***
Дверь дома со скрипом хлопнула, и Италия двинулся к ближайшей автобусной остановке. Он добрался до аэропорта, взял билеты домой на ближайшее время, гордо сел на нужное место и заявился в отчий дом часе в шестом утра. — Боже, как же хочется спать. И все из-за этого проклятого Испании. Ааааа. Даже злиться уже сил никаких нет. Этот придурок сведет меня в могилу. Южный Италия с трудом снял ботинки и плащ и вяло побрел в свою комнату. Он совсем не спал эту ночь и был без сил. Уже подходя к заветной теплой и мягкой кроватке, Романо споткнулся на пустом месте и упал, попутно решив помериться крепостью черепа с надежностью угла шкафа. К несчастью, победил второй, нанеся проигравшему смертельный удар. На крик умирающего кита прибежали Венециано и Людвиг. — Ве! Братик, что случилось? У тебя с макушки течет кровь! — Дай мне посмотреть. — Дойцу, Дойцу, он же не умрет правда?! — Италия, пожалуйста, перестань меня теребить. Он не умрет. Просто сильно ударился. Возможно легкое сотрясение, но ничего серьезного. Я принесу аптечку, чтобы голову перевязать, а ты сходи в кладовую, там новая упаковка влажных салфеток на полке слева. Приберешься здесь? — Хорошо, Дойцу!***
— Да перестанешь ты вертеться или нет?! А ну, смирно! — Да ты мне сейчас голову оторвешь! Тупая картофелина, у меня уже шея болит из-за тебя! — Это потому, что ты постоянно сопротивляешься! Хочешь и дальше истекать кровью? — Это потому, что ты — грубый амбал! Испания нико… Короче, это твоя вина! — А ты… — Дойцу, извини за Романо. Я сам его перевяжу. Тебе рано вставать, веее. Отдыхай. — А, хорошо. Еще раз, спокойной ночи. — Спокойной.***
— Ну вот, все готово. — Наконец-то, а я уж думал, что умру от потери крови. Бесит эта картофелина. — Брат. — Ну что е… — Ты снова поссорился с Антонио? — Хей, не делай такое лицо. Ты меня пугаешь. — Романо Варгас свет Римович, сколько это еще будет продолжаться? Почему ты постоянно с ним ругаешься? Почему ты не можешь просто мирно жить с ним? — Да пошел он к черту! И с чего это вдруг виноват я? — Брат, так нельзя! Семья — это самое главное в жизни! Ты не можешь просто так разрывать эти отношения раз за разом, а потом возвращаться как ни в чем ни бывало и продолжать делать то же самое! Ты хоть понимаешь, как себя чувствует Испания?! — Я здесь не при чем! Просто этот придурок — ходяче несчастье! И он мне не семья! — ЧТО ТЫ СКАЗАЛ?! — Он мне не семья! — Вот как… — Что опять случилось? Почему вы оба кричите?***
— А, он действительно заряжен?! Италия, стой! Опусти пистолет! — Я УБЬЮ ЕГО! Я УБЬЮ ЭТОГО УБЛЮДКА СОБСТВЕННЫМИ РУКАМИ! КАК ТЫ ПОСМЕЛ! ДОЙЦУ, ОТПУСТИ МЕНЯ! — Романо, он сейчас вырвется, беги! — Как он мог? Мой родной брат… Родной брат… брат… ААААААААААА — Беги! И он бежал. Бежал уже около получаса без остановки от младшего брата, что хотел его застрелить. Ноябрь, в восемь часов солнце только встает, но уже сейчас слепит глаза. Старший Варгас бежал так быстро, как только мог и не оглядывался, боясь встретиться взглядом с преследователем. Его младший брат в ярости — живое воплощение дона мафии. Надо скрыться скрыться с глаз в ближайшей подворотне, а уж там кого-то откопать — как искать иголку в стоге сена. Нет, не успеть — его шаги все ближе и ближе раздавались за спиной. Пошли выстрелы. Еще маленько… Еще чуть-чуть… У Романо открылось второе дыхание и он с еще большей силой ринулся за угол.***
— Черт, нигде нет. — Италия достал из кармана пижамных штанов телефон и стал набирать чей-то номер. — Алло? — Всех наших ко мне на ковер через час. — Всех? — Ты меня не расслышал? Giovane D'Onore, Picciotto, Uomini D'onore, Capo, Capo Bastone, Consigliere, Capofamiglia — всех! * — Будет сделано, Capo di Tutti Capi.*