Полное погружение в хвост феи. Часть 2

Когда-то давно, будучи в первом классе самой дорогой из школ города, куда его определил Игнил, Нацу понял для себя одну очень важную вещь. Тогда он впервые начал задумываться о том, как устроена жизнь. Почему есть бедные и богатые. И какую цену порой приходится платить за «красивую жизнь». Его одноклассники удивительно отличались от Грея и Эльзы, с которыми он общался в детском саду. Он смотрел на них не по-детски внимательным взглядом и видел все изъяны. Огромное родимое пятно на лице, кривые зубы, острые черты лица, несвязная речь, противный смех. У каждого свое, и это абсолютно нормально. Что уж там говорить, его самого часто дразнили за раскосые глаза. Но он принимал это и понимал, что идеальных людей не существует. Что лишь принятие своих недостатков может помочь превратить их в достоинства. Но эти дети, казалось, не понимали. Он ненавидел эти взгляды, взирающие на всех свысока. На учителей, прохожих за окнами, а вскоре и на самого Нацу, которому было омерзительно их общество. Над ним насмехались. Его презирали. Просто потому, что он отказывался принимать тот факт, что наличие денег у родителей делает их особенными. Он был убежден, что особенными людей делают только их поступки. Учеба в начальных классах стала для него настоящей пыткой. Он стал замыкаться в себе, ему не хотелось разговаривать даже с Греем, который продолжал попытки поддержать с ним связь. И вот однажды, на уроке физкультуры, учитель предложил ребятам испытать свою выносливость, пробежав десять кругов по стадиону. Нацу прекрасно понимал, что не обладает каким-то особенным талантом, наделяющим его повышенной скоростью, ловкостью или силой. Он не строил иллюзий на свой счет. Но едва начав бежать, смотря в затылки лучшим спортсменам своего класса, он твердо решил для себя, что добежит до конца. Как бы тяжело ему не было. Самые сильные уже давно добежали до финиша, слабые сошли с дистанции и обессиленно развалились на траве. А он продолжал бежать. Один. Очень медленно, едва передвигая ноги, но целеустремленно. Казалось, что он вот-вот сдастся и остановится, он уже и сам перестал верить в свои силы, потому что легкие горели огнем, будто он дышал расплавленной лавой, а ноги стали ватными, будто отдельными от тела. Но они не останавливались. Они упрямо несли его все дальше и дальше. И он добежал. С тех пор он понял, что его главное оружие, его талант – упорство. Сколько бы не потребовалось времени и сил, он все равно будет идти вперед. Ведь настоящая слабость, все барьеры, лишь в наших головах. Это осознание определило всю его дальнейшую жизнь. С того дня он больше никогда и никому не позволял смеяться над собой. Это воспоминание так некстати посетило его голову, когда он поднимался к квартире Грея, потому что его лифт был сломан. Парень неприятно поморщился от воспоминаний самых ужасных лет в своей жизни и устало остановился у двери, пытаясь отдышаться. Подъем дался бы ему намного проще, если бы этой ночью он хоть немного поспал. Но чувство потери усиленно било по мозгу, делая эту затею абсурдной. Перед тем, как надавить на звонок, он еще раз проверил свой телефон, в надежде на то, что Люси ответит ему хотя бы на одно из сообщений. «Люси, куда ты пошла? Уже поздно. Позволь мне хотя бы заказать тебе такси» «Пожалуйста, просто скажи, что ты в порядке, и я отстану» «Пожалуйста.» Но все сообщения так и остались без ответа. На часах шесть вечера, значит еще не поздно написать ее подругам. «Люси у тебя?» - отправил он одинаковые сообщения Леви и Эльзе. Почти мгновенно ему пришло два ответа. «Нет, а что, она собиралась ко мне? Я сейчас в парке со Стиллом, скоро буду дома» - ответ от Эльзы. «А тебе какое дело, хренов ты кусок дерьма?!» - ответ от Леви. Нацу устало вздохнул. Значит, она добралась до Мелкой и сейчас, скорее всего, у нее. Дверь ему открыл Грей. По своему обычаю, дома он ходил в одних трусах, заявляя, что имеет на это полное юридическое право. Но Нацу не был уверен, что такой пункт есть в законодательстве. - А, это ты. Заходи, - приветственно зевнул Фуллбастер и отошел в сторону, пропуская друга. - Есть чем порадовать? – Деловито поинтересовался Нацу, плюхаясь на диван в гостиной. В двух шагах от него Джу, сидя на полу, увлеченно что-то печатала на ноуте. - Привет, Джу, - окликнул ее Драгнил, зная, что, когда синеволосая бралась за работу, ничего вокруг просто не замечала. Девушка растеряно подняла на него огромные синие глаза и пару раз моргнула, будто возвращаясь к реальности. - Привет, Нацу. Надеюсь, ты правда ни в чем не виноват, потому что если да, то ты козел, - будничным тоном, оповестила она. Нацу вымученно улыбнулся ей. - Что-то нашла? - Конечно, у меня же были фото лица той девушки… и не только лица. Как ты мог показать ЭТО Грею?!... Узнать кто она было просто. Странно только то, как мало о ней информации в сети, - девушка вздохнула и повернула ноут экраном к Нацу, чтобы и он мог видеть то, что нашла девушка. «Юкино Агрия» 19 лет – гласила надпись у ее фото в фейсбуке. – Она не появлялась в сети уже больше года. На камерах в магазинах, банках и прочих общественных заведениях тоже почти не светилась. - Почти? – Хрипло выдавил Нацу, пытаясь нащупать в себе ненависть к белокурой девушке, взирающей на него своими наивными карими глазами. Но, как ни странно, чувствовал он только жалость. Что же должно было заставить человека заниматься подобным? Явно, не хорошая жизнь. - Да. Каждые выходные она ходит в клинику… для душевнобольных. Потом садится в машину и исчезает, - пожала плечами Джу, сведя тонкие брови к переносице. – Она будто призрак. Где училась? Где живет? Есть ли у нее родные? Не знаю. Глаза девушки сверкнули недобрым огоньком. Она ненавидела, когда у нее что-то не получалось. Но если даже она не смогла узнать больше, то никто не сможет. - Подожди, но в моем номере она точно была в ту ночь? Почему камеры не засекли ее там? – Нацу напрягся всем телом, сжав пальцами обивку дивана. Ему нужна была любая ниточка. Любая деталь. Потому что его собственные расследования ни к чему его не привели. И как же его это злило. Он перерыл все, тщательно припоминая каждый свой шаг в Германии. Но отовсюду бесследно пропадали любые записи, подтверждающие его пребывание там. Он взломал камеры наблюдения в офисе – все было удалено ровно в те часы, что он был там. Потом нашел уличные камеры на кафе и светофорах. И даже там пусто. Будто кто-то, идущий на два шага впереди него, все тщательно почистил. - Потому что все записи камер отеля были удалены, - озвучил его же мысли Грей, остановившийся в дверях и скрестивший руки на обнаженной груди. - Эти камеры должен был проверять я, а не ты, - обиженно отозвался Нацу. - Я за тобой перепроверил, - ухмыльнулся Грей. – Уверен, ты за мной тоже. - Ну, да, - Драгнил ухмыльнулся другу в ответ, но тут же помрачнел. – Выходит, у нас ничего нет. Кроме имени этой девушки. - Ты можешь сказать Люси, что кто-то явно почистил данные. Не могли же они пропасть сами собой, верно? Заставляет задуматься, – прошептал Грей, но в его голосе слышалось сомнение. - Ага, кто-то их почистил, - звонкий голос Джу резанул по ушам. Ее яркие глаза опасно сузились. – Например, Нацу мог это сделать. Ему для этого потребовался бы час, не больше. - Ты правда думаешь, что это сделал я? – Нацу откинулся на спинку дивана и болезненно прикрыл