***
Северное море штормило. Волны поднимались на немыслимую высоту над берегом, а затем с грохотом обрушивались на скалы. Их края пенились, шипели; брызги воды смешивались с воздухом, буквально делая его соленым на вкус. Берег погружался в сумерки, и лишь вдалеке виднелся слабый свет. Тонкая полоска пляжа начиналась у седых холмов, а кончалась травянистой дорожкой, ведущей к небольшому каменному дому. Особняк был со всех сторон окружен зарослями живой изгороди. Плющ оплетал перила и начинал подниматься на каменную кладку стен. Словно длинные зеленые змейки, его побеги ползли вверх, всё выше и выше, заканчиваясь лишь под коньком крыши. В небольшом мансардном окошке, освещая комнатку со скатными стенами, стояла старая лампа. — Мамочка, расскажи сказку, — пятилетняя девчушка с кудрявыми смоляными волосами, умиротворённо улыбаясь, лежит в кроватке; любопытные серо-голубые глаза, при свете лампы отливающие бирюзовым цветом, глядят на склонившуюся женщину. — Сказку? — та убирает за ухо прядь русых волос и поправляет одеяло, ласково глядя на дочь. — А какую ты хочешь? — Расскажи свою любимую, — подтянувшись к уху женщины, шепчет девочка; искры в её глазах начинают сиять ярче. — Хорошо, родная. — Женщина с улыбкой, полной любви, отвечает на объятия дочери. Затем садится на краешек кровати и, глубоко вздохнув, начинает рассказ. — Однажды, в Лондоне, но только не в том, который ты знаешь, — хитро добавляет она, — а в Другом Лондоне, в доме 221Б по Бейкер-стрит, жили два человека. Одного из них звали Джон Ватсон. Он был бывшим военным врачом, прошедшим Афганистан и вернувшимся на родину с болью в душе и раной в плече. Джон был очень отважным и смелым мужчиной, всегда готовым защищать тех, кто ему дорог. — Во взгляде женщины проскользнула печаль. — А второго человека, его лучшего друга, звали Шерлок Холмс. Он был невероятно умным детективом, который мог с легкостью разгадать любое дело, даже самое запутанное и непонятное. Он любил во что бы то ни стало дойти до истины, даже если бы для этого нужно было чем-то пожертвовать. Женщина продолжила рассказывать дочери о приключениях, в которых оказывались эти двое; о трудностях, с которыми им пришлось столкнуться на пути к справедливости. Истории бывали странные, неожиданные, а нередко — опасные и непредсказуемые. Убийцы, воры, подстрекатели и шпионы — это был малый список тех, с кем пришлось в жизни столкнуться Шерлоку Холмсу и доктору Ватсону. Но они двигались сквозь все неприятности вместе, потому что были уверены друг в друге. И это помогло им выжить. — Мужчины не могли жить без этих историй, — закончила женщина, и тихим голосом добавила: — И я не могла. — Ты их знала? — услышав последние слова, девочка широко раскрыла глаза и с восхищением посмотрела на мать. — И тоже раскрывала преступления с Шерлоком и Джоном? И вы были настоящей командой? Внезапно порыв ветра ударил в окно и распахнул его настежь, играя полупрозрачными тюлевыми занавесками. Комнату в момент окутал ледяной морской воздух. Встрепенувшись, женщина поднялась с постели и, преодолев расстояние до окна, рывком захлопнула створки. Окна в этом старинном доме уже лет сорок никто не менял, потому такие оказии случались довольно часто, особенно, когда погода на улице сильно разгуливалась. Вернувшись к дочери, мать несколько секунд сидела, глядя в одну точку. С этим порывом ветра будто пришли к ней все воспоминания, оставленные позади много лет назад. Женщина перевела взгляд на встревоженное лицо дочери, которая не понимала, почему в один момент с лица её матери ушла та улыбка, с которой она рассказывала историю; почему в глазах у неё появилась глубокая тоска. — Я знала их обоих, — негромко произнесла она. — Знала их лучше, чем они сами себя знали. Детектив, раскрывающий дела ради развлечения, только чтобы его не накрыла лавина скуки, и доктор, который так и не вернулся с войны, — тихо и грустно проговорила мать. Затем она перевела взгляд на дочь и, улыбнувшись уголками губ, продолжила: — Но они учатся с этим справляться. Прошлое никогда их не оставит, но я знаю, что вместе они смогут все преодолеть. Ведь они нужны людям, и знают об этом. Потому что существует последнее убежище для тех, кто отчаялся, кого не любят, кого преследуют. Когда все летит к чертям, остаются двое мужчин, сидящих и беседующих в запущенной квартире, словно они всегда там были, и всегда будут. Самые лучшие и самые мудрые мужчины из всех, кого я встречала. Мои мальчики с Бейкер-стрит. Шерлок Холмс и доктор Ватсон.***
Тихо проскрипели половицы под ногами женщины. Она подошла к окну и выглянула на улицу, наблюдая за морем. Стихия успокоилась, и теперь были видны лишь редкие барашки на темно-синей воде, освещаемые иридиевой дорожкой лунного света. Вдалеке мерцал маяк, сигнализируя редким рыбацким шхунам, проходившим мимо него. В кроватке уже тихо посапывала малышка. Её угольно-черные локоны растрепались по подушке; подложив одну руку под щеку, вторую она оставила покоиться сверху на одеяле. Взглянув на дочь, женщина невесело усмехнулась своим мыслям. Никто не знал, отчего у крошки Евы такие тёмные, кудрявые волосы, ведь у обоих её родителей, насколько знали остальные родственники, они были светлыми и совершенно прямыми. Её высокий, аристократический лоб и большие глаза, которые не были замечены ранее ни у одного члена семьи, всегда привлекали внимание, а редкий цвет радужки менял оттенок при разном освещении и настроении обладательницы. В свои годы Ева имела неплохие задатки к анализу, и порою пугающе пристально наблюдала за всем, что движется. А острый ум и бесконечный интерес к загадкам и головоломкам был замечен с самого рождения. Лишь Хоуп Франклин знала, почему всё именно так. Она хранила у себя в сердце невероятную тайну, которую никто не знал, и которую она не собиралась никому открывать. Но женщина и не догадывалась, что всё уже давно решили за неё.