***
POV Алек Магнус отдаляется с каждым днём. Поначалу, после того случая с глазами, он мог залезть ко мне в кровать и кутаться в моё же одеяло, просто греясь. Таким образом он успокаивал самого себя, и я был очень рад, что могу хоть как-то помочь парню. Он мне нравится. Очень. Такой хрупкий, нежный. Такой мой. Наверное, об этом говорить было слишком рано, но мне очень хотелось забрать Магнуса себе, укрыть от окружающего мира и никогда не отпускать. Но, чем больше времени мы проводили вместе, тем чаще он начинает от меня шарахаться. В буквальном смысле. Поначалу он просто перестал «ластиться», а потом начал испуганно отпрыгивать, когда я просто протягивал руки. Он всё также мило улыбается, но видно, насколько он не желает ко мне приближаться. Это обидно. Даже больно. Но я решил просто смириться. Так как парень ещё совсем юн, а у него в жизни произошло уже столько дерьма, и ещё и я со своей любовью и чрезмерным желанием оберегать… Наверное, это слишком. Конец POV***
Дни сменялись неделями, а Магнуса всё продолжало трясти при одном виде парня. Было чертовски сложно просто стоять на ногах, когда Алек находился с ним в одной комнате. Сущность рвалась наружу, упорно запрещая заталкивать её обратно в самые дальние уголки сердца. Его демоническая жажда была похожа на звериный голод, на что-то необузданное, первобытное. И его это чертовски достало. Он даже спать в одной комнате с Лайтвудом не мог. Он притворялся, что засыпает, а позднее, когда слышал тихое похрапывание с чужой кровати, спускался вниз и спал на диване. Сегодня он сделал тоже самое. Взял подушку, одеяло, и, спотыкаясь об него, в темноте пошёл по ступенькам вниз. Подходя к дивану, он услышал тихие шаги. Он обернулся. — Ты же знал, что недолго продлится твоё мнимое счастье? — ухмыльнулся черноглазый Джонатан, в упор стоя перед лицом Магнуса. — Это и счастьем-то назвать нельзя… — пробубнил тот, невольно вздрагивая, когда демон провёл пальцами по скуле. Магнус не смел двигаться. Возможно, справедливо будет заметить, что смерти он не боялся и даже ждал. — Ты же видишь, Алек уже страдает. Зачем ты так с ним? — притворно-осуждающе прошептал на ухо Моргенштерн, обходя парня и становясь у него за спиной. Блондин провёл тонкими холодными пальцами по шее юноши, отчего у того пробежали мурашки. Ужас окутывал с головы до ног. Каким бы сильным ни был Магнус, он всё ещё был мальчиком. Так что Бейн ни капли не удивлялся тому, как кровь стыла в жилах. Он не считал себя смелым. Он знал, что не будет против своей смерти, что будет рад концу всех мучений, но назвать себя бесстрашным или храбрым он не мог. Алек. Человек, который был сейчас в голове. Страх за то, что с ним может сделать Джонатан, одолевал, но ещё сильнее пугало то, что может сделать сам Магнус. — Ну что же, Бейн, ты молчишь. Соизволь ответить — тебе не жалко парня? Моргенштерн издевался. Он провёл руками по позвоночнику к шее, а потом начал мягко обвивать её, сдавливая с каждой секундой всё сильнее и сильнее. Вот так запросто демона мог убить только демон. План Джонатана был предельно прост и понятен Магнусу. Выставить его как убийцу, а всё «это» обставить как самоубийство. Расплюнуть. Магнус молчал, по щеке скатилась одинокая слеза. — Расскажи мне, каково жить, зная, что никто никогда тебя не полюбит? Каково понимать, что ты будешь один всю чёртову жизнь? Мммм? — мерзкое холодное дыхание опаляло кожу Магнуса. — Но я же полюбил. Прислонившись к стене, в гостиной стоял Алек. Лицо не выражало никаких эмоций, и лишь глаза выдавали страх и отчаяние. Магнус это видел. А ещё он вздрогнул всем телом, когда услышал такой родной голос. И вот сейчас, именно сейчас больше всего хотелось, чтобы Джонатан его задушил, свернул шею, а не открывал свой поганый рот. — Ох, милый мой Александр, ты даже не знаешь? — Алек непонимающе похлопал глазами. Моргенштерн усмехнулся и выпустил шею Бейна. — А это будет интересно. Понаблюдать за тем, как ты, Бейн, разобьёшь этому ангелу сердце, а потом медленно разобьёшься сам, будет куда более захватывающе, чем просто убивать тебя. Ты же не сказал нашему гостю, чем ты