Охота на ведьм (ответвление)

С того времени, как Шираторизава стала полноценным кланом, забот у Ушиджимы знатно прибавилось. Проблема была не только в обязанностях оябуна клана, но и в вакагасире, которым являлся Тендо и от которого всегда была уйма проблем. Несколько дней назад, когда у кланов была важная встреча, всё чуть не накрылось из-за вспыльчивости Сатори, который при первой же возможности достал пушку и начал палить. Теперь же, когда время уже перевалило за полночь, Ушиджима со своим помощником, который больше создавал видимость того, что он что-то делал, чем действительно помогал, все ещё разбирали связанные с делом бумаги. — Вакатоши-кун, — заныл Сатори, раскидываясь прямо на бумагах, разложеных на столе. — Я устал. — Мы должны закончить, — словно по протоколу ответил мужчина. — Не хочу. — Хватит отлынивать и посмотри ещё раз документ, касающийся экономической части. — Это даже звучит нудно, у меня есть идея получше. — Какая? — спросил оябун, не отрывая взгляд от бумаг. Тендо тут же выкинул листок, в который его партнёр так внимательно вчитывался и, притянув за галстук, ввязал мужчину в долгий поцелуй. Воспользовавшись обескураженностью партнёра, не разрывая поцелуй, Тендо достал из ящика красную повязку и завязал глаза Ушиджиме. — Сатори, — запротестовал Вакатоши, когда красноволосый начал вести его в их спальню. Кажется, на сегодня работа закончилась. — Тебе понравится, — прошептал Тендо, стягивая одежду с парня. В ответ последовала тишина, но это лишь льстило ему, так как оба знают, когда Ушиджима смущен, он не умеет подбирать слова. Расправившись с надоедливым костюмом, Сатори берет в руки яркую красную верёвку и снова возвращается к мужчине. Он не видит, что его сегодня ждёт и поэтому не шевелится, лишь тяжело дышит, томясь в ожидании. Тело невольно вздрагивает, когда холодная верёвка касается оголенной кожи. Она обвивает руки и тело словно змея. Закончив аккуратно связывать грудь и плечи, Сатори поднял кисти Ушиджимы и теперь перешёл к ним, делая красивые узлы. Когда работа была закончена, Тендо привязал руки мужчины к кровати, лишая верхнюю часть тела возможности двигаться. Ноги также не остались без внимания и через несколько минут были плотно связаны между собой. — Что ж, — довольно заключил красноволосый, гордясь и наслаждаясь видом связанного мужчины. — Теперь, я думаю, можно перейти к главному. Взяв зажигалку и одну из набора эротических свечей, он подошёл к уже возбуждённому Ушиджиме. — Постарайся не вырываться, — попросил, ухмыляясь Сатори, когда первые капли горячего воска упали на обнажённое связанное тело. Это машинально заставило партнёра выгнуться и попытаться вырваться, вот только это было бесполезно. Верёвка только плотнее врезалась в тело, натирая кожу. Ещё несколько капель упало на грудь, а следующие чуть ниже, в район живота, следом по очерёдности на бёдра. От каждой капли тело вздрагивало, что ещё больше возбуждало партнёров. Не прекращая одаривать мелкими каплями воска Вакатоши, другой рукой парень взял уже стоящий член партнёра. Тот тут же двинулся навстречу в кулак, за что получил порцию горячего воска в район ключицы. — Милый, так нельзя, — всё в той же спокойной, но при этом доминантной манере приказал Тендо и начал медленно водить по плоти мужчины рукой. Спустя пару движений сдерживать стоны стало сложно и Ушиджима кусал губы в попытках заглушить их. — Не нужно, мне нравится как ты стонешь, — сказал Сатори, откладывая свечу на стол, и, запуская два пальца в рот мужчины. Тот послушно открыл его и сквозь тихие постанывания старательно смочил их. — Вот так, молодец, — похвалил Тендо, вынимая пальцы, и, по одному вставляя внутрь Вакатоши. Ноги пришлось развязать для удобства, но их больше интересовало дальнейшее развитие событий, нежели такая мелочь. — Расслабься. Каким бы строгим и холодным не был Ушиджима на людях, в постели главным доминантом всегда оставался именно Сатори и тот непоколебимо слушался его. Этот случай не был исключением. Полностью доверившись партнёру, он расслабился настолько, насколько это было возможно в его положении. — Прекрасно, — продолжал красноволосый, разрабатывая его, лишь иногда задевая простату, стремясь растянуть удовольствие, чтобы всё не закончилось так легко и быстро. Закончив подготовку, Тендо приспустил свои брюки и сразу вошёл на всю длину, вызывая у партнера дрожь по всему телу. Причиняя боль и наслаждение одновременно. — Ты великолепен, — похвалил Сатори, понемногу набирая темп, и, водя по телу мужчины, отмеченному красными пятнами. От них наверняка останутся следы, но кого это сейчас волнует. Это же доказательство того, что только он имеет право видеть его таким. Связанным и возбужденным. Милым и плачущим. Словно только этого было недостаточно, Тендо наклонился к Вакатоши и впился ему в шею, кусая, оставляя яркую метку, за которую точно получит завтра, ведь такой след будет сложно скрыть. Не сбавляя темп ни на минуту, он игрался с любимым, задевая соски, или выводя узоры на теле, заставляя мужчину стонать и прогибаться. Он игрался с членом, то обхватывая его, то словно вовсе забывая о нем, теребил яички. — Сатори, — послышался голос Вакатоши, когда Тендо перешёл на быстрый животный темп, приближаясь к разрядке. — Что, любовь моя? — Хочу... Видеть... Тебя... — прерывисто выговаривая слова, попросил мужчина. — Всё, что пожелаешь. Тендо снял повязку и тут же прильнул к его губам, глубоко целуя и в этот же момент кончил внутрь. Тендо наслаждался удовлетворенным видом возлюбленного. Если Ушиджиму часто считали грозным львом, то для Сатори он скорее выглядел как... котёнок. — Точно, — воскликнул красноволосый, закончив развязывать Вакатоши и быстро умчал в коридор. Вернувшись в комнату, он хитро улыбался, держа в руках коробку. — Это тебе, — радостно сказал Сатори, передавая её мужчине. — Ты обязан примерить это сейчас. Открыв коробку, Ушиджима обнаружил там набор из кошачьих ушек, хвоста и костюма. Он не запротестовал, а только взял подарок в руки, рассматривая предметы. — Я помогу тебе, — предложил Сатори и принялся наряжать своего парня. Через несколько минут перед ним уже стоял приодетый Вакатоши и красовался перед зеркалом, ещё больше возбуждая партнёра. На следующий день от обоих не было ни слуху, ни духу, так как целый день возлюбленные долго отсыпались после действительно изматывающей ночи.