глаза. Больше всего на свете ему хотелось поскорее проснуться от этого кошмара. - Я не знаю… Правда, не знаю. Но на месте Люси подумала бы именно так, - смягчившись, отозвалась Джу и виновато потупила взгляд в пол. – Нужно разузнать побольше о «мисс третий размер». Девушка строго поджала губу, кинув быстрый взгляд на Грея, а тот не сдержался и громко загоготал. Губы Нацу тоже тронула улыбка. - Как часто она ходит в эту клинику? – Встряхнув головой, вновь оживился Нацу. Если у него была соломинка, пусть и одна, за нее нужно было хвататься. - Практически каждый день к вечеру. - Тогда мне стоит поторопиться, - Нацу кинул беглый взгляд на часы и встал. - Нам. Нам стоит поторопиться, - заметил Грей и схватил со спинки стула свои штаны. – Джу, попробуешь нарыть еще что-то? - Конечно. Клиника была похожа на самый обычный пансионат. Много аккуратно постриженной растительности вокруг белоснежного кирпичного здания. Во дворе, в сопровождении медсестер, прогуливались люди в больничных халатах. Всю эту умиротворенную картину будто срисовали из «Дневника памяти». От этой мысли Нацу звучно фыркнул, опустив стекло своей машины, на которой они приехали сюда с Греем. - Очень людно. Как бы не пропустить ее. Ведь мы видели ее только… кхм… без одежды, - подал голос Грей, старательно вертя головой по сторонам. - Надо было рассматривать ее лицо, а не все остальное, извращенец, - буркнул Нацу, нервно выстукивая пальцами по рулю какую-то мелодию. - Полегче, я тебе тут вообще-то помогаю, - насупился Грей, а Нацу решил не продолжать этот спор, едва справляясь с сонливостью. Прошло не меньше двух часов, когда у калитки клиники остановилась серая машина с тонированными стеклами и, не заглушая двигатель, выпустила из своих недр девушку в черном брючном костюме и сером платке на голове. Нацу не видел ее лица, но она сразу привлекла его внимание. Слишком жарко для столь закрытой и темной одежды. Толкнув локтем задремавшего Грея, Драгнил осторожно выскользнул из машины, стараясь не привлекать к себе внимание. Возможно, ему стоило последовать примеру незнакомки и прикрыть чем-то свои приметные розовые волосы. Но думать об этом было уже поздно. Девушка уверено вышагивала по залитым светом коридорам клиники, явно зная, куда направляется. Нацу с Греем шли за ней на приличном расстоянии, радуясь количеству людей на своем пути. Среди посетителей клиники было очень просто скрыться. - Ты уверен, что это она? – то и дело шептал ему Грей, но Нацу лишь шикал на него, выцеливая девушку в толпе, словно хищник на охоте. Сегодня он получит ответы на все свои вопросы. - Она зашла в палату номер шесть, - вновь заговорил Грей и резко остановился. - Я видел, - кивнул Нацу и решительно схватился за ручку двери, но Грей среагировал быстрее и предупреждающе сжал его запястье. - Сбрендил? А если это не она? Просто возьмешь и ворвешься в чужую палату? - Она не спрашивала разрешения, врываясь в мой номер, - рыкнул Нацу и отшвырнул руку друга, с грохотом раскрывая дверь. Гнев, который он так долго сдерживал внутри, вдруг ринулся наружу. Лицо горело огнем, в груди клокотала злость, а перед глазами, как наяву, маячило лицо Люси, с абсолютно пустыми безжизненными глазами. Всегда только ее лицо. Вошедшая девушка испуганно отскочила в сторону, прижавшись спиной к стене. Гнев немного отступил, лицо Люси начало постепенно растворяться. Остались лишь большие карие глаза. Только теперь они взирали на него со страхом. И принадлежали уже не Люси. - Что вы здесь делаете? Кто вы? – Холодно зашипела пепельноволосая. Она быстро взяла себя в руки, и ее взгляд стал холодным и бесстрастным. Она смотрела на Нацу сквозь опущенные ресницы и прерывисто