Осколки души.

      Первое, что пришло в голову Корнелии после того, как прошло несколько дней после их с Калебом ночи, было осознание своей ошибки, которое особенно чувствовалось, когда он разговаривал с ней только на тренировочном поле и только по делу. Все это просто не укладывалось в её голове. Она злилась на него, злилась на себя и свою глупость, на которую подтолкнули непонятные чувства. Отношения со стражницами, которым она так и не рискнула довериться, тоже были не такими крепкими, как хотелось бы. Все девушки становились частью Мередиана, находили своих друзей, приобретали какие-то интересы и все чаще обходились друг без друга.       Корнелия прогуливалась в саду, наслаждаясь пьянящим ароматом распустившихся лилий. Вечер медленно прогонял солнечный свет, и все королевство готовилось ко сну. В тонком шифоновом платье цвета слоновой кости уже становилось прохладно, но Корнелия будто не обращала на это внимания, слишком внимательно изучая растения. Она блуждала по саду, словно отчаянно хотела что-то найти, но желаемое постоянно ускользало прямо из-под её носа. — Стражница земли в саду, — едко усмехнулся Калеб, облокачиваясь о ствол дерева, — Как предсказуемо. — Ты что-то хотел? — как можно холоднее ответила Корнелия, стараясь не смотреть на парня.       Она радовалась тому, что он пришел так же сильно, как и злилась на то, что он вообще посмел заговорить с ней после недели молчания. Корнелия не могла понять, что же чувствует к этому парню, но понимала лишь то, что чем дальше она будет держаться от него, тем безопаснее будет её жизнь. — Мне кое-что нужно, — Калеб говорил холодно и отстраненно, желая придать своей просьбе как можно меньше значения. Его лоб нахмурился, а уголки поджатых губ дернулись вниз.       Наслаждаясь тем, что сейчас она в самой выгодной позиции, Корнелия с легкостью разглядела, что пустяковая просьба, по мнению Калеба, окажется вполне себе важной задачей. Девушка, хитро прищурившись, выжидающе посмотрела на брюнета и, приторно улыбаясь, заговорила. — Наверное, — она пропевала каждое слово, — Тебе все же стоит найти кого-то другого, — вслед за милой улыбкой показалась расчетливая ухмылка, — Но быть может, только я могу тебе помочь?       Калеб дернулся от удивления, что его план раскрыли слишком быстро, точнее ещё до того, как он его рассказал. Но вместо злости появился все больший интерес к той девушке, которая сейчас так бесстрашно смотрела ему в глаза, бросая вызов, хотя её сердце бешено стучало в груди. Калеб знал, что все это время она старалась незаметно наблюдать за ним, бросала кроткие взгляды, прислушивалась, когда слышала его имя или голос, но так ни разу не заговорила с ним сама. Он тоже много думал о ней все это время, но не хотел признаваться в этом даже себе. — У тебя неплохо выходит разговаривать с травой, — спокойно произнес принц, пока его глаза не отрывались от лица стражницы, слово заново его изучая, — Мне нужно кое-что узнать. — И что же? — пряча вспухнувший интерес, постаралась как можно равнодушнее ответить Корнелия, но Калеб сразу заметил огоньки в её глазах. — Расскажу после того, как согласишься.       Недовольно скрестив руки на груди и громко фыркнув, девушка все же кивнула в знак согласия. Калеб вышел победителем. Стражница с трудом поспевала за ним, пока он, не обращая внимания ни на кого вокруг, вел её по уже знакомым коридорам.       Ничему не удивляясь, стражница даже не подумала об опасности, когда они преодолели границу города. Темнота уже большим одеялом укрыла город и всех его жителей, нависая над ними мрачными тучами. Пока они шли по протоптанной дорожке, а под их ногами хрустели ветки, Корнелия пыталась запомнить дорогу и ожидала наконец-то увидеть, куда её приведет Калеб. Когда они остановились у маленького домика, спрятанного в небольшой березовой роще, она опешила.       