Будь рядом

      Парни сидели на диване и вздрагивали от каждого резкого и громкого звука, доносившегося из комнаты Чонгука, боясь пошевелиться. Тишину в комнате нарушали крики, разносившиеся по всему общежитию; кажется, что-то разбилось, и парни очень надеялись, что это не что-то важное или ценное, а Тэхён лишь начинал кричать сильнее, которому вторил Чонгук, не отступающим в этом ему.       Да, бывало, парни становились свидетелями их ссор, но они были незначительные: поругались и тут же попросили прощения друг у друга. Их отношения не раз были на грани из-за ревности обоих, хотя, честно признаться, не только ревность была причиной их бурных ссор, от которых парням хотелось прятаться по углам. Мемберы не понимали, почему они ругаются, ведь всё так замечательно, они любят друг друга, парни приняли их, они стали встречаться, вот уже как четыре года. Но эти проклятые ссоры не давали покоя никому. Порой Намджун выходил из себя и врывался к ним в комнату, чтобы прекратить их слишком увлеченный разговор, который слышали все, заставляя наконец-то помириться. Они виновато смотрели на лидера, а после первым навстречу шёл Тэхён, обнимая трясущегося от злости макне, прося прощения.       Но сегодняшний их «громкий» разговор никто не осмелился прервать, потому что сегодня что-то пошло не так, и это была не простая ссора между ними, казалось всё намного серьезнее. Кажется, ещё что-то разбилось, и на секунду настала тишина. Парни переглянулись, заглядывая в испуганные глаза друг друга, мол, не поубивали ли они там друг друга? Но, кажется, нет, они просто переводили дыхание, и вскоре крики продолжились.       — …вот и прекрасно, я больше не знаю тебя и знать не хочу! Лучший вариант — расстаться!       — Замечательно, меня всё устраивает! Ты меня уже достал своей тупой ревностью и не только! — кричал Тэхён, пыхтя от злости.       — А как ты меня бесишь! Тебе вообще плевать на меня и на мои чувства, делаешь вид, что не замечаешь меня? Вот и катись на все четыре стороны, видеть тебя больше не хочу! Вали к своим друзьям, которые только кашлять начнут, ты уже бежишь к ним, а когда плохо мне, где ты постоянно пропадаешь? — Чонгук с болью в груди выплевывал на хёна все свои обиды.       — А ты замечаешь меня когда-нибудь? Вот именно, что другие мне намного ближе, чем ты! Всегда рядом и помогут, а когда я нуждаюсь в тебе, ты как дурачок скачешь по сцене, меня не замечая, когда я хочу чтобы ты… Всё! Не хочу больше это обсуждать, и не попадайся мне на глаза, мы расстаёмся!       Тэхён, как ураган, вылетел из комнаты, громко хлопнув ей, отчего парни аж вздрогнули. Его лицо было такое злое, что он готов был рвать и метать сейчас.       — Тэхён, ты куда собрался?       — Остыть! — выкрикнул парень, хоть и понимал, что ребята не виноваты, но обида и злость полностью поглотили его.       Парни переглянулись: надо было что-то делать, потому что у них скоро перелёт, концерты, а эти двое, кажется, поругались серьёзно и теперь их ссора могла повлиять на выступления и здоровье парней.       Юнги, Чимин и Намджун пошли следом за Тэхёном в надежде, что он не ушёл далеко, а остальные направились в комнату Чонгука.       Ребята осторожно открыли дверь, которая тут же чуть не упала на них, лишь чуть погодя замечая, её одну сторону, почти слетевшую с петель. Они прошли в комнату, пытаясь отыскать среди разбросанных вещей макнэ. Парень сидел возле кровати, прижав колени к груди. Чонгук выглядел разбитым среди хаоса, учинённого им и Тэхёном, в комнате, размазывая слёзы по щекам. Ребята присели рядом с ним, слушая тихие всхлипы, и Хосок погладил его по колену, пытаясь хоть как-то успокоить.       — Чонгуки, — Джин погладил его по плечу.       — Я всё равно его люблю … — между всхлипами шептал парень, пряча лицо в ладонях и пытаясь унять дрожь и ноющее чувство внутри.       