дышала. На Грея она даже не взглянула. Это была она. - Юкино Агрия, - как можно спокойнее выговорил Нацу, хотя внутри все пылало. – Нужно поговорить. - Не самое лучше место для разговора, - в ее глазах вновь загорелся страх. Она попыталась загородить собой кровать, но ей это не удалось. На ней сидела девушка с хитрыми глазами и странной улыбкой на губах. Ее пепельные волосы неряшливо растрепались по плечам, больничный халат сполз с одного плеча, на щеках раскраснелся румянец. А за спиной виднелись огромные белоснежные крылья, прикрепленные к ее худым плечам двумя лентами. - Привет. Я Ангел. А вы кто? – Сладким голоском пропела она. Юкино кинула грозный взгляд на парней. – Если вы обидите мою сестренку, я отрежу ваши пальцы и проткну ими ваши глаза. Ее взгляд в одно мгновение стал безумным, а улыбка кровожадной. Юкино молча кинулась к ее кровати и запихнула ей в рот какую-то синюю пилюлю, заставляя проглотить. Тело Ангела вмиг обмякло. Юкино аккуратно уложила ее на кровать и заботливо укрыла одеялом. - Я сейчас же позову охрану, - холодно бросила она через плечо. – Убирайтесь. Грей неуверенно положил руку на плечо Нацу, безмолвно прося его уйти отсюда. Но Драгнил сжал руки в кулаки и упрямо прошел дальше, жестом прося друга закрыть дверь. - Нет уж. Сначала ты расскажешь мне, какого черта пробралась в мой номер и подставила меня перед моей девушкой. Я помню тебя, - Нацу сделал еще один шаг на встречу ей. Она же в свою очередь сделала шаг назад. Это было похоже на гневный танец. – Я помог тебе на улице. Зачем? Зачем ты это сделала? - Я не понимаю, о чем вы говорите, - бесстрастно бросила девушка и сделала еще один шаг назад, к изголовью кровати. Внезапно на Нацу накатила немыслимая усталость. Ему не хотелось всего этого. Почему он должен выуживать у этой обманщицы признание? Почему должен что-то доказывать? Почему бы всему миру просто не оставить его в покое? Захотелось закрыть глаза и перенестись отсюда куда подальше. Подальше от мирного дыхания безумной девушки с крыльями, которая хотела выдавить его глаза. От мерзкого запаха медикаментов. Подальше от этих равнодушных карих глаз, без капли жалости к человеку, жизнь которого она разрушила и напоследок вытерла ноги. Но у него не было такого права. Он не мог сдаться вот так, просто потому, что боролся не только за себя. Близость Люси стала для него такой сладкой обыденностью, что он и помыслить не мог, как ее отсутствие может сломать его. Словно от его плоти оторвали огромный кусок, оставив рану болезненно кровоточить и медленно умирать. Нет, если он не сможет вернуть ее, это будет равносильно смерти. Поэтому он будет бороться дальше. Ведь все барьеры лишь у него в голове. - Пожалуйста, - его голос надорвался и стал хриплым. Грей продолжал стоять сзади и не вмешиваться. – Юкино, просто представь, что твоя сестра, - Нацу бросил полный печали взгляд на спящую девушку с крыльями. Она казалась такой прекрасной без того безумия в глазах. Действительно, ангел. – представь, что она вдруг перестала любить тебя. Просто так, ни за что. Больше не желает тебя видеть. И ты не понимаешь, почему? Тоже самое ты сделала со мной. Это не честно. Мы оба знаем, что ничего между нами не было. - Вам лучше уйти, - голос Юкино надорвался, а глаза опасно потемнели. Она прислонилась спиной к стене и на миг в ее голосе промелькнуло сожаление. – Я правда ничем не смогу вам помочь. - Лучше не усугубляй. Если придется, я лично отволоку тебя к его девушке, и ты ей все объяснишь, - гневно выплюнул Грей, но Нацу предостерегающе посмотрел на него. Он понимал гнев друга. Ему тоже стоило бы злиться на нее, но он не мог. Он просто чувствовал, что она лишь пешка в чьих-то