Загадай желание

      Дед Юркин был мужиком мозговитым и упорным, но не дальновидным, оттого бизнес его покатился под гору снежным комом. Не выдержав очередной финансовой ошибки, старое сердце дрогнуло и остановилось, и Юрке, единственному наследнику мужского пола, пришлось стать рулевым, не имея для этого ни опыта, ни достаточных знаний.       Всю неделю Новосёлов собирал сведения о Юркином наследии, акцентируя внимание на проблемных местах. Выискивал способы и возможности заткнуть финансовые прорехи и расставлял приоритеты, соглашаясь, что работы здесь непочатый край, и в то время, что планировал уделить своему другу, он вряд ли уложится.       Беспристрастно оценив ситуацию, Никита предложил Билашову продать весьма выгодно наследство, вывести состояние в офшор и жить до конца своих дней припеваючи без забот. Но Юрка был достаточно сентиментальным, чтобы посчитать такое предложение кощунством. И, тяжело вздохнув, вглядываясь в печальные глаза друга, Ник взвалил на свои плечи ответственность, что была ему не в новинку, за добавочные десять процентов акций к обещанным ранее двадцати. И с этого момента жизнь его снова вошла в привычную колею — закрутилась и завертелась. Но, как бы глубоко ни затянула Новосёлова работа, обедал он неизменно в гостинице и старался возвращаться к ужину.       Размеренная жизнь в этой гостинице стала для Ника некой отдушиной в череде трудовых будней, здесь он отдыхал душой и телом, между делом пестуя внутреннего педанта и любителя вкусно поесть. Как-то незаметно Никита проникся заботами местной коммуны, признаваясь самому себе, что ему действительно интересно принимать участие в застольных беседах, наблюдать за безобидными перебранками чудаковатых жильцов.       И однажды увидеть Тимушку он не терял надежды, но планов по соблазнению не строил за отсутствием времени на радужные мечты — ему и в выходные пришлось работать, чтобы успеть к концу года подвести финальный итог и сделать первые важные шаги к восстановлению Юркиного наследства из руин.       В понедельник Новосёлов, получив сводки от своей команды, сидел за столом, готовясь к совещанию. Виола, по обыкновению, утонув в мягком уютном кресле, терзала айфон. Дверь без стука отворилась, на пороге возник Билашов. Украдкой взглянув на Виолетту, он спросил у Никиты:       — Сильно занят? — и присел на уголок рабочего стола, преувеличенно внимательно рассматривая лежащие на нём документы.       — Тебе заняться нечем? Болтаешься без дела, — упрекнул его Ник.       — Да нет, зашёл узнать, всё ли готово к совещанию. — Сделав небольшую паузу, словно выискивая предлог задержаться здесь подольше, Юрка вспомнил свою родительницу: — Никит, мама обижается, что ты до сих пор к ней на чай не заехал. А ещё интересуется, как тебе живётся у Раисы Ивановны.       Никита отложил бумаги в сторонку и внимательно посмотрел на друга.       — Я в такой чистоте в жизни не жил, просто кайф какой-то, но тебе меня не понять, — то ли похвастался, то ли пожалился другу. — А стряпня совсем, как в детстве. А пироги? Воскресные пироги… — мечтательно протянул Никита, откинувшись на спинку офисного кресла, принимая расслабленную позу. — Знаешь, я уже заочно влюблён в племянника Раисы Ивановны, так и передай своей матушке. А в гости обязательно заеду, как только немного разгребу твои завалы.       — Ты что же, решил за ним приударить? Вряд ли у тебя есть шанс, мне кажется, он с Катькой живёт, — охотно втянулся в беседу Юрка.       — Ну, попытка не пытка, — коварно улыбнулся Ник.       — А ты не задумывался, почему он прячется от постояльцев? — не унимался Билашов, кидая осторожные короткие взгляды в сторону молодой женщины, в разнеженной позе царственной кошки утопающей в мягком кресле, что игнорировала его присутствие, полностью поглощённая своим телефоном.       — Если он социопат, мне только на руку, на сторону таскаться не будет. А если урод, тогда печаль. Урод мне не нужен, — притворно огорчённо ответил Никита, скривив соответствующую рожу и сменил тему: — Так что там с Григорьевым?       — Цену себе набивает, наверно. Ни ответа ни привета.       — Подождём, время терпит. Я тут вчера накидал, — начал Никита, но запнулся, хлопнув себя по карману, — чёрт, флэшку забыл.       — Отправь Володю, — беспечно предложил Юрка.       — Нет, я сам, так быстрее, — возразил Новосёлов, поднимаясь из-за стола и натягивая пальто, — ты начинай без меня, скоро вернусь. — И выскочил из кабинета, как ошпаренный, на ходу вызывая машину.       До гостиницы добрались с ветерком, без происшествий. Бегом преодолев холл и лестницу, Никита ворвался в номер, осмотревшись по сторонам, вспомнил, что оставил ноутбук на кровати. Заглянул в спальню и обомлел — перед ним маячила самая красивая задница в мире: не маленькая, не большая, этакий золотой стандарт, аккуратная, крепкая на вид. Округлые полушария, обтянутые мягкой тканью, так и двигались из стороны в сторону, и к этой аппетитной заднице прилагалась пара потрясающие длинных и стройных ног.       Сердце подпрыгнуло и пропустило удар: «Так вот ты какой, племянник таинственный», — подумал Никита и хотел было выдать пошлый комплимент, но в последний момент прикусил язык: парень, разгладив складки на покрывале получше всякого утюга, выпрямился и повернулся к нему заросшим чёрной щетиной лицом. Его косматая голова вжалась в сутулые плечи, безгубый рот растянулся жуткой полосой, он подозрительно зыркнул на Никиту исподлобья слеповато прищуренными глазами и, тряхнув волосами, завешался шторкой неряшливых прядей. Согнувшись в три погибели, уродец подхватил корзину с принадлежностями для уборки и молча проскользнул мимо постояльца.       Проводив взглядом кривую спину, потерявший от шока дар речи Ник подумал о том, что длинные ноги, показавшиеся ему привлекательными, очень похожи на журавлиные ходули и растерянно осмотрелся в поисках ноутбука, между делом отмечая стерильную чистоту и идеальный порядок. Обнаружив флэшку, сунул её в карман и тяжело вздохнул: в своём воображении он рисовал Тимушку нежным ангелом с ласковой улыбкой, а на деле тот оказался угрюмым Квазимодо.       Сглотнув комок очередного разочарования, Новосёлов понуро покинул номер, вышел из гостиницы и уселся в автомобиль. Водитель дал по газам, и машина понеслась, рассекая серебряный снегопад.       Несколько дней Ник ходил, как в воду опущенный, пытаясь смириться с тем обстоятельством, что радужные его мечты оказались пустыми и напрасно он надеялся на чудо — для Никиты Господь чудес не приберёг.       В пятницу в дверь с громким стуком распахнулась.       — Григорьев предложил встретиться сегодня в «Космосе», — возбуждённо выкрикнул Юрка прямо с порога.       — Хорошо, — спокойно ответил Никита, продолжая вычитывать что-то в бумажках, лежащих перед ним на столе. Почеркав красным фломастером, захлопнул папку и посмотрел на друга: — Виола с нами.       — Ладно, — согласился Билашов, не понимая, зачем на деловую встречу тащить девицу, не представляющую профессиональную ценность, хоть и названную помощницей. Он и вправду не понимал, какие функции выполняет Виолетта, высиживая весь день в кресле, играясь с айфоном, но полагал, что у Ника довольно много странностей и эта одна из них. — Что с тобой происходит в последнее время? — спросил у него, всматриваясь в утратившие азартный блеск глаза.       — Юрка, он урод, — выдавил из себя Никита как-то слишком обречённо.       — Кто? — озадаченно спросил Билашов.       — Племянник Раисы Ивановны. Урод, понимаешь? Он страшный, как атомная война, а ещё горбатый! — наконец-то позволил себе выплеснуть наболевшее Никита.       Юрка весело рассмеялся.       — Вот, значит, как! А ты себе Белоснежку нафантазировал? — Никита взглянул на друга, сердито поджав губы и очень недобро сощурив глаза. — А я тебе говорил, что не всё так просто в Датском королевстве, ну сам подумай, зачем ему прятаться от людей, если он милашка-очаровашка?       — Юр, я на принца сказочного не рассчитывал, но такой урод…       — Ладно, не печалься, сгоняем на встречу с Григорьевым, а потом в бар. Снимешь какого-нибудь зайчика и будет тебе успокоение для раненого сердца.       — Сегодня в бар не получится, давай завтра, — предложил Никита, вставая из-за стола, и посмотрел на Виолу: — Ты свободна, иди перекуси, я на обед.       Виолетта изящно вспорхнула с кресла, убрала телефон в сумочку, накинула шубку и, призывно взглянув на Билашова, повиливая бёдрами, вышла за дверь.       — Она что, флиртует со мной? — встревоженно спросил Юрка, уставившись на Никиту.       — Не обращай внимания. Даже если она и заигрывает, ты всё равно её не вывезешь.       — Почему это?       — Потому, что у тебя поджилки трясутся, стоит тебе оказаться в одной с ней комнате, правда, и взгляд становится, как у похотливого козла, — рассмеялся Ник. — Юрка, Виола не для тебя, она себе цену знает и со слабаками не связывается, время впустую не тратит, лично с тобой дальше флирта она не пойдёт.       — Ты меня сейчас оскорбить пытался? — подозрительно посмотрев на Новосёлова, спросил Билашов.       — Да нет, констатация факта. Ты же с дурочками зависать привык, умную бабу тебе не потянуть, и не потому что сам дурак, а потому что смелости не хватит, — ответил Никита, сгребая со стола документы и убирая их в сейф.       — А сейчас, что ты делаешь? Провоцируешь?       Ник пожал плечами.       — Может быть. Ладно, пойдём, я к обеду опоздаю, — и направился к выходу из кабинета, хитровато улыбаясь.       — Нет, подожди, ты меня действительно провоцируешь? — подорвался следом за ним Юрка и запальчиво выкрикнул: — Вот возьму и приглашу её на свидание, посмотрим, кто здесь слабак и, кто кого не вывезет!       — Пригласи, посмотрим, — дурашливо протянул Ник, пропуская друга вперёд и, закрывая за собой дверь, глумливо подколол: — Виола отшивает виртуозно.       Ровно в четыре пополудни делегация из трёх человек во главе с Новосёловым вошла в вип-зал самого большого ресторана в городе, где их встречал Григорьев — серьёзный мужик лет сорока, в супердорогом костюме. Протянув руку Новосёлову, он радушно улыбнулся.       — Приятно познакомиться. Если быть честным, на эту встречу я согласился только ради вас, Никита Сергеевич. Легенда в деловых кругах, как-никак.       Ник натянул дежурную улыбку.       — Вы слишком преувеличиваете мои способности, но всё же спасибо за высокую оценку.       Обменявшись любезностями с Новосёловым, Григорьев скользнул взглядом по Билашову и перевёл на Виолетту. Его глаза мгновенно как-то подозрительно заблестели, пальцы мелко задрожали и даже к лицу прилила кровь.       Юрка посмотрел на Виолу и поразился произошедшей с ней перемене. Он видел многие её воплощения: и в хищную тигрицу, и милашку-очаровашку, и туповатую Барби, но умилительно-воздушная принцесса была для него в новинку. Она хлопала длинными ресничками, слегка приподняв уголки губ, и выглядела настолько беззащитно-трогательной, что ему захотелось немедленно схватить какой-нибудь Эскалибур и покромсать всех драконов в округе.       Виола протянула ручку Григорьеву, он, не спуская глаз с нежного личика, приложился губами к хрупким пальчикам и проводил к столу. Отодвинув для Виолы стул, дождался, когда она удобно разместится, и опустился рядом, жестом предлагая гостям присоединиться.       Юрка без аппетита ковырялся в своей тарелке, прислушиваясь к беседе бизнесменов. Они обсуждали обратное слияние и высвобождение средств, вся беседа крутилась вокруг химического завода и фабрики по пошиву униформы и спецодежды, принадлежащих Билашову. Юрка не очень разбирался в подобных вещах и чувствовал себя здесь лишним, пятым колесом в телеге.       