Последняя тайна

      Решения одного формируют реальность других. Потому, если судьба и существует, то власти у нее не больше, чем свободы у человека, загнанного в угол.       Так размышлял Адриан, пока стоял перед семейным портретом в холле и пристально разглядывал мужчину, изображенного в правой части картины. Расслабленная поза, мягкая улыбка, переносица еще не изъедена морщинами от вечно сведенных бровей, а в волосах пока нету седины. Но главное — его взор. Настолько доброжелательно мог смотреть разве что Бог или Санта-Клаус. Тот Габриэль мало походил на человека, сидящего в кабинете прямо за стеной.       Портрет был одной из чудаковатых прихотей Эмили. Она выросла в знатной и очень богатой семье. В поместье бабушки с дедушкой, походящем на старинный замок, Адриан видел множество картин. Напыщенные родственники в величественных позах надменно взирали на гостей почти с каждой стены. Именно поэтому, когда мама вдруг заявила, что пригласила в дом художника, маленький Адриан встретил новость, мягко говоря, без энтузиазма. Ему совсем не нравилась идея, что его могут запечатлеть похожим на дядюшку Луи, изображенного на громадном холсте пафосно восседающим на лошади и сжимающим в руке парочку подстреленных на охоте зайцев. Как бы он объяснил подобное Хлое, когда она в следующий раз пришла бы в гости? Хлоя очень любила зайчиков… К тому же, перспектива часами позировать художнику казалось самым скучным на свете способом убить время. Адриан противился затее как мог, но безрезультатно. Отец тогда пошел на хитрость и пообещал всей семьей выбраться в парк на выходных при условии, что сын будет хорошо себя вести. И хотя по кислому выражению лица самого Габриэля Адриан сразу понял, что тот вполне разделяет его чувства, сдаться все же пришлось. Когда мама что-то затевала, сопротивляться было так же бессмысленно, как противостоять надвигающемуся цунами.       Стоит отметить, что в конце концов никакие опасения не оправдались. Втроем они замечательно провели время, тихонько перешептываясь и посмеиваясь, пока художник делал наброски. Картина получилась настолько хорошая, что Адриан даже решил непременно показать ее Хлое. А долгожданная поездка в парк однозначно стоила затекших после позирования мышц.       Сейчас эти воспоминания вызывали грустную улыбку. В те времена отец не вел себя черство, даже редкая строгость была напускной и шутливой, а объятия и теплые слова в адрес сына — обыденностью. А еще тогда у Адриана была мама. Самая лучшая, пусть и немного взбалмошная.       После ее смерти отец сильно изменился. Некогда доброжелательный взгляд теперь вполне мог принадлежать…       Бражнику.       Адриан стиснул кулаки и отвернулся от картины. Холодок все еще пробегал по его коже от одной только мысли об этом.       Первые догадки зародились очень давно. Даже раньше, чем Леди Баг выдвинула свою теорию. В тот день, когда акумизированный появился прямо в стенах коллежа имени Франсуа Дюпон и разнес часть здания, Адриан даже не сомневался, что в свой класс уже не вернется. Отец, помешанный на контроле и опеке, ни за что бы не допустил, чтобы сын еще раз подвергся подобной опасности. Но ни за ужином, ни после Габриэль даже не заговорил о произошедшем. Разве что Натали вскользь упомянула об инциденте с «тем помешанным учеником». Конечно, тогда Адриан даже не предполагал, что за маской Бражника может скрываться отец. Но первое зерно сомнений проросло именно в тот день.       После этого были и другие случаи. Мелкие зацепки, странности в поведении отца, параллели с Бражником появлялись все чаще, а игнорировать их становилось все сложнее и сложнее. Но всякий раз, когда Адриан пытался думать о Хищной Моли и о Габриэле Агресте, как об одном человеке, мысли начинали сбиваться и путаться. Он и не помнил, когда его догадки сложились в полноценное предположение. В какой момент времени он подумал, что отец действительно может стоять за всеми несчастьями, обрушившимися на Париж? Что конкретно натолкнуло его на подобные выводы?       Однажды Габриэль сам акумизировался, и Адриан должен был выдохнуть спокойно. Все же, в глубине души он хотел ошибаться, надеялся, что у него просто разыгралось воображение из-за трагичных событий, которые навсегда изменили их семью. Но почему-то внутренний голос так и не замолк, продолжая настойчиво шептать, что между отцом и Бражником существовала связь.       Юношу долго не покидало это тревожное предчувствие, которое он не мог ни подтвердить, ни опровергнуть. Неизвестность мучила его.       А с недавних пор пешки Бражника стали гораздо сильнее. Вероятнее всего Хищная Моль начал манипулировать людьми в обличье человека. Теперь он сам давал им причину для акуманизации, и таким образом мог заранее контролировать, какие способности получит будущий злодей. И некоторые из его последних жертв были связаны с домом моды Агрест. Адриан больше не мог позволить себе оставаться в неведении. Он намеревался в ближайшее время докопаться до правды.       Из кабинета отца послышалась трель мобильного. Парень затаил дыхание, прислушиваясь.       — Понял, дальше я сам, — как и всегда, Габриэль говорил коротко и только по делу. — Назначь нам встречу в «Иль-де-Франс» через тридцать минут.       Строгий голос умолк, и юноша, развернувшись на пятках, поспешил в свою комнату. Похоже, что за обедом, когда ему удалось подсмотреть у Натали расписание отца, он не зря обратил внимание на пустое окно в это время.       Когда ладонь Адриана легла на дверную ручку, он заметил, как подрагивали его пальцы. Парень сделал глубокий вдох, а затем неторопливо выдохнул. Он не имел права и дальше тянуть, на его плечах лежал долг перед всем Парижем. Каждая минута промедления стоила слишком дорого. Рука твердо сжала прохладный металл и потянула вниз.       Как только дверь за ним захлопнулась, с его уст сорвалось заветное:       — Плагг, выпускай когти!

