***
Тин вихрем влетает в гостинную семейного особняка, где на диване в гостиной сидит Тул, читая какие-то документы. Заметив Тина, Тул поднимает на него незаинтересованный взгляд и усмехается. — Решил явиться домой? — А тебя это волнует? — Нет. Просто ты меня раздражаешь, — выплевывает Тул и вновь обращает своё внимание на документы. — И это взаимно, — спокойно отвечает Тин, но внутри него кипит вулкан, готовый вот-вот взорваться. — Зачем приехал? — скучающе спрашивает Тул, складывает документы на край стола и скрещивает руки на груди. — Приехал, чтобы сказать тебе перестать лезь в мои дела. Тот проект полностью моя забота. Так почему же я узнаю от своего секретаря, что ты запрашивал на него документы? Разве я давал разрешение на то, чтобы ты учавствовал в его создании? — все так же спокойно произносит Тин. Он был очень зол, это было видно по вздувшейся у него на лбу венке, но старался не показывать этого. Раньше Тул никогда не давал ему и шанса показать себя перед отцом, и даже сейчас, когда у него появилась возможность создать свой собственный проект, Тул не оставлял его в покое, так и наровя сунуть в его дела свой нос. Он не мог позволить ему прибрать это дело к своим рукам. Не в этот раз. И дело даже не в том, что он хочет что-либо доказать отцу, ведь это давно перестало волновать Тина. Причина была намного глубже. — Как поживает твой парень? — пропуская мимо ушей все то, что сказал Тин, задаёт свой вопрос Тул. Тело Тина прошибает током, и конечности на миг немеют. Его сердце заколотилось от страха. «Он знает о Кане» — проносится у парня в голове. И теперь у него есть причины бояться, ведь неизвестно, что Тул захочет сделать, и как скоро это случится. Он должен защитить Кана от своего брата, что бы не случилось. Его жизнь только начала налаживаться благодаря Кану, он просто не может позволить Тулу навредить мальчику. А Тин знает, что тот на это способен. Его лицо остаётся бесстрастным, но в душе творится настоящий ураган. Он боится, но не собирается показывать это Тулу. Это лишь придаст ему уверенности, и он легко сможет надавить на Тина, используя свои грязные методы, да ещё и Кана в это впутает. — Я не понимаю, о ком ты говоришь, — спокойно отвечает Тин, смотря ему прямо в лицо. — Неужели? Тогда я спрошу по другому, — ухмылка трогает губы мужчины. — Как поживает Кан? — Тин крупно сглатывает, что не ускользает от внимания Тула. — Ну так что? Теперь ты понимаешь о ком идёт речь? — Посмеешь тронуть его хоть пальцем, и я этого просто так не оставлю, — почти рычит Тин и, круто развернувшись, уходит. Тул продолжает смотреть ему в след и гадко ухмыляться. Теперь у него были рычаги управления Тином. По крайней мере он так думал.***
— Чёрт! — выкрикнул Тин ударяя руками по рулю. — Чёрт! Чёрт! Чёрт! — он продолжил кричать от своей беспомощности. Страх и ненависть смешались вместе, что действовало на Тина убийственно. Его руки дрожали, а губы продолжали шептать что-то бессвязное. Тин не знал, что теперь будет, что выкинет Тул, и как скоро это случится. Но точно был уверен лишь в том, что если он потеряет Кана, он не сможет больше жить. Лишь существовать. Тин не боялся того, что он может рассказать Кану о нем и о его прошлом, ведь Кану и так все известно. Тин так же не переживал о том, что Тул может наврать Кану о чем-либо. Его Канталуп хоть и наивен и действует необдуманно временами, но он достаточно умён и точно не станет верить словам такого человека как его брат. Его нельзя купить деньгами, ведь Кан имеет гордость и чувство собственного достоинства. Для него не существует ничего дороже преданности тем, кем он дорожит. Поэтому Тин совершенно не переживал об этом. Больше всего он боялся того, что Тул может как-то навредить Кану или его семье, что стала для Тина почти родной. Он не хочет, чтобы дорогие ему люди пострадали, поэтому он не может допустить того, чтобы брат до них добрался. Тул уже знает о Кане, и Тин может только догадываться о том, сколько ему известно на самом деле. Но что-то ему подсказывает, что знает он больше чем достаточно. Тину вдруг безумно захотелось увидеть Кана или хотя бы услышать его голос. Он достал свой телефон, с разочарованием понимая, что так и не зарядил его. Вытащив из кармана рюкзака портативное зарядное устройство, он подключил к нему телефон. Экран загорелся, и телефон стал включаться. Набирая номер Кана, он старался успокоиться, чтобы мальчик не понял его состояния, но получалось плохо. И лишь когда он услышал в трубке такой родной голос, его сердце перестало биться в страхе и ненависти. На смену им пришла нежность и нестерпимое желание оказаться рядом с возлюбленным, крепко обнять его и поцеловать. — Что делаешь, Канталуп? — Тин спрашивал не из-за того, что ему не чего было сказать, а потому что ему действительно