питаешься, верно? Магнус упал на пол. Лайтвуд подскочил к нему, подхватил и прижал к себе, злобно глядя на медленно удаляющегося самодовольного Джонатана. — Магнус, о чём он? — Алек задал вопрос очень осторожно, шёпотом, чтобы не напугать и так дрожащего парнишку. — Алек, я… я… — тот запинался, по щекам потекли горячие слёзы. Он зажмурился. — Нет-нет, не надо. Всё потом объяснишь, — заметив, как парню поплохело, Алек пошёл на попятную. — Нет. Я так больше не могу. — Магнус выпутался из объятий Александра и дрожащим голосом начал монолог. — Александр, моя суть… Я демон, что ты уже знаешь. Но в народе, в мифологии меня называют… «демон соблазна». — от такого заявления у Алека пересохло в горле. Лайтвуд прекрасно знал, что его чувства к парню самые настоящие, но всё же мысли о том, что Магнус мог питаться его чувствами, пугала. — Я… моя «задача» — влюблять, соблазнять, развращать, а потом поглощать все эти чувства, разбивая сердца и… и, если не сдержаться, убивая, — тон был грустным-грустным, на мальчика смотреть было больно. — Но ты не думай, я никогда сам ничего подобного не делал, — затараторил парень, когда осознал, что его могут понять не так. Лайтвуд прижал ладонь к губам взволнованного парня, так как только так можно было его «заткнуть». Алек прижал голову Магнуса к своей груди, перебирая волосы. Он знал, что какой бы страх его сейчас не донимал, стоит контролировать эмоции хотя бы ради этого несчастного мальчишки. — Александр, — Бейн поднял глаза, — ты же знаешь, я не причиню тебе вреда. Я знаю, что от меня это слышать странно, но это так. Я буду стараться, правда. Это сложнее, чем кажется. Но я попробую. Просто… просто не уходи, — прошептал он, — пожалуйста. Алек лишь кивнул, не в силах вымолвить ни слова.Из дневника Катарины
«Этот дом полон ужасных людей или же несчастных демонов. Называйте как хотите. Тут живут те, кто не в восторге от своей сущности. Для кого само существование — наказание. И для меня тоже. «Преграда» спасает, но забыть о том, кто ты, такой нельзя. Как я писала ранее, я питаюсь снами людей. Точнее, питалась. Сейчас это получается сдержать. Тереза… Добрейшей души человек, сильная, смелая, она поглощает память. Забирает воспоминания о лучшем, о самом светлом, о любимом. Эти демоны считаются одними из самых безжалостных, и, смотря на неё, хочется плакать из-за несправедливости судьбы. Она никогда в жизни не пробовала отнимать воспоминания. Она говорит, что не сделает этого даже под страхом смерти. Из-за этого она нередко теряет свои собственные воспоминания. Она часто шутит над своей амнезией, но понятно, что никакого смеха у неё самой это не вызывает. Она забывает, как правило, что-то простое, например, что она вчера делала утром, но детство она не помнит совсем. Рафаэль, наш угрюмый друг-вампир. Вампирами таких, как он, называют люди, но, тем не менее, он всего лишь демон. Демон, который поглощает жизненные силы через кровь, демон, которому это надо для бесконечности своей жизни. А наш Рафа — демон, который сам не хочет жить… Майя Робертс — демон, который питается злобой. Также, как и у Тесс, из-за отсутствия какого-либо опыта у неё часто случаются припадки гнева. Джордан такой же, как и она. Они помогают друг другу, оберегают. Смотря на них, думаешь, что они самые счастливые в этом страшном доме. Клэри… бедная Клэри. Это хрупкое создание питается болью. Самой настоящей человеческой болью. Из всех нас она единственная, кто перестал бороться со своей сутью. Её брат и по совместительству демон страха, который исхитрился ещё и забирать силы других демонов, убивая их, не хочет сдерживать сестру. А она не может сопротивляться, когда буквально стены дома пропитаны запахом боли. Я как-то видела её метку… Чёрные, как у брата, глаза… И, наконец, Магнус. Мой несчастный мальчик. Да, Магнус питается любовью. Настолько страстный и беззаветно любящий, он, наверное, убил бы себя, если бы демоны могли питаться и своими чувствами. Ему тяжелее всего. Он именно тот, кто до сих пор верит в настоящую любовь и, хоть и не признаётся, но мечтает, что когда-нибудь сможет влюбиться по-настоящему.»