ЭММА И ЛИЛИТ

      Эмма нежно улыбается любимой и касается своими губами губ Лилит. Рука Эммы ласково ерошит волосы на затылке Пейдж. Та тихо покашливает: — Мы тут не одни, Свон.       Эмма оглядывается и фыркает от смеха: все присутствующие в кафе прячут глаза и, с пылающими от смущения щеками, делают вид, что не пялились на двух влюблённых девушек, которые и не собираются скрывать свои чувства.       Кто-то покашливает над головой Эммы требовательней и немного громче. Руби с блокнотом в руках и карандашом на изготовку терпеливо ждёт, когда парочка закончит миловаться, но скоро Лукас становится совершенно ясно, что это может затянуться надолго. И пусть весь мир подождёт, ясно! Ну, а официантка тем более. — Что будете заказывать? — Руби спасает то, что она от природы смугла и проступивший румянец не так заметен. — Мне тоже, что и утром — кофе и блинчики, — улыбается Эмма, она видит, как Руби смущена и как отводит глаза, а щёки, как кирпичом натёрли. — А ты, дорогая? — Кофе и мясной пирог, — Лилит целует Эмму в нос. — Лучше сразу две порции пирога. Ты меня порядком вымотала, любимая. После такого мне просто необходимо подкрепиться, чтобы восстановить силы.       Руби становится красной, как варёный рак, и торопится исчезнуть.       Эмма успевает насладиться прекрасным кофе и вкусными блинами, она тоже порядком устала. Лилит устроила большой тур по городу, они даже в окрестный лес заглянули. И в порт. Обошли все лавки, кроме лавки Голда, только вежливо поздоровались с хозяином, который стоял, опираясь на любимую трость на самом пороге.       Звякает колокольчик над дверью. Регина с Генри. Он в растерянности — с приёмной матерью отношения всё ещё натянутые, но и биологическая не жаждет иметь с ним дел, отталкивает. Даже Лилит к нему относится теплей. — Миссис Свон, Миссис Пейдж, — улыбкой мэра можно резать жесть. — Рада вас видеть в добром здравии. Я слышала про ваш автомобиль. Сочувствую. — Спасибо, — голос Эммы звучит вежливо и сухо. Руби уже стоит у столика. — Присаживайтесь, Миссис Миллс. Через пару-тройку дней с моим «жуком» всё будет в порядке. — Мы собираемся тут подзадержаться, — улыбается Лилит. — Отдохнуть немного от суеты Бостона. Порыбачить.       Эмма удивлённо приподнимает бровь, но Руби как раз в этот момент ставит перед Региной чашку кофе, а перед Генри какао и блинчики. Поэтому Эмма пока молчит. — Тут моя мама, — Лилит переходит почти на шёпот, хотя Руби уже далеко. — И я хочу задать пару «тёплых» вопросов кое-кому ещё. Проклятие падёт рано или поздно, так или иначе. Эмма уже выполнила оба условия: она вернулась и нашла родителей. Так что это неизбежно. — И ещё неизвестно, что произойдёт, если его не снять, — вздыхает Эмма. Лилит согласно кивает. — Я Предтеча, со мной связано падение Проклятия, но не сказано, что это должна буду сделать именно я лично. Так что мы обе можем расслабиться и спокойно отдыхать. Тем более, что вся эта ваша грешная магия и волки не дадут мне покинуть город. — Волки? — Регина хмурится с искренним недоумением на лице. — Да, — подтверждает Лилит. — Стоило нам приблизиться к городской черте, они появились, точно обозначая административные границы Сторибрука, карты не надо. И туман. Так что мы тут заперты, пока не снимем это ваше Проклятие, чтобы ему пусто было. — И Малефисент я смогу вернуть человеческий облик только после снятия Проклятия, — вздыхает Регина. — Без своей магии я бессильна.       Генри молча поглощает блинчики, и Эмма, глядя на него, понимает, что не воспринимает этого маленького серьёзного мальчика, как сына. Он, безусловно, сын Регины. Даже внешне, что немного странно, но Генри совсем не похож на своего отца. И на Эмму. Даже цвет глаз у него такой же, как у приёмной матери. Словно Эмма была для него только суррогатной матерью. — Мам, — Генри вопросительно смотрит на Миллс. — Я возьму себе мороженого?       Регина бы возразила, но: — Иди. Только сильно не увлекайся.       Генри бежит к Бабуле, он её любимчик. Она помогала Регине с маленьким Генри. И Руби тоже. И он помнит обеих с детства. — Как только Проклятие падёт, мы уедем, — говорит Эмма. Городу и Миру — внимайте и трепещите! Я сказал! Dixi. — Если даже мы останемся в этом мире, после того, как Проклятие будет снято, — флегматично сообщает Эмме Регина, промокая салфеткой губы, — вы не сможете так просто оставить Сторибрук. Вы Спаситель и Светлый маг, Эмма. Вы часть этого мира. Как и ваша супруга, и её матушка. — Маг? — переспрашивает Эмма. — Светлый. Тут ваша мать, которую, как я могу предположить, вы всю жизнь искали. И отец. И люди, которые им верны и любят, и присягнули им, а, значит, и вам, Ваше Высочество. — Что-то мне расхотелось быть принцессой, — ворчит Эмма. — Даже сказочной. Слишком большая ответственность. — А ещё ты познакомишься с тёщей, — искренне веселится Лилит. — Надеюсь, ты и моя мамочка понравитесь друг другу. — Определённо, — важно кивает Регина.