Dirty Diana

      В VIP-помещении было накурено. Дышалось трудно, а в особенности тем, кто вообще не переносил запах табака, хотелось открыть окно и хорошенько проветрить помещение. Миён всё время морщилась, но потом пришлось всё же натянуть ничего не значащую улыбку и пройти следом за Даяной.       Две девушки в коротких платьях вызвали небывалый ажиотаж. Их ждала компания из шести мужчин разных возрастов, самому молодому из которых было за тридцать. Все они были корейцами, но только двоих выдавало то, что по рангу они выше остальных. Наркобароны. Такие стереотипные, будто вылезли из типичных клише-фильмов про преступный мир. Они смотрели с превосходством на остальных, не принимали никаких «хён» — только «сонбэ». Даже на Даяну, которая была алмазом для клиентов, они смотрели с превосходством. Женщина же.       От Миён и Даяны требовалось подливание напитков из дорогих бутылок, умение скромно улыбаться и, в случае чего, если обратятся, не ударить в грязь лицом и сказать что-то коротко, метко. Институт блядских девиц под руководством Чон Хосока какой-то.       Встреча проходила, как никогда, мирно; звучали шутки, казалось, это была встреча двух старых друзей, которые притащили лишних людей чисто из-за массовки. Но Даяна пару раз уловила подведёнными глазами кобуру пистолета, которая была видна из-под пиджака наркобарона Пака, когда он нагибался. Если он достанет пистолет, ситуация примет очень плохой оборот, и тогда либо Даяне, либо Миён придётся надавить на заветную кнопочку прямо под столом.       — Поговаривают, что люди из Итэвона ради дозы готовы чуть ли не президента обокрасть, — говорил наркобарон Ким, на коленях которого сидела Миён. Сейчас девушка выступала в качестве красивого дополнения; молчала, будто кукла, улыбалась. Просто была. — Не хотите ли вы, господин Пак, дать путь своим людям там?       Даяне казалось, что на мгновение она перестала что-либо чувствовать, что-либо видеть. Минута — и голова зажата между коленей, а сама девушка дышала через нос, пытаясь вернуть себе самообладание. Но мир кружился вокруг, лицо Миён плыло перед глазами, а ЧиХо поняла, что таблетки и алкоголь — не самое лучшее сочетание.       Или это были не таблетки?..       — Ох, девочка, ты уже совсем плоха, — её резко рванули за запястье, и Даяна заскулила от боли — она резанула по запястью вверх и дошла до локтя. — Ну, что ж, одна готова. Как вторая?       Миён вырывалась. Сегодня буквально всех танцовщиц мучили мигрени, поэтому они все выпили таблетки от головной боли. Но почему они были такие маленькие? Такие белые? Такие горькие и быстродействующие? Почему таблетки нашлись не в кабинете Хосока, который всегда хранил медикаменты у себя, а в гримёрке на самом видном месте?       Ведь до того, как Даяна выступила впервые за этот день, таблеток не было.       Миён поняла свою ошибку. Нельзя никогда оставлять дверь гримёрной нараспашку. Но кто, чёрт побери, кто подсунул наркотики прямо в гримёрку танцовщиц и положил их прямо на видное место? Кто так самовольно нарушил правила клуба?       — Ну что, шлюхи, вы когда-нибудь ублажали троих сразу? — язык облизнул ушную раковину Даяны, а дыхание опалило её кожу на шее. Остатки разума пытались кричать, но чьи-то руки уже сжимали грудь, приподнимали и без того короткое платье.       Миён испустила истошный визг — когда её платье просто-напросто порвали, ей дали пощёчину, приговаривая, чтобы такая сука, как она, помалкивала. Девушка была без бюстгальтера; руки одного мужчины обхватили её нагую грудь, принимаясь грубо ласкать. Слёзы потекли по её щекам, смазывая макияж, слабые руки пытались отпихнуть насильников, но их сразу же убирали, прижимали к белому дивану.       Даяне повезло чуть больше. Наверно, потому, что она приняла таблетки не два раза, как все, а один. Поэтому её руки с силой выбивали свободу, но первый штрих уже был сделан: платье скомкалось где-то в районе талии, обнажая и бёдра, и грудь. Девушка из последних сил потянулась к столу, чтобы нащупать маленькую красную кнопочку, но наркобарон Пак перехватил её ладонь, прижимая к своей промежности. Там уже чувствовался бугор, который мужчина хотел уже освободить и вставить в сладкий ротик недоступной стриптизёрши.       Мерзко и отвратительно. В клубе есть правила, но редкие люди им следовали; всем буквально похуй, ведь они считали стриптизёрш чуть ли не живыми секс-куклами, которые будут рады дополнительному заработку. Не все были этому рады, поэтому во всех комнатах были специальные кнопочки, через которые Хосок и охранники получали сигнал о том, что в той или иной комнате срочно нужна помощь.       