Новый Гарри Поттер

Гробовая тишина моей комнаты очень сильно отличалась от того, что сейчас творилось на вокзале. Шумно, слишком шумно, не люблю я этого и остерегаюсь. Год, проведенный в комнате, которая отделена ото всех остальных, слишком сильно отразился на мне. Спросите, почему я отвык от посторонних шумов настолько, что даже улица вызывает у меня раздражение, не говоря уже про переполненный вначале учебного года вокзал? Так вот, думаю, стоит поведать мою скучную историю, чтобы все прояснить. Для начала я все же представлюсь. Меня зовут Вильям Дей, мне 11 лет и я родился в Лондоне, там и прожил все это время. Мои родители умерли год назад, разбились в день моего рождения, когда спешили с работы домой. Больше родственников у меня не было, к сожалению, поэтому правительство отдало меня в детский дом, но там я долго не задержался. Через месяц моего заключения, который был самым худшим в моей жизни, меня усыновили зажиточные маги, хотя сам не понимаю, зачем. В первый же день были установлены жесткие правила поведения, поэтому я предпочел просто уединиться в своей комнате, не подпуская никого к себе. Меня, как ни странно, не трогали, только приносили еду и чистую одежду. Выходил я оттуда только вечером, в потемках, чтобы взять что-нибудь почитать, а потом снова запирался на все замки. Мои отношения с приемными родителями никогда не были хорошими, да и были ли они вообще, тот еще вопрос. Они не хотели идти на контакт со мной, а я не стремился их образумить. Все же одиночество — мой лучший друг, да и привык уже верить только себе, больше никому. За то время, пока я жил в детском доме, это стало для меня средством выживания. Тем не менее в начале августа меня уведомили о том, что отправляют в Хогвартс на продолжительное обучение, которое уже полностью оплачено и отказаться не было возможности. Все необходимое так же закупилось, либо будет приобретено ближе к сентябрю. Я читал об этой школе, о ее магическом прошлом, о знаменитых и именитых волшебниках, которые там обучались, и не понимал одного.

Что же стало с этим местом и почему магия покинула страну?

Нет, про нового министра я знал, но все равно не понимал, почему все смирились. Я сам, в тайне сначала от родителей, потом и от опекунов, учил заклинания, практиковался в беспалочковой и палочковой магии, варил простейшие зелья… Кстати, парочку я нашел на чердаке, но никому не показывал, а то отберут еще. Откуда она там взялась, ума не приложу, но тогда я был действительно рад. Влечение к магии у меня появилась давно и даже законы не могли остановить мои губы каждый раз шептать заветные слова какого-нибудь бытового заклинания, при этом вырисовывая палочкой в воздухе причудливые узоры. А вот для более сложных приходилось уходить в лес, который находился недалеко от нашего дома и куда боялись заходить местные жители. Так, к чему это я? Ах, да, вот меня отправляют в школу, куда я мечтал попасть, только мечтал то я о том, прежнем Хогвартсе, а не его подобии для детей богатеньких родителей. Себя я к ним не приписывал, так как мистер и миссис О’Райн не являлись мне семьей, а мои настоящие родители были не очень богаты. Сентябрь пришел с необычайной скоростью, поэтому морально я был не готов никуда ехать, но спрашивать меня, понятное дело, никто не стал. И вот сейчас я стою на вокзале Кингс-Кросс в маггловском Лондоне, держа в руке увесистый чемодан и пытаюсь найти нужную мне платформу или хотя бы вход на нее. Из все тех же книг я узнал, что вход на платформу 9 ¾ находится в каменной стене, но общество такого количества людей и шум выбивает меня из колеи. Что поделать, если я настолько замкнутый человек. Беспорядочно шаря глазами по сторонам, пытаюсь отгородиться от всего мира, сосредоточиться на поиске нужной платформы или же я просто опоздаю на единственный поезд до моей школы. О, тогда