Амарантайнские будни

      – Предательница!       Сорису случалось называть меня и похуже с тех пор, как я стала женой Андерса. Правда, при Страже эльф обычно старался помалкивать, делая вид, что не замечает ни его, ни меня. Но в этот тихий летний вечер мой благоверный, к великому сожалению, отсутствовал в Амарантайне, и Сорис, не увидев Андерса среди встречающих, отпустил колкое словцо в мой адрес, не успев даже слезть с дорожной повозки.       Я, впрочем, и ухом не повела в ответ на брошенное вскользь слово. Среди эпитетов, которыми меня награждал приемный кузен в ходе каждой встречи, были и «осквернительница чистоты расы», и «извращенка», и «шемленская подстилка» – на последнюю я реагировала особенно остро и однажды даже дала Сорису по зубам. Так что «предательница» – это почти ласково...       И все же Цирион был возмущен поведением племянника.       – Сорис! – ледяным тоном произнес отчим, так взглянув на рыжего эльфа, что тот покраснел и опустил голову с видом нашкодившего щенка.       «Нет, нашкодившие щенки выглядят мило, а не мерзко. Уж я-то знаю!» – решила я про себя, машинально погладив по голове стоявшего рядом Удара.       Мабари, так некстати почуявший, что я слегка раздражена, уставился на Сориса исподлобья и предупреждающе зарычал.       – Даже псу понятно, что ты ведешь себя, как идиот, Сорис! – припечатала Шианни, снимая с повозки свой багаж и одаривая приветливой улыбкой меня и составившую мне компанию Сигрун.       Денеримское семейство в полном составе прибыло в Амарантайн в гости, как обычно, накануне Дня лета, чтобы отметить праздник вместе с нами. Обычно Цирион, Шианни и Сорис с супругой останавливались в Башне Бдения, но на сей раз Каллиан и Алистера угораздило задержаться в рейде на Глубинные тропы в компании с большинством Серых Стражей. И Цирион, который счел нетактичным навязываться на постой к сенешалю Вэрелу, решил принять мое предложение пожить у нас с Андерсом. К счастью, Табриса сопровождала лишь Шианни, поскольку Сорис, несмотря на тихие увещевания Валоры, объявил, что отбывает в местную гостиницу, чтобы не общаться с «предательницами». Тем самым распрекрасный кузен Каллиан осчастливил всех, кроме, пожалуй, собственной жены и трактирщика, чьи владения и сервис эльф принялся критиковать с первых же минут своего появления там...       Дом в Амарантайне, который Андерс (при помощи Каллиан) приобрел для нас, был небольшим. Он состоял лишь из сеней, общей комнаты, которая служила одновременно кухней, столовой и гостиной, и двух примыкающих к ней крохотных спален. И все же я любила его. Мне нравился запах бревенчатых стен, в который вплетался аромат сушеных трав, пучками развешенных на балках. Нравилось, как поутру косые лучи солнца, протиснувшись в маленькое окошко, ложились на дощатый пол – на образовавшемся светлом прямоугольнике так любила нежиться Леди Воздаяние. Мне нравилось, что дом стоял поодаль от оживленных улиц столицы эрлинга, и потому здесь всегда царили тишина и покой. Дом был уютным и по-настоящему теплым...       Шианни и Цирион полностью разделили мое мнение. Едва эльфы переступили порог и поздоровались с вышедшей им навстречу Делайлой Хоу, которая во время моего короткого отсутствия присматривала за спящей Рейвен, как они разразились восторженными восклицаниями.       – Как же у вас хорошо! – повторяла кузина Каллиан, осматривая комнаты. – Не то, что у нас в Денериме... Ринна, а травы ты собирала? И эти одеяла – тоже шила сама?       – Отчасти, – я рассмеялась, чувствуя себя совершенно счастливой, и указала на скромно потупившуюся Делайлу. – Вот моя наставница! Все, что я знаю о ведении домашнего хозяйства, – ее великая заслуга.       – Неправда! – запротестовала Делайла, обращаясь к Шианни. – У Ринны талант! Это она специально так говорит, любит меня смущать...       – Ну, не у Андерса же я этому научилась, – возразила я, подмигивая Цириону.       – Вот уж не знаю, – отмахнулась сестра Натаниэля. – Ладно, Ринна мне пора, Томас и Альберт заждались. А Рейвен спит, как котенок, даже не ворочалась.       Цирион при этих словах так и замер на середине движения, забыв даже опустить на скамью свой вещмешок. Предыдущий визит эльфов состоялся еще до рождения Рейвен, и я с некоторым беспокойством ждала, как примут мою дочь ее «чистокровные» родственники.       «Сорис вряд ли будет счастлив».       При виде улыбающегося лица Шианни и сияющих глаз моего отчима у меня отлегло от сердца.       – Ринна..? – Цирион не договорил, от волнения у него сел голос, и Шианни пришла на помощь дядюшке.       – Так где же наша малышка? – решительно уперев кулаки в бока, спросила она.       Вместо ответа я осторожно, чтобы не заскрипела, отворила дверь в нашу с Андерсом спальню, где теперь помимо сколоченной из досок кровати примостилась колыбелька. Шианни на цыпочках подошла к люльке, заглянула и тут же прижала к губам пальцы, не сумев сдержать вздох умиления. В ее больших зеленых глазах заблестели слезы.       – Дядя Цирион, – шепотом позвала она и поманила эльфа рукой, – иди сюда! Создатель, да она – вылитая Калли!       На самом деле, все, даже Каллиан, утверждали, что Рейвен – моя точная копия, за исключением глаз. Но мне было приятно, что Шианни сказала именно так – «вылитая Калли». Потому что это еще раз подчеркивало мое сходство с сестрой.       – Только с круглыми ушами, – добавила я, согласно кивнув.       – Можно мне... – Шианни уже протянула руки к Рейвен, но остановилась, вопросительно глянув на меня.       Я только улыбнулась. Эльфийка наклонилась к колыбельке и осторожно взяла мою дочь на руки – причем мое дитя, способное встревожиться от чиха мухи на чердаке, даже не шевельнулось. Шианни медленно подошла к Цириону, не отводя взора от разрумянившегося личика Рейвен.       – Красавица, – выдохнула она.       Эльф ничего не ответил. Он так же безотрывно, как и племянница, смотрел на кроху, а по его запавшей сухой щеке медленно ползла одинокая слеза. У меня тоже в этот момент сдавило горло. Мне казалось, я понимаю, о чем думает мой отчим: его родная дочь каждый день играет в салки со смертью, в жилах Каллиан течет отравленная скверной кровь, и ей вряд ли суждено испытать радость материнства… Но Цирион, которому в принципе не были свойственны такие чувства, как зависть, в очередной раз доказал несправедливость опрометчивых суждений.       – Ты заслужила это счастье, девочка, – сказал он, подняв на меня глаза. – Я… мы все рады за вас с Андерсом. Твоя дочь удивительна.       – Несмотря на круглые уши? – пошутила я сквозь слезы, которые все-таки полились из глаз.       – Не уши определяют нашу суть, – Цирион, взглядом испросив моего разрешения, забрал Рейвен у Шианни. – Да и что – «уши»? Ее уши совершенны.       – Сорис так не думает.       – Сорис – болван! – вставила Шианни чуть резче и громче, и Рейвен тут же распахнула свои золотисто-карие очи, опушенные длинными ресницами.       – Создатель и Его Невеста! – потрясенно выдохнул Цирион, на которого пятимесячная крошка уставилась с серьезностью взрослого. – Она вся – совершенство!       Вечер мы провели прекрасно. Шианни, которую я устроила в гостевой спальне, ходила по пятам за мной, ежесекундно предлагая свою помощь в чем угодно – чаще всего, в присмотре за дочерью. Цирион, решивший в отсутствие Андерса взять на себя исполнение «мужских» обязанностей, поначалу отправился колоть дрова, а потом, выбрав подходящий кусок дерева, уселся у камина с ножом и принялся сосредоточенно что-то вырезать из него. Когда же я убаюкала Рейвен, и без того не отличавшуюся капризным поведением, мы уселись втроем у очага, наслаждаясь покоем и тихой неторопливой беседой.       – Калли давно отсутствует? – спросил Цирион после того, как Шианни подробнейшим образом выспросила у меня все свежие новости Амарантайна.       – Третью неделю, – я вздохнула. – Обычно они возвращаются раньше.       – И Андерс с ними?       – Да.       – Не стоило ему оставлять тебя одну с грудным ребенком! – осуждающе заявила кузина.       – Я не одна. Ко мне каждый день наведывается кто-то из Стражей, да и я не беспомощный младенец… – я поднялась, чтобы достать с верхней полки горшочек с медом. – Шианни, посмотри, есть в чайнике вода? Хочу угостить вас травяным чаем с хрустальной благодатью.       – И все же, это было неблагоразумно со стороны твоего мужа! – не сдавалась Шиа. – Вот уж и впрямь, чего ждать… – она осеклась, прикусив язык, виновато взглянула на дядюшку.       – Продолжай: «чего ждать от шемлена»!       Я произнесла эти слова устало, даже не почувствовав обиды. В конце концов, на фоне Сориса Шианни казалась просто агнцем Создателевым. Да и ее брат был далеко не первым эльфом, осуждавшим мой выбор.       «Разумеется, останься я с Зевраном, подобного не произошло бы».       «Ты жалеешь?» – мигом встрепенулся внутренний голос.       «Нет. О, нет…»       Шианни, вспыхнув, залепетала торопливо и сбивчиво:       – Ринна, прости! Я… Я не хотела, просто само… вырвалось! Ну, ты же не будешь спорить с тем, что Андерс – человек?       – Не буду. Просто я надеялась... – я проглотила комок, мешавший говорить, повторила увереннее: – Я надеялась, что вы не разделяете взглядов Сориса.       Цирион покачал головой, поднялся, подошел ко мне. Его ладони нежно легли на мои плечи, а тихий голос произнес успокаивающе:       – Солнце дарит лучи всем детям Создателя. Мы его сыновья и дочери, и кровь в наших жилах течет одинаковая – алая. Тот, кто твердит иное – лжец.       – Ты прав, – я накрыла его шершавые пальцы своей ладонью.       В этот момент лежащий на пороге комнаты Удар насторожил уши, потом коротко предупреждающе рыкнул. Мабари с самого рождения Рейвен вел себя на удивление сдержанно и почти никогда не лаял по ночам – лишь подавал сигнал в виде негромкого ворчания. Я прислушалась и почти сразу убедилась, что в толстую ясеневую дверь кто-то скребется. Потом постучали – еле-еле, словно стучавший не был уверен в том, что пришел по нужному адресу. Поднявшись и незаметно выхватив из висевших в сенях под плащом ножен кинжал, я подскочила к двери.       – Кто там?       В ответ раздалось неразборчивое лопотание. Я не поняла ни слова, но уяснила главное: на пороге нашего дома – женщина. Причем испуганная до смерти. Больше не испытывая колебаний, я отодвинула засов и открыла дверь.       Передо мной стояла Валора. Острое худое лицо жены Сориса было бледным и напряженным, губы дрожали, не давая эльфийке произнести хоть одно слово внятно, из груди вырывались сдавленные всхлипы. Она подняла тонкую руку, будто пытаясь коснуться моего плеча, затряслась еще сильнее и наконец пробормотала:       – С... ри-сс…       Я рывком втянула ее в дом, захлопнула дверь.       – Во имя Создателя, что опять натворил Сорис?! – воскликнула Шианни. Ее голосок звенел раздраженно и осуждающе. – Вечно с ним одни проблемы!       Валора отчаянно замотала головой из стороны в сторону, захлебнулась очередным приступом рыданий.       – Пс-рил-сс… р-з-зл… ном-ма… вдри-л-л… Р-р-нен… – икая и хлюпая носом одновременно ответила эльфийка.       Из всей фразы относительно понятным мне показалось лишь последнее слово.       – Сорис ранен? – предположила я, и Валора, распахнув глаза и яростно кивнув, подтвердила мою правоту.       – Он в трактире?       Снова кивок, сдобренный еще большей порцией слез.       Шианни, враз растеряв осуждение, схватилась за свою накидку.       – Идем к нему! – воскликнула она испуганно. – Дядя Цирион…       В отличие от племянницы, эльф не утратил способности мыслить ясно.       – Нет, Шианни, ты никуда не пойдешь! – возразил он, решительно взяв девушку за локоть.       Шиа выглядела так, будто готова была расплакаться так же неудержимо, как ее невестка.       – Но почему?       – От тебя толку будет мало. А вот от Ринны… – Цирион вопросительно посмотрел на меня, я жестом выразила согласие. – Все же она – жена целителя.       