Со стороны Миён уже были слышны определённые звуки, и Даяна, стараясь сбросить надоедливые руки с себя, взглянула туда. Казалось, что хрупкую девушку с трёх сторон окружили три хищных зверя, дорвавшиеся до молодого тела самки. Обхватив волосы Миён у самых корней, один из мужчин делал поступательные движения в её рот. Булькающие звуки доносились из горла стриптизёрши, она хотела увернуться от его органа, но девушку били по щекам, плевали прямо в её лицо, а затем снова заставляли заглатывать. Один из мужчин, которые окружали Даяну, заставил её облизнуть два пальца и резко перевернул на живот, приподнимая её таз.       Даяна боролась, как могла в своём состоянии, хоть запястья держали крепко, а полусухие пальцы уже отгибали её нижнее бельё. Девушке было противно; рванётся — её ударят, заставят сосать, а ещё хуже — трахнут без подготовки, так, чтобы всё тело пронзала раз за разом боль, заставляющая вопли срываться с губ цвета вина. Но она должна вырваться. Вырваться хотя бы ради Миён, которая, видимо, уже смирилась со своей участью и гулко плакала. Но даже рыдания не останавливали насильников.       Из последних сил, когда пальцы уже продолжительное время касались клитора, стимулируя его настолько грубо, что хотелось выть не от блаженства, а от боли, Даяна всё же вырвалась из рук и, неудачно упав на пол, дотянулась до заветной кнопки, слыша писк. Реакция у приспешников наркобарона была достаточно быстрой: Даяне отвесили мощную пощёчину, после которой её голова откинулась, ударяясь о стол. В глазах вновь всё поплыло, голова начала болеть, но её перевернули на спину, резко раздвигая её ноги и пытаясь грубо поцеловать в скривившиеся от боли губы. Ширинка наркобарона Пака уже была расстёгнута, он тёрся пахом прямо о промежность Даяны, сжимал её грудь. А когда низкий гортанный рык вырвался из его горла, дверь распахнулась.       В проёме, злой, готовый драться, был Хосок. Наркобарон Ким не обратил на него внимания, в ту секунду получая мощнейший оргазм и заставляя Миён проглотить семя, оказавшееся в её рту. Хон сразу же набросился на него, отправляя наркобарона со спущенными штанами в нокаут, а Нам Джун уже разбирался с насильниками Даяны. Присоединилась ещё пара охранников, а Даяна, подхватив Миён, выскочила из помещения, успокаивая сестру по несчастью.       Хосок молчал, пока была драка; молчал, когда шестерых мужчин выводили из клуба. Бросил только: «Я заблокирую ваши VIP-карты» и перевёл взгляд на девушек. Они стояли; Миён дрожала, плача и размазывая слюну по подбородку, Даяна выглядела чуть лучше, ведь уже поправила платье, чуть придерживая молнию — сорвали. Хо потёр переносицу, а потом снял пиджак, чтобы накинуть его на плечи ЧиХо.       — У меня платье не порвано, так что отдай его Миён, — Даяна накинула на плечи девушки тяжёлый пиджак мужчины, запахивая его на обнажённой груди. Миён вцепилась в локоть подруги, слепо доверяя ей. Ругать девушек за найденные в гримёрке вещества сейчас не имело смысла — они всё равно ничего не поймут, слишком слабы. Поэтому Чон сказал девушкам подойти потом в его кабинет.       Пройти по залу было сейчас для Миён равносильно самоубийству. Она шарахалась от всех, и только молчаливая Даяна вела её сквозь толпу. Каждый считал своим долгом посмотреть на них, таких растрёпанных и помятых, но девушки проходили мимо, вскоре оказавшись в гримёрной. Пока Миён умывалась и пила воду, ЧиХо узнала время и переоделась в уличную одежду. Смена скоро закончится. Ми вышла из туалета, скинула пиджак и переоделась в футболку, кардиган и штаны. Обычный городской стиль. А ведь по девушке и не скажешь, что она работала стриптизёршей.       — Пошли, нам надо к Хосоку, — ЧиХо встала со стула и направилась к выходу. — Ты идёшь? — Миён кивнула и последовала за девушкой. С одним мужчиной она бы справилась, а вот с троими — нет. Миён чувствовала себя слабой, а ведь ещё надо держаться для разговора с Чон Хосоком. Дверь кабинета оказалась перед ними слишком быстро, и Даяна, не постучавшись, нажала на ручку двери.       Хосок сидел и курил, мутным взором окидывая вошедших. Девочки ни в чём не виноваты, ведь следов острой зависимости от наркотиков не было в их образе совсем. На лицах в данный момент был сейчас только испуг и непонимание. Бросив сигарету в пепельницу, Хо встал со своего рабочего места, принял свой пиджак обратно и начал говорить:       — Девочки… не поймите меня неправильно, но я не очень хочу видеть наркотики ни у вас, ни у остальных. Как придёте на следующую смену, потрясите новеньких, может, они этим грязным делом помышляют, чтобы опорочить мой клуб. А сейчас идите по домам и хорошенько выспитесь.       