домой лучше не возвращаться. Неожиданно на меня прыгает нечто тяжелое и ноги сами начинают подгибаться, поэтому лишь после колоссальных усилий мне удается вернуть сбившееся равновесие. Все же я тот еще дрыщ, поэтому многое кажется для меня тяжелее, чем должно быть. Поворачиваюсь, чтобы посмотреть на того, кто решил использовать меня в качестве батута и замираю на месте, предварительно не забыв открыть рот. Да уж, весело начинается день, ничего не скажешь. Передо мной, улыбаясь во все 32, стоит Алисия Оксер, моя единственная подруга, с которой мы не виделись с момента похорон моих родителей. Сначала я был в депрессии, поэтому не хотел никого видеть, а после она пропала, а я переселился в дет.дом. После шел переезд в новый дом и моя «любимая» комната. — Вил, ты ли это? — Али совершенно по-совиному округляет и без этого большие глаза, при том наклоняет голову вбок, рассматривая меня сног до головы. Ее серые глаза смотрят мне прямо в душу, хотя, наверное, это мне просто так кажется… Бррр! А вообще, если приглядеться, то Оксер не так уж и сильно изменилась, в отличие от меня. Она и раньше была выше, так как старше на год. Пардон, на год и три часа, так как по какой-то странной случайности мы родились с ней в один день с той лишь разницой, что Алисия в 18:00, а я в 21:00, но это мало что меняет. Длинные, огненно-рыжие, волосы все так же заплетены в тугую и на вид прочную косу, которую девушка расплетает только перед сном или дома. Я ее видел с распущенными тогда, когда ночевал у нее и могу сказать, что без этой строгой косы она выглядит куда лучше, но эту упрямицу не переубедишь. — Я, а кто же ещё? Ты тоже ищешь платформу? — Отвечая вопросом на вопрос, причем одним риторическим, я машинально отбрасываю самый глупый из них всех, а именно, куда направляется моя подруга. Логично же, что если она вылезла сюда в такую рань, как бы выразилась девушка еще год назад, то явно не для простой прогулки. Ее родителей я увидел не сразу, только когда мистер Оксер подошел и положил руку на плечо дочери, тем самым отрывая рыжую от прожигания во мне дыры, я обратил внимание на их присутствие. Мисс Оксер стояла чуть поодаль, около стены, держа в одной руке кожаную дамскую сумочку, а во второй чемодан, который отличался от моего разве что цветом. Подняв взгляд вверх, я, к своему стыду, понял, что это и есть нужный мне проход и, мысленно отчитав себя за невнимательность, снова возвращаюсь к тихо хихикавшей Али. — Уже нашла, как и тебя. В поезде поговорим, а сейчас пошли быстрее, а то опоздаем, — больше не дав мне вставить и слова, сероглазая хватает сначала меня, а потом своего отца за руки и тянет в сторону стены. Я сначала начал нервничать, сам не знаю, почему и попытался вызволить уже покрасневшее запястье из этого «плена», но все мои попытки с треском провалились. Бросив взгляд в сторону, я заметил, что папа Алисии просто спокойно идет и это придало мне уверенности. Хотя, он то уже точно должен был привыкнуть к закидонам своих дам, ибо если я правильно помню, такой же привычкой — хватать всех и тащить за собой, обладала ненаглядная Бэлла Оксен. Первым в стену полетели я и мой чемодан, который во время хоть и которого полета чуть не раскрылся, но я вовремя усилил запирающее заклинание, применив его вербально. Следом за мной выскочила подруга, а потом вошли и ее родители. Что же, могло быть и хуже. Оглянувшись, я рассматриваю всех детей, которые имеют примерно мой возраст или возраст Алисии, невольно ища кого-то знакомого, но все было тщетно. Все такие незнакомые, важные и насыщенные, что я тихо поражался, ведь не видел в них своих ровесников. Али не долго прощалась с родней, поэтому в скором времени, а если точнее, через минут 15 мы уже сидели в теплом купе и ждали, пока поезд тронется. Больше людей, кроме нас двоих, не было на что я удовлетворенно