Ганнибал и Уилл. Русская версия.

— Ганнибал, ты там долго ещё? — весело спросил Уилл, заходя в ванную комнату и смотря, как тот вертится перед зеркалом. — Я ещё не опаздываю, но скоро уже начну.  — Не моя вина, что мы проспали, — безучастно ответил Ганнибал, продолжая старательно зачёсывать вихор на голове, упрямо торчащий вверх. — Целые сутки ты с меня не слазил, не давая сдвинуть ноги, замучил до полусмерти и ещё удивляешься, что я едва поднялся с кровати.  — Я не вкурил, это что, претензии?  — Это крик души и тела.  — У нас медовый месяц, так что…  — Ты что, принимал какие-то таблетки?  — Какие ещё таблетки? — искренне обиделся оперативник, обнимая мужа со спины и начиная целовать его шею. — Я же не виноват, что ты такой сексуальный. Вот смотрю на тебя и снова хочу. Уилл прижался к нему сильнее, шаря руками по его груди и животу и, добравшись до ремня на брюках, начал его расстёгивать. Лектер вздрогнул, намереваясь вырваться, но опер толкнул его бёдрами, рванул молнию и, пробравшись под нижнее бельё, нежно схватил за член.  — Не смей, — испуганно прошептал Ганнибал, упираясь руками в раковину и стараясь вырваться от этого озабоченного ментяры. — Уилл, ну сколько можно? Я не хочу, это уже больно, а не приятно, прекрати срывать на мне свои психи.  — Не хочешь, любимый? Но почему? — зашипел Уилл, стаскивая с него брюки вместе с трусами и продолжая ласкать. — Нет никаких психов, я просто люблю тебя, и одно твоё присутствие рядом сносит мне крышу. Я твой муж, и я хочу тебя трахнуть. Разве ты не должен делать мне приятно?  — Я тоже твой муж, и разве не нужно учитывать и моё мнение?  — Ты такой очаровательный, — горячо зашептал Уилл, целуя и прикусывая его за шею. — Стоишь тут такой у зеркала, весь в белой рубашечке и галстучке, причёску свою интеллигентную наводишь, типа строгий доктор психохуических наук, но я-то знаю, кто ты на самом деле.  — Уилл…  — Ганнибал, смотри, вот и наш маленький дружок проснулся, — радостно сказал опер, старательно тиская его член. — Он не разделяет твоё мнение и очень рад меня видеть. Лектер снова попытался его отпихнуть, брыкаясь и толкаясь локтями, но Уилл опустился на колени и лизнул его крепкую задницу. Не обращая внимания на жалостливое бормотание мужа, он начал покрывать быстрыми поцелуями его бёдра, прикусывая и тут же зализывая следы зубов на нежной коже, и в конце концов, развернул его лицом к себе. Ну не лицом, конечно, а тем, что тут же уперлось ему в щёку. Ганнибал был уже полностью возбуждён, несмотря на своё игрушечное возмущение, и нервно дышал, вцепившись пальцами в раковину за своей спиной. Уилл уселся поудобнее и с голодным любопытством начал рассматривать его член, который нравился ему всё больше с каждым днём. Какие-то внутренние барьеры ещё мешали ему всецело наслаждаться своим мужем, но он учился жить со своими демонами. Уилл постоянно называл Ганнибала шлюхой, девочкой или женой, ломая и заглушая тот пугающий факт, что он женился на том, у кого тоже есть яйца.  — Он у тебя такой хорошенький, — промурлыкал оперативник, ласкаясь и потираясь носом о его член. — Мне начинает нравиться на него смотреть, трогать его и знать, что он стал таким твёрдым из-за меня. Да, мне вставляет мысль, что у тебя на меня всегда стоит.  — Что ты несёшь? — пробормотал Лектер, стараясь сохранить невозмутимость. — Нам некогда, мы опоздаем на работу, давай не будем делать этой сейчас, а отложим на вечер.  — Вечер тоже никто не отменял, — мерзко улыбнулся Уилл, доставая из кармана тюбик со смазкой и пихая её любимому в руку. — Можно мне порадовать свою девочку минетиком? Ты позволишь мне? Могу я тебе отсосать?  — Подлый сукин сын, — прошептал Ганнибал, вздрагивая и закрывая глаза. — Ты делаешь это специально, я ведь только что привёл себя в порядок, у меня с собой всего одна рубашка и одна пара брюк. Не надо, любимый, поехали на работу.  — Ладно, я тогда минутку тебя поласкаю, и поедем, куда скажешь. Остановишь меня, когда надоест. Уилл вцепился в его бёдра, фиксируя их на месте, снова, как тогда в машине, поборол в себе небольшое отвращение и мягко обхватил губами его член. С каким-то скрипящим звуком Ганнибал шумно выдохнул, невольно толкаясь вперёд, и обессилено облокотился на раковину. Уиллу нравились эти звуки, нравились вздрагивания и прерывистое дыхание, но он пришёл сюда не за этим. У него, конечно, была веская причина для того, чтобы едва выбравшись из кровати, где они провели всё воскресенье, затевать секс в ванной, но было кое-что ещё. Самое главное, отчего у него снесло башню от этого блядского доктора в первый же день. Он старательно сосал, причмокивая и захлёбываясь слюной и, подняв глаза, следил за лицом Ганнибала, который так и стоял с закрытыми глазами. Раньше, когда он проводил ночи со шлюхами из саун, ему никогда не нравилось, что делая минет, они смотрят ему в глаза, они выглядели смешно и глупо с членом во рту, но сам себя он почему-то сейчас считал очень эротичным. Он заглатывал глубже, постанывал, гладил ладонями любимые булочки своего мужа, желая, чтобы тот на него посмотрел и взглядом подтвердил эту мысль, но ничего не выходило. Ганнибал стоял неподвижно, как скала, и лишь подрагивающие губы выдавали его волнение. Уилл любил мужа, как любил его упрямство, и любил смотреть, как он ломается и сыплется в его руках. Он выпустил его член изо рта, вытер рукавом слюну с подбородка, встал на ноги и прижался к нему всем телом.  — Любимый мой, сладенький, хорошенький, — зашептал Уилл, запуская блудливые руки ему под рубашку и лаская его горячее тело. — Такой сексуальный и такой весь мой. Хочу тебя, Ганнибал, хочу прямо здесь и сейчас. Ты ведь не начнёшь меня опять отталкивать, когда я весь изнываю от желания?  — Нет, нет, конечно, — выдохнул Лектер, обнимая его в ответ. — Делай, что хочешь, я весь твой. Я так тебя люблю. Они потянулись друг к другу одновременно и жадно целовались до тех пор, пока не начали задыхаться. Уилл отвалился от мужа первым, громко вдыхая воздух, схватил его за руку и потащил к кожаной кушетке, стоящей в углу ванной комнаты. Ганнибал торопливо мельтешил за ним, стараясь не разорвать брюки, болтающиеся на лодыжках. Без всяких церемоний опер развернул его и толкнул в спину, заставляя согнуться пополам и упереться ладонями в кушетку.  — Прекрасно, очаровательно, потрясающе, — не унимался Уилл, отбирая него тюбик и выдавливая смазку на пальцы. — Когда ты одет в психиатра, мне нравится это ещё больше. Вот уж не думал, что полюблю ролевые игры, а самое интересное, что это и не игра вовсе. Ты и есть скучный доктор из поликлиники, прячущий свою натуру под белым халатом, и я не успокоюсь, пока не вытащу из тебя свою любимую и похотливую шлюху. Ну, где она спряталась? Ганнибал продолжал молчать, всё ещё пытаясь выразить своё неодобрение происходящему, но не удержался и приглушённо застонал, когда скользкие пальцы проскользнули в его задницу, сразу добираясь до простаты. Ногти царапнули кожаную обивку, колени подогнулись, и постепенно весь образ строгого доктора поехал в разные стороны. Уилл резко задрал его белую рубашку, поглаживая широкую спину и поясницу и продолжая готовить мужа к сексу, с дрожью наблюдая за этим преображением. Ганнибал вздрагивал, когда опер действовал резче и напористее, тихо постанывал, опустив голову, и в конце концов, начал толкаться ему навстречу.  — Вот она, вот моя девочка, — счастливо закричал Уилл, выдёргивая пальцы и расстёгивая джинсы. — Я до икоты в жопе соскучился по ней. Иди сюда, детка, щас я тобой займусь. Уилл торопливо напялил презерватив, щедро нанёс смазку везде, где она требовалась, и пристроился к заднице мужа. Ганнибал сильнее упёрся руками в кушетку и, подняв голову, обернулся и посмотрел ему в глаза.  — Давай, любимый, я готов, — прошептал Лектер, облизывая пересохшие губы. — Не заставляй меня ждать.  — Ни в коем случае, — усмехнулся опер, резко входя на всю длину, но тут же останавливаясь. — Что же мне делать дальше?  — Трахать меня, — проскулил Ганнибал.  — Кого тебя?  — Меня, твою шлюху, — вымученно выдавил из себя Ганнибал, одной рукой хватая мужа за задницу и сильнее прижимая его к себе. — Твою ненасытную шлюху, которой кроме твоего члена больше ничего не нужно.  — Вот так бы и сразу, — довольно улыбнулся Уилл, отстраняясь и начиная толкаться в свою любимого мужа. — А то заладил, на работу нам надо, некогда, давай до вечера потерпим... Ганнибал опять опустил голову, и Уилл остервенело принялся выколачивать из него нудного доктора Лектера и доставать свою ненаглядную девочку. Игра в шлюшку и её трахальщика не надоедала им, потому что и не была игрой вовсе. Они оба всегда были теми, кем являлись, оставаясь наедине.  — Ну же, Ганнибал, где ты, — рычал оперативник, трахая его сильнее и наваливаясь на спину. — Я почти тебя не слышу.  — Здесь, я здесь, — отвечал Лектер, начиная стонать и подмахивать бёдрами. — Ещё… Я почти… Я на грани… Уилл продолжал что-то спрашивать и выпытывать, двигаясь всё быстрее, Ганнибал ему что-то отвечал, хрюкая и всхлипывая, и они кое-как балансировали, стараясь не упасть на пол. От доктора Лектера ничего не осталось, он бесстыдно наслаждался тем, чем они занимались, и стоило Уиллу вцепиться в его плечо зубами и схватить за член, он кончил, шепча имя любимого. Сам секс-террорист ещё немного повозился за его спиной, но почти сразу последовал за ним. Они нелепо грохнулись на кушетку и замерли, шумно дыша и вздрагивая. Уилл слез со своего мужа, стянул презерватив, швырнув его в маленькое ведёрко, ополоснул свои причиндалы в раковине и ушёл в комнату, типа собираться на работу. Ганнибал притащился следом за ним, морщась и держась за поясницу и, подойдя к зеркалу, бросил в отражении хмурый взгляд на любимого, курившего в кресле у окна.  — Посмотри, что ты натворил, — строго сказал Лектер, начиная вертеться перед зеркалом. — Брюки перенесли твою страсть, а вот рубашку ты мне уделал. Слюнявый след от укуса на плече, пуговица куда-то исчезла, и подозрительные пятна на животе. Что делать? Я уже не успею доехать до дома и переодеться.  — Я бы очень за тебя волновался, если б мне не было насрать на твои проблемы, — лениво ответил Уилл, пуская колечки дыма. — Ты ж всё равно в халате ходишь, кто увидит твои пятна на рубашке?  — Я их вижу и этого достаточно, — расстроенно ответил Ганнибал, с ненавистью смотря на своё отражение. — Я так не могу, я не из тех, кто прикрывает пятно на скатерти салатницей, мне будет некомфортно весь день, да и рубашку уже будет потом не спасти. Всё присохнет и впитается.  — Перевози скорее вещи и избавь меня от своего нытья, — рассмеялся опер, вставая и обнимая мужа. — Да и было бы что спасать. Я уже говорил, в жопу все твои говняные шмотки, иди и купи себе новые. На твоём пальце теперь кольцо, ты занят, никто не станет тебе докучать.  — Что мне сказать, если спросят? — задумчиво спросил Лектер, обхватывая его лицо руками и пристально рассматривая. — Может правду? Что я вышел за самого красивого и сумасшедшего мужчину в мире?  — Если хочешь быть избитым, то да, — весело ответил Уилл, счастливо ёжась в его руках. — Но подумай сам. Сколько твоих коллег ходят с обручальными кольцами?  — Примерно половина.  — И что, ты подходил к ним, видел кольцо и начинал спрашивать паспорт? Так, а ну-ка докажи, что реально женат, а не ходишь тут и вводишь всех в заблуждение.  — Нет, — рассмеялся Ганнибал, представив такую картину. — Мне было как-то всё равно.  — Вот видишь, и им будет на это плевать, — хихикнул в ответ Уилл, отходя и усаживаясь на кровать. — Сценарий такой. Кто-то посплетничает, перекинутся новостью в курилке, может кто из баб, имеющих на тебя виды, расстроится, а через пару дней забудут. Если доебётся начальство, хуй знает, что у них в голове, скажешь, что было церковное венчание, поэтому печати в паспорте нет.  — Хорошо, но я всё равно волнуюсь, — пробормотал Лектер, снова начиная крутиться перед зеркалом. — Милый, я вспомнил, у меня же был с собой лёгкий пиджак, подай мне его, он в сумке. Опер притащил его вещи, порылся в них и вытащил оттуда серый пиджак из какой-то непонятной ткани. Ганнибал надел его, застёгивая на все пуговицы и с любопытством посмотрел на мужа.  — Ничего не видно, — довольно кивнул Уилл. — Только воротник на рубашке как-то странно торчит, и вот здесь маленькое пятнышко. Жаль, что она белая, зачем ты носишь такие маркие вещи?  — Любая дешёвая «не белая» рубашка, смотрится просто ужасно, — печально усмехнулся Ганнибал, начиная распихивать по карманам личные вещи. — Сколько я их перемерил: фисташковых, голубых, лососёвых…  — Лососёвых — это значит розовых?  — Можно и так сказать, но ничего не смог подобрать, — кивнул Лектер, выходя из комнаты и начиная спускаться по лестнице. — Я как-то написал статью для британского журнала по теме «влияние изоляции на личность», перевёл, и они её напечатали.  — Да ладно? — восхищённо вскрикнул Уилл, топая следом за ним, едва не наступая на пятки. — Она им зашла?  — Наверное, раз не просто напечатали, но и заплатили мне тысячу евро, — гордо сказал Ганнибал, обуваясь у порога. — Как только поступили деньги, я поехал в магазин, купил костюм и настоящую итальянскую рубашку. Она сидела просто идеально, нежно-розовая с каким-то серым оттенком, мне она так нравилась, в отличие от всех, что у меня были. У нас розовая — так розовая, голубая — так голубая, настолько голубая, что аж глаза режет. Они вышли из дома, поставив его на сигнализацию, сели в машину и выехали на дорогу.  — Почему была? — спросил Уилл, пристёгиваясь ремнём безопасности. — Ты затаскал её до дыр?  — Не успел, — нахмурился Лектер. — Однажды, когда я был на консультации в третьей больнице, один пациент бросился на меня и облил каким-то дешёвым соком. Рубашка была испорчена, даже химчистка не помогла, и пришлось её выбросить. Мои коллеги удивились, когда меня всего перекосило от этой ситуации.  — Купи себе хорошие тряпки, — сдерживая смех, сказал оперативник, представляя Ганнибала, убивающего пациента за испорченную рубашку. — Деньги на карте есть, не стоит их экономить, они и придуманы для того, чтобы их тратить. Лектер бросил на любимого быстрый взгляд и тонко улыбнулся.  — Мы договорились, я буду транжирить только свою зарплату на то, что захочу, — спокойно ответил Ганнибал, бросая взгляд на наручные часы и прибавляя скорости. — Так что, как получу, пойду и промотаю её со всем старанием, а пока я никуда не спешу. Вечером я привезу свои вещи, и таких проблем, как сегодня утром, больше не возникнет. Тебя довезти прямо до отдела или высадить пораньше?  — Остановись за пару домов, — сказал опер, осматриваясь по сторонам. — Мы почти приехали. Какие у тебя на сегодня планы?  — Ты знаешь, я ведь уже говорил. До четырёх у меня приём, в пять я встречаюсь в кафе с Алексом…  — Где? — тут же перебил его Уилл, нервно сжимая кулаки.  — Нет, любовь моя, я тебе не скажу, — рассмеялся Ганнибал, поворачивая и паркуясь на обочине. — Мы об этом тоже говорили, и ты пообещал не вмешиваться. Поверь мне, я знаю тебя лучше, чем ты сам себя, и хочу уберечь от очередной ошибки. Не злись, ты и так постарался на славу, терзал и мучил меня целые сутки, я едва могу сидеть, не то что уж побежать налево. Ты сделал это нарочно, чтобы я ни на секунду не забыл, что у меня есть муж, но я и так это помню, нечего было затрахивать меня до полусмерти. Опер недовольно поджал губы и обиженно отвернулся к окошку.  — Знаешь, твой укус тоже до сих пор приносит мне боль, — процедил Уилл, открывая дверцу и закуривая сигарету. — И ты тоже сделал это специально, чтобы я знал, что тебя невозможно заставить что-то сделать, если ты этого не хочешь. Что с нами стряслось? Почему мы доносим информацию с помощью насилия?  — Неужели ты снова становишься собой? — счастливо улыбнулся Ганнибал, аккуратно поглаживая любимого по ноге. — Забыть боль трудно, но ещё труднее запомнить хорошее. Счастье не оставляет шрамов. Тебя несёт, но я постараюсь не допустить того, что произошло в ночном клубе. Я закрою своё прошлое сам, а ты иди на работу и занимайся своими делами. Вечером я заеду к себе домой, заберу Мишу, необходимые вещи, заеду в магазин и приготовлю тебе вкусный ужин. Идёт? Пару секунд Уилл ещё упрямо попыхтел, хмуро глядя на прохожих, но в конце концов кивнул и обернулся к любимому. Да, Ганнибал не ошибся, он не без умысла трахал его весь вчерашний день и продолжил делать это утром. Как бы он его ни любил, что-то гадкое сейчас ликовало в нём, представляя, как у Ганнибала горит жопа от такой бурной страсти. Он хотел, чтобы сидя за столом со своим бывшим, его драгоценный муженёк не забывал, кому теперь принадлежит его задница. Укус на ступне тоже давал о себе знать, как предупреждение не перегибать палку. Уилл даже слегка прихрамывал, несмотря на тугую повязку, но в глубине души знал, что ему всё похуй.  — Договорились, — прошептал оперативник, выбрасывая окурок и вылезая из машины. — Я тоже работаю допоздна, увидимся дома. Лектер рванул с места, вливаясь в поток автомобилей, и Уилл тоскливо посмотрел ему вслед. Дождавшись, когда Ганнибал пропадёт из виду, он достал из кармана телефон, открыл специальную программу поиска и через минуту увидел красную точку на экране. Его психиатр двигался в сторону поликлиники, и, довольно кивнув, Уилл спрятал телефон в карман. Неужели Ганнибал реально подумал, что всё будет так просто? Кольцо на пальце произвело фурор в его отделе. Все обступили смущённого оперативника, поздравляя и пожимая руки, и кто-то даже собрался бежать за бухлом. Пообещав проставиться ближе к выходным, Уилл попытался втянуться в работу, но всё равно каждый час заглядывал в телефон и следил за Ганнибалом. Он знал, что намного ёбнутей и неуравновешенней своего мужа, знал, что тот любит его, был уверен в нём, но страх, что бывший всколыхнёт воспоминания в душе Лектера (ведь что-то удерживало их рядом долгих семь лет), пробирал до жути. Все выходные он пытался быть страстным, напористым, покладистым и даже послушным, от злости растеряв все свои мозги и не понимая, как должен себя вести, чтобы Ганнибал не решил от него свалить. Узнав, что Уилл проебал свою тачку, Миша, его непосредственный начальник, вывел его на улицу и подогнал чей-то мотоцикл. Заброшенных машин и прочего барахла на штраф-стоянках всегда много, есть то, что больше вообще никому не принадлежит, хозяин сдох, а наследники не появились, и Уилл часик гонял вокруг отдела, привыкая к непривычному транспорту. Купить новую машину с ходу у него не было денег, и он поднял нужных людей, прося помочь найти себе что-то годное. На это уйдёт время, так что мотоцикл тоже неплохо. Смерть Гарика ещё была в приоритете, хотя почти все уже поняли, что это висяк, след остыл, и раскрыть это дело поможет только случайность. Кто-то продолжал вести допросы, но рутинная работа отвлекала их от этого. Уилла вызвали на какое-то убийство, и до обеда он опрашивал соседей и выполнял указания следаков. Рабочий день был до восьми вечера, но Миша легко отпустил его пораньше, поверив в историю «знакомство с родителями невесты». Вообще, женитьба сослуживца — большая радость для каждого из них, это был сплочённый и крепкий коллектив, но большинство из оперов были одиноки. Не только Уилл имел проблемы с психикой. В полпятого наш ебанутый опер уехал из отдела и снова залез в программу слежки за автомобилем. Машина Ганнибала радостно неслась по мосту, со свистом покидая родной район.  — То же мне, умник, — рассмеялся Уилл, срываясь следом за ним. — Пытаешься съебаться как можно дальше? Очень оригинально. Он нашёл нужное кафе в начале шестого, когда его бывшая тачка перестала петлять по улицам и остановилась на месте. Оперативник припарковался почти рядом и сразу понял, где засел его муж со своим бывшим любовником. У него ещё был выбор. На нём был надет шлем, он мог просто дождаться Ганнибала, даже не выдавая своего присутствия, издалека увидеть злоебучего пидора Алекса, чтобы утолить разрывающее его любопытство, но это же был Уилл, и когда это он мог вовремя себя остановить. Он ещё немного поборолся с собой, как будто предчувствуя, что этот поход сломает ему жизнь, но спрыгнул с мотоцикла и ломанулся в кафе. Зайдя внутрь, он быстро осмотрелся и сразу увидел Ганнибала и его дружка. Его возлюбленный сидел к нему спиной, а вот Алекс был виден как на ладони. Он оказался крупнее Ганнибала, шире в плечах и наверняка выше, хотя они оба сидели за столом, и сразу было не понять. Красивый: тёмные волосы, слегка тронутые сединой на висках, гладко выбритое лицо, густые брови и ресницы, и почти чёрные глаза. Он чем-то напоминал цыгана, хотя имел стопроцентно славянские черты лица. Ничто не выдавало в нём пассивного гея, обычный мужик в дорогом костюме. Даже взгляд, устремлённый на собеседника, ничего не выражал. Обычная деловая встреча двух коллег или знакомых. Они пили чай и ели какой-то десерт. Алекс почувствовал пристальный взгляд оперативника, который пялился на него во все глаза, так и стоя у порога, и даже слегка нахмурился. Он показался Уиллу слишком милым, каким-то безобидным, как будто был полной его противоположностью, и, почувствовав укол ревности в области сердца, опер мысленно махнул рукой и подошёл к их столику. Мужчины подняли на него глаза, вопросительно рассматривая, и Ганнибал не смог скрыть шок во взгляде. В нём промелькнули холод и предупреждение, но назад пути уже не было.  — Добрый вечер, — вальяжно сказал Уилл, небрежно отдавая честь и доставая удостоверение из кармана. — Старший оперуполномоченный Уилл Грэм. Предъявите документы. Ганнибал с Алексом переглянулись, но и не подумали подчиняться. Алекс нахмурился ещё больше, а Лектер откинулся на спинку стула и доброжелательно улыбнулся оперативнику.  — В чём, собственно, дело, офицер? — тихо спросил Ганнибал, наливая себе ещё чая. — Мы что-то нарушили?  — Если хотите поиграть в вопросы и ответы, то я легко могу это устроить, — спокойно ответил Уилл. — В городе план «перехват», и при малейшем подозрении у меня есть полномочия доставить вас в отдел и задержать на сутки. Повторяю ещё раз, документы, или мне покажется, что вы оказываете сопротивление представителю власти. Лектер поджал губы, прекрасно зная своего мужа, достал из кармана пиджака паспорт и протянул его Уиллу. Немного помедлив, Алекс сделал то же самое. Заграбастав оба паспорта, опер сначала заглянул в документ своего любимого, сравнивая фото и неторопливо листая странички. Ему впервые попал в руки паспорт Ганнибала, но ничего интересного он там не нашёл.  — Держите, — сказал Уилл, швыряя на стол документ и открывая паспорт Алекса. — А вот здесь проверим тщательнее.  — Я выгляжу подозрительно? — приподнял брови Алекс.  — Хлебало закрой, у меня и так плохое настроение, — грубо бросил опер, тщательно изучая его адрес. — Будет лучше, если ты просто помолчишь.  — В смысле хлебало? — возмущённо пробормотал бедолага.  — Послушай, чепушило, не нарывайся, — прошипел Уилл, упираясь кулаками в стол и нависая над Алексом. — Кто-то грохнул моего коллегу, в городе все стоят на ушах, я просто выполняю свою работу, ориентируясь на сводки и проверяя тех, кто кажется мне слишком борзым и охуевшим. Я сейчас очень зол, могу сломать тебе пальцы на руках, и мне за это ничего не будет. Проверим?  — Алекс, успокойся, просто дай ему сделать свою работу, — поспешно вклинился Ганнибал, догадываясь, что его муж реально может это сделать. — Господин полицейский проверит документы и оставит нас в покое.  — Вы мудры не по годам, — усмехнулся Уилл, всё ещё сжимая в руках чужой паспорт и смотря прямо на Алекса. — Что вы здесь делаете?  — У нас деловая встреча.  — Вы проживаете по прописке?  — Да.  — А вы? — продолжил свой допрос Уилл, поворачиваясь с возлюбленному.  — Всё, как указано в паспорте, — ответил Ганнибал.  — Где вы работаете?  — В пятой поликлинике, я врач.  — А вы? — спросил опер, снова нависая над Алексом.  — Я тоже работаю в области медицины, у меня сеть аптек «Фарм плюс».  — Где ваш офис?  — На проспекте Мира. Уилл отпрянул назад и слегка сузил глаза.  — Оба прописаны, проживаете и работаете на другом конце города, — задумчиво сказал оперативник, неспешно почесывая бороду. — Но торчите тут и гоняете чаи.  — Не знал, что нам запрещено встречаться с друзьями там, где мы захотим, — быстро ответил Алекс.  — Так вы друзья? — усмехнулся Уилл. — А сказал, что деловая встреча.  — Вы просто к нам цепляетесь…  — Я ещё даже не начал, — нервно рассмеялся оперативник, снова заглядывая в паспорт Алекса. — Это моя работа, видеть странности и несостыковки, и два хера, сидящие в грязном кафе далеко от места их постоянного обитания — это немного странно. Наверное, вам всё-таки придётся проехать со мной, для подтверждения личности и рода занятий.  — Да вы чего? — обомлел Алекс, испуганно вытаращивая глаза и торопливо залезая в карман. — Вот моя визитка, здесь номера телефонов моих коллег и мой личный. Позвоните мне на работу или жене, у меня сегодня ещё две встречи, я не могу их пропустить. Добившись своего, Уилл улыбнулся, взял в руки визитку и засунул её себе в карман.  — Ладно, убедил, — кивнул опер, борясь с желанием продолжить хамить и наезжать, и отдавая ему паспорт. — Долго не сидите, валите по домам. Всего хорошего. Махнув ручкой, Уилл вышел на улицу, перебежал дорогу и уселся на свой мотоцикл. Быстро вытащив визитку из кармана, он сфотографировал её на телефон и засунул обратно. Он успел скурить три сигареты, прежде чем эта бесячая парочка наговорилась и вышла на улицу. Алекс его не заметил и, пожав руку Ганнибалу, сел в свой джип и укатил в закат, а вот мистер похотливый доктор не был так глуп. Лектер перешёл дорогу, подошёл к мужу и, сложив руки на груди, неприветливо улыбнулся.  — Ганнибал, — сахарно сказал Уилл, невинно хлопая глазами. — Как это я случайно на вас нарвался, ума не приложу…  — Визитку, — так сурово прошипел Лектер, что у него дёрнулась верхняя губа. — Быстро вернул её мне, если не хочешь до конца жизни проходить на костылях.  — Не надо так злиться, — хихикнул оперативник, доставая визитку и отдавая её любимому. — Я просто пошутил.  — Смешно, я потом посмеюсь, когда выйду из ступора от твоего поступка, — поморщился Ганнибал, делая шаг назад. — Ты хоть понимаешь, что только что вытер ноги о наше доверие?  — Я сделал то, что считал нужным, — начиная раздражаться, ответил Уилл.  — Слова произносятся не просто так, — покачал головой Ганнибал, отворачиваясь от мужа и досадливо глядя куда-то вдаль. — Они имеют значение, как клятвы, обещания и поступки. С Алексом мы давно расстались, решив остаться на связи, но никогда не нарушать покой друг друга, и он держал слово, пока я не позвал его сам. Ты же врёшь на каждом шагу, следил за мной и пришёл туда, куда пообещал не приходить. Если ты считаешь, что давать обещание и тут же его нарушать — это смешно, и ты просто пошутил, то я так не думаю.  — Снова я плохой, а он хороший? — выпалил опер, злобно сверкнув глазами. — Теперь ты начал нас сравнивать? Сидишь внаглую в кафе со своим бывшим, флиртуешь и что-то там мутишь, а я должен спокойно торчать дома, завернувшись в пушистый плед с нашими именами, и пить чай с плюшками?  — Ты дал слово. Ты что, намеренно раскачиваешь наш хрупкий союз?  — Как взял, так и забрал обратно, — вскипел Уилл, заводя мотоцикл и напяливая шлем. — На этот раз ты взбесил меня серьёзно, мне надо успокоиться. Пиздуй за своим барахлом и вонючим котом, приезжай домой, там и поговорим. Надеюсь, ты не задержишься после свидания с бывшим, а то мало ли что, вдруг вы захотите поворошить приятные воспоминания.  — Не переходи на личные оскорбления, дорогой, — приподнял брови Ганнибал. — А то я тоже начинаю сердиться. Уилл медленно поднял руку, показав ему средний палец, с визгом сорвался с места и мгновенно превратился в точку, оставляя за собой клубы дыма. Ганнибал сел в свою машину и поехал в свой бывший дом. Там было тихо, уютно и безопасно, и впервые за полгода он делал то, чего не хотел. То, что Уилл сорвался, было и так понятно, его несло, как неуправляемый поезд под откос, и Лектер просто не знал, что с этим поделать. Усевшись на свой старенький диванчик, он погрузился в воспоминания и грелся в них, стараясь не думать о том, что сейчас происходит. Своим послушанием он делал любимому подарок, но тот воспринимал его как оружие, направляя в другую сторону. Получив всё, что Ганнибал мог ему дать, Уиллу всё равно казалось, что ему что-то недодали. Он лез в прошлое, ломал настоящее, подвергал опасности будущее, не в состоянии поверить в то, что ему действительно отдали всё. Ганнибал собрал вещи, забрал кота, посадив его в переноску, сложил в сумку продукты, оставшиеся в морозилке, и с тяжёлым сердцем поехал к своему мужу. Миша орал благим матом на заднем сидении, не понимая, куда его потащили, и Лектер разговаривал с ним всю дорогу, стараясь утешить. Он переиграл свои планы на ужин, решив приготовить что-то из того, что уже было куплено, и около девяти вечера добрался в свой новый дом. Заезжая во двор, он с удивлением услышал музыку, грохочущую из открытого окна кухни, и плюнув на вещи и кота, заглушил машину и ломанулся внутрь. Едкий сигаретный запах обрушился на него с порога, послышались чьи-то голоса, доносящиеся с кухни, и по всему дому разносился убийственный аромат жареных пельменей. Пройдя на кухню прямо в обуви, Ганнибал замер на месте, рассматривая открывшуюся картину. Уилл и Алекс сидели за столом пьяные в тряпки и курили, стряхивая пепел в какое-то блюдечко. Хоть окно и было приоткрыто, дымина всё равно застилал всё вокруг. На плите что-то варилось, брызгая в разные стороны, на столешнице валялись раскрошенный хлеб и грязная разделочная доска с недорезанной колбасой, но сами голубки ничего этого не замечали. Уилл сидел в одних штанах и что-то втирал Алексу, который болтался на стуле рядом с ним, цепляясь за край стола, чтобы не упасть. Одна пустая бутылка из-под водки валялась на полу, а вторая стояла в центре стола, рядом с открытым шампанским, кока-колой и срачем из еды. Пельмени, залитые майонезом, селёдка в масле, банка солёных огурцов, даже клубника — и всё это соседствовало с блюдцем, битком набитым окурками. Ганнибал прошёл мимо них и выключил музыку, чем наконец-то привлёк к себе внимание. Уилл поднял на него пропитые глаза, радостно улыбаясь, и вскочил на ноги, бросаясь вперёд.  — Смотри, любимый, у нас гости, — закричал оперативник, повиснув у него на плече. — Так здорово, что мы тоже можем кого-то звать к себе. Давай, садись с нами, Алекс как раз рассказывает какую-то интересную историю. Продолжение следует…