было интересно. — Только что поел, — Тин знает, что мальчик сейчас улыбается. — А ты? Что-то случилось? У тебя голос странный… — Нет, все в порядке, — соврал Тин. — Устал просто. — Вот как. Уже приехал домой? — Да, — снова ложь. — Отдохни как следует, — в голосе мальчика, Тин четко слышал волнение. — Но сначала обязательно поешь! — Будет сделано, Канталуп! — смеётся Тин. — Сейчас переоденусь и пойду есть. — Поешь обязательно. Я чувствую себя виноватым из-за того, что не дождался тебя, и мы не смогли пообедать вместе, — говорит Кан. — Все в порядке, — успокоил его Тин. — Это моя вина, проблемы ведь возникли у меня. — Кстати, ты уже решил все дела? — Почти, — ответил Тин и на этот раз не соврал. Он почти устранил препятствие в виде Тула, установив на сервера программ задействованных в создании проекта защиту в виде кодов, если он вдруг попытается достать информацию грязным путём. Но и их нужно было доработать, чем он и собирается сегодня заняться. Оставалось только надеяться, что Тул больше не посмеет суваться в его дела. Если же нет, то Тин найдёт более эффективный метод в борьбе с ним. Он ни за что не проиграет ему. Это уже дело принципа. — Тин, я… — начал Кан после небольшой паузы. — Что, Канталуп? — Просто хотел сказать, что… что люблю тебя, — сказав это, Кан покраснел и был рад тому, что Тин этого не видит. — Я тоже тебя люблю, — улыбается Тин. — Ладно, — выдыхает мальчик и смущено потирает шею. — Мне нужно выгулять Гуччи. Пока, Тин. — Пока. Передавай маме и Лей привет от меня. — Хорошо, — говорит Кан и даёт отбой. Тин глупо улыбается. Настроение тут же поднялось, стоило ему услышать голос Кана. Он завёл машину и выехал с территории особняка, направляясь в компанию. Нужно было закончить с установкой защиты для серверов. Он ни за что не должен позволить Тулу прибрать к рукам этот проект.***
— Пи’Кан, ты сейчас с Пи’Тином разговаривал? — спросила Лей, присаживаясь рядом с братом на диван в гостиной. — Ты же все слышала, — зная наверняка, что младшая подслушивала, отвечает Кан. — Ну да, — неловко улыбается девочка. — Так… Почему Пи’Тин не приехал? Он давно не заходил к нам. — Он хотел приехать, но… Возникли некоторые трудности на работе, — уклончиво отвечает Кан. — Поняяяятно, — тянет Лей. — Как продвигаются ваши отношения? — задаёт она вопрос, который интересовал её больше всего. — Как далеко вы зашли? — Лей!!! — возмущено выкрикивает Кан. — Как ты можешь задавать такие вопросы своему старшему брату?! — А что такого? Мне любопытно, — пожимает плечами девочка. — Я тебе ничего не скажу, — говорит он и скрещивает руки на груди. — Ну Пи’Ка-а-а-н! — Все, я сказал! — Вредный брат! А я, между прочим, хотела помочь. Знаю ведь, что у тебя нет опыта в таких отношениях. Ну и ладно! Теперь сам думай! — обижено бубнит девочка и разворачивается, чтобы уйти. — Подожди! — неожиданно зовёт её Кан. — Что?! — недовольно вопит Лей. — Вообще-то, мне правда нужна твоя помощь, — говорит Кан и неловко улыбается. — Да? — лицо девочки сразу просияло. Она вновь плюхнулась на диван рядом с братом. — Чем я могу помочь? — вцепившись в руку Кана, задаёт вопрос младшая. — У Тина завтра день рождения, но я так и не придумал, что ему можно подарить. Тин не похож на остальных, ему не подойдёт любой подарок. К тому же, у него есть все, поэтому его трудно удивить. Я думаю об этом уже неделю, с тех пор как узнал у Пита, когда день рождения Тина, но так и не смог придумать ничего оригинального. Можешь мне помочь? Пожалуйста, Лей, сестрёнка! Я правда в отчаянии, — хнычет Кан, тряся младшую за плечи. — Подожди-подожди! Так у Пи’Тина завтра день рождение и ты уехал домой, оставив его одного? — Да! Это глупо, я знаю. Но мне стыдно от того, что я не приготовил подарок. Я решил, что если ничего не придумаю, то просто поздравлю его по смс. Ничего не говори! — сразу предупредил Кан, заметив, что младшая собирается что-то сказать. — Я и сам понимаю, что это уже слишком… Тин может неправильно меня понять. Поэтому помоги мне! Нужно придумать что-нибудь до завтра. Ты поможешь? Лей! — снова хнычет Кан. — Пи’Кан, ты идиот! — всё-таки выдаёт Лей. Кан смотрит на неё большими и грустными глазами, и младшая сдаётся. — Ладно! Ладно! Я помогу тебе. Ммм… Как насчёт устроить для Пи’Тина праздничный ужин? — Я отвратительно готовлю, — он сразу отметает этот вариант. — Тем более в любом случае нужен подарок. — Ну с этим не поспоришь, — согласно кивает Лей. — А что если… — начала девочка и задумалась, а потом смущённо зарделась и хихикнув махнула рукой. — Что? — Кан вытаращил на неё глаза. — Что ты придумала? — Да нет, ничего, — Лей продолжала глупо хихикать, прикрыв рот ладошкой. — Лей! Ну говори уже! Мне важны любые варианты. У меня не такой большой выбор… — Ладно! Но предупреждаю сразу — тебе это может