***

      Адриан осторожно выглянул в окно комнаты во двор. Обычно Габриэль покидал дом только на автомобиле с личным водителем и в сопровождении охраны. Но в этот раз он самостоятельно сел за руль. Еще одно досадное «совпадение».       Юноша дождался, пока ворота за машиной отца закроются, распахнул окно, и, используя слепые зоны видеокамер, тоже покинул дом. Его движения при побеге стали столь отточены, что он мог бы незаметно сбежать даже с завязанными глазами. При этом Адриан никогда не чувствовал угрызений совести: слишком опьяняющий был вкус свободы, всякий раз встречавший его за пределами особняка.       Престижный ресторан, о котором Габриэль говорил по телефону, располагался на верхнем этаже торгового центра «Люрье». Нелюдимый дизайнер редко предпочитал личное общение разговору по видеосвязи. Лишь в крайних случаях дела заставляли его появляться в главном офисе бренда. Но сегодня он изменил своим привычкам и выбрал для встречи людное место едва ли не в самом центре города.       Адриан поморщился. Он внимательно следил за делами отца, но понимание о том, зачем назначена встреча в таком месте, дало ему именно предположение о Бражнике. Удивительно, как можно отталкиваясь от одной лишь теории, начать видеть четкую последовательность в эксцентричных действиях знаменитого дизайнера.       Когда Кот Нуар приземлился на крышу здания напротив «Люрье», Габриэль скорее всего уже находился внутри торгового центра. Приметив знакомую машину на парковке, Адриан с трудом поборол желание разыскать отца. Все же появление героя создало бы слишком много шумихи, потому ему оставалось лишь дожидаться Габриэля снаружи. Все равно доказательства, если они вообще существовали, он получит позже.       Юноша опустился на широкий уступ, и, болтая ногами, принялся мурлыкать под нос незамысловатую мелодию, чтобы хоть как-то отвлечь себя от мрачного предчувствия. Внизу сновали прохожие, спешащие по своим делам. Мать с двумя озорными детьми, пытающаяся угомонить своих чад. Хмурая девушка в огромных наушниках, что ждала автобус. Два пенсионера, очаровательно держащихся за руки. Парнишка, глупо улыбающийся и постоянно поглядывающий в телефон. Пухлый мужчина с толстым бульдогом на поводке. В каждом из незнакомцев крылась целая история, захватывающая воображение Адриана. Он всегда любил украдкой наблюдать за людьми, занятыми своими делами.       Интересно, а что сейчас делает Леди Баг? Хотел бы юноша знать хоть что-то о ее обычной жизни. Чем она увлекается, какие книги стоят на полке в ее комнате, какая музыка играет на повторе, какие фильмы заставляют ее смеяться или что она предпочитает есть на завтрак — Адриан обрадовался бы любой крупице информации. И дело вовсе не в том, что он влюбился в образ, совершенно не зная человека, стоящего за ним, — как часто говорила сама Леди. Нет, он полюбил напарницу за слова, мысли и поступки. И именно поэтому ему так хотелось узнать ее как можно лучше, ведь именно в ней Кот нашел свою родственную душу.       Улыбка, скользнувшая было по его лицу, дрогнула, и уголки губ поползли вниз. А что подумала бы Леди Баг, узнай она его ближе?       «Ого, Адриан, у тебя столько наград по фехтованию! Неужели ты хочешь связать свое будущее со спортом?» — пораженно спросила бы она.       «Вообще-то нет, моя Леди, просто отец настаивает на том, чтобы я им занимался. Он считает благородным умение владеть шпагой», — пробормотал бы он в ответ.       «Ох, вот оно как… А что насчет этих раритетных автоматов с видеоиграми, которые стоят у тебя в комнате? Держу пари, ты фанат Пакмена!»       «Опять мимо. Эти автоматы были частью дизайнерского проекта моей спальни. Большинство игр я даже никогда не запускал».       «М-м-м, ладно, тогда, может, та книга у компьютера? Ты ее сейчас читаешь? Что это?» — предприняла бы она последнюю попытку, подходя к столу.       «Ну… это «Путешествие на Запад» У Чэн-эня», — промямлил бы Адриан.       «Да она ведь на китайском! — воскликнула бы девушка, взяв в руки книгу. — Ты читаешь в оригинале?»       «Так советовал мой репетитор. Поэтому теперь Натали время от времени приносит мне литературу на китайском».       И, словно оправдываясь, добавил бы:       «Впрочем, «Путешествие» мне понравилось…»       «Должны же быть у тебя свои предпочтения! Чем ты увлекаешься? Ну же, хоть что-нибудь…»       «Не знаю… У меня нет на это времени».       Отец всегда так ему и говорил. Любая просьба расценивалась как излишек свободного времени и нежелание стремиться к продуктивности. Учеба в коллеже — единственный личный интерес, который парень сумел отстоять.       «Я… так хотела узнать что-то о тебе, но окончательно сбилась с толку… Теперь я даже не понимаю, что за человек стоит передо мной. Ты будто ненастоящий».       Наверняка она бы так и сказала. Адриан представил, как девушка качает головой, и хмыкнул себе под нос. Глупо было бы даже надеяться на иной исход. Может, то, что Леди Баг не отвечает взаимностью на его чувства, даже к лучшему? По крайней мере она не разочарована. Пока что.       Его размышления прервало появление Габриэля. Тело Андриана само по себе напряглось, словно готовое к битве. Мужчина вышел на улицу и зашагал в сторону своего автомобиля. Однако следом за ним из торгового центра выбежала девушка. Она так торопилась догнать его, что оставила верхнюю одежду внутри.       Нуар уже видел ее раньше. Месяц назад отец предложил некой Луизе Обье какой-то особо дорогостоящий контракт, чем немало удивил Адриана. Деталей юноша не знал, но, исходя из информации о девушке в интернете, ее семья остро нуждалась в деньгах на лечение младшего сына.       Все складывалось ровно так, как парень и предполагал, и от этого ему становилось все более не по себе. Неужели отец действительно способен зайти так далеко? Нет, должно быть другое объяснение.       Судя по оборачивающимся прохожим, Луиза о чем-то кричала. Но Габриэль Агрест даже не удостоил ее взглядом. Он приблизился к машине и невозмутимо открыл дверь. В этот момент девушка сорвалась с места и ринулась к нему. Луиза ухватилась за рукав его пиджака и буквально повисла на нем. Адриан невольно поежился. Он хорошо знал, как сильно отец не любил прикосновения. После смерти Эмили он даже собственному сыну не позволял подобных вольностей, что уж говорить о посторонних. Именно из-за своей фобии Габриэль превратился в настоящего затворника.       На лице отца промелькнула смесь гнева и ужаса. Как будто руки девушки разъедали его плоть, причиняя физическую боль. Но уже в следующее мгновение эмоции скрыла непроницаемая маска безразличия. Габриэль выдернул руку, высвобождаясь из ее хватки, а затем поспешно сел в машину. Адриан не мог расслышать, что Луиза кричала ему вслед, но готов был поклясться, ее губы складывались в многократном «умоляю». Однако отец даже ни разу не взглянул на девушку. Адриан стиснул челюсти. Ему оставалось лишь последовать за машиной. Последний рывок — и он покончит с неизвестностью, так долго мучившей его.       Но почему-то в решающий момент на него нахлынуло оцепенение. Парень перевел взор на Луизу. Пряча заплаканное лицо в ладонях, она вернулась в торговый центр. Юноша нахмурился. Он слишком хорошо понимал ее чувства. Переживания за близкого человека, угасающая надежда, отчаяние… Адриан и сам когда-то испытал весь этот спектр эмоций. Даже сама мысль о потере родных, тех, кто еще долго должен был быть рядом, пугала и причиняла страдания. И нет ничего страшнее, чем остаться с этими страхами и болью один на один…       Нуар тяжело вздохнул. С самого начала Плагг был прав. Адриану следовало поделиться своими догадками с Леди Баг прежде, чем что-то предпринимать. Но он слишком боялся.       Герой спрыгнул с крыши и, колеблясь всего секунду, поспешил в торговый центр. Его сразу же окружила толпа фанатов. Слишком много людей, а значит, и потенциальных жертв. Но, может быть, если он успеет добраться до Луизы раньше Бражника, все обойдется?       Стараясь оставаться вежливым с поклонниками, Адриан как можно быстрее продвигался к верхнему этажу, когда мимо него вдруг пролетел черный мотылек.