Шианни вся как-то обмякла и почти упала на скамью, уронив руки на колени.       – Жаль, нет Андерса! – простонала она.       – Я сделаю все, что могу, – пообещала я, торопливо шаря в шкафу Андерса в поисках бальзамов. – А ты присмотри за Рейвен, прошу…       – Конечно! – заверила эльфийка, вытирая слезы. – Да пребудет с вами благодать Создателя!       Через несколько секунд я и Цирион уже бежали по темной улице вслед за продолжающей рыдать Валорой.       Не жилец. Этот вердикт вынес бы любой, кто мало-мальски разбирается в ранах. Рубашку Сориса заливала темная кровь, которая медленным жутким потоком текла из глубокой ножевой раны. Эльф лежал на спине, запрокинув напряженное худое лицо и зажимая рану обеими руками. На наше появление он почти не среагировал – скосил на секунду взгляд, слабо сморщился и снова уставился в потолок, будто видеть меня для него было противнее, чем наблюдать за ползающими по балке тараканами.       Выпроводив за дверь принявшуюся выть в голос Валору, я вывалила прямо на одеяло содержимое своей «тревожной» сумки, торопливо откупорила бутылочку с укрепляющим зельем и сунула его под нос эльфу.       – Пей!       – Что это? – Сорис снова сморщился.       – Не болтай, а пей! – рявкнула я. – Это поможет тебе продержаться…       – Сорис, делай, как Ринна сказала, – поддержал меня Цирион, который хотя и побелел при виде окровавленного племянника, внешне оставался спокоен.       Кузен Калли с недовольным видом отпил из бутылочки, закашлялся, окончательно ослабев, откинулся на подушку.       – Что ты задумала? – спросил меня Цирион.       – Промыть и зашить. Больше я ничего не могу сделать, – шепотом призналась я, силой отводя ладони молодого эльфа от раны. – Снадобье позволит ему не страдать и… протянуть чуть дольше.       – И все? – губы отчима приобрели пепельно-серый оттенок, в глазах засветилось отчаяние.       – Еще мы можем молиться. И ждать помощи.       Мне не хотелось причинять боль Цириону, которого я искренне уважала и любила. Но и врать я не могла.       Спору нет, со времен пятого Мора я изрядно поднаторела в лекарском деле. Доведись мне сегодня зашивать колотую рану Зеврана, мне не понадобился бы ни гномий эль «для храбрости», ни помощь со стороны. Но с той самой ночи в Денериме я больше ни разу не брала на себя всю ответственность за исход операции. Рядом обычно были Веланна или Андерс, принимавшие основной удар на себя. Теперь же передо мной лежал истекающий кровью брат Калли, которому я не могла позволить умереть. Пусть даже он презирал меня…       Лезвие острейшего лекарского ножа вошло в плоть, как в масло, чуть удлиняя разрез. Обнаружив поврежденный сосуд, я скрепила его зажимом – временная мера, но действенная. Осмотрела кишечник, ища повреждения, но, хвала небесам, не нашла. Промыла рану, но зашивать не стала, поскольку сначала нужно было как-то соединить разрезанную вену.       «Без магии придется туго…»       И все же нужно было хотя бы попытаться спасти этого чертова Сориса. Я, вздохнув, чтобы набраться храбрости, занесла над раной кривую иголку…       ... и остановилась, обернувшись на стук распахнувшейся двери.       Андерс не умылся с дороги, не снял походную куртку с эмблемой ордена Серых Стражей и уж тем более не отдохнул. Торопливо ополоснув руки в тазу с чистой водой, он шагнул к постели и отодвинул меня в сторону, попутно улыбнувшись в знак приветствия.       – Андерс… Милость Создателя! – выдохнул Цирион с нескрываемым облегчением.       – Этого звания меня удостаивают впервые, – озорно сверкнув в мою сторону глазами, заметил целитель.       Я еле сдержала смех, норовящий сорваться с губ и прокатиться по комнате звенящими бубенчиками. Счастье переполняло меня, клокотало в груди, пытаясь выплеснуться наружу ослепительным светом. Серебристо-белым – как тот, что в данный момент окутывал ладони моего любимого…       Первые лучи солнца уже пробивались сквозь щели в ставнях, когда Сорис хрипло вздохнул, поднял веки. И тут же уставился на Андерса с вызовом и агрессией.       – Снова ты?       – А ты кого ожидал увидеть? Королеву Ферелдена? – с иронией поинтересовался Страж, откидываясь на спинку придвинутого к кровати стула.       Глаза Сориса сузились, и эльф парировал:       – Прическа у тебя почти как у нее.       – Сомневаюсь. Ее величество – дама изысканная, – маг отыскал среди рассыпанных мною флаконов нужный, открыл, понюхал и демонстративно скривился. – Гадость… Но придется выпить, приятель. Если не готов отбыть в Тень.       Брат Каллиан, опешив, перевел взгляд с Андерса на меня, потом одарил им стоявшего у двери Цириона. Отчим, скрыв усмешку, сообщил:       – Пойду позову Валору.       Супруга пострадавшего появилась мгновенно. К счастью, она уже прекратила рыдать, а потому довольно связно изложила события предыдущего вечера. Выяснилось, что Сорис, распаленный нашей встречей, принялся довольно громко высказываться в трактире по поводу смешанных браков. Как на грех, одним из посетителей оказался здоровенный гном-наземник, которого сопровождала человеческая жена. Слово за слово – и оскорбленный в лучших чувствах гном вызвал злоязычного эльфа на дуэль. Итог схватки могучего воина с нашим худосочным родственником был достаточно предсказуем…       – Я уговаривала его не скандалить, – Валора бросила печальный взгляд на мужа, который к окончанию ее повествования выглядел мрачнее призрака с Черных болот. – Но он меня не слушал!       Цирион обменялся понимающим взглядом с Андерсом, обнял эльфийку за плечи и ласково попросил:       – Пойди к трактирщику, милая, попроси его прислать кого-нибудь перестелить постель. Скажи, что мы возместим все убытки.       Валора согласно кивнула и вышла. Сорис проводил жену недовольным взглядом и, заметив, что Андерс наблюдает за ним со сдержанной усмешкой, выпалил:       – Чего тебе?       – Мне – ничего. А вот тебе в ближайшее время необходим полный покой, – Страж поднялся, потянулся, расправил плечи. – Демоны Тени, кажется, и мне не мешает отдохнуть…       Я подошла к мужу, ненавязчиво прижалась головой к плечу. Андерс обнял меня одной рукой, чмокнул в макушку.       – Ты все делала как надо, – заверил он меня.       – Но без тебя не справилась бы, – признала я, глядя на Андерса снизу вверх.       – Все равно…       Закончить фразу Страж не успел – его прервал Сорис.       – Почему ты меня вылечил?!       Голос эльфа вибрировал от сдерживаемого возмущения. Как будто маг не спас его, а нанес смертельное оскорбление. Я гневно сверкнула глазами в сторону родственничка, но Андерс ответил преспокойно:       – Потому что ты – брат моего командира. Не помоги я тебе, Каллиан меня со свету сжила бы.       Из-за невозмутимого тона Андерса Сорис не понял шутки и сказанное магом воспринял всерьез.       – Я не просил тебя о помощи! – заявил он, закипев в один миг еще сильнее.       Я чуть не прыснула, вспомнив, как то же самое, с точно такой же интонацией говорил магу Фенрис в заброшенной литейной Киркволла.       «Ох уж эти эльфы!»       – И не надо было просить, – Страж небрежно пожал плечами. – Спасать – мой долг как целителя. К тому же ты член семьи Ринны. Значит, и мне не чужой.       Сорис с минуту молча таращился на мага так, будто увидел впервые в жизни. Потом произнес запальчиво, но не очень уверенно:       – И все равно ты – шемлен...       – А ты – болван, – отозвался Андерс невозмутимо.       – … и этого не изменить!       – Что верно – то верно, – еще серьезнее согласился мой муж. В его светло-карих глазах плясали бесенята.       По тихому смешку, вырвавшемуся у Цириона, Сорис понял, что сморозил глупость, и покраснел. Стараясь скрыть смущение, эльф еще высокомернее задрал нос, прежде чем вдруг соизволил обратиться ко мне:       – Эй, Ринна!       – Что, Сорис?       «Ого, прогресс! Обошлось без «предательницы»...»       – Когда ты собираешься познакомить меня с племянницей? – громко и отчетливо произнес Сорис. – Или я должен ждать этого события до Первого дня?