не понравиться! — Кан выжидающе уставился на младшую. — В общем, предлагаю оставить вариант с ужином, я даже помогу тебе с готовкой, и добавить ещё кое-что… — многозначительно сказала девочка. — Что?! Ну не тяни! — В качестве подарка, станцуй для Пи’Тина. — Что? Станцевать? — воскликнул Кан. Он понимал, к чему клонит младшая. Это не может быть просто танец. Определено нет. И следующие слова Лей подтвердили его догадку. — Но не просто танец, — Лей выразительно посмотрела на него. — Надеюсь, ты понимаешь, о чем я. — Ты предлагаешь станцевать для Тина стриптиз? Девочка завизжала, как сумасшедшая фанатка, и часто закивала головой, продолжая хихикать. Она уже в красках представила у себя в голове эту картину. Кан задумался над этим. Серьезно обдумав это, он подумал про себя: «Чего Тин там не видел?» и стал что-то для себя решать. Кан думает, что это Тина уже не удивит. Он уже видел Кана обнаженного, и сзади, и спереди, касался его тела, ласкал в самых интимных местах, но не переходил черту дозволенного. Что могло на самом деле заставить Тина испытать удивление? Что-то, что до этого Кан не мог дать ему из-за своего страха. Но сейчас, Кан наконец решился. В этот самый момент он был готов полностью отдаться Тину и душой и телом. Он надеется, что до завтрашнего дня его решимость никуда не денется. — Лей! Спасибо большое! Я понял, что сделать для Тина! — Кан подскочил и, расцеловав сестрёнку в обе щеки, убежал в свою комнату. — Сумасшедший брат! — прокричала ему в след девочка, яростно вытирая щеки.***
Проснувшись рано утром, Кан был бодр как никогда. Хоть он и проспал всего лишь пять часов, но чувствовал он себя так, как будто выспался на несколько лет вперед. Настроение поднялось до отметки «выше и быть не может», и Кан счастливо рассмеялся. Потянувшись в разные стороны, он наконец поднялся с постели и танцующей походкой направился в ванную. Принимая душ, он напевал себе под нос приятную мелодию и пытался вспомнить, где услышал этот мотив. Надев чистую футболку и простые джинсы, Кан спустился вниз и прошёл на кухню. В доме стояла тишина. Мама и Лей ещё спали, ведь было ранее утро воскресенья. Не спал только Гуччи, поэтому завидев хозяина он лениво поднялся и пошёл к уличной двери принимаясь скрестить в неё как бы намекая, что ему нужно сходить «по делам». — Сейчас, Гуччи. Сейчас я тебя выгуляю, мой хороший! — радостно сообщает Кан. Около получаса он прогуливается с Гуччи по их району. В такое время на улицах ещё безлюдно и тихо, поэтому Кан, как и Гуччи, наслаждается прогулкой. Они возвращаются домой и Кан сразу насыпает Гуччи корм, а сам идёт к холодильнику. Он делает себе самые обычные бутерброды с колбасой и сыром и, сытно поевши, собирается и уходит. На автобусе он доезжает до центра города. Пройдясь по магазинам и прикупив продуктов, которые ему могут понадобиться, Кан взял такси до квартиры Тина, уже представляя лицо своего возлюбленного, когда он увидит то, что приготовит для него Кан. Кан созванивался с Тином прошлым вечером, и узнал, что он поедет по делам с самого утра, а ближе к вечеру вернётся домой и просто будет отдыхать. Это было идеально для Кана. За это время он успеет сделать все, что задумал. Открыв дверь своим ключом, Кан осторожно вошёл в квартиру и убедился, что она действительно пустует. Тогда он расслабился и прошёл сразу на кухню, оставляя там пакеты с продуктами, а после пошёл переодеться в домашнюю одежду. Войдя в кухню он надел, специально купленный для такого дела, фартук чтобы не запачкаться в процессе готовки. Разложив все, что ему понадобиться, для приготовления праздничного торта, Кан открыл страницу браузера в своём телефоне и начал просматривать некоторые рецепты, которые нашёл ранее. Он старался выбирать наиболее облегчённые варианты, но все вгляделось слишком сложно. Собрав свою волю в кулак, Кан остановил свой выбор на одном из рецептов и приступил к готовке. Если он хочет успеть к приезду Тина, то ему нужно постараться. Четко следуя рецепту он замесил тесто для коржей и, разогрев духовку до подходящей температуры, залил полученную смесь в протвень. Пока коржи запекались, он принялся взбивать крем для торта. Он бился на кухне уже почти три часа и за это время успел доделать и украсить праздничный торт для Тина и даже приготовить несколько легких закусок. Удивительно, но пока у него все хорошо получалось. Радовало то, что он почти закончил с готовкой и у него ничего не подгорело. Даже как-то странно. Растравляя еду на столик в гостиной, Кан внезапно вспомнил про курицу, которую поставил в духовку сорок минут назад и мигом ринулся на кухню, чтобы поверить. Открыв дверьцу духовки он резко отпрянул и закашлялся. Оттуда повалил густой дым и Кан в ужасе стал выключать духовку и доставать протвень с курицей. Глядя на