ЗАРАЗА

POV Елена Деймон молчит. Он молчит второй день. Ровно столько он не выходит из гостевой комнаты. А я в нее не вхожу. Не потому что боюсь его потревожить. Потому что просто боюсь. Если бы я не знала его так хорошо, то могла бы радоваться, что он наконец-то оставил меня в покое. Вздрагиваю от скрипа створки открытого окна и с облегчением выдыхаю, поняв, что это всего лишь сквозняк. Ладони моментально становятся потными и я провожу ими вверх от колен по джинсам. Я знаю Деймона слишком хорошо и слишком долго, чтобы быть уверенной: такое его поведение ничего хорошего или доброго не предвещает. Он не делает это для меня. Но хуже то, что он даже не делает это для себя. Он вообще никогда ничего ни для кого не делает. Когда он не изводит меня, мои мысли в порядке, и я в состоянии рассуждать спокойно. Он болен. Болен, возможно, гораздо сильнее, чем я. Или, во всяком случае, последствия этой болезни намного сильнее, потому что меня хотя бы лечили. Мама и я… мы учились и, наверное, почти научились жить с этим. Но из-за меня у мамы не было сил и времени на то, чтобы постараться вылечить и его. Я могла навредить себе. Мне говорили, что я могла навредить себе. Деймон мог навредить и вредил только кому-то другому. Мама решила спасать меня. До скрипа сжимаю зубы, заставляя себя не выбрасывать в мусорку колечко огурца, которое получилось толще, чем остальные, усиленно объясняя себе, что этот факт ничего не меняет. Это неважно. Это неважно. Это, действительно, совершенно неважно. Сейчас важно только то, что несколько дней назад сказал мне Деймон. Тор где-то в городе. И он определенно зол на меня. Но, я думала, что, если Деймон спасал меня все это время, то он следил за мной все это время. А, что, если нет? Что, если он следил не за мной, а за ним, оказываясь рядом только тогда, когда ко мне подбирался тот, кто пытался убить меня? И та авария. Она была какой-то слишком неестественной. Слишком странной. Но еще более странно то, что меня так отчаянно пытался убить тот, чьими делами я интересовалась в Университете. Конечно, я мечтала его поймать. Все мечтали. Мечтала однажды встретиться с ним в зале суда и доказать его вину. Вместо этого я встретилась с Деймоном. Как выясняется, с единственным человеком, кто в силах достать того, кого достать невозможно. Сумасшедшим, нервным, морально неуравновешенным психопатом, который всегда добивается того, чего хочет. Он не просто на вид адекватнее и социальнее меня. Он социальнее Стефана, моей подруги Кэр, и вообще большинства из тех, кого мне довелось знать за мою пока еще не очень долгую жизнь. Деймон Сальватор и его мнимая нормальность - величайший обман человечества. Обман, в который все верят. *** - Что ты делаешь? - Деймон насмешливо смотрит на Сару и она замирает, неуверенно держа в руках плотную черную футболку, которую только что сняла. - Я… - она нерешительно облизывает пухлые губы, - ты не… разве тебе не это нужно? - Секс с той, которая меня не хочет? - Деймон недовольно фыркает, - вот, спасибо! Оденься, - он подходит к ней в упор, вырывает из рук футболку, встряхивает ее и опускает Саре на плечи, стараясь прикрыть их, - и не льсти себе больше так сильно. Он отходит от нее, берет с высокого деревянного комода пачку сигарет и прикуривает, глубоко затягиваясь. Сара стоит не шевелясь, и во все глаза смотрит на его широкую мощную спину под тонкой тканью, явно очень дорогой, темно-синей рубашки. Наконец, она, словно, приходит в себя, снимает с плеч футболку, спешно натягивает ее и, недоверчиво глядя на Деймона подходит на шаг. - Тебе, что, нужна