If Wishes Were Fishes

Когда телефон зазвонил в первый раз, немного позже десяти часов утра, это был Раф. — Эй, Лео, это я. Не слышал новостей от Майки? Лео нахмурился, пусть никого и не было рядом, чтоб увидеть, и ответил: — Нет, не слышал. Что-то случилось? — У него сегодня карате, но его тренер сказал, что не видел его. Не знаю, может ничего и не стряслось. Просто держи ухо востро, ладно? — Да, конечно. Взяв с собой беспроводной телефон, Лео пересёк к комнату и подошёл к креслу, которое до этого покинул, сев обратно. Марафон Космических Героев шёл полным ходом, но Лео выключил звук, щёлкнув кнопкой на пульте, погружаясь в собственные мысли. Должен ли он волноваться? Майки любит свои занятия карате, он бы их не прогулял. — Но это же Майки, — предположил он вслух, барабаня пальцами по подлокотнику, — Он всегда где-то гуляет. «И у него есть коричневый пояс», — напомнил он сам себе, — «Он сможет о себе позаботиться». Майки не был «его», как Раф и Донни. Майки был просто другом, хорошим другом, и у Лео не было видимых причин чувствовать себя ответственным за него. И он попытался игнорировать это чувство настороженности, сирены, оповещающие, что какой-то член семьи в опасности, воющие где-то в уголке его сознания в первый раз за столь долгое время — потому что Майки не был членом семьи, он был просто хорошим другом. Лео включил телевизора звук обратно. Сенсей ушёл на чаепитие со старым приятелем, Донни практически ночевал в Barnes & Noble*, ожидая, когда доставят его Всемирный атлас, который он заказал, а Раф наконец-то завершал свои общественные труды в развлекательном центре, и освободится только под вечер. Так что вся территория досталась Лео — что должно было быть мечтой любого пятнадцатилетнего подростка с двумя младшими братьями. Но со всеми выполненными тренировками, упражнениями, медитациями и работой по дому, Лео было… нет, не одиноко, никак нет, ни за что. Скучно. Даже удивительные приключения Капитана Раяна не сильно его спасали — да, он посмотрел каждый эпизод уже кучу раз, но всё же. С каких пор дома становилось так тихо и пусто, когда он был дома один? «Около двух недель назад» — осознал он секундой позже, — «Когда я, наконец, привык к Майки». Телефон зазвонил опять, где-то спустя час после первого раза, и Лео ответил почти сразу. — Алло? — Лео? Он распрямил свои ноги и сел прямо. — Майки, эй. Как ты? — О, ну знаешь. Как всегда. Только вот, э… Не помешала бы капелька помощи. Лео уже вскочил с кресла, оставляя телевизор включенным и свои Читос и чай в банке там, куда они упали. У него было очень плохое предчувствие, и он не должен был игнорировать его ранее. — Ты ранен? Прошу, скажи «нет». — Да, но только лодыжка, и всё- Я не знаю, чувак. Я не могу сдвинуться с места, болит ужасно. — Что случилось, Майки? — он натягивал свой левый кроссовок одной рукой, второй же сжимая телефон чересчур крепко. Ответ прозвучал не сразу, и Леонардо вложил всю свою властность старшего брата, что в нём была в одно строгое: — Майки. И это сработало. — Да тут такая штука была. Типа драки. Несколько парней. — Каким боком- Каких парней? Они там ещё? — Нет, ушли. Я в довольно запруженном месте, так что не думаю, что они вернутся. Не злись, Лео, — Майки добавил смиренно, — Они пытались взломать чью-то машину. — Обсудим это позже. Скажи, где ты сейчас. И будь там. Получив мрачную клятву Майки, что он не сдвинется ни на дюйм, Лео практически подлетел к нише для автомобилей и нажал кнопку, открывающую вторую дверь гаража. По одну сторону от самой дальней машины стоял ряд мотоциклов-внедорожников, и Лео разрыл себе путь сквозь бесчисленные картонные коробки с мусором, чтобы вытащить голубой мопед за руль. Штат Нью-Джерси не требовал от водителей грязных байков и МТА** лицензии, только минимальный возраст четырнадцать лет и диплом о завершении курса по безопасности. Поэтому гений-инженер-волшебник семьи Хамато модифицировал их мотоциклы в свободное время, сделав