руках. В тот момент Юкино резко скинула с тумбочки лампу и нажала на кнопку вызова персонала. - Убирайтесь, - повторила она. Ее голос дрожал. От испуга? В тоже мгновение в палату ворвалась одна медсестра в сопровождении двух санитаров. Видимо, на случай, если больных придется успокаивать с применением физической силы. - Эти двое проникли в палату и угрожали мне и сестре! – Из глаз Юкино моментально брызнули слезы. А она хорошая актриса. - Мы уже уходим, - процедил сквозь зубы Грей, верно оценив ситуацию. Санитары решили не верить ему на слово. Грею скрутили руки и моментально выставили за дверь. Нацу дернулся было к Юкино, но тогда скрутили и его. Парень гневно сверлил девушку взглядом, понимая, что последняя надежда вскрыть правду становится все призрачнее. Она ничего не скажет ему. Хоть что-нибудь. Хотя бы одну зацепку. - Подождите, - внезапно вскрикнула Юкино. Санитар, скрутивший Нацу непонимающе оглянулся, но не отпустил его. Девушка в два шага оказалась рядом с ними и пригнулась. Ее лицо оказалось на одном уровне с лицом парня. Их дыхания, его прерывистое, и ее размеренное, слились в одно. – Ответьте мне на один вопрос, мистер Драгнил. Если официант принес вам несвежее блюдо, кого вы станете винить? Официанта, или же повара, который готовил его для вас? Она говорила так тихо, что он различал слова лишь по горячим потокам воздуха, которые она оставляла на его лице. Не успел он нахмуриться, как она резко отстранилась от него и отвернулась к окну, небрежно махнув санитарам рукой. Их сопроводили ровно до калитки, грубо вытолкнув их за пределы заведения и предупредив, что лучше бы им не появляться здесь снова, а иначе придется подключить полицию. Лишь сев в машину и отдышавшись, Нацу вновь вернул себе способность адекватно мыслить. Резкий скачок адреналина смахнул всю сонливость. - И что теперь? Ясное дело, что она что-то знает, - пробурчал Грей, с досадой рассматривая рваный рукав футболки. – Черт, мне же ее Джу подарила, - досадливо промямлил он и стянул через голову испорченный предмет гардероба. - Знает, - медленно протянул Нацу и откинулся на сидение, включая кондиционер. Машина нагрелась и находится в ней стало просто невыносимо. – Например, она точно знает кто я такой. - С чего ты взял? - Она назвала меня по фамилии прежде чем меня выставили из палаты. Хотя я ей так и не представился, - на его губах заиграла загадочная улыбка. Грей же в свою очередь лишь в очередной раз нахмурился. - Не понимаю, чему ты радуешься. Ну, знает она, кто ты и что? Сразу было понятно, что она тебя узнала. Видал, как перепугалась? - «Если официант принес вам несвежее блюдо, кого вы станете винить? Официанта, или же повара, который готовил его для вас?». Так она сказала. Понимаешь? – Нацу выжидающе уставился на друга. На лбу Грея образовались морщинки, доказывающие то, что сейчас он честно думает. - Официант – это она?.. Хм. Она почти прямым текстом сказала тебе, что ее заказали, и она лишь выполняла свою работу. Но кто ее заказал? - А это вообще элементарно. Папаша, кто же еще, - от этих слов во рту стало горько, словно они сочились желчью. Нацу снова забарабанил пальцами по кожаной обивке руля. - Слушай, это все, конечно, звучит очень логично, но я должен спустить тебя с небес на землю. Есть такая штука, как тезубция невиновности. Слыхал? – Грей скрестил руки на груди и с самодовольной улыбкой откинулся на спинку кресла. Нацу невольно хохотнул. - Презумпция, дебил, - улыбка тут же соскочила с его лица. – Хочешь доказательств? Будут тебе доказательства. Другого выхода я не вижу. Раз Юкино, или кто там у них главный, выполнили свой заказ на меня и Люси, то искать их контору нету смысла. Гораздо