домработница на выходные? - У меня есть домработница, - он даже не поворачивается к ней, а глубокий низкий голос остается спокойным и ровным. - Тогда зачем я здесь? - она подходит еще на шаг, и он, наконец, оборачивается к ней, меряя уставшим насмешливым взглядом. - Ты - деньги. Новая валюта, вместо долларов, которых не оказалось у твоего мудака-парня. - Я в курсе! - Сара сжимает зубы, злобно глядя на него, - ты привез ему наркоту, а вместо денег забрал меня! - Как интересно. Деймон тушит сигарету в очень красивой хрустальной пепельнице, подходит к бару, наливает себе в стакан виски и делает несколько больших глотков. Сара испытывающее смотрит на него, прожигая злым, ненавистным взглядом, и он с трудом старается не улыбнуться от ее нелепой, какой-то канареечной злости. В доме полутемно и очень тихо. Через панорамное окно у него за спиной виден огромный, подсвеченный холодным светом бассейн и, плавающий в нем надувной матрас в форме лежащего на спине крокодила. Идеальный дом идеального мужчины с обложки идеального глянцевого журнала. Модель Calvin Klein не может менять наркоту на чужих девушек. И Сара вздрагивает от этой мысли. Это совершенно неправильно. Это как угодно, но неправильно. Так не может быть, так не должно быть, и так не бывает. Все это - просто какая-то дикая ошибка, в которой он, как и она сейчас должен попробовать разобраться. - Во-первых, - Деймон наливает виски во второй стакан и протягивает его Саре, - не привез. А продал, - она вздрагивает, глядя на него во все глаза, - во-вторых, не вместо денег. Деньги мне, к сожалению, это придурок не предлагал. В-третих, не забрал, а милостиво согласился взять. - Хватит, Деймон… - на секунду ей начинает казаться, что ее окунули в чан с ледяной водой, - ты сам предложил ему дозу в обмен на то, что я проведу выходные в твоем доме. И дал час времени думать. Он чуть с ума не сошел за этот час! Он..! - она замахивается, чтобы удалить его, но Деймон перехватывает ее руку перед своим лицом, сильно сдавив кисть, и Сара вскрикивает от неожиданности и боли. - Он мог просто отказаться, - цедит Деймон сквозь зубы, - просто отказаться от моего предложения. И все. Но он не сделал этого. Потому что он чертов нарк. И я ненавижу таких как он. Он променял дозу на то, что ты проведешь выходные в моем доме. Итак. Сейчас вечер пятницы. Это мой дом. До вечера воскресенья постарайся не потеряться, чтобы вовремя отсюда уйти, - он злобно сверкает глазами и, наконец, отпускает ее, - удачи! POV Елена Слышу, как Деймон спускается по лестнице, как заходит на кухню, как останавливается в дверях у меня за спиной. Я не могу находиться спиной к двери. Я это ненавижу. Я не могу не видеть эту чертову дверь. Это рождает панику. Лишает возможности думать. Но сейчас я почему-то осознано села к ней спиной, перетащив тяжелый барный стул на другую половину стола. Я хотела бояться и паниковать. Я хотела найти то, с чем я могла бы заставить себя справляться, хотя бы просто для того, чтобы в теле и голове проснулась эта необъяснимая, знакомая с детства энергия, которая всегда становилась причиной неадекватного поведения, но, при этом, и заставляла думать. На втором курсе колледжа я выучила наизусть конституцию США. Дословно. Позже я поступила так и со всеми законами. Я помню их. До их пор. Уверена, что это даже примерно не норма. - Сара Сальватор… - тихо подаю голос, но Деймон даже не думает реагировать, и после недолгой паузы, я продолжаю, - она очень похожа на меня. Мой голос отдается то ли от стен, то ли от пугающей пустоты в моей собственной голове, и я жмурюсь, с