Что делать, если сокровища украли?

Все в Лондоне были встревожены недавним событием. Из фамильного особняка мистера Леопольда Сайенса украли драгоценности его покойной матушки Маргариты. Никто не знал, как это случилось. Но по городу активно поползли слухи, будто кто-то мстит его матери, которая в свое время набила оскомину многим из лондонского бомонда, а кто-то даже предположил, что совершили это уличные мальчишки, решившие быстро разбогатеть, ведь все украденные вещи оценивались в несколько тысяч фунтов. И вот, чтобы, наконец, покончить с неясностями и разобраться в истинном положении дел, сер Сайенс вызвал к себе начинающего частного детектива Чака Брокхельстра. Чак недоумевал, зачем именитому наследнику понадобились его скромные услуги, когда в Лондоне и без него найдётся множество сыщиков и детективов, чьи методики и опыт были гораздо более ценны. Да и Скотленд-Ярд со счетов сбрасывать было бы не разумно. Но после некоторого времени раздумий и сомнений, он всё же решил разобраться лично со всеми аспектами данного происшествия на месте. Детектив изрядно нервничал — это было его первое крупное дело и уникальный шанс показать себя в деле, который никак нельзя было упустить. К тому же, неожиданный клиент явно не бедствует, а значит, его помощь будет весьма щедро вознаграждена. Собрав все необходимые вещи и силы, Чак направился к дому заказчика. Он знал, что Сайенс баснословно богат, но такого великолепия он явно не ожидал. Особняк представлял собой огромное четырёхэтажное здание с мраморной облицовкой. Второй этаж, помпезно украшенный, имел исполинских размеров балкон, поддерживаемый мраморными колоннами. На его перилах позолоченными цепями подвешены красивые кашпо, в которых цвели фиалки, мимозы и петуньи. Вокруг дома был разбит сад с множеством позолоченных беседок, увитых плющом. На зелёных лужайках в каком-то замысловатом порядке расставлены гипсовые и мраморные статуи греческих богов, нимф и фавнов, держащих в руках кисти винограда. Имение, по всей территории было обнесено чугунным забором с вычурными узорами, что интриговали воображение. Выходя из кареты, детектив неспешно осмотрелся, и постепенно теряя ход привычных мыслей, глубоко вдохнул. «Отступать поздно» — подбодрил себя Чак и подал полсоверена вознице. Интересно было наблюдать за природой в столь прекрасное время года. Такая легкость воздуха и запахи жизни, наполняли голову, очаровывали. Все чувства вместе создавали уверенность того, что с этого дня всё изменится, но вот в какую сторону? Сейчас это было совсем не важно. Ворота, как, оказалось, были не заперты. К особняку вела дорожка, усыпанная звонко хрустящим гравием. Чак заметил, что дом, на первый взгляд, настолько великолепный давно обветшал. Мраморные плиты кое-где начали трескаться и крошиться, а то, что издалека было принято за позолоту, оказалось всего лишь ржавчиной. Некоторым статуям недоставало носа, а один фавн даже лишился рога. Брокхельстр подошёл к парадной и постучал в дверное кольцо в виде пасти льва. Через минуту ему открыл дверь уже не молодой дворецкий в слегка поношенном фраке. На его носу были очки с очень толстыми стёклами, а его седые волосы были аккуратно зачёсаны назад. — Что вам угодно? — осведомился он. — Моё имя Чак Брокхельстр. Я частный детектив. Меня вызвал к себе мистер Сайенс. — Следуйте за мной. — произнёс дворецкий и повёл его в дом. Чак заметил, что все лестницы и полы были застелены красными бархатными коврами, правда, довольно потрепанными, в нескольких местах виднелись проплешины. Слуга отвёл его в залу, усадил в дорогое кресло из тёмного бархата и попросил подождать, пока он сообщит о его визите. Оставшись один, Брокхельстр с интересом стал изучать обстановку помещения, в котором он оказался. Да, раньше в таких местах ему бывать не приходилось. Это была просторная светлая зала. На потолке, украшенном лепниной, красовалась хрустальная трёхъярусная люстра. Картины знаменитых художников в позолоченных рамах покрывали почти всю свободную поверхность стен. Цветы, стоявшие на тумбах в дорогих, расписанных вручную вазах, наполняли воздух прекрасным тонким ароматом. Но и здесь был виден отпечаток беспощадного времени: хрусталь, золото и серебро потемнели, пыль лежала толстым слоем, словно тут не убирались уже много лет. Неожиданно появился дворецкий и сообщил, что мистер Сайенс его ожидает. По дороге в кабинет Чак предпринял попытку расспросить дворецкого о жизни в особняке и домочадцах. Дворецкий представился Марком. Оказалось, что дом был построен ещё при матери Леопольда. Рано овдовевшая, она хотела найти себе нового мужа и на все деньги покойного супруга построила этот дом, в котором давала балы и званые ужины чуть ли не каждый вечер. Перед смертью она завещала этот дом своему сыну, в надежде, что он сохранит его в прежнем состоянии. К сожалению, сын не оправдал её надежд. Его не интересовала роскошь, и он не продал дом лишь в память о своей покойной матери. Кроме Хозяина и дворецкого в доме проживали кухарка Магда да экономка Анна. Этот прекрасный особняк, созданный когда-то для шикарных балов, на которых собирался весь высший свет Лондона, ныне пустовал. Богема редко посещала дом Леопольда. Наконец, они подошли к одной из многочисленных дверей второго этажа, за которой, по словам Марка, находился кабинет хозяина особняка. Дворецкий постучал и жестом предложил Чаку дальнейшие действия, а сам, немного помедлив, ушёл по своим делам. Стараясь унять неожиданную дрожь в руках, Брокхельстр сжал кулаки, сделал несколько глубоких, успокаивающих вдохов и постучал в дверь. Ответа не последовало. Немного подумав, он всё же решился и толкнул дубовую дверь.