Stories

      Лязг металлических дверей раздражает звуковые процессоры и негативно влияет на уровень стресса — тот подскакивает на десяток процентов разом. Понизить чувствительность нельзя — идущий немного впереди коренастый мужчина зачитывает инструкции. RK900 знает их наизусть, но после стандартного списка правил поведения должны идти отдельные пункты, вроде временного ограничения и рамок дозволенного взаимодействия, а упустить этот момент крайне нежелательно.       — У вас полчаса, — наконец переходит к важному мистер Одли и пропускает Ричарда вперед, к двери в небольшую комнатушку, затерявшуюся в лабиринте коридоров. — Взаимодействие не запрещено, но мы будем следить, и если заподозрим, что ты взломал камеры или передаешь что-то запрещенное — встреча будет прекращена, и дальше разговор будет уже совсем другой. Все понятно?       — Да, — резковато кивает андроид и старается унять дрожь в пальцах. Он заходит в комнатушку, и дверь за его спиной все с тем же противным лязгом закрывается. Но RK900 уже неважен раздражающий звук.       Все его внимание обращено к Гэвину.       Тот стоит спиной, но даже так выглядит уставшим. Тюремная одежда висит на нем мешком, хотя должна соответствовать по размеру. Плечи устало опущены, и вся поза выдает измотанность. Когда Рид разворачивается, диод Ричарда коротко мигает желтым: мешки под глазами напарника стали чуть ли не вдвое больше, а правый глаз и вовсе заплыл синяком. Еще один, уже коричневый, виднеется из-под рукава, и — андроид уверен, — это далеко не все, что осталось на теле Гэвина за полтора месяца здесь. Копов в тюрьме не любят — это знают все. А Рид еще и слишком упрям, чтобы подстраиваться под общую песню «я был грязным копом», которая пусть не сильно, но все же помогает сбавить обороты чужой агрессии.       — Ричард, — Гэвин улыбается, и RK900 чувствует, как сбивается работа тириумного насоса. Несмотря на откровенную усталость, в глазах напарника горит все тот же яркий огонь человека, готового брать от жизни все. Андроид старается игнорировать сообщение о снова повысившемся уровне стресса, когда видит, что во рту у Рида не хватает зуба. — А я все гадал, кто же это ко мне наведался.       — Я хотел прийти раньше, — тихо и виновато признает Ричард, смело шагая вперед. Кто бы что ни говорил о Гэвине, он как никто другой знает: то, из-за чего тот здесь оказался — чушь собачья.       Пока RK900 размышляет, как лучше обнять своего человека, чтобы не повредить его раны, Рид сам срывается с места и притягивает андроида за плечи к себе, чтобы уткнуться носом ему в ключицы и глубоко вдохнуть.       — Никого из нас не пускали, — продолжает Ричард. — Ни меня, ни Тину. Даже Коннора. Нам пришлось очень постараться, чтобы добиться этого свидания.       Договорив, он запоздало поднимает руки, ласково, насколько может, гладит Гэвина по лопаткам и только тогда резковато прижимает к себе и кладет подбородок на его голову в объятии, обещающем защиту от всего. RK900 скучал — дико скучал по возможности просто коснуться своего человека, зарыться носом в пахнущие (обычно, но не сейчас) ментолом из-за шампуня волосы, прижаться губами к виску.       Рид весело отфыркивается, когда андроид осыпает торопливыми поцелуями его лицо, но не мешает. Наоборот — Ричард чувствует это — расслабляется и улыбается чуть более живо. Но в какой-то момент Гэвин все-таки не выдерживает. Обхватывает ладонями лицо RK900 и тянет к себе, чтобы поцеловать уже самому, и андроид с легкостью позволяет перехватить инициативу.       Скоро все-таки приходится оторваться друг от друга: Рид уже задыхается. Отстраняться он не спешит, только упирается лбом Ричарду между ключиц, и тому приходится поддерживать напарника в устойчивом положении.       RK900 только теперь осматривает комнатушку. Из мебели в ней ни стола, ни стула — только грубоватая лежанка. За неимением особого выбора он вместе с Гэвином усаживается на ней. Лежанка узкая, на ней и лечь-то толком нельзя, но посидеть и перевести дух — вполне достаточно.       — Какие-нибудь новости есть? — хрипло шепчет Рид, когда восстанавливает нормальное дыхание. Андроид вздрагивает от наплыва уведомлений об ошибках. А потом — еще раз, осознав, о чем вопрос, и какой будет ответ.       — Пока ничего конкретного, — он сокрушенно качает головой. Будь его воля, забрал бы Гэвина отсюда прямо сейчас, хоть бы и силой, но это сделает только хуже. Пока есть шанс все исправить и оправдать Рида — он будет подчиняться правилам. — Но у меня есть зацепка. Тина с Коннором поехали проверять. Если повезет...       — Только на рожон не лезьте, придурки, — тихо отзывается Гэвин и смотрит на Ричарда. От пронизывающего взгляда тот готов деактивироваться на месте. Столько в нем беспокойства и тревоги, будто бы это он, RK900, а не Рид загремел в тюрьму* из-за того, что даже не совершал. — Чтобы засунуть копа сюда, нужны нехилые связи. И вы с Коннором в большей степени под ударом, — тихо продолжает Гэвин, и вид у него такой, словно он делится самыми сокровенными фантазиями, так что андроид, хоть и понимает, что это лишь спектакль для наблюдателей, не выдерживает и снова целует его. — И все же хотелось бы поскорее, — уже не так уверенно добавляет Рид, когда Ричард отстраняется. — Я в одиночной камере, но иногда с другими взаимодействовать приходится. Я уже не говорю о том, как сильно скучаю.       Андроид подавленно молчит, хотя стоило бы ответить что-то. Уровень стресса замирает на стабильном «53%», а диод уже даже не мигает — стабильно горит желтым. Хочется сказать и сделать столько всего — но времени у них совсем мало. И хочется думать, что они смогут все наверстать позже, когда все разрешится, когда Гэвин вернется и продолжит весело ухмыляться, пиная напарника по ноге под столом или отправляя весьма фривольные сообщения. Что они снова смогут по выходным валяться в постели до полудня, а потом слоняться по дому, бездельничая, или выбраться в парк и случайно наткнуться на Коннора, выгуливающего Сумо…       Но за полтора месяца он и Коннор, продвинутые модели, объединив усилия, так и не нашли ничего действительно стоящего. И Фаулер, всегда готовый вступиться за своих подчиненных, давно уже предупредил: на сильно многое не рассчитывайте. Такие истории хэппи-эндом обычно не кончаются.       Из тяжелых размышлений RK900 выдергивают обвившие его шею руки. Рид утыкается лбом в его лоб и смотрит прямо в глаза, улыбается шальной улыбкой и тянет:       — Не стрессуй, консерва. Прорвемся, куда мы денемся?       И Ричард позволяет себе совсем по-человечески выдохнуть и притянуть напарника к себе. В этот раз не целует — обходится только крепкими объятиями, но этого достаточно, чтобы уровень стресса снизился до оптимального. Когда Гэвин поднимает руку и просто гладит его по волосам в успокаивающем жесте, система и вовсе радостно оповещает, что уровень стресса снижен до нуля процентов.       — Я вытащу тебя отсюда, — обещает RK900, тихо млея под прикосновениями. Он оголяет часть скина на лице, чтобы датчики лучше улавливали чужое дыхание, и не смеет открыть глаза, чтобы не нарушить мгновение.       — Я знаю, Ричи, — тепло отзывается Рид. В голосе его — улыбка, и Ричард может на несколько секунд представить, что они дома и все хорошо. — Я знаю.