вздохнул и откинулся на мягкую спинку. Все же, мне еще удовлетворять любопытство Оксер, а лишние уши будут в данной ситуации совсем не кстати. -Ну, рассказывай, как жизнь? Мне рассказали, что тебя усыновили, как новые родители? — Она говорила уже спокойнее, явно довольная тем, что на экспресс мы все же успели. Я повернулся, и окинул ее скептическим взглядом, решая, говорить или нет. Зная ее характер, то поспешно приятное решение может выйти мне боком, но с другой эта ведьма не отстанет, пока не выпытает все до мельчайшей подробности, а мне этого не хотелось. Вот совсем. — Жизнь — как обычно, скучно. С новыми родителями я контактировал редко, а сейчас и вообще не буду, что хорошо, — Лениво протянул я, наблюдая, как меняется выражение лица подругу. Заметила все же, хех, быстро, хотя Али никогда не была дурой или же растяпой. Мы были знакомы довольно долго, поэтому меня она успела изучить вдоль и поперек. Пользуется этой информацией как душе угодно, о Мерлин, чтоб ее волки в лесу съели! — А ты изменился и не скажу, что в лучшую сторону, Вил, — мрачно сообщает мне подруга, а мне нечего сказать. Отрицать сей факт глупо и абсурдно, учитывая, что я действительно изменился, но и пытаться как-то оправдать все это было лень. Она поймет, пусть не сейчас, но в скором времени уж точно, но в свою жизнь я вряд ли кого-нибудь пущу. Только если ее, да и то, лишь немного разобью корку люда, который покрывает мое сердце, защищая. — Я знаю, Али. Сама как живешь? Куда поступать будешь? — Попытался сменить тему, на что она лишь покачала головой, а после улыбнулась уголками губ. Я знал, что у нее все хорошо, иначе не была бы она такой счастливой при встрече. Эта девушка словно открытая книга, все эмоции на виду, поэтому скрывать что-либо рыжая не умеет, да и не хочет. — Как видишь, все хорошо. Я уже на втором году обучения, если ты не знаешь, и нахожусь на Гриффиндоре, — мысленно себя укорив за такой промах, выдавливаю чуть смущенную улыбку, на что Али заливается смехом. Да, я уже и забыл, какого это, просто и непринужденно болтать с другом, который тебя понимает и любит таким, какой ты есть. Тем временем поезд резво несся по рельсам, а на небе постепенно сгущались сумерки. Разговорившись, мы потеряли счет столь драгоценному времени и опомнились только тогда, когда дверь купе открылась и на пороге показался брюнет. Он окинул нас двоих каким-то странным, нечитаемым взглядом и, остановившись на Алисии, начал разговор: — Что, это твой дружок, болтушка? — Язвительно осведомился незваный гость, кивком головы указывая на меня. Он был не высок, ну, примерно моего роста, наверное. Карие глаза, черная форма, уложенные волосы — все обычно, ничем не примечательно, но что-то в нем меня заинтересовало. Я, абсолютно забив на этикет, начал в прямом смысле пялиться на незнакомца, в то же время атмосфера начала накаляться. — Не твое дело! Проваливай отсюда, Седрик! — Прошипела Алисия, зло сощурив глаза и с ненавистью смотря на парня, которому, кажется, подобное поведение гриффиндорки лишь забавляло. Именно это шипение и вывело меня из задумчивости, заставляя прислушаться к разговору. Чтобы Али и была такой злой? Нонсенс, однако, ведь это девушка почти что святая или была таковой ранее. Она добрая, даже слишком, поэтому раньше я думал, что ей чужды отрицательные эмоции. Стоит признать, что сильно ошибался. — А что будет, если я не уйду? — Насмешливо поинтересовался тот, кого моя подруга назвала Седриком, а рыжая лишь закусила губу, понимая, что сама против него не выстоит. Ситуация складывалась явно не в ее пользу, поэтому, как истинный джентльмен, я решил вмешаться и помочь Али. Не знаю, чем именно, но решу все походу. — Вас же попросили уйти, так почему же Вы столь оскорбительно отнеслись к просьбе этой милой дамы? — Приторно-вежливою осведомляюсь я, поднимаясь