Ганнибал и Уилл. Русская версия.

— Уилл, ёбаный компот, где тебя носит? — диким басом заорал Джек в трубку так неожиданно, что Ганнибал боязливо вздрогнул. — Бегом ко мне. Одна нога здесь, вторая — тоже здесь. Кроуфорд нервно бросил трубку на стол и извиняюще посмотрел на притихшего доктора.  — Простите, доктор, нервы, сами понимаете, работа такая. Этот Уилл все мозги запудрил, башка пробитая у него что ли? Ничего не помнит. Ганнибал понимающе покивал и вжался глубже в казённое кресло, прижимая к груди потрёпанный портфель. Кроуфорд громко отодвинул свой стул, вставая из-за стола и, подойдя к окнам, приоткрыл форточку. Свежий, весенний воздух мгновенно ворвался в мрачный кабинет начальника районного УВД города и немного разрядил обстановку. В дверь трижды постучали, и, дождавшись от Джека разрешения войти, в кабинет ввалился румяный и лохматый оперативник, со стопроцентно ментовской рожей и пахнущий настоящим мужчиной. Немного сигаретами, чуть-чуть пивком, и совсем слабенько вчерашним душем. Парень бросил быстрый взгляд на Лектера, испуганно застывшего в кресле, и показательно вытянулся по струнке.  — Товарищ подполковник. Старший уполномоченный Уилл Грэм по вашему приказанию прибыл…  — Харэ паясничать, балабол, — грубо перебил его Кроуфорд, устало плюхаясь в высокое кресло. — Уилл, познакомься, это доктор Лектер, психиатр из нашей районной поликлиники, и он был настолько любезен, что согласился приехать сюда сам. Я долго от тебя справку ждать буду? Совсем страх потерял?  — Работы по яйца, товарищ подполковник, — завилял Уилл, безуспешно стараясь показать вину на наглой физиономии, — три дня я работал в группе по Копчёному, а вчера мы ездили по наркопритонам. Совсем времени нет.  — Знаю я, куда вы ездили и по каким наркотикам, трепло трамвайное. Рейда по шлюхам вчера по планам не было, и откуда тогда взялось шесть блядей в допросной, которых вы утром по-тихому выводили через чёрный ход? Уилл пристыженно промолчал, невинно хлопая глазами и смотря прямо перед собой. Представление, конечно, было интересное, но Ганнибал решил напомнить о себе.  — Хм. Простите, — сказал Лектер, неуверенно вставая на ноги. — Давайте разберёмся по нашей проблеме, и я поеду домой. У меня кот некормленый с утра сидит.  — Вот видишь, дебила кусок, из-за тебя там кот голодает, а ему всё некогда, — снова загремел Джек, доставая папку из ящика стола. — Тоже мне, Шерлок Холмс тряпочный, весь в делах, времени у него нет. Детский сад какой-то. Короче так. Сейчас поедешь с доктором, да-да, именно сейчас, и именно с этим милым доктором, который был так добр, что отодвинул своего кота на второй план и приехал сюда, чтобы сохранить тебе должность, и без справки здесь не появляйся. Кивни, если понял, а если не понял, то вали домой и считай, что ты в отпуске за свой счёт. Уилл быстро покивал и с благодарностью посмотрел на Лектера. Ганнибал слегка закатил мудрые глазки, посылая намёк, что предпочитает благодарность в денежных купюрах. В полной тишине все обо всём договорились и, быстро попрощавшись, покинули кабинет кипящего начальника УВД.  — Спасибо, что приехали, доктор, — начал беседу Уилл, идя впереди Ганнибала по узким коридорам. — Годзилла меня просто затрахал с этой справкой.  — Годзилла?  — Ага, — усмехнулся оперативник, — мы его все здесь так зовём. Он уже сам забыл, что такое работа в поле. Я последний раз дома был три дня назад. Хорошо хоть здесь есть душевая, а то вы бы не смогли зайти в это здание. Одних отписок по делам - гора до потолка. Они выбрались на улицу, где Лектер поспешно застегнул своё старое пальтишко с каракулевым воротником. Уилл был одет стандартно, как и все менты в жизни и в сериалах. Кожаная куртка, тёмные джинсы, толстовка без воротника и хорошие кожаные ботинки. Волка ноги кормят.  — Вы на машине? — неуверенно спросил Уилл, осматривая потрёпанного доктора с ног до головы. — А то я вчера как у кафе припарковался, так ещё и не забрал тачку.  — На машине, — надменно кивнул Ганнибал. Они подошли к старой ржавой «пятёрке», и доктор со скрипом распахнул свою дверку. Уилл обошёл машину и попытался открыть пассажирскую дверь, но ручка даже не шевельнулась в его руках.  — Подождите, я открою, там ручка заедает, — поспешно сказал Лектер, садясь за руль, и, перегнувшись, открыл замок, запуская оперативника в машину. — Простите, Уилл, меня так и не посвятили в чём дело, и я не знаю, насколько долгий разговор нам предстоит. Понимаете, …  — Да, доктор, я помню, ваш кот голодает из-за меня, — поспешно кивнул Уилл, еле-еле втискиваясь в разболтанное кресло. — Ну, во-первых, предлагаю перейти на «ты». Я — Уилл Грэм.  — Ганнибал Лектер. Они добродушно пожали друг другу руки.  — Во-вторых, моё дело дрянь. При задержании я убил преступника и всадил ему аж девять пуль. Кто-то посчитал это излишне жестоким и превышающим мои полномочия. Я был направлен к нашему психологу, но у него недавно родился сын, и он уже вторую неделю в запое. Тогда Годзилла велел принести справку от участкового психиатра, но я был занят, и в итоге, вот, вы здесь. Лектер задумчиво нахмурился, покусывая губы и не зная, как поступить. Беседой в машине не отделаться. Ему пришла светлая мысль в голову, и он бросил на Уилла интригующий взгляд.  — Да, дело твоё, действительно, дрянь, и я не могу выписать такую справку от балды. Но если в течение часа я не вернусь домой, Миша устроит мне такой разбор полётов, что мало не покажется.  — Миша?  — Ага. Мой кот. Я могу предложить тебе поехать ко мне домой, где мы спокойно поговорим, и я выпишу тебе справку. Я живу один, так что не беспокойся, твоё присутствие никого не напряжёт. Это лучше, чем сейчас ехать в поликлинику, искать охрану и пробираться в мой кабинет. Ну, что скажешь?  — Это самая светлая мысль из всех, что я слышал за последние три дня. Ты просто космос. Давай только у магаза тормозни, мне сигарет прикупить надо. Ганнибал кивнул и повернул ключ в зажигании. С пятой попытки старушка из восьмидесятых с треском завелась, и они с визгом тронулись с места. Уилл выразительно помахал пачкой сигарет перед носом Лектера и, получив разрешение, открыл окно и закурил. Они тормознули у «Дикси», и Грэм быстро сбегал в магазин и вернулся с подозрительно звякающим пакетом. Заднюю дверку тоже переклинило, поэтому до дома доктора он ехал с покупками на коленях. Ганнибал поглядывал на полупрозрачный пакет и предвкушающе улыбался. Что ж, алкоголь тоже неплохая форма оплаты сверхурочных. Лектер загнал машину в какой-то тёмный двор и смог найти парковочное место у помойки. Выходя из машины, Уилл мысленно посоветовал психиатру из поликлиники там её и оставить. Он даже боялся сильно хлопнуть дверью, волнуясь, что проломит машину внутрь, но без мощного удара она вообще не закрывалась. Они подошли к серой панельной пятиэтажке, поздоровались с какой-то бабой Люсей, переступили через кучу собачьего дерьма, вошли в подъезд, где у батареи спал бомж, и поднялись на третий этаж к доктору в квартиру. Однокомнатная холостяцкая хата врача оказалась очень чистенькой и убранной. Дешёвенький, но очень красивый ремонт, старая, но ухоженная мебель, современная люстра в зале и неотразимо блестящая кухня. Уилл без стеснения попросил пройти в ванную и помыть ноги после двух суток в ботинках, и Лектер принёс ему полотенце и тапочки. Сам он бросился на кухню, где захлопал холодильником, запикал микроволновкой и начал кормить огромного рыжего кота, который орал как потерпевший, пока ему не навалили миску еды. Уилл зашёл на крохотную кухоньку, протиснулся в уголок между холодильником и стеной и, приземлившись на стул, начал доставать свои покупки из пакета. Водка, сигареты, банка селёдки в майонезе, шпроты, кусок грудинки и буханка ржаного.  — Тебе крупно повезло, Уилл, — суетился Лектер, мечась по кухне туда-сюда. — Я вчера делал драники, так что закусывать будем достойно. Устроим настоящий пир. Грэм вжался в табуретку, под которую попытался засунуть свои копыта, чтобы не мешать хозяину квартиры накрывать на стол. Ганнибала мотало из стороны в сторону по маленькой кухне, и он постоянно спотыкался об своего гостя. Через пятнадцать минут стол был накрыт, и Уилл довольно улыбнулся. Горячие драники со сметанкой, селёдочка с репчатым луком, солёные грибочки, грудинка, порезанный хлебушек, шпроты и домашние пирожки с капустой. Лектер смотался в комнату, откуда вернулся в спортивных штанах «АБИБАС», майке-алкоголичке и тапочках с кошачьими глазами. Уилл свернул голову бутылке водки и быстро разлил по первой.  — Блин, — расстроенно сказал Грэм, крутя стопку в руке, — я запивку забыл взять, а первые несколько стопок не полезут просто так.  — Компотик будешь? Сам закатывал. Есть яблочный и вишнёвый.  — Яблочный. Спасибо. Ганнибал опять скрылся в зале, вернулся с трёхлитровой банкой компота и, налив Уиллу полный стакан, они снова взялись за стопки. Первая стопка прошла на ура, и они сразу же налили по второй, после которой разрешалось и закусить. Несколько минут они в тишине забрасывали в рот всё подряд, и Уилл налил по третьей.  — Где здесь можно покурить? — спросил Уилл, опрокинув в себя стопку водки и грохая ей по столу.  — Пошли на балкон. Они выбрались на тесный захламлённый балкончик и встали на нём почти плечом к плечу. Ганнибал протиснулся в уголок, где стояли лыжи, а Уилл сел на мешок с картошкой.  — Ну, рассказывай, — делая глубокую затяжку сказал Лектер, облокачиваясь на ржавый велосипед, — я внимательно слушаю.  — Что рассказывать?  — Зачем парня в дуршлаг превратил. Девять пуль это немало, неудивительно, что тебя направили ко мне. Ты хотел остановить преступника или убить?  — Остановить.  — Вот теперь ты мне врёшь, — щурясь от дыма, усмехнулся Ганнибал, — какая по счёту пуля, по твоему мнению, могла бы его остановить? Он тоже был вооружён? Все твои пули попали в цель, или ты промазал хоть раз?  — Хуя ты меня нагрузил, я аж растерялся. А я уж подзабыл, зачем мы здесь собрались.  — Справка, Уилл. Я помню.  — Давай ещё выпьем, и я тебе всё расскажу. Через час уже хорошо датый Уилл, брызгая слюнями, доказывал свою правоту, а Ганнибал лишь загадочно улыбался, иногда вклинивая умные вопросы.  — Девять девушек, Ганнибал, девять! Он убил и съел девять молодых девушек. Я когда его увидел, чуть голыми руками не задушил. Я направляю на него пистолет, вижу его глаза и просто впадаю в транс. Знаешь почему? Знаешь?  — И почему?  — Невинность, испуг и мольбу о понимании. Вот что я увидел в его глазах. Наливай. Эта проблядь убила девять слабых женщин, терзала их и сожрала их внутренности, а увидев парня с пистолетом, начала изображать из себя жертву.  — Но почему девять пуль? Почему не остановился? А вдруг вы ошиблись? Вдруг это не он, а его подставил кто-нибудь другой? Он подозреваемый. Я понимаю твои чувства, таких уродов самому гасить хочется, но его вина ещё не доказана и это может сделать только суд.  — Блять, и ты туда же, — нервно подорвался Уилл. Видимо у него была привычка бегать кругами во время споров, но на кухоньке, где они сидели и упирались друг в друга коленками, для таких манёвров места не было, и он сел обратно. Уилл раздражённо стянул с себя толстовку, отбрасывая её на холодильник, упёрся локтем в стол и навис над Ганнибалом.  — Что ты предлагаешь? Я должен был стрельнуть ему в ногу? Дать шанс на оправдание или на суд? Я точно знал, что это он, я пять месяцев его ловил.  — Уилл, — мягко сказал Лектер, чутка отодвигаясь от агрессивного оперативника, — как человек, я тебя понимаю и даже поддерживаю. Ты мне нравишься, ты справедливый мент и хороший человек. Я даже выпишу сейчас тебе эту справку, потому что ты не должен терять работу, ты на своём месте. Но ты должен быть рассудительнее. В следующий раз ограничься одним, но точным выстрелом, и тогда проблем у тебя не возникнет. Грэм ехидно улыбнулся, схватил пьяного Ганнибала за плечи и радостно потряс.  — Я так рад, что ты меня понимаешь. Ты тоже отличный доктор. Дело не в справке, поверь мне, я могу говорить врачам и следакам то, что они хотят услышать. Я поделился с тобой своими настоящими мыслями и счастлив, что ты меня поддержал. Я прямо как будто сто лет тебя знаю. Пошли курить. Ещё через час они перешли к более глобальным вопросам. Лектер немного поплыл и начал жаловаться на свою зарплату врача, а Уилл на перегрузки на работе и отсутствие личной жизни.  — Вот скажи мне, Ганнибал, куда я могу пригласить женщину, если меня по трое суток дома не бывает? Я даже не помню, где у меня холодильник, и есть ли он вообще. А ты видел, какие женщины сейчас пошли? Им нахрен не нужен здоровый мужик с крепким членом. Нахуя? Пошла, купила себе вибратор и сиди не дёргайся, жди прынца на Бентли. Цветочки там разные, украшения, тачку с кожаным салоном и время. У меня вот нет времени на эти сраные походы по ресторанам. И что делать? Только шлюхи и спасают.  — У всех свои проблемы, — смущённо жаловался доктор, случайно вытирая руки о занавески, — а с моей зарплатой в восемнадцать тысяч рублей, я вообще ни на что не рассчитываю. У меня была жена, да ей не нравились мои…, ну неважно, ей много чего не нравилось, а главное, что её муж — тухлый докторишка из поликлиники, который мало зарабатывает. Хорошо, что мы не завели детей. Алименты опустили бы меня на дно жизни.  — Вот бабы шлюхи позорные.  — Согласен. Чем больше они напивались, тем откровеннее становились. Уилл так проникся к Ганнибалу, что начал сливать ему тайны следствия, а тот в ответ, рассказывал о маленьких махинациях бедных врачей, помогающих им не умереть с голоду. Они постоянно бегали курить на балкон, Лектер поправлял стол и добавлял закуски, а Уилл предложил вызвать проституток. Потом эта тема заглохла, и они снова вернулись к тому, что все бабы прошмандовки, готовые сосать за айфон и вкусный ужин.  — За ужин не хотят, — смеялся Лектер, накладывая Уиллу ещё драников, — я пробовал. Я люблю готовить, но некому.  — Можешь готовить мне, — улыбался Грэм, слизывая сметану с губ, — я только «за».  — Я бы с радостью. Правда.  — Правда?  — Ой, у меня ж рыба красная есть, — смущённо всколыхнулся Ганнибал, подскакивая и залезая носом в холодильник. — Сам готовил. Один пациент отблагодарил, и я засолил по маминому рецепту. Сейчас угощу, пальчики оближешь. Уилл поднялся и пропихнулся к раковине, чтобы помыть руки после жирных драников. Ганнибал всё ещё рылся на полках холодильника, когда Грэм повернулся и уставился на его торчащий зад. Синтетические штаны гладко облегали роскошную попку доктора, и Уилл поневоле засмотрелся. Сам не понимая что делает, он положил ладонь на задницу Ганнибала и жадно её потискал. Лектер застыл на месте, лишь слегка приподнял голову.  — Шикарная задница, — пробормотал Уилл, добавляя вторую руку и заворожённо оглаживая мягкую попку.  — Сам растил. Уилл усмехнулся, сделал всего лишь один шажок вперёд и упёрся бёдрами в предмет своего восхищения. Ганнибал медленно выпрямился, развернулся к нему лицом, захлопнул холодильник и облокотился на него спиной, смотря Уиллу прямо в глаза. Теперь они стояли друг напротив друга так близко, что их коленки соприкоснулись. Лёгкость общения, которая так сблизила их сегодня, исчезла, заменяя это чувство на что-то очень интимное, приторно сладкое и тягучее, как патока, делая воздух вокруг них густым и тяжёлым, практически против воли таща их к друг другу. Уилл сделал ещё маленький шажочек и положил руки доктору на талию, аккуратно зацепившись большими пальцами за резинку его штанов. Лектер убрал руки за спину, показывая этим, если хочешь, продолжай, я не буду против, и Уилл запустил ладони ему в трусы, нежно оглаживая упругую попку. Он почти застонал в голос от наслаждения, блуждая руками по заднице и бёдрам Ганнибала.  — Это не задница, а просто железные орехи какие-то. Я просто не могу от них оторваться. Ганнибал стоял неподвижно, не сводя глаз с Уилла, а тот, с сожалением выбравшись из его штанов, забрался руками под тонкую футболку. Уилл не спеша гладил широкую спину, и,набравшись смелости, стянул с доктора надоедливую майку и бросил её на пол. Теперь его ладони ласкали живот Ганнибала и, добравшись до груди, с нежностью сжали крупные соски.  — Не только обалденная задница, но и грудь. Ганнибал, твоя грудь больше, чем у моей бывшей. Я просто тащусь от твоего тела. Голова кругом идёт. Лектер медленно протянул руки вперёд, обхватывая Уилла за талию и притягивая его к себе так нежно, слово боялся спугнуть или обидеть. Аккуратно и очень осторожно, Ганнибал уцепился за края майки пьяного оперативника, потянул её вверх, и не встретив сопротивления, снял и тоже бросил её на пол. Алкоголь и внезапные прикосновения творили с их сознанием странные вещи, отпугивая моральные принципы, и накрывая их каким-то невидимым колпаком, отрезая от всего окружающего мира. На свете не осталось ничего; ни поликлиник, ни УВД с мрачным Годзилой, ни мыслей о том, что они ведут себя как гомики, а лишь двое полуобнажённых мужчин, попавших под эротическое притяжение друг друга. Уилл сделал ещё один микрошажочек, заглянул в расширенные глаза доктора, потянулся к нему губами и мягко поцеловал. Ганнибал ощутимо вздрогнул, приоткрывая рот и пуская внутрь настойчивый язычок оперативника, судорожно прижал Уилла к себе и жарко ответил на поцелуй. Близость оглушила их обоих. Лектер до боли стискивал в объятиях Уилла, запускал свои пальцы ему в растрёпанные волосы, кусал его губы и напирал до тех пор, пока они не переместились к раковине. Резкая боль от удара об край плиты вернула Уилла в сознание, и он внезапно открыл глаза, остановился, разорвал поцелуй и со всей силы оттолкнул от себя растерянного доктора.  — Блять, что происходит? — шумно дыша прохрипел Уилл, вытирая губы тыльной стороной ладони. — Ты чё творишь, доктор? Я не из этих. Я не какой-то там вонючий пидор. Ганнибал болезненно сжался от его крика и обнял себя руками, то ли пытаясь скрыть наготу, то ли утешить и спрятать себя от грубых слов. Его эрекция отчётливо и вызывающе выделялась на фоне спортивных штанов.  — Хуя ты мудачина, Ганнибал. Напоил меня в слюни, драниками своими накормил, жопу свою мне в руки подкладываешь и в дёсна полез долбиться? Я пас. Лектер вздрагивал от каждого слова, вжимаясь в холодильник, и увидев, что Уилл сжал кулаки, испуганно вцепился пальцами себе в предплечья.  — Не надо, не бей, — прошептал Ганнибал, опуская голову, — я ничего не делал. Ты сам меня поцеловал. Я никогда сам бы не стал. Пожалуйста, только не бей, просто уходи. Уилл ошарашено моргал, смотря на жалкого доктора из поликлиники. Это был довольно крупный мужчина, и ещё не известно чем бы закончилась их драка, но тот лишь стыдливо жался и просил уйти. Его чёлка упала на лицо, но Уилл увидел, как яркая слезинка покатилась из уголка глаз Лектера, пробежала по носу, и, повисев на его самом кончике, упала на пол. Его сердце дрогнуло. Он схватил полотенце со спинки стула, подошёл к Ганнибалу, и убирая волосы с лица, начал вытирать его слёзы. Подхватив его за подбородок, Уилл заставил мужчину поднять заплаканное лицо и заглянул в обиженные глазки.  — Я никогда, Уилл, — быстро зашептал доктор, — я знаю, где живу. Это моё личное горе. Я всё понимаю, но я не приставал и не соблазнял тебя. Я бы не посмел. Прости, если не так тебя понял. Прости, что я такой и не удержался. Иногда это бывает тяжело.  — Тоже мне Казанова, — усмехнулся Уилл, смотря на Лектера в дешёвых трениках. — Да, не соблазнял. Я сам. Прости за грубые слова. Ганнибал виновато поморгал и так счастливо улыбнулся, что Уилл не удержался и снова его поцеловал. Сам, и прекрасно понимая, что он делает. Вкус поцелуя смешался с солью от слёз, но от этого он не перестал быть сладким. Ганнибал позволил ему вести в поцелуе, подставлял шею под жадные губы и несмело потянулся к джинсам Уилла, расстёгивая тугую пуговицу и залезая рукой внутрь. Когда его рука коснулась возбуждённого члена оперативника, тот отчаянно простонал ему в ключицы и потянул в тёмную комнату. Они ещё долго целовались в темноте, обнимаясь и трогая друг друга руками. Уилл был жадный и ненасытный, а Ганнибал дрожал в его руках, периодически шепча его имя. Доктор вырвался из объятий и бросился раскладывать сложенный диван. Он не стал доставать из шкафа постельное бельё, а лишь набросил сверху пушистое покрывало и обернулся к Уиллу. Тот стоял полностью обнажённый на фоне задёрнутых штор, с похабно стоящим членом и тянул к нему руки. Лектер упал на колени, приниженно подполз к Уиллу по полу и благоговейно уткнулся носом ему в пах, затягивая его член себе в рот. Очень скоро последние остатки неловкости и смущения покинули их, оставляя лишь желание обладать и дарить наслаждение. Они перебрались на диван, где по очереди заваливали друг друга на спину, набрасываясь с поцелуями, и вылизывали податливое тело. Безумство охватило их одновременно и с одинаковой силой и страстью. Уилл нерешительно пытался ласкать непривычно сухую дырочку, а Ганнибал сбегал за смазкой и сам подготовил себя. Пока Лектер растягивал себя пальцами, Уилл грыз его соски и пытался ему помочь. Доктор был в потерянном блаженстве. Он извивался в крепких руках Уилла, постоянно просил поцеловать или дать пососать его член, он жадно пил каждую минуту их интимной близости, зная, что она будет единственной и неповторимой. Так было всегда. Все его случайные любовники утром покидали стареющего доктора с нетрадиционной ориентацией, и Уилл не будет исключением. Наконец он был готов. Ганнибал встал на четвереньки, и Уилл пристроился к нему сзади.  — Я не знаю как, — прошептал Уилл, смотря, как доктор наносит смазку на его член и себе на задницу, — я боюсь сделать тебе больно.  — Не бойся, Уилл. Главное потихоньку входи и всё. Я уже достаточно подготовлен для тебя. Давай же. Трахни меня скорее.  — Трахнуть — это я могу, — ответил Грэм, хватая доктора за бёдра и протискиваясь в его дрожащую задницу. — О, Господи, Ганнибал, как узко. Боже, не сжимайся так плотно, а то я сейчас кончу.  — Трахни. Трахни. Да. Выеби меня скорее, — постанывал Ганнибал, принимая Уилла целиком и резко подаваясь ему навстречу. — Давай. Я сегодня твоя шлюха.  — Моя шлюха, — прорычал Грэм, набирая обороты. — Моя. Моя податливая шлюшка. Господи. Господи, как хорошо.  — И мне. И мне хорошо. Только не останавливайся. Дальше началось сумасбродство пьяного секса. Уилл яростно долбился в упругую задницу, с силой рвал распростёртое и податливое тело на себя, рычал и кусал Ганнибала за лопатки, а тот лишь скулил и умолял не прекращать. Они оба были здорово пьяны, и поэтому трахались долго, бесконечно долго, вливая в этот секс грязные словечки и пошлые просьбы. Уилл шлёпал доктора по заднице, поддавшись на уговоры и лупил по покрасневшим ягодицам, пока не заболела рука.  — Я близко, Уилл, я уже сейчас.  — Я хочу почувствовать это. Уилл навалился на потную спину Ганнибала, захватывая в ладонь приподнявшиеся яички, и обхватив его член другой рукой, несколько раз провёл по нему в такт собственным толчкам. Лектер захрипел и забился в оргазме. Прижатый к его спине Уилл с жадностью поглощал чужое наслаждение. Его практически подбросило от судороги, прошедшей по телу доктора, он рукой почувствовал, как сперма толчками покидает дрожащее тело, как плотно сжалась вокруг него и без того удушливо тугая задница, и кончил следом за ним. Перепад давления шибанул его по ушам, и он едва не потерял сознание. Уилл упал на залитое спермой покрывало, прошептал что-то восхищённое и сразу же провалился в сон. Он не слышал, как Ганнибал поднялся и обтирал его полотенцем, как принёс одеяло и укутал своего случайного любовника, как обнимал и целовал его плечи, и как бережно лёг с ним рядом, примостив голову у него на плече. Утром Ганнибал проснулся один. Он быстро вскочил и выглянул в коридор, но вещей Уилла не было. Он сбежал. Сбежал, как сбегают все. Лектер вернулся на диван и уныло себя осмотрел. У него так стояло, что он бросился в ванну, где залез под холодный душ и успел бурно кончить, пока намыливал себя мочалкой-бантиком. Он всегда так поступал. Раньше, он старался подольше не смывать с себя следы таких ночей, но с годами он решил избавлять себя от тяжёлых воспоминаний как можно скорее. Ганнибал вылез в комнатку и грустно укутался грязным покрывалом. Подойдя к круглому зеркалу, он внимательно на себя посмотрел. Он так и не научился отгонять от себя горечь утреннего одиночества, мешающего ему наслаждаться вчерашними воспоминаниями.  — Глупый старый педераст, — с отчаянием прошептал он своему отражению. — Иди, займись делами, хватит мучать себя. Лектер быстро прибрался в доме, перемыл посуду, смазал гудящую задницу кремом и отправился на работу. Он ещё немного волновался, лелея дурацкую надежду увидеть Уилла, но это было скорее привычное волнение, чем реальная мечта. Ещё никто не вернулся к нему. На четвёртый день он почти успокоился. Ганнибал вёл свой вечерний приём пациентов, заполнял карточки и выписывал лекарства. Привычная работа помогла справиться с тоской. Он часто подходил к зеркалу, рассматривая своё лицо, и бормотал себе приказы перестать накручивать себя. В семь часов он оделся, погасил свет, прихватил истории болезней, вышел в полутёмный коридор и начал запирать кабинет. Обернувшись, он увидел Уилла, сидящего на жёсткой лавке на фоне облезлой стены. Тот быстро поднялся и подошёл настолько близко, насколько позволяли приличия. Ганнибал замер и испуганно заморгал, а Уилл насмешливо осмотрел его с ног до головы.  — Бля, Ганнибал, где ты откопал это пальто? В нём, наверное, ещё Ленин умирал. Ты закончил работу? Лектер молча кивнул и продолжал удивлённо таращиться.  — Пойдём, — кивнул головой Уилл, направляясь вперёд по коридору, — мне надо с тобой поговорить. Есть полчаса? Ну и отлично. Они пробрались к выходу, где Ганнибал зашёл в регистратуру, сдал истории и что-то подписал, и оказавшись на улице, Уилл подхватил безвольного доктора под локоть и подвёл к своей блестящей иномарке. Уилл сел за руль, а Лектер запуганно приземлился на пассажирское сиденье и прижал к себе свой убогий портфель. Машина мягко тронулась с места и влилась в общий поток. Грэм долго вилял по дороге, пока не заехал в какой-то тёмный двор, где заглушил машину и повернулся к доктору.  — Всё таки будешь бить? — печально спросил Лектер, тиская свою сумку.  — Посмотрим на твоё поведение, — улыбнулся Уилл, начиная вырывать из рук доктора портфель. — Дай сюда эту дрянь. Чего вцепился. Отобрав портфель, Грэм забросил его назад, отодвинул своё кресло и полностью повернулся к Ганнибалу. Тот молча смотрел на него и ждал.  — Мне надо с тобой обсудить несколько вопросов, — начал Уилл, наклоняясь назад и доставая оттуда огромный букет роз, завёрнутых в чёрную бумагу, скреплённую серыми бантиками. — Во-первых, это тебе.  — Мне? — ошалело переспросил Лектер, хватая и обнимая букет.  — Да, тебе. Это извинения, что хамил тебе в тот вечер, и что сбежал, не попрощавшись. Мне надо было подумать.  — Это было лишнее, Уилл, но спасибо. Мне ещё не дарили цветы. Я тронут. И не стоит извиняться, я всё понимаю. Ганнибал счастливо улыбнулся и зарылся носом в ароматные цветы. Он водил щекой по нежным бутонам и практически лёг головой на букет.  — Во-вторых, — продолжил Уилл, протягивая руку, — хм, Ганнибал, можно мне забрать цветы на секундочку?  — Забрать? Нет. Нет. Они же мои.  — Да я верну, чего ты? На минутку.  — Нет. Они теперь мои. Не дам.  — Да, ебать-колотить, я на минуту.  — Нет!  — Бля! — взвыл Уилл, падая на руль. — Святой Ёжик, помоги мне держать себя в руках. Было большой ошибкой дарить их тебе сразу. Отдай, они мне мешают.  — Нет, Уилл, говори так. Я уберу их в сторону. Грэм обречённо выдохнул и усмехнулся.  — Хорошо, держи в сторонке. Во-вторых, я бы вернулся к тебе ещё вчера, но весь сегодняшний день я думал, готов ли я к этим трудностям.  — К трудностям? — поспешно переспросил Ганнибал, отрывая взгляд от букета. — У тебя какие-то проблемы? С моей справкой? Ты поэтому приехал? Я могу помочь?  — Тихо. Тихо. Затараторил. Нет, со справкой всё нормально, хотя ты и подписывал её пьяный в тряпки. Но это никого не удивило, ваш почерк давно никого не пугает. Я не поэтому приехал. Я думал о тебе все эти дни и остервенело хотел к тебе приехать. Сегодня я понял, что я готов.  — К чему готов? — эхом переспросил Лектер, роняя букет на колени. — Скажи, к чему?  — К трудностям, — ласково ответил Уилл, наклоняясь и мягко целуя застывшего Ганнибала в губы. — К тому, что я буду встречаться с парнем. К тому, что не смогу обнять и поцеловать тебя на улице. К твоему толстому коту, который нассал мне в ботинки. Ко всему этому. Я запал на тебя до мурашек на заднице. И хотел тебя спросить, согласишься ли и ты на такое. Это Россия, детка, здесь можно за это и в бубен получить и работу потерять.  — Быть с тобой? — поражённо спросил Ганнибал. — То есть, ты хочешь быть со мной?  — Да, — прошептал Уилл, подползая ближе, — хочу. Ты просто сногсшибательный. Это был самый жаркий секс в моей жизни, самые вкусные драники, самая приятная беседа. Я открылся тебе быстрее, чем сам это понял. Я не просто тосковал по тебе эти дни, я с ума сходил от желания приехать и обнять тебя. Ты. Ты. Ты удивительный. Я. Я, наверное, влюбился в тебя. Мне так стыдно, что я тебе грубил. Я…  — Господи, Уилл, что ты, — запричитал Лектер, бросаясь на шею Уилла, — что ты. Забудь. Я так рад тебя видеть. Хорошо, хорошо, что приехал. Я согласен на всё, что ты мне предложишь, если мы будем вместе. Попробуем. Я буду готовить тебе самый вкусный борщ и холодец. Я буду любить тебя каждую ночь. Я так устал быть один. Я… Ганнибал затрясся от эмоций, и Уилл кинулся его утешать. Их губы встретились, и всё сомнения в принятых решениях, растворились в общем счастье. Поцелуи, объятия, ласковые слова, всё это сыпалось в их общий костёр разгорающейся любви. Уилл оторвал от себя доктора, поднял цветы с пола и завёл машину.  — Поехали к тебе, — забормотал Уилл, включая заднюю передачу и выезжая из двора, — а то мой член скоро ширинку вырвет из джинс.  — Поехали, — счастливо ответил Ганнибал, снова зарываясь лицом в помятый букет. — Я тебе котлеты по-киевски приготовлю.  — Рукодельница моя. Слушай. А правда, где ты откопал это пальто? Давай сходим, я тебе нормальное завтра куплю. А то ходишь как коммунист, да ещё и воротник каракулевый. Тебе ещё бородку, и можно на броневик.  — Честно? — рассмеялся Лектер. — Я его специально ношу. Понимаешь, я, конечно, немного приукрасил тебе в тот раз. Я живу бедно, но не до такой степени. Просто я работаю в больнице, где одиноких баб, как собак нерезаных. Они не давали мне прохода, одинокий мужичок с хатой и тачкой. Пускай это всё довольно убогое, но для них я просто суперприз. Я их так отгоняю от себя, нося человеческий костюм забитого придурка. Уилл тоже засмеялся в ответ и незаметно погладил Ганнибала по коленке.  — Меня тоже чуть не провёл. Я не сразу заметил, что за горячая штучка прячется под этим костюмом. Грэм дал по газам, и они полетели к своему счастью. Помолимся же все вместе Святому Ёжику, чтобы у них всё было хорошо.