Совсем крошечный домик, состоявший всего из пары комнат, соединенных узким коридором, находился напротив огромного пруда с плескавшейся в нем рыбой. Черная черепица, застилающая крышу, местами обросла мхом, а краска на стенах облупилась, оголяя дерево, из которого и был построен дом. Внутри явно давно никого не было, хотя место и не выглядело заброшенным, но окна помутнели от накопившейся грязи, на потолке появилась паутинка, а на полках уже лежал внушительный слой пыли. — Мы здесь для того чтобы…? — уточнила Корнелия, проведя ладонью по столу с лежавшими на нем книгами. — Ничего не трогай, — резко одернул Калеб и жестом предложил ей пройти вперед, — Сейчас все узнаешь.       Они оказались в крохотной комнате, отдаленно напоминающей кабинет. Зеленые обои местами отклеились, занавески пропитались пылью, а письменный стол накренился в бок. Пахло старостью и гниющей древесиной. Корнелия дернулась к окну, но Калеб перекрыл ей дорогу, и она остановилась. Пока парень искал что-то в ящичках, она без особого интереса рассматривала комнату. На подоконнике завял цветок, стражница чувствовала, как медленно из него уходит жизнь, в углу стояло изумрудное кресло с потертой обивкой, а над ним висел портрет в позолоченной раме. Предмет привлек внимание блондинки, и она уверенно шагнула ближе. С холста на неё смотрел маленький Седрик в красивом костюме, стоящий рядом с худой женщиной с длинными светлыми волосами. Её изящные черты лица прослеживались и в Седрике: маленькие глазки, обрамленные густыми ресницами, вздернутый носик и обворожительная улыбка, пленительно загадочная. — Только не говори, — осознала Корнелия, — Что мы вломились в дом Седрика. — Какое некрасивое слово, — скривился Калеб, смеясь, — Скорее нанесли визит в дом его детства. — Я ухожу, — резко развернулась Корнелия, чувствуя вину просто здесь находясь. — Только когда сделаешь то, что я тебе скажу, — рыкнул Калеб, схватив её за руку.       Калеб буравил её взглядом, а стальная хватка не позволяла лишний раз двинуться. Но даже так Корнелия не собиралась участвовать в том, что замыслил юноша. Она меньше всего хотела предавать Седрика, который был к ней так добр, пусть даже и не знала, в чем заключается это предательство. — Я ничего не буду делать, — громко заявила Корнелия, стараясь отбросить руку Калеба.       Однако парень лишь сильнее сжал её запястье, заставляя вскрикнуть от боли. Его глаза налились яростью, а дыхание участилось. Он не собирался тратить время на уговоры, стараясь просто запугать стражницу, чтобы получить желаемое, но когда Корнелия продолжила свой монолог об отказе, поменял план. Вместо грубой силы он воспользовался её чувствами. Обхватывая её талию, Калеб пододвинул к себе Корнелию так, что их лица оказались совсем рядом. — Живо отпусти меня, — свирепо прошипела Корнелия, стараясь выпутаться, но вместо этого ощутила горячее дыхание парня около своей шеи.       Калеб медленно проводил пальцами по её спине, даже через тонкую ткань платья чувствуя как кожа покрывается мурашками. — Готова выслушать меня? — сладостно прошептал Калеб, поглаживая другой рукой поясницу стражницы.       Вместо ответа Корнелия вновь проявила попытку к бегству, выводя брюнета из себя. Он резко схватил её и одним движением усадил на стол так, что её колени обхватили его таз, а сам он готов был нависнуть над ней. В воздух взлетел ворох пыли, но Корнелия не заметила этого, с ужасом наблюдая за действиями принца. Калеб надавил и прижал её спиной к прохладной поверхности, сцепляя руки над головой. — Седрик рос тут, — рассмеялся Калеб, — А ты сейчас лежишь тут в такой неприличной позе. — Прекрати, — крикнула Корнелия, — Больной ты ублюдок.       Калеб изменился в лице и положил свободную руку на живот стражнице, медленно спускаясь ниже. Он хотел сделать ей больно, хотел, чтобы она почувствовала, что бессильна, и сдалась под его натиском. — Говори, что я должна сделать, — дрожащим голосом сказала Корнелия, пока по её щекам текли горячие слезы.       Мгновенно Калеб отпустил её и отвернулся, подходя к окну. Нескольких секунд хватило, чтобы Хейл уже забилась в противоположный угол, с опаской смотря на парня. Она желала поскорее убраться отсюда, виня себя в том, что вообще доверилась и позволила привести себя сюда. — Мы могли этого избежать, — спокойно сказал Калеб, — Я хочу знать, что произошло тут шесть лет назад. — Что? — Не заставляй меня повторять, — прозвучал грубый ответ Калеба, который ничуть не сомневался в успехе своего плана. — Причем тут вообще я? Меня здесь не было, да я вообще не знала, что есть такая дыра как ваш Мередиан, а ты просишь меня рассказать тебе историю шестилетней давности? — словно спичка вспыхнула Корнелия, надвигаясь на Калеба, но остановившись в нескольких шагах.       