Тэхён находился на балкончике, вдыхая свежий воздух, слушая, как плачет его сердце, и нервно сжимал кулаки. Юнги и Намджун стояли по обе стороны от него, а Чим приобнимал за плечи. Он знал, как тяжело его другу, ведь чувства Тэхёна были очень сильны, и Чимин даже боялся представить, что творилось внутри него сейчас.       — Тэхён, это просто глупо устраивать такие ссоры, вы же раните друг друга.       Ким закрыл глаза, вспоминая покрасневшие глаза своего макнэ и его дрожащие губы.       — Тэхён, вам нужно просто спокойно сесть и поговорить, мы ведь не слепые и прекрасно видим, что потом творится между вами. Вам нужно сейчас успокоиться и нормально поговорить…       — Я всё равно люблю его и всё равно буду защищать, даже если больше мы не вместе, — перебил он парней.       — Ты что, намекаешь на то, что вы расстались? Ты совсем из ума выжил, Тэхён, представь, каково сейчас Чонгуку? Ведь он тоже страдает, но пытается это скрыть за улыбкой! Перестаньте уже добивать друг друга.       Но парень молчал, сильнее сжимая кулаки, из-за чего его короткие ногти вонзились в кожу, оставляя фиолетовые следы.       Он всё понимал, всё знал и с радостью избегал бы этих ссор, потому что лучше проводить время вдвоём в постели, чем стрелять друг в друга стрелами, пропитанными ядом, но они оба были упертыми и не собирались уступать друг другу. Эти ссоры выбивали из колеи, и Ким всегда приходил мириться первым. А после они долго просили друг у друга прощения, целовались, ведь их любовь была намного сильнее, чем у кого-либо. Даже если они были в большой ссоре, всё равно не могли друг без друга. Все понимали, но поделать ничего не могли.       Гордость.       Обида.       Но сейчас всё было по-другому. Сейчас они были никто друг другу.       Чонгук не замечает Тэхёна, а Тэхён не замечает Чонгука, словно их не существует друг для друга. Но мемберы видят, как больно им обоим. Они не разговаривают, не шутят, не стоят рядом, как обычно делают. Нет больше этих взглядов, мимолетных знаков, что они подавали друг другу, они были словно чужие люди.       Иногда Чонгук бросает косые взгляды на своего хёна и хочет просто плюнуть на всё, подойти и обнять, поцеловать, попросить прощения и сказать, что хочет всё как раньше, но нет. Он не нужен ему больше. Как и Тэхёну. Оба глупые и оба будут страдать, любить, плакать, но не придут просить прощения друг у друга, потому что будут считать, что всё кончено.       От этих мыслей боль скапливается внутри, оседая сгустком на сердце, и от тяжести страданий, хочется выть в голос.       Эта ссора довела их до гибели, лишила воздуха в лёгких и рассекла сердце напополам. *       Парни выходят из машины, и их тут же встречают толпы фанатов, а вспышки фотокамер больно режут глаза. Рядом стоит менеджер и охрана. Парни потихоньку выходят из машин, поправляя сумки на плечах, прикрывая лица масками. Тэхён осматривает аэропорт и опускает голову вниз, закрывая глаза длинной чёлкой. Чонгук стоит в другой стороне рядом с Джином. Они ехали в разных машинах, и макнэ был этому рад, он бы просто не смог находиться так близко с хёном.       Чонгук держит в руках свою камеру, снимая всё вокруг для своего нового фильма, и старается не снимать близкого сердцу человека, что находился поодаль и не обращает на него внимания.       Чонгуку больно, очень, его просто рвёт изнутри, ещё никогда он не чувствовал себя реально брошенным и использованным. Ссора, которая закончилась расставанием и разбиванием двух сердец. Тэхён каждый вечер сидит на кровати, скучая по своей второй половинке, хочет обнять его, вытереть слёзы, поцеловать сладкие губы. Чонгук каждый вечер плачет в подушку, и хочется сорваться обоим, попросить прощения, сказать, что были дураками, и им не хочется терять друг друга, но…       Ребята направляются в здание аэропорта. Фанаты окружают их с разных сторон, снимая своих любимых биасов. Тэхён как обычно идёт первым, а Чонгук последним, рядом с парнем из стаффа. Он поправляет рюкзак, держа камеру в руках, и из-под большой панамы старается взглядом найти спину хёна, но он идёт впереди и его закрывают остальные. Парень опускает низко голову, чтобы никто не видел его глаз. Тэхёну хочется обернуться, посмотреть, где его макнэ, ведь он всегда ходил позади него, но вместо этого он просто рассматривает толпу и кланяется фанатам, сдерживая себя.       