От делать нечего, он поглядывал на Виолетту, она же поглядывала то на Григорьева, то на Ника, и во взгляде её было столько умилительной мольбы о защите от превратностей судьбы, что у Юрки чесались руки от желания скрутить головы всем её врагам и Григорьеву тоже, так, на всякий случай.       Юрка прекрасно понимал, что с её стороны — это новое воплощение и очередная игра на публику, но ничего поделать с собой не мог, настолько сильно она действовала на него в новом образе нежного создания. Да и не только на него, Юрка не раз перехватывал собственнические взгляды Григорьева, тот, похоже, тоже был готов броситься на амбразуры в стремлении оградить хрупкого эльфа от жизненных передряг.       Наконец господа встали из-за стола и покинули ресторан. Перед тем, как рассесться по своим автомобилям, они ещё пару минут обменивались любезностями. Новосёлов деликатно отказывался от визита на приём, что устраивал Григорьев в честь окончания года, Виола хлопала ресничками, а Билашов ревниво притоптывал ногой, не понимая, что с ним происходит — эта женщина действовала на него необыкновенно, привлекала и отталкивала одновременно.       Григорьев пообещал выслать им приглашения на рандеву, утверждая, что данный жест ни к чему их не обязывает. Пожал на прощание руки Никиты и Юрки и, зажав в крупной ладони тонкие пальчики Виолетты, задержал их несколько дольше положенного времени, и всё же, не выдержав, прикоснулся к ним губами в страстном порыве. Виола мило улыбнулась в ответ на горячий жест альфа-самца и, осторожно высвободив руку из стального захвата, направилась в сопровождении Ника к машине. Билашов поспешил вслед за ними.       — Ну, что скажешь? — спросил Никита, усаживаясь рядом с Виолеттой.       Юрка оглянулся: она снова стала сама собой, откинувшись на спинку сиденья, вынула из сумочки телефон и заскользила пальцами по сенсору.       — Можете смело поднимать ставки, ему это надо больше, чем вам, — ответила она, не отрываясь от своего занятия: — У него сейчас кризис, и он вцепится в вас при любом раскладе. Но прежде попытается выжать всё, что сможет, так что будет тянуть резину, делая добрую мину при плохой игре.       Ник задумался, а Юрка даже не стал спрашивать, о чём идёт речь. Он уже догадался о роли Виолетты — она не была обманкой, отвлекающей внимание, она была истинным аналитиком человеческих устремлений, читала людей, как скучную книгу. И сейчас он испытывал внутренний животный страх перед этой женщиной, но адреналин будоражил кровь, разжигая неуёмный интерес и дикое к ней влечение.       Откладывать приглашение Виолетты на свидание Юрка не стал, и как только увидел её, спешащую по коридору в новосёловский кабинет, собрался с духом и придержал за хрупкий локоток. Она удивлённо взглянула на него, но остановилась.       — Виолетта, есть хороший ресторан, не хочешь, сегодня? — спросил, сам понимая, что подкат вышел слишком корявым, при этом пытался разобраться в выражении её лица, внутреннее готовясь к отказу.       Она вроде бы не издевалась, смотрела на него спокойно и внимательно, потом перевела взгляд на узел его галстука, склонила немного голову и задумчиво поджала губы. Секунды ожидания превратились для Юрки в часы, наконец, она снова посмотрела ему в глаза:       — Нет.       Юркино сердце сжалось: он так и знал, не стоило поддаваться на провокации Ника.       — Не сегодня, завтра, — неожиданно предложила Виолетта, — в вашем с Никитой гейском баре.       Девушка уже скрылась в директорской приёмной, а Юрка так и стоял, пытаясь понять, кто кому назначил свидание, можно ли свиданием назвать встречу в баре в компании с Ником, и не отшила ли она его таким образом, являясь, по словам Никиты, виртуозом в этом деле.