важнее выбить признание из Игнила. - Согласен. Какой план? Думаешь, есть смысл просто поговорить с ним? – Это был редкий случай, когда Грей пропустил мимо ушей оскорбление в свою сторону. - Нет, к тому же, тогда он будет знать, что я вышел на него и хорошенько заметет следы. - Дело говоришь. А что же Люси? - Она у Леви… Если я явлюсь туда, Мелкая меня на клочки разорвет, - обреченно выговорил Нацу и с глухим звуком опустился лбом на руль. - И что ты будешь делать? У тебя даже нет доказательств, чтобы объяснить ей все. - Что-что… Поеду к Леви, конечно же. Попробую выжить и поговорить с Люси. Может, она мне поверит? - Ты самоубийца, - восхищенно выдохнул Грей и пристегнул ремень безопасности. Стоя перед дверью квартиры Леви он твердо решил не планировать, что скажет. Ведь он даже не представлял себе, какой будет реакция Люси. Он не видел ее всего какой-то день, но волновался так, будто они не виделись год. Если до этого его голова была занята планами по поискам доказательств своей невиновности, то сейчас, оказавшись наедине с собой и своими чувствами, он едва сдерживал себя, чтобы не взять квартиру штурмом и не забрать Люси домой насильно. Просто зайти и взять то, что ему жизненно необходимо. Если он не сможет вернуть ее… Это убьет его. Это на полном серьезе выжжет у него изнутри все живое и светлое, что вообще осталось. Если ее не будет рядом, ради чего ему жить? Если ее не будет рядом, какой вообще смысл в этом мире? - Кто там? – Послышался за дверью приглушенный голос Леви. От его звучания Нацу пробрала дрожь. Эта мелкая девчонка умела нагонять жути, когда хотела. - Нацу. Мне нужно поговорить с Люси, - громко заявил он, мысленно содрогаясь. Дверь с грохотом распахнулась. На пороге стояла Леви, тяжело дышащая и явно разгневанная. Ее лицо приобрело насыщенный красный оттенок, а глаза пылали ненавистью. - Да как ты смеешь? – Прошипела она сквозь стиснутые зубы. – Как ты смеешь, ублюдок? Она была на две головы ниже его, но сейчас у него было ощущение, что она взирает на него с балкона, а он растеряно стоит снизу. - Я понимаю, что ты сейчас обо мне думаешь, - устало выдохнул Нацу. На улице уже взошла луна, город готовился ко сну, а он так и не сомкнул глаз. И вряд ли скоро сомкнет, - но я должен с ней объясниться. - Да катись ты к черту со своими объяснениями! Как? Просто как ты мог, Нацу? Зачем? Чего тебе не хватало? – Она орала на него, как обезумевшая, а ее голос эхом разносился на весь подъезд. Нацу поморщился, понимая, что говорить ей что-то сейчас бесполезно. Спасение пришло откуда не ждали. Сзади Мелкой нарисовался огромный Гажил и заткнул рот своей девушке рукой. Леви продолжал возмущенно мычать что-то, но хватка брюнета была железной. - Перестань верещать на весь подъезд, - спокойно объяснил он ей, словно ребенку и легонько подтолкнул в сторону кухни, плотно закрыв за ней дверь и подперев ее свои телом. – Если убрать крики и истерику, я с ней солидарен. Пройди сюда, всех соседей перебудили. Нацу послушно прошел в квартиру и закрыл за собой дверь. На полке для обуви стояли кеды Люси. Но самой девушки нигде не было видно. - Я могу поговорить с Люси? – Упрямо повторил Нацу. Он слишком устал и морально и физически, чтобы спорить с Гажилом. Ему просто жизненно важно было увидеть Хартфилию. Хотя бы чтобы просто убедиться, что она цела и невредима. Насколько это возможно в сложившийся ситуации. - А это уже, как она сама решит. Подержи-ка дверь. Только крепко, а то она может и покалечить в таком состоянии, - предостерег Гажил и скрылся за дверью большой комнаты. Выслушивая через дверь самые изощренные ругательства о себе, Нацу напряженно ждал. Это напряжение буквально звенело в