обгоревшую птицу, Кан стал напряжённо думать как такое могло случиться, ведь он точно помнил, что следовал инструкции, которую ему отправила Лей. — Точно, Лей! — воскликнул Кан и принялся звонить младшей. Спустя всего пару гудков трубку подняли. — Что тебе опять Пи’Кан? — недовольно спрашивает Лей. — Я сделал всё как ты написала, но курица сгорела! Что пошло не так? — Кан сразу перешёл к делу. — Стой, Пи’Кан. Ты точно сделал все так, как было написано? — Ну, вроде да… — неуверенно отв нечает он. — Вроде или ты уверен? — с нажимом спрашивает Лей. — Ну вот, слушай. Я замариновал курицу, смазал протвень маслом, положил курицу в протвень и поставил все это в духовку на двести градусов! Вот, все как ты и написала. — Подожди-подожди. А после этого ты убавил до ста пятидесяти градусов? — Нет… А нужно было? — протянул Кан. — Конечно! Я разве не писала? — Нет! Клянусь, там ничего об этом не было. — Упс, виновата, — говорит Лей и нервно посмеивается. — Так и что мне то делать? — Кан отчаянно взвыл. — Не знаю я! И вообще, я занята! Решай свои проблемы сам. Пока! — Что? Лей! Сестренка, не бросай меня! Черт! Она реально бросила трубку! Выругавшись, Кан подошёл к столу, на котором оставил протвень с курицей и, тяжело вздохнув, отправил все это дело в мусорное ведро. По крайней мере у него оставались легкие салаты и торт! Да ещё и тушенная говядина была почти готова. Прибрав на кухне, он снова вернулся в гостиную и продолжил расставлять посуду и блюда на столике. Так же он купил бутылку красного вина, которую решил оставить на более подходящее время. Внезапно вспомнив про сгоревшую курицу, он захотел разрыдаться в голос. — Кан, ты не мог не… — он не успевает договорить, как слышит звук открываемой двери. — Тин, — шепчет он и начинает спешно ставить свечки, в форме цифры девятнадцать, в торт. Он так же быстро их поджигает, приготовленной заранее зажигалкой, и идёт встречать Тина с тортом в руках. Он выходит из гостиной в прихожую, где Тин разувается и пока не видит его. Он щёлкает выключателем, погружая прихожую во мрак, и тогда Тин поднимает на него взгляд. В его глазах Кан читает самые различные эмоции. Недоумение, удивление, сомнение, радость, счастье. — Канталуп… — Тссс, — мальчик ставит пальчик себе на губы, жестом прося Тина молчать, и сразу начинает петь поздравительную песню, постепенно подходя к застывшему на пороге парню. — С днём рожденья тебя, С днём рожденья тебя, С днем рожденья дорогой Тин-Тин, С днём рожденья тебя! — допев последние строчки, Кан нежно целует Тина в губы, но сразу отстраняется и смотрит на парня. — Загадай желание Тин-Тин и оно обязательно сбудется, — говорит Кан даря Тину свою яркую улыбку. Тин нежно улыбается в ответ и, сложив ладони вместе, загадывает желание и задувает свечи. — Ура! — радостно восклицает Кан улыбаясь во весь рот. — Это ещё не все, пойдём! — говорит мальчик и разворачивается чтобы уйти, призывая Тина идти за ним. Но Тин неожиданно обнимает его со спины не позволяя ступить и шагу. — Спасибо, Канталуп, — говорит Тин смотря с нежностью. — Это самое лучшее поздравление с днём рождения за все девятнадцать лет. Правда… Спасибо. — Ау Тин! Прекрати так говорить! Уверен, у тебя в жизни были поздравления намного лучше, — улыбается Кан. — Но это правда, — спокойно произносит Тин устраивая подбородок на макушке мальчика. — Ммм, ладно! Пусть будет так, — соглашается Кан. — Молодой господин, отпускай меня уже и пойдём есть! Я знаешь ли голоден. — Да, пойдём, — соглашается Тин. Когда они заходят в гостиную и Тин видит стол полный всякой разной еды, его удивлению нет предела. — Канталуп, ты сам все это приготовил? — Ага! — мальчик гордо кивает. — Не волнуйся, это съедобно, — уверяет он. — Я знаю, — улыбается Тин. — Но не стоило так заморачиваться. Это всего лишь день рождения. — Тин, не говори так, — хмурится мальчик и ставит торт на стол. — Это твой личный праздник. Единственный день в году, который принадлежит лишь тебе. Не относись к этому так, — говорит Кан и по его голосу Тин понимает, что мальчик расстроен. — Канталуп… Извини, если мои слова расстроили тебя. — Всё! Меньше разговоров! Садись и давай уже поедим! — сказав это Кан насильно усаживает Тина на пол перед столом с едой. За все время, что они ели, Кан съел всего пару ложек риса. Он не мог успокоиться и постоянно предлагал Тину попробовать то или иное блюдо, и наблюдал за реакцией парня когда тот всё-таки пробовал. Тин мог только набивать свой рот едой и кивать Кану, ещё и умудряясь при этом улыбаться и просить добавки. Счастливый Кан с большим удовольствием выполнял просьбы Тина. К слову, еда, которую приготовил Кан, оказалась очень даже вкусной. О чем и сообщил мальчику Тин. А Кан тихо гордился собой. Хоть блюда и были легкими, но он готовил их в первый раз и вкладывал