Они почти дошли до стойки регистрации, поднявшись на второй этаж на эскалаторе. Толпа фанатов начала гудеть ещё громче, и среди них были слышны и мужские голоса. Тэхён осматривает толпу и улыбается, скрывая улыбку под маской. Намджун идёт рядом с Тэхёном, только Чонгук идёт вдалеке, словно он не участник группы.       Всё происходит слишком быстро, никто ничего не успевает понять и заметить. Мужчина из толпы, скрывая лицо, в тёмной толстовке, в кепке, поверх которой капюшон, пробирается сквозь толпу фанатов, ловко преодолевает охрану и менеджеров, толкая их в сторону. Охранник бантанов не успевает сгруппироваться и схватить мужчину, когда тот вынимает руку из кармана, замахивается ножом, чтобы сделать лишь один верный удар. Парней быстро уводят, но Тэхён тормозит, обернувшись на Чона. Их взгляды встречаются, и он видит страх в огромных детских глазах. Ребята перепуганы, их окружает охрана, Чонгук разворачивается, большими глазами наблюдая за мужчиной. Он зажмуривается, и ему кажется, что всё происходит, словно в фильме с замедленной съёмкой, где всего один удар ножом, вонзающийся остриём в область живота, решает судьбу раз и навсегда.       Камера выпадает из рук, разбиваясь о мраморный пол. Глаза Чонгука застывают на спине Тэхёна, одетого в знакомое коричневое пальто; Тэ только что загородил его собой. Парень держится за руку мужчины, а тот, поняв, что ошибся и это не его цель, резко вытаскивает нож, забрызгивая всё вокруг кровью. Его тут же скручивает охрана, опрокидывая на пол, люди вокруг кричат, и начинается суматоха. Парни никак не могу понять, что происходит и что уже произошло, и продолжают искать взглядом среди толпы Тэхёна, а когда находят, быстро направляются к нему. Руки Чонгука трясутся, вокалист падает на колени рядом с Тэхёном, что захлёбывается кровью. Чонгук чувствует, что его тело словно каменеет.       — Ч-чонгуки, т-ты в порядке?       А голоса нет. Чонгук смотрит на него, а в глазах собирается влага, Тэхён последний раз дарит ему свою улыбку, бессознательно падая на пол.       — Х-хён…       Время замерло, его жизнь остановилась.       Сирены машин разрывают спокойствие города. Тело макнэ не слушается, и он только и может, что дрожащими пальцами лихорадочно касаться окровавленных пальцев Тэ, глаза которого закрыты. Чонгука кто-то поднимает, но он ничего не чувствует, ему что-то говорят, но он ничего не слышит, перед ним машут руками, но его потухшие глаза смотрят только на хёна, которого быстро погружают в карету скорой помощи.       Чонгук бежит за каталкой, не обращая внимания на крик врачей быстрее готовить операционную. Он пытается всеми силами ухватиться за свисающую с каталки руку Тэхёна, и тут замечает кольцо на его пальце. Тэхён не снял его. Резкая боль пронзает грудь, и макнэ запинается, падая на пол, но успевает стянуть шарф, болтающийся на шее Тэхёна, его любимый шарф, который подарил Чонгук. Он плачет, обнимая мягкую вещь, и находит в себе последние силы, чтобы встать и подойти к операционной, за двери которой его не пускают.       Стафф, врачи, парни мелькают перед глазами, кто-то пытается что-то сказать, но Чон ничего не слышит - уши заложило, а перед глазами его хён. Чонгук падает на колени перед дверьми, над которыми горит красным большая кнопка, и крепко держит в руках шарф. Он тихо плачет и молится, чтобы с хёном было всё хорошо. Парень запускает пальцы в волосы, больно оттягивая их. Он не должен думать о плохом. Его хён сильный. Он справится, ведь Чонгук здесь ждёт его, верит и любит. Чонгук винит себя за случившееся. Это он виноват, что Тэхён закрыл его своим телом. Макнэ тихо скулит в кулак, до треска сжимая хлипкую ткань, на которой ещё остался запах Тэхёна и крови.       