темноте коридора. Что он скажет ей? Конечно, только правду. Поверит ли она ему? Хотелось бы на это надеяться. Ведь сейчас у него внутри что-то лишь надломилось, невыносимо разрывая грудную клетку. Если она выставит его прочь, это что-то сломается окончательно. Но, тем не менее, он верил в то, что она спокойно выслушает его и все поймет. Она всегда понимала. Ее руки всегда тянулись только в его сторону, даря свое бесконечное тепло. Иначе быть не может, иначе он навсегда замерзнет. Снова. А она не позволит ему замерзнуть. Ведь так? Наконец, в коридоре вновь появился Гажил. Он был хмур как никогда. Нацу бегло удивился тому, как этот здоровяк вдруг заделался в защитники Хартфилии. Ведь раньше за ним не наблюдалось особой привязанности к ней. Но все посторонние мысли сейчас затмевались одной. Самой важной. - Иди, она ждет тебя. Если вдруг заплачет, я сразу выставлю тебя за дверь, - Гажил шумно прошел мимо. Половицы под его весом жалобно скрипели. – Странно все это. Я тебя вроде давно знаю и не замечал, что ты такой говнюк. Очень хотелось бы ошибиться. Нацу не стал ничего говорить. У него перед глазами маячила едва приоткрытая дверь и теплый свет, льющийся через щелку. Она там. Его Люси. Ждет его. Только сейчас он понял, как тяжело ему было дышать. И только там, за дверью, он, наконец, сможет вдохнуть полной грудью. Она напряженно слышала шаги за дверью. Каждый новый шаг, все громче. С каждым новым шагом сердце билось все быстрее. Она мысленно пыталась уговорить его перестать так учащенно биться, жаждать встречи с ним. Но глупое сердце не понимало. Оно ничего не хотело слушать. В глубине души Люси надеялась, что сейчас он придет и даст случившемуся логичное объяснение. Они вместе посмеются над ситуацией и поедут домой. Она сможет снова обнять его. Хотя бы один раз. Нет. Она не должна хотеть этого. Он изменил ей. Предал ее доверие. Она дарила ему всю себя без остатка, а он играл с ней, вел двойную жизнь. Знала ли она его когда-нибудь по-настоящему или он врал ей с самого начала? Боже, как же больно, больно, больно. Дверь тихонько приоткрылась, и она увидела его. Кажется, она перестала дышать. Их глаза встретились, посылая между ними разряд. Он выглядел вымотанным, будто очень давно не спал, но глаза налились нежностью и облегчением. Или ей это только кажется? Чему ей можно верить теперь? Уголки его губ приподнялись в неуверенной улыбке. Он сделал шаг к ней, но Люси поджала под себя ноги и двинулась на середину большой кровати, на которой сидела. Только бы не дать вновь обмануть себя. Только бы не дать ему снова сделать больно. - Как же я волновался за тебя, - выдохнул Нацу и провел рукой по лицу. Больше он не пытался подойти ближе, и Люси немного расслабилась. Как же хотелось стереть эту печаль с его лица. Как же сильно хотелось плакать. Рыдания скопились где-то в глубине ее горла. - Я подумала, что было бы честно дать тебе шанс объясниться, - хрипло заговорила она. Только бы не разрыдаться. – Только не ври мне. Пожалуйста. - Спасибо, - выдохнул он, не сводя своих грустных глаз с ее лица. Он не отвел от нее взгляд ни разу с тех пор, как зашел в комнату. – Я хотел принести тебе доказательства своей невиновности. С того момента, как ты ушла, я искал их. Хотя бы что-то… - Нацу запнулся и впервые опустил взгляд на свои руки с обгрызанными ногтями. - Но их нет, - поняла Люси, не сумев скрыть разочарование в голосе. - Все записи с камер пропали. Ровно те записи, на которых был я. Я хотел показать их тебе, - Нацу сделал едва заметный шаг ближе. Он впервые так тщательно обдумывал, что ему сказать. Что сделать, чтобы она поверила ему? – Черт, Люси, я бы никогда… Ты же меня знаешь. - Я так