душу в каждый нарезаный кусочек. В общем все прошло почти по плану, если не считать подгоревшей курицы. — Почему ты не ешь, Канталуп? — спросил Тин заметив, что Кан не ел и только продолжал постоянно накладывать еду в его тарелку. — Ты же говорил, что голоден… — Ах, да, — спохватился Кан и взял руки вилку с ложкой, но так и не начал есть, с улыбкой смотря на Тина. Парень вздохнул и положил на тарелку мальчика немного салата из фасоли и тушенное мясо. Кан неловко ему улыбнулся и наконец начал есть. Они доедают и Кан вызывается убрать со стола. Тин хотел было ему помочь, но Кан пресёк все его потпытки. — Это твой день, Тин. Сиди и наслаждайся бездельем, потому что сегодня, я сделаю всё, что ты захочешь, — сказал Кан и почувствовал что его уши горят от смущения. Тин не понимал, что он имел в виду, зато сам Кан точно знал, что под словом «всё» в действительности подразумевается абсолютно всё. — Да… Кстати, Канталуп, почему ты решил приехать сегодня? Ты ведь хотел вернуться в понедельник, — говорит Тин, когда они сидят все за тем же столиком и пьют малиновый чай с тортом. — Из-за тебя, — просто отвечает мальчик. — Послушай Тин. Я повёл себя очень глупо, когда сказал, что вернусь в понедельник, хотя твой день рождения приходился на воскресенье. Я даже боюсь предположить, что ты подумал в тот момент. — Я подумал, что ты просто забыл, — улыбнулся Тин. — Отлично! — с сарказмом сказал Кан. — Ты был обижен, да? Тин? — хныкал мальчик. — Прости… — Вовсе нет. Ничего страшного даже если бы ты забыл. Я уже говорил, что для меня этот праздник не так важен. Но мне правда интересно почему ты так поступил. — Я… Мне стыдно в этом признаваться, но я не хотел оставаться с тобой в твой день рождения потому что у меня не было никакого подарка для тебя, — выпаливает Кан на одном дыхании. — Давай, скажи что я глупый! Я готов. Тин смотрит на него некоторое время, а после прыскает в кулак, и вскоре начинает громко и заливисто смеяться. — Ты такой дурак, Канталуп, — Тин придвигается к Кану и заключает его в объятия. — Я знаю, — бубнит он уткнувшись в шею Тина. — Мой дурак. Нужно было просто спросить меня, — парень утыкается носом в макушку Кана и вдыхает запах его волос. — Я хотел, чтобы это было сюрпризом, — говорит Кан. — Но раз уж сюрприз все равно не получился, может скажешь чего бы ты хотел получить в качестве подарка? — задал вопрос Кан, хотя сам уже наверняка знал какой подарок преподнесёт Тину. — Мне было бы достаточно твоего присутствия, — улыбается Тин. — Я хочу чтобы ты всегда был рядом со мной. Это делает меня счастливым. — Тин, я и так всегда рядом, — закатывает глаза Кан. — За исключением тех случаев, когда мне нужно на пары или на тренировку или домой, — стал перечислять мальчик загибая пальчики. — Это так, — кивает Тин. — И это уже лучший подарок. — На самом деле, Тин… У меня есть для тебя подарок, — невинно улыбается Кан и достаёт припрятанную за креслом бутылку вина, два бокала и небольшой подарочный пакет. — Выпьем для начала? — Не откажусь, — улыбается Тин. Тогда Кан откладывает пакет на диван и, открыв бутылку, разливает бардовый напиток по бокалам. Он протягивает один бокал Тину и взяв в руки свой бокал переводит свой взгляд на парня. — С днём рождения тебя, Тин, — мягким голосом произносит Кан. — Спасибо, — так же мягко отвечает парень. По гостиной разносится звон бокалов и бархатный смех Кана. Тин улыбается ему и подносит бокал к губам отпивая немного терпкого напитка. Он смакует вкус и удовлетворено кивает. Вино пришлось ему по вкусу. Кан же не собирался смаковать вкус напитка, что толку, если он в этом и не разбирался. Разом выпивая весь бокал, он зажмурился от удовольствия. Алкоголь сразу же ударил в голову и жар прилил к его лицу. — Воу, Канталуп, полегче, — воскликнул Тин и убрал из рук мальчика бокал. — Вино так не пьют, — улыбаясь говорит он. Кан ничего не отвечает. Медленно придвинувшись в плотную к Тину, он забирает его бокал и поставив рядом со своим, перебирается на колени парня. Он сразу впивается в губы Тина поцелуем с привкусом вина и обвивает его шею руками. Их губы сливаются в страстном поцелуе. Кан не спешит передавать главенство Тину, кусая губы парня, от чего тот шипит и смыкает руки на талии мальчика. А тем временем, юркий язычок Кана во всю иследует рот Тина, а бёдра плотно прижимаются к паху парня. Мальчик стонет ему в губы и Тин чувствует нарастающее возбуждние, но не может оторваться от таких сладких губ. Он чувствует, что если они сейчас же не прекратят это безумие то, он больше не сможет остановиться. — Кан… Канталуп, — говорит Тин в губы мальчика. — Давай остановимся. — Что? — Кан отрывается от его губ и смотрит на него расфокусированным взглядом. — Почему? — Я не смогу остановиться, если ты продолжишь так сладко стонать