Вместо красноречивого ответа, Калеб лишь подмигнул стражнице, обхватывая руками горшок с засохшим цветком. Распознав план парня, Корнелия закатила глаза, предчувствуя, как будет биться, чтобы доказать ему невозможность исполнения такой идиотской идеи. Она знала, что теперь, когда он уже привел её сюда и посвятил в часть своего кошмарного плана, то шансов на спасение у неё нет. Он будет использовать её до последнего, пока все силы не покинут её измученное тело.       В комнате было светло и тихо, за окном разразилась страшная буря, но Корнелия была в тепле и безопасности. В углу её комнаты стоял злополучный горшок с цветком, который она должна разговорить. Девушка ходила из угла в угол, не сводя взгляда с молчаливого растения. Она чувствовала лишь то, что он умирает, а этого едва ли хватит Калебу. Предприняв несколько неудачных попыток с помощью своей силы дать цветку больше жизненных сил, Корнелия обреченно села рядом, поджав под себя ноги. Она рассматривала неаккуратно разрисованный горшок, на котом были змеи, переплетающиеся между собой в странный рисунок. Осторожно протянув руку и коснувшись холодного горшка, Корнелия быстро отдернула ладонь, почувствовав нехорошее предчувствие. — Я не помешаю? — в комнату ввалилась Вилл, изумленный взгляд которой остановился на сидящей на полу стражнице, — Чем ты вообще занята? — Пустяки, — Корнелия встала и подошла к подруге, перебирая в мыслях не было ли у них каких-то запланированных обедов или тренировок. — Еще немного и оно завоняет, — ткнула пальцем в завядший цветок хранительница кристалла, — Не хочешь прогуляться? Мы с девочками собрались на пикник. — А Фобос? — Разрешил, — подмигнула Вилл, мурча как кошка, — Но отправил с нами пару стражей.       Корнелия усмехнулась. У неё не осталось сомнений, что одним из сопровождающих окажется красавчик Мэтт. — Пикник звучит хорошо, — честно ответила стражница, — Надеюсь, что подальше от замка. — Да, — мило улыбаясь, сказала Вилл, — Калеб обещал отвести нас к озеру.       Услышав знакомое имя, у Корнелии по спине пробежали мурашки. Она точно знала, что приведет он их к тому же озеру лишь для того, чтобы поиздеваться над ней еще больше.       Пока Ирма и Хай Лин расстилали покрывало на зеленой траве, Корнелия смотрела на спокойную гладь озера, на другом берегу которого стоял небольшой дом, скрывающийся за кустарником и тонкими березами. Девушка в отличии от подруг не чувствовала того спокойствия и радости, которые переполняли остальных девушек, когда они использовали крупицы своей магии, чтобы поджечь костер или помыть фрукты. В её голове были мысли лишь о том цветке, который она оставила в комнате, который так и не поддался ей, продолжая чахнуть.       Участвуя во всех приготовлениях, Калеб не сводил глаз со светловолосой девушки, одиноко стоящей у берега. Он разглядывал её хрупкую спину и талию, подчеркнутую бежевым корсетом, золотистые волосы, подсвеченные солнцем. И не мог оторваться. Корнелия была нужна ему, она давала ему те эмоции, которые не давал никто. В один момент она робкая и запуганная, но стоит ему сказать что-то, как она уже в следующую секунду готова разорвать его голыми руками. — Вилл и Ирма где-то стащили ракетки и теперь учат Мэтта и Эрика играть в бадминтон, — усмехнулся Калеб, подходя со спины к Корнелии. — Это должно произвести на меня впечатление? — холодно ответила девушка, даже не поворачиваясь в его сторону. — Может ты фанатка этой игры, — задорно предположил Калеб, проведя ладонью по спине стражницы. — Я катаюсь на коньках, — сказала Корнелия, утаив несколько лет упорных занятий фигурным катанием, — Но какая тебе разница, если я не оживлю твой дохлый цветок? — Тише, — сжал челюсть парень, — Мы тут не одни.       