со своего насиженного места и ловя два взгляда: взволнованный и презрительный. Что же, думаю, вам не составит труда догадаться, где чей, ведь это очень просто. Брюнет поворачивается ко мне, теряя всякое увлечение к разговору с Алисией, и теперь сверлит меня своими немного суженными глазами, в которых горит неприятный и злой огонек. — Смотрите, кто заговорил! Чего лезешь в разговор старших, малявка? — Я иронично понимаю правую вбровь вверх, не отводя взгляда от собеседника. Я то малявка? Да он всего на год старше, это не так уж и много, да и поведением он больше напоминает мне заносчивого семилетнего мальчишку, которого я видел в детском доме. — По тебе не видно, что ты старше. Ведешь себя, как маленький ребенок, и еще затыкаешь меня? Хах, не смеши! — Надо же, я разошелся, а его это похоже задело. Смотрите, как покраснел, сейчас того и гляди лопнет то ли от злости, от ли от стыда. Хм, а у меня случайно нет раздвоения личности? Может там, в Хогвартсе, наведаться в больничное крыло и разузнать про это? Ммм, надо запомнить, определено. — Ах ты сопляк!..- кричит он и бросается на меня с кулаками, на что мне, понятное дело, приходится отвечать тем же. И понеслась душа по кочкам, ых! Алисия, завидев драку, попыталась нас разнять, но когда ее старания не принесли результата — убежала, по видимому, чтобы позвать учителя. На шум, который мы развели, сбежались ученики из соседних купе, но нам Седриком было глубоко плевать на них. Мы так увлеклись дракой, что не заметили прихода преподавателя, который благодаря какому-то старшекурснику, все же смог отлепить нас друг от друга. Сколько ж было шума потом, сложно описать словами, но наказывать нас не стали в честь праздника — начало учебного года, как-никак, но предупредили, что еще одна такая выходка не пройдет бесследно. Покивав, аки китайские болванчики, мы пожали руки якобы в знак применения и разошлись, так как кто-то на заднем плане крикнул, что скоро прибываем, а ни я, ни Али еще готовы. На платформе нас встретили и, как полагает, всем правилам, транспортировали в старинный замок, который пропитан волшебством до самого своего основания и никакая реформа не сможет этого изменить. Я завороженно открыл рот, когда мы проплывали мимо массивных стен этой крепости, за что удостоился смешка Седрика, который по каким-то неведомым мне причинам оказался со мной и моей подругой в одной лодке. Фыркнув в ответ, я удостоил наглого слизеринца мимолетным, но весьма раздраженным взглядом, и отвернулся, игнорируя его весь оставшийся путь. В замке нас проводили в большой зал, где были уже расставлены на столах все явства, а вместо свечей весели огромные люстры. Ближе к местам, где трапезничал преподавательский состав школы, стоял небольшой стол, за которым с важным видом восседал эльф. Он держал в руках одну бумажку из большой стопки, которая стояла по правую руку, а перед этим существом мирно лежал белый пергамент и чернильница. Дождавшись, пока все рассядутся и директор школы — пожилая, тем не менее все еще сильная, Минерва Макгонагалл произнесёт свою приветственную речь, он начал говорить. Монотонно, нудно, тем не менее все жадно ловили каждое его слово. А ведь все дело в том, что он, на ходу анализируя тест, распределял всех новичков по факультетам и вот, наконец-то, очередь дошла до меня. — Вильям Дей! Хммм, посмотрим, что тут у нас. Интересно, но я знаю, где тебе будет самое место. Гриффиндор! — Пока он шептал что-то себе под нос и решал, куда же девать меня, я успел чуть ли помереть от страха дважды. Никогда еще так не переживал, не знаю уж, чем вызвана такая реакция, но ответ эльфа меня более чем порадовал. Встав, я гордо прошествовал к столу своего факультета и плюхнулся рядом с Алисией, которая сразу же заключила меня в свои стальные объятия. Вот и начинается школьная жизнь, Мерлин ее подери…