и тереться об меня, — говорит Тин. — Зачем тебе останавливаться? — задаёт вопрос Кан и хитро улыбается. — Сегодня, ты не должен останавливаться. Слова произнесённые Каном никак не укладываются у Тина в голове. Он смотрит на нависающего над ним Кана и у него столько мыслей в голове, что он не может соединить их воедино. Он не может осознать то, что только что сказал ему Кан. — Ты уверен? — задаёт вопрос Тин. Кан, не отвечает лишь улыбается и припадает губами к его шее и принимается неумело покрывать ее поцелуями. Тин тихо стонет и не может поверить в то, что все это происходит с ним. Кан старается делать все то, что раньше делал с ним Тин, но когда острые зубки прикусывают чувствительную кожу на шее, Тин издаёт тихое шипение и мальчик отстраняется. — Тин, прости. Сильно укусил? — взволновано спросил Кан. — Маленький хищник, — улыбается Тин. — Нет, все в порядке, — уверяет он. — Канталуп? — Ммм? — Всё-таки ты уверен? Ты правда готов довериться мне полностью? — Ти-и-и-н! Я же сказал. Зачем по сто раз переспрашиваешь и смущаешь меня? — мальчик хмурится. — Ладно. Извини. — Прекрати извиняться и просто сделай это со мной, — говорит Кан и его лицо сразу же покрывается предательским румянцем. — У меня нет смазки, — с сожалением произносит Тин. — Я не хочу сделать тебе больно. Тогда Кан тянется к подарочному пакету и наконец вручает его Тину. Парень заглядывает во внутрь и видит тюбик с лубрикантом и презервативы. — О… — изумлённо произносит Тин. — Я не знал какими ты пользуешься, поэтому взял разных марок и размеров, — объяснил Кан. Тин ничего не ответил, лишь подхватил мальчика под попой и рывком поднялся с дивана. Кан от неожиданности вскрикнул и крепче ухватился за шею парня, прижимаясь к нему тем самым сжимая пакет с презервативами и лубрикантом между их телами. Тин тем временем уже двигался в направлении спальни. Аккуратно уложив Кана на шелковые простыни, он навис над ним и посмотрел ему в глаза, пытаясь рассмотреть в них неуверенность и страх. Но ничего из этого он не увидел, поэтому, отбросив все сомнения, он стал расстёгивать пуговицы на своей рубашке глядя мальчишке в глаза. Когда с пуговицами было покончено, он снял рубашку и, скинув на пол, снова навис над мальчиком и поцеловал его в приоткрытые губы. Кан отвечал на поцелуй с такой же страстью, с какой Тин его целовал. Широко открывая рот, впуская язык парня в глубину своего жаркого рта, он вплетал свои пальцы в волосы Тина и приглушённо стонал от крышесносного поцелуя. — Я не смогу остановиться, — в последний раз предупреждает Тин. — Тебя никто и не останавливает, — улыбается мальчик и сам тянется к губам парня. Тин улыбается в поцелуй, запускает руки под футболку Кана, обхватив того за талию, и прижимает к своему телу. Мальчик выгибается в спине и обвивает свои руки вокруг шеи Тина, сходя с ума от того, что парень творил своим языком в его рту. Разорвав мокрый поцелуй Тин перешёлся дорожкой поцелуев по подбородку Кана, наконец добираясь до нежной кожи на шеи мальчика. Он нежно целует чувствительное местечко за ушком, от чего Кан тихонько посмеивается, и проводит носом от скулы до плеча и обратно, вдыхая запах тела Кана. — Ты так пахнешь, — томно выдыхает Тин не отрываясь от него. — Я принимал душ утром, но вспотел пока добирался до сюда, — начал оправдываться смущенный Кан. — Разве я сказал, что ты плохо пахнешь? — спросил Тин прикусывая и оттягивая кожу на шеи мальчика, а после отпуская и проводя по месту укуса языком. — Вкусный. — Ойййй, Ти-и-н. Ты можешь не говорить такие вещи хотя бы сейчас? Я и так смущён до предела! — недовольно бубнит Кан на что получает ещё один поцелуй в шею. — Но мне так нравится твой запах. Что мне с этим сделать? Должен ли я съесть тебя? — Прекрати дразнить меня, знаешь же как я напуган, — с толикой обиды говорит мальчик и отталкивает Тина. — Я решился на это ради тебя. Ради нас. А ты издеваешься надо мной! В тот момент когда Тин услышал в его голосе дрожь и увидел подступающие слезы он понял, что перегнул. Притянув Кана обратно он нежно коснулся его лица и стёр выступившие слезы с его щёк. — Прости. Я идиот. — Тин, ради всего святого, просто сделай это уже! Парень смеётся и, подхватив края кановской футболки, стягивает ее с тела мальчика. Кан смущается ещё сильнее и хочет прикрыться, но Тин снова укладывает его на спину и нависает над ним, припадая губами к груди мальчика. Выцеловывая грудь Кана, пальцами правой руки он находит его сосок и поглаживает его, получая в ответ сладкий стон сорвавшийся с губ мальчика. Тин улыбнулся и коснулся его уже языком, лаская и прикусывая чувствительный бугорок. Кан получал невероятное удовольствие уже от таких ласк, поэтому он боялся предположить, что с ним будет когда Тин перейдёт к главному. Мальчик извивался на простынях, сминал