троекратным повторениям слыша эти проклятые слова. Мои собственные. Сара похожа на меня. - Была. Вздрагиваю от его ответа, не заметив, в какой момент он оказался так близко ко мне. Сжимаясь, инстинктивно готовясь к тому, что Деймон сейчас обнимет меня и крепко прижмет к себе, но этого не происходит. Он проходит мимо, берет с полки стакан и наливает в него воду из проточного фильтра. Я удивлена, что он взял стакан, а не чашку, потому что отлично знает, как сильно меня бесит, если воду пьют не из стакана, который, по всем известным правилам, предназначен именно для воды. - Что? - хмурюсь, глядя на него, почему-то совершенно не ожидая услышать ответ. - Сара была похожа на тебя, - Деймон делает несколько больших глотков, - ее больше нет, забыла? - Деймон… - выпрямляю спину, потому что резко становится нечем дышать, - не смей говорить так, она… - Труп, - он смотрит очень серьезно и жестко, - неодушевленный предмет. Овощ. Оболочка с кучей аппаратов жизнеобеспечения. И, сколько ни старайся, это никогда не изменится! И мне не стыдно, Елена! И, уж точно, мне совершенно не жаль! Она никогда не значила для меня даже миллионной части того, кем для меня была ты! - Деймон, прекрати! - начинаю плакать, изо всех сил стараясь взять себя в руки. - И ты это знала! - Не надо! - И до сих пор знаешь! - Деймон!!! - Я тебя любил! - Деймон! - И люблю до сих пор!!! - он сгребает меня в охапку и прижимает к себе, - всю жизнь люблю! - Деймон, не надо… - кажется, мне не хватает воздуха. - Но ты хотела, чтобы я умер! - Нет… - Ты хотела, чтобы я умер! - Нет!!! - Ты хотела, чтобы я умер, Елена!!!!! - его синие глаза, словно, два факела светятся в полумраке кухни, - ты всегда этого хотела. Потому что я все портил. Я ломал твой мир. И твое представление о том, что правильно, а что неправильно. Я заставлял тебя чувствовать то, что чувствовать ты не могла. Или думала, что не могла. Пока я существовал в твоей жизни, ты считала себя гребной преступницей, которая посмела влюбиться в своего брата. - Деймон, не надо. - Но ты влюбилась! И любила! И любишь! И ничего не можешь с этим сделать! Только мы не родные, Елена! Никогда не были и никогда не будем! Ты хотела, чтобы меня не было! И я исчез! А ты все-равно была недовольна! - он больно хватает меня за плечи и встряхивает, заставляя поднять голову и посмотреть ему в глаза, - чего ты хочешь, Елена?! Может, хватит обвинять меня в том, что ты сама не в состоянии справиться с собой, и жить по тобой же придуманным нормам?! - Деймон, я… - Хочешь, я уйду?! - он сверкает глазами, - скажи мне, и я уйду! - Деймон… - Скажи мне уйти! - Деймон! - Скажи мне уйти! - Не уходи!!!!!! - по моим щекам градом катятся слезы, - пожалуйста, никогда больше от меня не уходи!!! *** - Пришла, - Деймон спрыгивает с навеса конюшни и плотоядно смотрит на Елену, - иди сюда! Он больно хватает ее за руку, а она вскрикивает, морщась, и пытаясь вывернуться от него. Все совершенно не так. Не так, как должно быть по всем известным миру законам. Она сейчас должна быть на своем Выпускном. Танцевать, напиваться, обнимаясь с подругами, мечтать о том, ка они уедут в колледж и, как на первых каникулах вернутся обратно. Вместо этого она сказала маме, что до утра будет в школе, подругам, что у нее разболелась голова, и она поедет домой, а сама пришла сюда, на их старую конюшню, всех лошадей из которых давно уже переселили в новую и модную постройку, а это, наводящее ужас, место так и стоит пустое. Всегда. Но только не сегодня. - Пришла. Пришла сказать, чтобы ты больше не появлялся в моей жизни, Деймон! - она