Корнелия снова посмотрела на Калеба, разворачиваясь к нему лицом. Он расслабленно улыбался, солнечный свет пропадал в его темных кудрях, словно тонул в них, так же, как и стражница в изумрудных глазах. Калеб был в простой футболке и джинсах, но все равно выглядел гораздо серьезнее, чем остальные парни в доспехах. Ему не было нужно оружие, чтобы угрожать, достаточно лишь одного сурового взгляда, чтобы его жертва без оглядки бежала прочь. — Боишься, что твой подлый план раскроют? — усмехнулась девушка, поправляя выбившуюся прядь из растрепавшейся прически.       Корнелия не дождалась ответа. Поднялся сильный ветер, стволы деревьев пригнулись к земле, а холодные капли дождя хлестали по щекам. Ранее безоболочное небо в один миг потемнело, наполняемое черными беспросветными тучами. В воздухе запахло злом. Девушка неуверенно посмотрела на Калеба, её бежевое платье намокло, еще плотнее облепив фигуру.       Буря усиливалась, стражницы старались спрятаться от дождя под кронами деревьев, но это совсем не помогало. Ветер настигал их везде. Хай Лин вскоре заметила маленькую хижину на другой стороне озера и предложила переждать грозу там, в сухости и тепле. Все с энтузиазмом поддержали предложение и, подобрав промокшие вещи, остановились у берега.       Обходить огромное озеро в такую погоду было слишком сложно, песок размыло и теперь ноги проваливались в грязь, затрудняя движение. Поэтому, когда все с мольбой посмотрели на Корнелию, девушка все же сдалась. Склонившись к самой земле, она сосредоточенно закрыла глаза, почти касаясь ладонью грязи. Из песка проросли твердые лианы, переплетающиеся между собой, и образовали тонкий мост через озеро. Выдохшаяся от такого расхода магии, стражница чуть не упала, но её вовремя подхватили теплые руки Калеба. — Странно, что мы все здесь поместились, — пошутила Ирма, обнимая за шею Тарани и Хай Лин, — Мы могли бы устроить тут летнюю резиденцию стражниц. — Не смешно, — фыркнула Корнелия, не участвующая в общих забавах. Она, склонив голову к коленям, сидела у окна, очень надеясь, что дальше гостиной, а особенно в ту комнату с зелеными обоями они не пойдут. — Можно поискать одеяла или какую-то теплую одежду, — предложил Эрик, заботливо смотря на Хай Лин. — Хорошая идея, — поддержала Тарани, стуча зубами от холода.       Не только Корнелия подобрала неподходящее для грозы платье. Стражницы страдали от недостатка ткани, а стражники от переизбытка мокрых тряпок, которые приходилось нести на себе.       Вскоре Эрик действительно вернулся с несколькими пыльными и местами изъеденными молью одеялами, все с такой радостью его встречали, что даже никто не уточнил откуда именно он их достал. Укутавшись в любезно предоставленные одеяла, четыре стражницы с укором смотрели на пятую, на Корнелию, не сдвинувшуюся с места. — Кроме этого я нашел пару бутылок вина, — чуть тише добавил парень, проверяя реакцию их лидера.       Калеб перевел на него все свое внимание, расплываясь в странной улыбке. Вместо нравоучений, которых все от него ожидали, он поддержал не совсем безопасное развлечение.       Мэтт и Эрик пили из одной бутылки, но когда Эрик не мог связать и двух слов, Мэтт спокойно сидел перед девушками, рассказывая старые истории с их походов. Тарани и Хай Лин, не пробовавшие до этого спиртное, повеселели, удивляясь легкости в теле, а Вилл и Ирма стойко держались, стараясь перепить друг друга. — Согревает, — рассмеялась Тарани, забрызгав красным вином свое голубое платье.       Стражница огня задорно смеялась, запрокинув голову. Она, истинная отличница и ребенок с образцовым поведением, рассыпалась на маленькие кусочки, почувствовав вкус соблазнов. Весь привычный мир перевернулся, и она уже точно не сможет стать прежней, впрочем, как и все остальные стражницы.       