их пальцами, выгибался в спине и громко стонал. Тин уже ласкал второй сосок, руками блуждая по телу Кана, сжимая тонкую талию, касаясь плоского живота, проходясь пальцами по выпирающим рёбрам и тазобедренным косточкам. У Тина было много девушек, но ни одна из них и рядом не стояла с Каном. Смотря на тело мальчика под собой, Тин чувствовал сильное желание. Такое, какое не испытывал никогда раньше. Стягивая с Кана шорты с бельём, Тин смотрел ему прямо в глаза, страшась увидеть в них страх. Но Кан был настроен решительно, приподнимая бёдра, чтобы Тин смог снять с него остатки одежды. Когда мальчик был полностью обнажён, он почувствовал себя не удобно, так как Тин все ещё был раздет только на половину. Кан заерзал на простынях, и даже попытался прикрыть сочащийся естественной смазкой член. Но Тин уже потянулся к ремню на своих брюках и принялся его расстегивать. — П-подожди! — внезапно вскрикнул Кан. — Что такое? — Я сам… Я хочу сделать это сам, — говорит Кан и кладёт руки на ремень Тина расстегивая его. Когда с ремнём было покончено, он принялся за брюки. Ему долго не удавалась справится с маленькой пуговицей, ведь непослушные пальцы постоянно потели и дрожали, от чего она постоянно выскальзывала. От своей неловкости Кан покрылся румянцем. Наконец пуговица поддалась легко вылетая из петельки брюк, и Кан наконец смог растягнуть молнию и приспустить брюки Тина, а затем и белье, открывая вид на возбуждение парня. Тин шумно выдохнул, когда Кан пальцем коснулся набухшей розовой головки его члена и размазал по ней каплю выступившей смазки. Но когда мальчик обхватил ствол пальчиками, Тин тихо рыкнул и толкнулся в его руку. Кан улыбнулся и отнял руку от возбуждённого органа, намереваясь снять с Тина брюки с бельём до конца. Он потянул их вниз, и Тин понял, что нужно встать. Стянув с себя брюки с бельем, он вернулся на кровать, устраиваясь между призывно раздвинутых ног Кана, закидывая одну из них себе на бедро, и потянулся к пакету. Он высыпал все его содержимое на простынь и взял в руки тюбик со смазкой. Поцеловав Кана ещё раз, он с легким щелчком открыл тюбик и выдавил обильное количество субстанции себе на пальцы. Тин посмотрел на Кана, как бы спрашивая разрешения на дальнейшие действия и, получив от него уверенный кивок, приставил смазанные пальцы к узкому входу. Он погладил дырочку круговыми движениями и медленно вставил один палец только наполовину, неизменно следя за реакцией Кана. Мальчик крупно задрожал, но его лицо не выражало боли или страха. Тогда Тин продолжил вводить палец глубже, стараясь что-то нащупать. Он читал, что у парней есть особенная точка G, которая называется простатой, найдя которую, можно было доставить своему любовнику невероятное удовольствие. Тин добавил второй палец, оглаживая упругие стеночки и наконец задевая что-то внутри Кана, от чего мальчик вскрикнул и выгнулся в спине. Он тяжело задышал с непониманием смотря на Тина. — Ч-что это было? Так… хорошо, — тяжело дыша произносит Кан. — Ещё. Тин, сделай так ещё, — просит мальчик и Тин не смеет ему отказывать. Он снова и снова проникает пальцами в тело Кана, неизменно задевая комочек нервов, заставляя мальчика сладко постанывать и сжимать простыни в руках до побелевших костяшек. Тин старательно растягивал его уже тремя пальцами, подготавливая для себя. Он хотел, чтобы первый раз для Кана был как можно более безболезненным, поэтому к трём пальцам, с трудом, но добавляется ещё один. Мальчик болезненно стонет и Тин замирает. — Что такое? — Н-ничего, п-продолжай Тин, — дрожащим голосом просит Кан. Тин кивает и его пальцы покидают тело Кана. Он просит мальчика повернуться к нему спиной и оттопырить попу. Кан выполняет его просьбу и уложив голову на подушку старается расслабиться. Тин подкладывает ему под живот подушку и, заметив как напрягалась спина мальчика, проводит по ней рукой и наклонившись целует загривок. — Канталуп, ты мне доверяешь? — спрашивает Тин наклоняясь к уху мальчика. — Посмотри на меня и ответь. Кан немного поворачивает голову и, встретившись с ним взглядом, кивает. Тин улыбается ему и, поцеловав в висок, отстраняется и устраивается между раздвинутых ног мальчика. Он проводит руками по ягодицам Кана, раздвигая их и смотрит на растянутый вход. Выдавив достаточное количество смазки на руку, он размазывает ее по всей длине своего члена и приставляет красную головку к сжавшемуся анусу, надавливая. — Расслабься, Канталуп, — просит Тин. Мальчик тяжело дышит и старается расслабиться, что получается у него с трудом. Тин принимается успокаивающе гладить его по бедру и шептать всякие нежности, и это работает. Кан наконец чувсвует себя комфортно и расслаблено, и Тин, почувствовав, что сопротивления больше нет, надавливает на вход и подталкивает внутрь только