12:18 Tomorrow Morning

Потребовалось некоторое время, чтобы всё вернулось на круги своя — какими бы особенными эти круги не были для Донхёка и Марка. Год, что они провели порознь, конечно, сказался на их отношениях, оставив пробелы и черные дыры. Но чувства, которые они испытывали друг к другу, остались, и это самое важное. Марк познакомился с Хиджин, которая сначала сомневалась в том, заслуживает ли он доверия, но к концу вечера она сдалась и одобрила отношения друга. Они довольно быстро снова сближались, но решили не объявлять ничего официально на какое-то время, пока узнавали друг о друга заново уже в третий раз за эту жизнь. Марк рассказывал о событиях, которые произошли за прошедший год, например, об отношениях с Лукасом, которого Марк называл Юкхеем, и как они в в итоге решили, что будет лучше остаться друзьями. «Это забавно», — ранним утром сказал Марк, лежа в постели Донхёка. Они провели ночь вместе и сейчас отдыхали, запутавшись ногами. Донхёк лежал на боку, положив руку на голую грудь Марка и чувствуя, как бьётся его сердце, а Марк обнимал одной рукой его за плечи, а вторую положил под голову. «Что?» — спросил Донхёк, целуя Марка в плечо. «Мы расстались, потому что я понял, что не могу избавиться от чувств к тебе, — он засмеялся, выглядя смущенным, а Донхёк почувствовал, что его улыбка растягивается сама по себе. — Я тогда сидел и плакал из-за песни, Lies by Marina and the Diamonds. Вот так он и узнал». «Я теперь что, разлучатель?» Марк засмеялся, крепче сжав плечи Донхёка и поцеловав его в лоб: «Марина бы гордилась тобой*». Лукас некоторое время был враждебно настроен к Донхёку, и он понимал, почему. Он разрушил их отношения, даже ничего не делая, да ещё и причинил боль его лучшему другу. Но эта вражда не слишком выражалась — Лукас просто закрывался в себе, когда Донхёк приходил к ним в квартиру. Его парень, Чону, обвивал его руками за талию и целовал в спину, приговаривая расслабиться. В конце концов он даже прикипел к Донхёку, и однажды рассмешил его так сильно, что у того болели бока. Что касается Марка, то Донхёк каждое утро, когда они просыпаются вместе, греется в его объятиях. Они не проводили каждую ночь вместе; у них на носу висела курсовая работа, которую они должны были закончить, и из-за этого было невозможно делить кровать так часто. Но в течение дня Донхёк раскладывал свои бумаги на полу спальни Марка и чувствовал себя как дома. Старший в это время сидел за своим столом и стучал по клавиатуре компьютера. Так они и проводили дни, в тишине. Это было так легко — просто находиться рядом с Марком, зная, что чувства взаимны. Изначально их чувства не походили на страстную любовь. Им потребовалось некоторое время, чтобы полностью отпустить всю боль, через которую они прошли за год разлуки. Они обсудили их последний разговор на повышенных тонах и решили, что ни один из них не имел в виду то, что выпалил сгоряча; всё было сказано в самый разгар выяснения отношений, и каждый пытался отомстить другому за причинённую боль. Они обсуждали свои отношения часто, между поцелуями, пытаясь решить все проблемы, которые они создали друг другу. Ренджун вернулся в Окленд на каникулы между семестрами, он разрыдался в аэропорту, когда Марк и Донхёк встретили его вместе. Обнимая своих друзей, он ругал их за то, что они такие глупые. Он залез на заднее сидение в старой машине родителей Марка, Volvo, наклоняясь вперед к центральной консоли и наблюдая, как рука Донхёка поглаживает бедро Марка. «Так вы официально встречаетесь или просто присматриваетесь к друг другу?» Донхёк посмотрел на Марка, который убрал одну руку с руля, чтобы взять за руку Донхёка: «Присматриваемся». Марк промычал в согласии: «Это только вопрос времени, не так ли?» Ренджун нахмурился: «Времени до чего?» Марк сжал пальцы Донхёка: «До официальных встречаний». Эти слова заставили сердце Донхёка забиться быстрее, он наклонился, чтобы поцеловать Марка в щеку. Марк отмахнулся от него, напоминая, что он за рулем, но счастливую улыбку было скрыть сложно. Когда они встретились с Джено и Джемином, Донхёк был так счастлив, что его голова слегка кружилась. Казалось, что предыдущий год был неполноценным. Без встреч всех пятерых вместе, без походов в бар, где один из барменов был знакомым Марка и продавал им напитки со скидкой. В те времена Ренджун, Джено и Джемин терялись из виду, отправляясь за новой порцией напитков, и оставались лишь они вдвоём, Донхёк и Марк, который прижимался к спине и обнимал поперёк живота. В последние дни каникул они решили всё время посвятить друг другу. Они чередовали времяпрепровождение в квартире Донхёка, которая всегда была пуста, так как его соседи уехали домой на каникулы, и квартирой Марка, в которой были только он и Лукас. Иногда они приходили на ужин с Лукасом и Чону, иногда они брали еду с собой и ели её в постели, смотря фильмы. Это был один из таких вечеров, когда упаковки из-под еды на вынос были разбросаны на столе Донхёка, а их одежда валялась на полу. Младший лежал на Марке, прижав ухо к голой груди Марка. Как только он собирался спросить, почему его сердце бьётся так сильно, Марк прошептал в окружающую их темноту. «Хёк?» «Мм?» — Донхёк поднял голову так, что его подбородок упирался в грудь Марка. Марк улыбнулся ему, проводя пальцами по его волосам: «Кто мы?» Донхёк ухмыльнулся, чувствуя легкое головокружение, и из его груди вырвался смех: «Я думаю, что мы влюблены, Минхён». Марк подтянул довольного парня к себе, чтобы соединить губы, а после быстрого чмока пропел: «Динь донь дэнь». Донхёк покачал головой, пытаясь поцеловать Марка в улыбку: «Я ненавижу тебя так сильно». «Хм, ты сделал пару ошибок в слове люблю», — сказал Марк, а затем скользнул языком в рот Донхёка. Марк заснул раньше Донхёка, как это всегда и было. Донхёк наблюдал за его умиротворённым лицом, слушал, как его дыхание углублялось в мягкий храп. Было удивительно смотреть на парня рядом с собой и знать, что он принадлежит тебе. Несмотря ни на что, они всё ещё возвращаются к друг к другу, как звезды-близнецы, вращающиеся вокруг друг друга. И, несмотря на всю боль и расстояние, Марк всё ещё любит Донхёка, а Донхёк все еще любит Марка. Он, вытянув шею, легко поцеловал Марка в губы, а затем развернулся в объятиях, потирая щеку о его бицепс, прежде чем погрузиться в сон.