии, но его бы слишком долго доставляли. Как только Донхёк уже был готов провалиться в сон, зазвонил телефон. Он застонал в знак протеста, но ответил, не глядя на номер звонящего. «Алло?» «Привет, принцесса» — на другом конце звучал голос Марка, и Донхёк сел в постели. Услышав, как Джемин использовал это прозвище в сонном состоянии, Марк начал называть его так при каждом удобном случае. Из-за это лицо Донхёка горело. «Почему ты звонишь мне так чертовски поздно?» — проворчал Донхёк, потирая глаза. «Хочешь прокатиться?» Парень замер на мгновение. «Ты помнишь, я живу на краю света, верно?» Смех Марка прозвучал иронично: «Да уж. Я сейчас около твоего дома». Донхёк задумался на мгновение. «Ладно». Он повесил трубку, встал с кровати и щелкнул по выключателю, чтобы найти одежду. Донхёк никогда не выскакивал из дома своих родителей. Из домов его друзей, конечно, — но все они жили в пригороде, где было двадцать минут до ближайшего Макдональдса. Донхёк жил дальше к югу от города и некуда было выбираться, за исключением пары загонов с овцами. Он нашел шорты, набросил на себя худи и натянул разные носки, ныряя ногами в пару Найк. Он вылез из окна, прыгая на хрустящий гравий и направился к дороге. После пяти минут ходьбы Хёк наконец добрался до ворот, где Марк припарковал машину с выключенными фарами. Он попытался не издавать звук, открывая металлические ворота, хотя знал, что единственный, кто услышит что-нибудь, будет его собака. Он залез в машину и сел на пассажирское сиденье, глядя на Марка и складывая руки на груди. «Как ты можешь помнить где я живу, но не помнить, как я выгляжу?» Марк потер затылок — то, что он делал, когда смущался, заметил Донхёк. «У меня все еще есть твои письма, отправленные тобой после моего отъезда. Ты использовал свой адрес на обратной стороне конвертов, чтобы я знал, куда отправлять ответ». Донхёк опустил руки на колени. «Да. В этом есть смысл». Марк бросил в ответ сжатую улыбку, прежде чем повернуть ключ и переключить скорость. «Пристегнись, детка». Он не сказал это как что-то подразумевая под этим прозвищем. Это было больше похоже на то, что это просто звучало уместно, но сердце Донхёка немного затрепетало. Он сделал так, как ему сказали, но при этом разложил спинку своего сиденья, чтобы лечь назад и наблюдать за Марком, как тот выезжает на дорогу и делает разворот. Они проехались по проселочным дорогам, через деревню, рядом с которой жил Донхёк и мимо школы, в которую они ходили. «Куда ты хочешь поехать?» — спросил Марк, как только они выехали за город. Одна его рука лежала на подоконнике двери машины, а пальцы второй руки легко держали руль. «Мне всё равно», — пожал плечами Хёк. Марк улыбнулся, скрестив руки на руле, пару раз проезжая одну и ту же круговую развязку, пытаясь решить, куда он хочет поехать. Перед тем, как у Донхёка закружилась голова, Марк выехал на прямую дорогу. Младший решил не спрашивать, просто продолжая наблюдать за Марком и думать о том, что прошёл уже месяц, как друг вернулся в страну. Он нахмурился. «Эй, Марк?» «Да?» «Ты когда-нибудь думал о том, как это всё легко?» Ему не нужно было заканчивать предложение. Марк мягко улыбнулся, проверяя слепую зону на дороге, прежде чем повернуть. «Ага. Изначально я думал, что наши пути разойдутся». Донхёк только прогудел в ответ, оставив разговор незаконченным. Они погрузились в удобную тишину, и глаза Хёка постепенно закрывались, пока он не почувствовал, как Марк припарковался. Он слегка потрепал щеку друга. «Мы приехали». Донхёк отстегнул ремень и вышел, немного замявшись, прежде чем захлопнуть дверь. «Почему мы на пляже?» Марк пожал плечами по другую сторону