с силой бьет его по плечу и яркие, знакомые с детства ярко-голубые глаза привычно темнеют. - Так, значит? - на идеальном лице появляется кривая улыбка, - ты сбежала со всего чертового бала, приперлась сюда ко мне ночью, для того, чтобы сказать, чтобы я свалил? - Именно. - Это вранье! Он прижимает ее к себе, пытаясь поцеловать, а она из последних сил сопротивляется стихии, справиться с которой у нее ни разу еще так и не получилось. Его губы теплые и мягкие, и она невольно вскрикивает, чувствуя его прикосновения, и с силой бьет маленькими кулачками по его плечам и груди. Когда он уехал в колледж все было не так. Все было иначе. Все стало иначе, и именно таким должно было оставаться. Еще тогда, на его выпускном, они решили, что все закончилось, но теперь он почему-то снова позволил себе вернуться в ее жизнь. - Деймон! - она продолжает бессмысленные попытки вырваться от него, - Деймон, пожалуйста! Не надо! Я не хочу!! - Серьезно?! - он нагло усмехается, плотоядно глядя на нее, - серьезно, не хочешь меня?! - Нет! - Вранье! Не хотела бы - не пришла! - Деймон, хватит!!! - Елену начинает трясти, и он, наконец, ее отпускает, - ты прав, - она с трудом выравнивает дыхание, изо всех сил стараясь взять себя в руки, - ты прав, мои слова - это одно сплошное вранье. Но они должны стать правдой, - она облизывает пересохшие губы, а он хмурится глядя на нее, - пока правда в том, что говоришь ты. Я хочу тебя. Я не могу тебе сопротивляться. И никогда не могла. И никогда не смогу. Но это неправильно. Для всего мира мы брат и сестра. А в моей жизни и без этого обстоятельства очень много ненормальностей. - Сейчас… - тихо отзывается Деймон, и его голос хрипнет, - сейчас ты как-то на удивление вменяема. - Это не так, - она отрицательно трясет головой, стараясь не смотреть на него, - это должно кончиться, Деймон. Я должна уехать. Поступить в колледж. И хотя бы постараться жить нормальной жизнью нормального человека. Нормального, понимаешь? И, если для кого-то, чья мать обманом не доставала документы об адекватности своего ребенка, роман со сводным братом - это еще приемлемо, то для меня точно нет. Я не могу с этим справиться, Деймон. Еще и с этом, правда, не могу, это слишком. Я так долго стараюсь победить одно сумасшествие, что второе - точно не для меня. Ты прав, я пришла сюда не за тем, чтобы это сказать. Я пришла к тебе, - она затихает на секунду, а его глаза опасно вспыхивают, - но, пожалуйста, пообещай, что после этого ты уедешь. Уедешь и я больше не услышу о твоем существовании, - по ее лицу начинают катиться слезы, - я не хочу больше ни видеть, ни слышать тебя. Не хочу знать, что ты существуешь на свете. Этого не должно быть. Это неправильно. Я хочу, чтобы тебя не было, - она начинает тяжелее дышать, и с ужасом ловит его пустой, совершенно отсутствующий взгляд, - хочу… чтобы… тебя… не было. Не было. Не было. Я хочу, чтобы ты умер. Я так хотела, чтобы ты умер!!! - она начинает плакать навзрыд, и он, резко рванувшись к ней, обнимает ее за плечи и прижимает к себе, - пообещай мне, что ты уйдешь! Пообещай мне, что я забуду о тебе! Пообещай! - Обещаю… - его голос хрипит так, что Елена не узнает его, - если сегодня ты будешь со мной, я обещаю. - Буду… - она пытается поцеловать его, но он ее останавливает. - Я сделаю все, что ты попросишь, Елена. Утром я уеду, и ты больше никогда меня не увидишь. Ты забудешь обо мне, и о том, что я когда-то существовал в твоей жизни. А, если увидишь кого-то похожего, то не думай, что у вас может быть что-то общее. Ты забудешь обо мне, Елена. Ты навсегда обо мне забудешь.