Однако приспособиться можно ко всему, пускай и к новому миру с новыми правилами. Даже демоны пугают не так сильно, когда становятся повседневными заботами. На смену книжкам и глянцевым журналам приходят ножи и луки, а вместо лучшей подружки сам король и его стража. Единственным неизменным во всех мирах остается любовь. Чувство, которое невозможно притупить, о котором никогда не забудешь, если попытаешь счастье испытать его хоть раз в жизни. — Странно, что ты не пьешь с остальными, — Калеб держал в руках полупустую бутылку, но взгляд его оставался таким же ясным и сосредоточенным, — Хочешь? — Зачем ты привел всех сюда? — спросила Корнелия, пытаясь сдержать пылавшие внутри чувства. — Показать, что этот дом стоит так же мало, как и его прошлый владелец, — усмехнулся брюнет, делая очередной глоток, — Быть может, твой друг не имеет ничего, кроме посредственного вина и пары одеял? — Ты не способен иметь друзей, так что откуда тебе знать. — У меня их нет только потому, — зло процедил юноша, хмуря брови, — Что когда-то они были.       Закатив глаза, Корнелия обошла парня и присоединилась к своим подругам, с удовольствием принимая вино из рук Ирмы. Девушка веселилась, поддерживала общие темы, но все равно чувствовала себя не в своей тарелке. Она ничего не почувствовала, когда Хай Лин рассказывала парням о школе, о том, как они со страхом ходили в школьную столовую. Как они жили обычной жизнью. Теперь это все казалось девушке таким далеким и неестественным, что она с трудом верила, что когда-то это и было её основной жизнью.       Буря стихла так же резко, как и началась, оставляя после себя лишь глубокие лужи и свежий запах дождя, еще долго чувствовавшийся в воздухе. Вся зелень стала ярче, ливень смыл пыль и напитал влагой землю.       Все стражницы, уже опьянев, совершенно забыли о пикнике и о том, что нужно возвращаться в замок. Поэтому слишком расстроились, когда Мэтт и Калеб, единственные, кто остался в ясном сознании, оповестили всех о необходимости вернуться.       Платье Корнелии почти высохло, лишь подол еще был немного влажный. Девушка больше не чувствовала холода, алкоголь подогревал её тело изнутри, затуманив мысли. И все, что она хотела скрыть, вылезало наружу. Стражница, уверенная, как сильно потом будет сожалеть о содеянном, потянулась губами к Калебу, который пытался поймать её руку, чтобы помочь дойти до города. Брюнет, не ожидая такого поворота, ничуть не растерялся, положив свои руки на её талию и покрепче прижав к себе. — Что тут вообще происходит? — заикаясь спросила Вилл, оцепенев от происходящего, — Что она вытворяет? — Тише ты, — цыкнула Хай Лин, улыбаясь, — Не видишь что ли, что они влюблены.       Пока все стражницы смотрели на парочку со смешанными чувствами. Мэтт сжал кулаки, понимая, чем это кончится в будущем. Он знал о своем принце намного больше, чем остальные, и его чувства были гораздо более ясные, чем просто замешательство. — Нам нужно идти, — серьезно процедил парень, сверля взглядом Калеба.       Встретившись с карими глазами друга, он лишь нахально улыбнулся, покрепче прижимая к себе стражницу.       В тускло освещенном кабинете, где сидел Калеб, вокруг него как фурия метался Фобос, не сильно выбирая ругательства. Он неистово кричал на брата, который понимал причину злости Фобоса, но не спешил признаваться, самонадеянно улыбаясь. Терпение Фобоса было на грани и он, позабыв обо всех дипломатических приемах, которым обучали его с детства, бросил в Калеба близ лежащую книгу. Энциклопедия пролетела в нескольких сантиметрах от лица брюнета и с грохотом приземлилась около распахнутой двери. — Надеюсь, я не сильно помешала, — Лейла выгнула спину, эффектно демонстрируя декольте своего лилового и слишком вульгарного платья, — Но по замку поползли слухи, что королевская семья… Скажем так, люди думают, что королевская семья не держит в приоритете безопасность Мередиана. — Закрой за собой дверь, — спокойно произнес Калеб, ни единый мускул на его лице не дрогнул.       Рассвирипевший Фобос не мог похвастаться таким спокойствием и слова девушки еще сильнее разожгли в нем желание прибить младшего брата. — Калеб, — язвительно заявила Лейла, сверля его глазами, — Ты должен прекратить этот цирк. Чем раньше мы их используем, тем быстрее разберемся с войной. — Закрой свой рот, — Калеб двинулся на испугавшуюся девушку и выставил её за дверь, — Никогда и ни при каких обстоятельствах не забывай своего места. И если еще хоть раз попробуешь мне что-то приказать, то станешь первой, кого я пущу в расход.       