Как бы иронично ни звучало, каждая из девушек, которая находится в этом клубе, помышляла грязным делом: показывала обнажённые тела на публику, невесть чем занималась в комнатах и VIP-помещениях. Для своих родных они одни, здесь же раскрывались совсем другие их стороны. Зачастую их демоны выходили наружу, отдавались бешеному ритму танца и не угасали до самого конца смены. Только потом наваливалась госпожа Усталость, заботливая Боль появлялась во всём теле сразу, не щадя, а его величество Сонливость позволяла ненадолго прикрыть глаза, лишь чудом не заснув в гримёрке.       Мина поджидала девушек рядом с кабинетом Хосока, взволнованно смотря в стену. Как только они вышли, Мина подпрыгнула к ним и крепко обняла обеих, говоря, как она испугалась за их состояние и за них самих. Даяна немного неловко погладила её по голове, раз за разом повторяя, что всё нормально и они справятся с этой напастью. Сопереживание явно было сильной стороной Мины, в этом она явно была искренней. Такая смущающаяся девушка, танцующая медленно, не очень раскованно, но сейчас наполняющая нежными чувствами.       — Я провожу вас до выхода, — в коридоре, который вёл к чёрному ходу, было прохладно, и Мина немного ёжилась в боди и короткой юбчонке. Вскоре, закрыв за обеими стриптизёршами дверь, она пошла обратно — надо работать.       Миён и ЧиХо пришлось вызвать такси через квартал от заведения. Ближе лучше было не подбираться, хоть у таксиста уже сложилось не очень позитивное мнение о двух девушках, которые сели в его машину. Они, разделив оплату на двоих, всё же закрыли дверцы автомобиля, который довёз сначала Миён до дома. Даяна немного удобнее устроилась на кресле, вслушиваясь в мурлыканье радио, и поняла, что если бы не Хон и остальные, всё бы явно окончилось плачевно. Хон спас её уже однажды. И это определило его как человека, который знал, кем на самом деле являлась Шин ЧиХо.       Тогда на клуб был натравлен рейд полиции. Девушки не знали, зачем и почему, но всем пришлось чуть ли не в шеренгу выстроиться. Даяна в тот момент была у барной стойки, не особо хотела идти куда-то, а как увидела глазами с тяжёлым макияжем smoky eyes своего отца, то быстро перемахнула через стойку прямо к Хону, который шокированно уставился на неё.       «Даяна, что ты делаешь? — Хон был настолько озадачен, что чуть не выронил стакан из рук. Но ему удалось вернуть самообладание и даже предельно спокойное выражение лица. — Выйди оттуда».       «Хон, прошу, без лишних слов, просто спрячь меня, — смотря во все глаза на испуганную девушку, которая сжалась в комок под стойкой, Хон чуть передвинулся и прижался ногами к Даяне, продолжая заниматься своими делами. Но руки дрожали. — Там мой отец».       Именно тогда Хон узнал, что Грязную Даяну по-настоящему звали Шин ЧиХо, а капитан Шин МинХо, который время от времени смотрел на самого бармена, слегка щурясь, это её отец. Оставив стриптизёрш буквально на растерзание своим коллегам, он направился к Хону, который расслабленно улыбнулся, показывая, что всё хорошо. Но подозрения всё равно у капитана были.       «Всё у тебя здесь хорошо, юнец? — Даяна зажала рот ладонью, чтобы её отец не услышал ничего. Он ведь как чёртова собака, полицейская ищейка — везде бывал, всё слышал, всё видел. — Надеюсь, вы тут наркотой не торгуете?»       «Проблемы нам не нужны, так что мы не продаём вещества, — бармен поставил стакан на стойку и чуть наклонился к капитану. Даяна задержала дыхание. — Знаете… клуб тут есть один неподалёку, вот там точно недавно заметили наркоманов. Так что советую туда обратиться, хорошо?»       «Благодарю».       Даяна выползла из-под стойки только тогда, когда наряд полиции покинул стены клуба. Хосок не стал предлагать деньги, а просто принёс все нужные лицензии и бумаги. Девушки сетовали на Даяну, которая вела себя невозмутимо, но глубоко внутри была в ужасе. Если бы отец узнал, всё пошло бы крахом. Чёрт. А ведь она уже второй раз чудом не проебалась.       — Приехали, — таксист остановил машину рядом с подъездом девушки.       — Благодарю, — Даяна чуть поклонилась, вручила деньги без сдачи и, выйдя из салона, пошла к себе домой.       Сеул только-только просыпался, занималась утренняя заря. В глубине квартиры спал отец, недавно вернувшийся со своей смены. ЧиХо посмотрела на дисплей мобильного телефона. Когда-то давно мама сказала ей, что её дочь может звонить в любое время дня и ночи, в любой точке мира, и она поднимет трубку, выслушает, подбодрит. Шин, избавившись от верхней одежды и обуви, заперлась у себя в комнате, чувствуя, как закружилась голова от волнения — вдруг не ответит? А вдруг отец проснётся и узнает, что ЧиХо звонила его бывшей супруге?       Но девушка, буквально упав под дверью своей комнаты и притянув колени к себе, набрала материнский номер. Длинные гудки заставляли её дрожать, а когда в трубке раздалось полусонное «Да?», ЧиХо начала плакать.       — Мама, поговори со мной, пожалуйста.