Чимин подходит к нему, пытаясь поддержать, но он никого не слушает, повторяя только одно: «Это я виноват, я виноват…». Если бы не эта ссора, то могло бы быть всё по-другому? Они были бы сейчас вместе, и, возможно, развитие событий было бы совсем другим. Чонгук проклинает тот день и хочет вернуть всё назад, тогда он бы плюнул на всё, перешагнул через свою идиотскую гордость и попросил прощения. Всё не может закончиться именно так. Парня окутывает страх, поджилки трясутся, а сердце он и вовсе не слышит. Он смотрит заплаканными глазами на дверь и не понимает, почему они так долго.       За спиной творится суматоха, слышатся разговоры, звонки. А маленький Чонгук сидит на коленях перед дверьми операционной и ждёт, крепко держа дорогую Тэхёну вещь в руках. И в этот момент никого не существует. Кругом темнота и в ней Чонгук, освещённый каким-то непонятным светом, а ещё эта чёртова красная кнопка, которую так хотелось оторвать.       Чонгук поднимает голову, когда цвет кнопки меняется на зелёный и двери открываются. Врачи медленно выходят, снимая маски и осматривая всех. Чонгук встаёт с колен, с надеждой в глазах смотря на докторов.       — Простите, нам очень жаль…       Эти слова — смертный приговор.       Что? Ладони разжимаются, и шарф падает на пол. Чонгук бегает глазами по лицам врачей, а те только виновато опускают глаза и кланяются, выражая свои соболезнования.       Нет. Чонгук не верит в это. Как такое возможно? Это не правда, его хён не мог… не мог! Ведь он сильный, он должен был справиться ради Чонгука, он должен был выжить! Ведь он знает, что макнэ ждёт его здесь. Слёзы мгновенно завладевают глазами и начинают капать, разбиваясь о пол, словно маленькие кристаллы. Врачи уходят обратно, оставляя двери открытыми, куда уже бежит Чон. Его пытаются удержать парни, у которых тоже слёзы на щеках, но макнэ вырывается. Он должен попасть туда, его обманывают, его хён живой, это просто плохая шутка.       — Нет! Нет, я не верю! Пустите меня! Пустите! — кричит он, отцепляя руки, что сильно держат его, пытаясь успокоить.       Но на мгновение он перестает шевелиться, наблюдая, как мимо него катится каталка, а на ней тело, укрытое полностью бело-красной простынью.       Он обессиленно падает на пол, а слёзы быстрее начинают катиться по щекам, когда он видит из-под простыни окровавленную руку, тонкие красивые пальцы, которые не шевелятся больше, и кольцо на одном из них. У Чонгука начинается истерика, его держат сильные руки, но он встаёт и пытается дотронуться до него, но каталку увозят.       — Нет! Хён, нет!!! Это не правда, ты не можешь, хён! Не бросай меня, слышишь? Нет, не оставляй меня одного, хён! Ты не можешь вот так уйти! А как же я?! Хё-он!       Макнэ захлебывается рыданиями, сердце рвётся на клочья, а грудь словно чем-то пробивает насквозь; он сам готов умереть, лишь бы хён был живой. Он не хочет в это верить, это всё сон.       — Хён, пожалуйста, вернись! Ты не можешь умереть! Не бросай меня! — силы покидают макнэ, и держать его становится легче, он вытирает слёзы, которые не желают останавливаться, его шарфом, мажа по щеке кровью.       — Хён, прости меня! Прости меня, слышишь! Это я виноват, прости меня! Я даже не успел сказать тебе… не успел… Хён! Я люблю тебя! — изо всех сил кричит парень, надрывая голос, скребя пальцами пол, он знает, хён слышит его.       — Я люблю тебя, Тэхён! Я ведь даже не успел сказать тебе эти слова! Хён, прости меня! Я не успел… не успел… так сильно люблю тебя!       Врачи боятся за состояние парня, приносят успокоительное, менеджер крепко держит его, пока врач пытается вонзить в его руку иглу с успокоительным. Но Чон дергает рукой, и медбрату приходится крепко схватить её, удерживая, и игла наконец проникает под кожу. Чонгук кричит, извивается, но после чувствует, что тело начинает слабеть. Он медленно опускается на пол, и менеджер придерживает его за плечи. Сквозь слёзы он ничего не видит, всё становится мутным, и перед тем, как погрузится в кромешную тьму, он шепчет: «Не успел… хён… я люблю тебя… не оставляй меня…»