Брюнет закрыл дверь прямо перед носом растерянной Лейлы и вернулся в кресло, молча выслушивая тирады Фобоса. — Ты закончил? — уточнил Калеб перед тем, как начать говорить. — Калеб, — часто дыша, ответил Фобос, — Это не шутки. И не очередная игра. Жизнь всех наших людей стоит на кону. — Я над этим работаю. — Работаешь? — нервно рассмеялся Фобос, держась руками за голову, — Работаешь над этим? Черт, Калеб, спасение нашего народа не в кровати этой девчонки. — Скорее она была в моей, — поправил юноша, — Просто доверься мне. — Мы не приблизились ни на шаг к разгадке, кто призывает этих демонов, — дрожащим голосом ответил Фобос, — Мы не узнали, кто убил наших родителей. Стражницы едва могут сражаться, а ты просишь тебе довериться? — Да, — решительно сказал Калеб, смотря в глаза брату, — Только этого я и прошу.       Проснувшись в комнате Вилл, Корнелия схватилась за голову. В мыслях прокручивались воспоминания, как она на глазах у всех целует Калеба. Слишком постыдная правда. Девушка аккуратно вылезла из пустой кровати, ища хозяйку комнаты. Выдохнув от облегчения и не обнаружив вокруг себя ни единой души, светловолосая, оценив в зеркале свой внешний вид на вполне себе уверенную троечку, выпорхнула в коридор, желая так же незаметно оказаться в своей комнате. Мятое вчерашнее платье, которое она даже не сняла перед сном, было очередным доказательством её ошибок, которых становилось слишком много в последнее время.       Пока Корнелия брела по мраморному полу, смотря себе под ноги, она не заметила, как вырезалась в чью-то теплу грудь. Подняв изумленное лицо, она встретилась взглядом с Седриком. Парень широко улыбался, всем своим видом показывая, как рад её видеть. — Доброе утро, — блондин галантно поцеловал руку девушки, заставляя её краснеть, — Могу составить компанию? — Доброе утро, конечно, — с трудом выдавила из себя стражница.       Седрик не скрывал своей радости и, воспользовавшись случаем поболтать с девушкой, принялся заваливать её вопросами, провожая её самым длинным путем. — Слышал, что вы были на озере, — спокойно прошептал Седрик, от чего сердце Корнелии сжалось, — Когда-то давно там был мой дом. — Когда-то давно? — Мы жили там с мамой, пока на нас не напали демоны, — взгляд Седрика потускнел, он нервно сглотнул слюну, но продолжил рассказ, — Это было впервые, когда демоны пришли на наши земли. Король Эйген принял нас в замке, и с того момента я так и живу тут. — Это случилось шесть лет назад? — тихо спросила Корнелия. — Калеб рассказал? Да, это случилось шесть лет назад, — лицо Седрика стало серьезнее, — Корнелия, не у всех в этом мире есть магия, чтобы защитить себя. Многие утратили возможность колдовать, поэтому нам так и важны стражницы. У нас с матерью не было сил, чтобы противостоять настигнувшему нас злу. — Но ведь вы выжили, — оговорилась девушка, но очень пожалела об этом, — Прости, я не хотела. Должно быть сложно обо всем этом говорить. Но раз не у всех есть магия, то как понять, кто может ей владеть? — Странно, что вам об этом не рассказали, — удивился Седрик, когда они уже почти подошли к двери в спальню стражницы, — Настоящую магию наследуют дети от родителей. Хотя с вами, стражницами, все обстоит немного иначе. — Спасибо, что проводил, — только и ответила Корнелия, переваривая полученную информацию. — Ты голодна? — спросил Седрик, пока девушка еще не успела скрыться за дверью, поворачиваясь на его вопрос, — Могу я сопроводить тебя на завтрак?       Корнелия, не зная, что ответить на такое предложение, особенно после публичного поцелуя с Калебом, лишь неуверенно кивнула, пробормотав что-то про время, которое необходимо ей, чтобы привести себя в порядок.       Команата встречала её привычным уютом и безопасностью. Все вещи лежали на своих местах, в том числе и злополучное растение, которое напоминало о том, что она должна сделать для Калеба. После откровения Седрика это казалось еще большим предательством, ведь теперь она знала о чем именно ей предстоит узнать. Первое появление демонов, когда Седрику было около 14 лет, и то, чего это стоило его семье. Она не хотела знать, что он тогда пережил, боялась, что это будет стоить ей его дружбы.       