машины. «Так захотелось». Марк снял ботинки и засунул в них носки, затем стянул рубашку через голову и положил одежду на капот своей машины. Под уличными фонарями Донхёк узнал темно-зеленое Вольво родителей Марка, что возило их по окрестностям в детстве. Он усмехнулся, стаскивая верхнюю часть одежды. «У этой машины всё ещё остались задние сиденья?» Марк оглянулся на машину и улыбнулся. «Да». В детстве они всегда просили маму Марка, чтобы они сидели в багажнике автомобиля, который можно было поднять и сделать два дополнительных места, которые были обращены назад на дорогу. Машина была настолько старой, что приходилось вставлять компакт-диски в коробку в багажнике, поэтому они были диджеями всякий раз, когда путешествовали на этой машине, приветствуя людей, которые ехали позади них. Донхёк снял обувь и кинул свои вещи рядом с вещами старшего, следуя за ним вниз по пляжу, где прилив лизал носки их ног. Было холодно, но душный жаркий ночной воздух позволил им легко погрузиться в воду. Хёк старался не думать о том, как неприятно будет ехать обратно домой в мокрых шортах, прилипших к его коже, вместо этого сосредоточиваясь на том, чтобы залезть на матрас, перевернуться на спину и плавать, глядя на звезды и темноту между ними. Марк залез к нему, ложась рядом на живот, и поднял руку, капая соленой водой на живот Донхёка. Второй просто закрыл глаза и старался не напрягаться, так как это было щекотно. После того, как им стало скучно плавать, Марк предложил высохнуть на качелях на детской площадке, что была недалеко от пляжа. «Я не хочу, чтобы обивка намокла». Некоторое время они спорили о том, кто будет сидеть на детских качелях, но в итоге победил Марк, потому что он был выше. Бедра Донхёка не помещались между отверстиями для ног, поэтому он уселся на спинку качель. Перекладина неприятно впивалась в его зад, но он продолжал размахивать ногами назад и вперед. «Мы должны что-нибудь съесть», — Марк поднялся с земли. «Здесь есть Макдональдс?» «Должен быть. Насколько ты высох?» Марк потянулся, чтобы попробовать подол шорт парня, его пальцы задели кожу на колене, и это заставляет его вздрогнуть. Он быстро отдернул руку и встал. «Пойдем, мне становится холодно». Донхёк забыл свой кошелек, поэтому Марк купил им пару гамбургеров и напитков, а также двадцать куриных наггетсов. Они остановились на стоянке возле дома Джено (теперь и Марка), где можно было увидеть огни из школы за холмом. «Что ты чувствуешь, возвращаясь в школу?» — спросил Донхёк с полным ртом куриных наггетсов и кисло-сладким соусом. Марк нахмурился, опуская руки с гамбургером на колени. «Будет странно. Когда начало?» «В начале февраля». Он поморщился, махнув рукой: «Я потратил на неё годы. Дай я наслажусь своей молодостью». «Тебе семнадцать», — рассмеялся Донхёк. Марк повернулся к нему, приложив палец к груди. «Да, а тебе всего шестнадцать. У тебя больше времени. Я старею». «Конечно, как скажешь, дедушка». Марк закончил последний гамбургер и аккуратно сложил обертку. «Ты хочешь переночевать здесь?» Он кивнул на улицу, что вела к дому Джено. Донхёк знал, что до его дома долгий путь, и он догадывался, что Марк, вероятно, спрашивает из-за того, чтобы не везти его домой. «Я да, но мои родители вряд ли». Марк кивнул, вытирая руки об джинсы. «Да, я понял». Поездка до дома прошла в основном в тишине, оба были счастливы просто проводить время друг с другом. Марк высадил друга у ворот, наблюдая за ним до тех пор, пока тот исчезнет за воротами, прежде чем развернуться и вернуться домой. Донхёк пинал гравий, пока возвращался домой. На полпути его встретила кошка, провожая его всю оставшуюся дорогу до двери.