головку. — Больно, — всхлипывает мальчик и утыкается лицом в подушку, чтобы приглушить, рвущиеся из горла, болезненные крики. — Потерпи немного, — просит Тин непереставая гладить бедро мальчика. Он даёт Кану пол минуты для того, чтобы тот привык и продолжает погружаться в его тело. Он входит миллиметр за миллиметром, слишком медленно. Все его тело напряжённо, ведь если он расслабится и совершит резкое движение, то сможет навредить Кану, чего бы ему очень не хотелось. Когда он входит полностью они оба замирают. Тин видит только спину мальчика, покрытую испариной, и то, как она взымается, что означает то, что он дышит очень глубоко. — Маленький мой, ты в порядке? — ласково интересуется Тин и припадает к его спине целуя острые лопатки. Кан отрывает лицо от подушки и немного повернув голову смотрит на парня. На губах мальчика Тин видит лёгкую улыбку и облегчено выдыхает. — Тин, не жди. Просто делай то, что хочешь, — говорит Кан. — А чего хочешь ты, Канталуп? — Того же, чего и ты, — произносит мальчик. Эти слова стали спусковым крючком. Точкой невозврата. Он ждал этого слишком долго, и теперь, когда между ними не осталось барьеров, которые его сдерживали, Тин понимал, что теперь он уже будет не в состоянии остановиться. Он подаётся назад, почти покидая тело Кана, а после вновь врывается в него одним резким толчком и замирает. — Ти-и-и-и-н! — протяжно стонет мальчик. — Не останавливайся. Прошу, продолжай. Положив одну ладонь на талию Кана, а второй сжав его бедро, Тин начинает размеренно двигаться, постепенно наращивая темп. Каждое его движение сопровождается точным попаданием по простате и их громкими стонами, которые звучали в унисон. Тин двигался то быстро и грубо, то сбавлял темп до медленно-тягучего, проникая в тело мальчика плавными движениями. Он хочет доставить Кану максимум удовольствия, чтобы не быть единственным, кто получает все от их близости. Кан не мог сравнить это ощущение ни с чем другим, потому что раньше он не испытывал ничего подобного. Ему было на столько хорошо, что он не мог думать ни о чем другом. Он просто наслаждался этим чувством наполненности. Совсем скоро мальчик вошёл во вкус и начал поддаваться назад, самостоятельно насаживаясь на член парня. Тин, предчувствуя скорую разрядку, покинул тело Кана, переворачивая мальчика на спину, и снова вошёл в него, продолжая вбиваться в его тело размашистыми толчками. Мальчик громко стонал, почти срывая голос обвивая руками шею Тина и тянулся за поцелуями, которыми Тин его с удовольствием одаривал. Им обоим понадобилось ещё пару секунд для того чтобы испытать крышесносный оргазм. Выгибаясь в спине и громко выкрикивая имя возлюбленного, Кан крупно задрожал, и излился на свой живот, а пара капель даже попала на пресс Тина. Сделав ещё пару толчков в разгоряченное тело, Тин кончил в мальчика. С его губ сорвалось протяжное «Канталуп» и он без сил упал прямо на него, придавливая своим телом. Потные, уставшие, но безумно счастливые, они лежали так ещё минуту, восстанавливая сбившееся дыхание и приходя в себя после оргазма. Приподнимаясь на руках, Тин вышел из Кана перекатываясь на другую половину кровати, притягивая мальчика к себе и целуя в потный висок. Кан кажется вообще ничего не чувствовал, и Тин сомневался был ли он в сознании. Но прежде чем Тин успел испугаться, мальчик открыл глаза и посмотрел на него. Он улыбался и прикусывал пухлые, ярко розовые губки, которые Тин снова с удовольствием целовал. Открываясь от губ Кана, Тин смотрел на него со всей нежностью. В глазах мальчика он видел блеск. И хоть до вечера было далеко, но Тин уже мог любоваться звёздами. Стоило только заглянуть в глаза Кана. — Ещё разок? — неожиданно слетает с губ мальчика и Тину срывает тормоза. Он словно дикий зверь набрасывается на свою жертву и не отпускает её пока не наиграется. Весь оставшийся день они занимались любовью и утопали друг в друге.***
На Бангкок уже давно опустился вечер. Вид из окна радовал глаз желто-розовым закатом, который приникал в комнату через не зашторенное окно, падая на пол, стены и большую кровать, на которой размеренно дыша спали двое парней. Точнее спал только один из них. Тин наблюдал за умиротворённым лицом спящего на его груди Кана уже почти пол часа, но никак не мог налюбоваться. Он все так же прижимал своего мальчика к себе, а тот доверчиво жался к парню, закинув на него ногу. Тин думал о том, что впервые в жизни рад своему дню рождения. Хоть он и получил только один подарок, но этот подарок ему сделал особенный для него человек. И этот человек сейчас тихо сопел на его груди и пускал на неё слюни. И Тин был совсем не против, главное чтобы его Канталуп был рядом. Чувствуя, что вот-вот провалится в сон, он поцеловал Кана в лоб и спокойно уснул, чувствуя рядом тепло тела любимого человека.