Корнелия переоделась в чистое платье цвета зеленой листвы, расчесала волосы, оставляя их волнами струиться по открытой спине, и посмотрела на свое отражение. Действительно красивая, но слишком уставшая. Решив расправиться со всем как можно быстрее, он резко двинулась к цветку, пока из её глаз предательски покатились слезы. Она знала, что в этот раз все получится, была готова использовать столько силы, сколько потребуется, но так боялась той правды, что могла открыться перед ней. Она села на корточки, подвинув растение к себе и положив руки на его корни. Почувствовав вибрацию, она слегка надавила, высвобождая все больше своих сил, которые пробудившийся цветок с удовольствием поглощал. По мере того, как желтые листья оживали, зеленея на глазах, силы медленно покидали тело девушки.       Как всегда без стука, Калеб ворвался в комнату стражницы, рассчитывая узнать причину, почему она еще не исполнила свою часть. Но вместо этого увидел лежащую без сознания Корнелию, а рядом с ней стояла распустившаяся в горшке кроваво-красная роза. — Корнелия, — парень осторожно сел рядом с ней, тряся за плечи. — Что происходит? — стражница стала приходить в себя, но при попытке встать её тело отозвалось ужасной болью. Но она знала, что это могло значить. — Ты использовала слишком много сил, — подтвердил Калеб её догадку.       Он подхватил её на руки, нежно прижимая к груди и переложил на кровать, усаживаясь рядом. Калеб пристально наблюдал за её лицом, зная, что именно он виноват в том, что она чуть не отдала жизнь этому цветку. — Как себя чувствуешь? — спросил принц. — Как будто из меня вытянули все соки, — попыталась улыбнуться стражница. — Прости, — тихо прошептал Калеб, отворачиваясь к окну, — Я не знал, что у тебя не хватит сил. — Вообще-то он ожил, — обиженно прошипела Корнелия, приподнимаясь на локтях, — Но в следующий раз я не стану тебе помогать.       Калеб уже хотел ответить, но в дверь резко постучали. Он изогнул бровь и посмотрел на стражницу, задавая ей немой вопрос. Корнелия в ответ встрепенулась, попыталась вырваться из кровати, но сильные руки брюнета вжали её в матрас. — Входите, — громко крикнул Калеб, не убирая рук с её талии.       Как и ожидала девушка, за дверью показался улыбающийся Седрик, лицо которого сменилось звериным оскалом, когда он увидел стражницу, рядом с которой сидел Калеб. Вошедший нервно сглотнул, смотря прямо в глаза Корнелии, его глаза стали стеклянными, а губы изобразили ровную линию. — Видимо я не вовремя, — прерывисто сказал Седрик, смотря, как рука Калеба сползает на бедро Корнелии. — Совсем не вовремя, — усмехнулся Калеб.       Корнелия, преодолев всю боль, отбросила руки Калеба и поднялась с кровати, пошатываясь подошла к Седрику. Ей была противна лишь одна мысль, что он узнает, что это меньшее, что связывает её с Калебом. — Это не то, что ты подумал, — прошептала девушка, пряча глаза. — Лейла говорила, что видела тебя с ним, — прошипел Седрик, пристально смотря на девушку, — Но я не поверил ей. Теперь очень сожалею, что поверил тебе.       Дверь за Седриком с грохотом захлопнулась, а перед лицом Корнелии была все та же картинка. Скалящийся Седрик в костюме, который с разочарованием смотрит на её виноватое лицо. Она с ненавистью посмотрела на Калеба, который в отличии от нее был очень доволен произошедшим и не пытался этого скрыть. — Зачем? — заплакала Корнелия, отходя от Калеба как можно дальше, пока не уперлась в стену, — Зачем ты постоянно так поступаешь? — Как? — Делаешь мне больно, — девушка посмотрела в зеленые глаза юноши, словно желала найти там все ответы. Но вместо этого нашла там лишь злобу.       То, что Корнелия рыдала от того, что потеряла дружбу Седрика, выводило брюнета из себя. Калеб сам не понимал, почему злится, но вся его ярость была направлена на хрупкую девушку, к которой он хотел быть как можно ближе, в то время как её желанием было абсолютно противоположное. Она хотела бежать и больше никогда не видеть его надменного лица, проснуться от этого кошмара и больше никогда не спать, чтобы не увидеть его вновь. — Доделай то, о чем я просил, — яростно прорычал Калеб, надвигаясь на Корнелию, — Иначе я сделаю еще больнее.