их законными для езды по улицам, добавив передние и задние фары, стоп-сигналы, зеркала заднего вида, клаксоны, коляски для пассажиров и кто знает, чего ещё. Вероятно, это была наикрутейшая вещь, которую Донни когда-то делал для своих братьев, и Леонардо никогда не был ему ещё более благодарным за это, чем сейчас. «Я должен был волноваться» — думал Лео с обжигающим презрением к самому себе, — «Я должен за ними приглядывать, это моя единственная обязанность». И он не заметил того тоненького голоска, что напоминал ему — Майки не был «его». Он мчался сквозь город с такой головокружительной скоростью, что его отец, если бы узнал, конфисковал бы все три байка на месяц, и Лео не слышал ничего, кроме собственного голоса в своей голове, раз в пять громче окружающего мира: «Так держать, Лео». У него была одна работа, и даже с ней он, кажется, не справлялся. Донни никогда не покидал своей комнаты, Раф постоянно был близок к нарушению законов, а Майки был ранен. Кто-то яростно просигналил, когда он резко вылетел из-за поворота, но Лео не слышал и его. Он припарковался чуть более аккуратно, выключая мотор и выставляя подножку мотоцикла. Отбрасывая шлем, он кинулся на встречу круглым голубым глазам. — Привет, — робко сказал Майки со своего места на обочине. Его левая нога была осторожно вытянута, противоположное колено прижималось к его груди, — Спасибо, что приехал. И, прости. Я не знал, кому ещё по- — Цыц, — шикнул Лео, опускаясь на колени перед ним и нежно касаясь его щеки, — Что-то ещё болит, кроме лодыжки? Майки немедленно покачал головой — хотя назревающие на его скулах синяки говорили об обратном — и Лео вздохнул. — Ладно. Поехали домой. Если это перелом, то ты отправляешься в больницу, возражения не принимаются. Майки кивнул, а Лео помог ему подняться и забраться на байк, попутно обещая самому себе, что он больше никогда так не облажается. ________________________________________ — Больницы не будет? — с надеждой спросил Майки, когда Лео забинтовал его лодыжку. — Больницы не будет. Перелома не было, но иногда растяжения даже хуже — Майки должен был посидеть смирно пару дней. Но после того, как он десять минут к ряду ёрзал на диване, удерживать его в сидячем положении целых два дня могло показаться подвигом Геракла. Но Леонардо был более чем готов к вызову. Он не задумываясь вручил Майки домашний телефон: — Позвони своим приёмным родителям и спроси разрешения остаться здесь на выходные. Майки идея понравилась. — Они не будут против, — радостно ответил он, быстро набирая номер, когда Лео ощутил, как кожа опухшей ноги похолодела под бинтами, — Они рады, когда я не дома. — А не должны быть, — сказал Лео сам себе, когда Майки поприветствовал своего приёмного отца по телефону. Разговор длился около минуты, после чего белокурый передал телефон обратно, сияя, — Я полагаю, они разрешили? — Разумеется! Блин, чувак, эти выходные будут просто супер! Мы будем- — Ты, — сказал Лео, указывая на него, — будешь лежать на диване и дашь своей ноге отдохнуть. Вот и всё. Другой мальчик выглядел преданным и оскорблённым. — Что? Я не хочу тупо лежать тут! Это не честно! — Если думаешь, что Раф, Донни или сенсей скажут иначе, когда вернутся и увидят тебя, то ты ошибаешься, — Майки всё ещё упрямился, и Лео наклонился к нему и положил руку на его макушку. Он не был обязан успокаивать Майки, но по какой-то причине, он должен был — так же, как если бы на месте блондина был один из его младших братьев, — У меня было похожее растяжение, Майки. Через эти два дня ты уже сможешь ходить на своих двух, но только если успокоишься и дашь нам позаботиться о тебе должным образом. Как Лео и предсказал, Майки сдался мгновением позже, смущённо теребя пальцами рукав своей толстовки, не зная, каково это — быть важным кому-то. Лео убрал чёлку с его лица, из-за выражения лица мальчика его сердце сжалось. — Ладно. Но два дня будут идти вечность. — Все будет не так уж плохо. Уж лучше бы вечность.