думала. Но что ты хочешь от меня? Чтобы я поверила тебе, а не своим глазам? – Ее голос оставался тверд, но горячая капля опустилась на колено и разбилась. Люси непонимающе провела ладонью по щеке. Она была мокрая. - Пожалуйста, не плачь. Не плачь… - Нацу испуганно смотрел на нее. Все, что он мог – это беспомощно протягивать руки ей на встречу. – Я знаю, кто за этим стоит. Это все было подстроено, понимаешь? Мы с Греем нашли ту девушку… Ту, что на фото. Ее нанял мой отец, я точно знаю. - Ты бредишь, - она хотела фыркнуть, но сил хватило только на сдавленный шепот. – Твой отец когда-то согласился на нашу помолвку, а теперь вдруг решил разлучить нас? Зачем ему это нужно? Это все, что ты смог придумать?! Под конец ее голос сорвался на рыдание, которое она быстро подавила, с силой закусив губу. Только не перед ним. Она не станет плакать перед ним. Пускай просто убирается из ее жизни. - Он просил меня бросить тебя, когда я приезжал к нему в офис… - пробормотал Нацу, припоминая, что тогда он не стал рассказывать ей об этом. Вот идиот. Теперь она точно не поверит ему. - Нацу… - ее взгляд переменился. Она смотрела на него удивленно, будто увидела впервые. – У тебя было столько времени, и ты придумал ЭТО? Знаешь… Я не понимаю зачем тебе все это. И мне до сих пор очень трудно все это осмыслить. Но я больше не дам тебе выставлять меня полной дурой. Хватит… Неужели, хотя бы сейчас, на последок, нельзя было сказать правду? - Я никогда тебе не врал! – Отчаянно выпалил Нацу, понимая, что надежда превратилась в песок и стремительно сыплется сквозь пальцы. Отчаяние схватило его за горло. Он вот-вот потеряет ее. Еще никогда в жизни он не чувствовал такой необузданной потребности в другом человеке. Боже, он нуждался в ней так сильно, что это просто невозможно описать словами. Ее глаза вновь наполнялись пустотой. Возможно, в этот раз навсегда. Тогда он сделал то, чего не делал никогда в своей жизни. И не сделал бы ни для кого, кроме нее. Чувствуя полную опустошенность, он медленно опустился перед ней на колени и уткнулся лбом в ее мокрые от слез колени. - Пожалуйста, не оставляй меня, - сдавленно шептал он. – Я клянусь, что никогда не обманывал тебя. Ты нужна мне, Люси… Пожалуйста. Пожалуйста… Не уходи от меня. Люси слушала этот незнакомый, полный боли голос, и боялась дышать. Она.Никогда.Не.Видела.Его.Таким. Нацу умел шутить и смеяться. Он умел улыбаться, злиться и грустить. Но еще никогда в жизни гордый и своевольный Нацу не вставал ни перед кем на колени. Еще никогда он не умолял. Ее сердце рвало изнури, умоляя девушку обнять его, успокоить, прекратить его боль. Но кто прекратит ту боль, которую он доставил ей? Быть может, он раскаивался в своем поступке. Быть может, она просто была ему удобна, и он желал ее вернуть. Все перемешалось в ее голове, слишком много эмоций, слишком много боли, слишком много слез. А что, если он говорил ей правду? Но это нелогично. Все это было так нелогично. Перед ней раскрылись две истины, одна из которых бессовестно лгала ей. И она не знала, какая из них говорит правду. Как же больно чувствовать себя обманутой дурой. Как же больно хотеть прижать к себе когда-то родного человека, но бояться вновь обжечься. - Я не смогу простить тебе измену, - тихо выдохнула она, и рыдания вырвались из ее груди сдавленным воплем. Она больше не в силах была сдерживать ужасные воющие звуки внутри себя. Она больше ничего не видела, уткнувшись в ладони, пытаясь сдержаться, но это было невозможно. Вскоре где-то хлопнула дверь, и вокруг ее талии сомкнулись теплые руки. - Он ушел, - шептала Леви, укачивая ее, как маленькую, - он ушел. От этих слов, рыдания стали душить ее еще сильнее. «Он ушел»