***
Юнги проснулся ночью. На улице было еще темно. Что-то давило ему на грудь. Он резко распахнул глаза, когда увидел, что Чимин пристроился рядышком, прижался к нему всем телом и даже положил свою маленькую ручку ему на талию. Дышать дальше не представлялось возможным. Сохранять спокойствие тоже. Что делать, Юнги не знал, но выпустить из объятий этого крошку был не в состоянии. Лучше он утром объяснит все ночным наваждением — альфа крепче обнял спящего Чимина, запустил руку в его волосы, поглаживал по голове, тихо шепча на ушко, что любит его. Как прекрасно и волнительно было ощущать Чимина рядом с собой. Тот был настолько крошечный, что легко помещался в объятия. Хотелось гладить по щекам и спине сладкого крошку, совсем нежно целовать того в губы; хотелось отдать ему себя, заставить поверить в свою искренность; хотелось и дальше шептать приятности и видеть смущенную улыбку в ответ. Но ничего не было, и вряд ли могло бы быть, ведь Чимин считает его просто другом, не подпускает близко, не доверяет. Хотя именно с Чимином хотелось большего…***
Был уже день, когда Юнги проснулся. Рядом по-прежнему спал Чимин, крепко прижавшись к альфе; такой хорошенький, взъерошенный цыпленок. Юнги осторожно выбрался из объятий и только потом решил разбудить Чимина, погладив того по спине. — Чимин, вставай, нам надо досмотреть мультики и доделать задание, — говорил Юнги, в тот самый момент, ощущая себя родителем школьника, который никак не хочет просыпаться и делать домашнюю работу. — М…нет, не хочу, — мычал что-то малыш, кутаясь в одеяло с головой. — Можно я еще посплю? — Юнги не стал предпринимать попыток поднять сонное создание с дивана. — Ладно, спи, все равно сегодня суббота, — смирился альфа и поплелся на кухню готовить завтрак. Чимин еще минут сорок валялся в кровати, пока Юнги заваривал свежий чай и пек блинчики. Хотелось добавить любимый карамельный сироп, но тот закончился на прошлой неделе. Только вот почему-то карамельный запах все равно стоял в воздухе. Сладостный и такой родной запах распространялся по небольшому пространству, пробуждая забытые воспоминания. — Чимин, вставай! Завтрак остынет! Если не собираешься сидеть голодный, то вставай! — пригрозил Юнги с кухни, не зная, подействуют ли такие угрозы. Угрозы очень даже действовали, ведь в следующую секунду он увидел сонного, пошатывающегося Чимина, который даже глаза не успел открыть. Цыпленок только щурился — он с трудом нашел дорогу к кухонному столу. — Что ты будешь кушать? Я сделал блинчики, — спросил Юнги, указывая на горячую выпечку. — Буду блинчики с чаем, ага, — сонно прошептал Чимин. Больше он ничего не говорил. — Как тебе спалось? Наверное, непривычно на новом месте? — Юнги хотелось узнать больше, но начал он, как всегда, издалека. — Нормально, — ответил Чимин, прожевывая очередной блинчик. — Ну, ладно! Похоже, ты выспался, даже не такой бледный, как обычно, — заметил Юнги. Чимин действительно похорошел. Синяки под глазами почти не выделялись, щечки стали розовее, а кожа перестала быть такой бледной, почти приобрела здоровый оттенок. Только запах карамели в воздухе не давал покоя ни Юнги, ни его рецепторам. Он был совсем слабый, но все равно ощутимый, особенно если это твоя любимая карамель. В детстве Юнги всегда ел шоколадное мороженое с карамельным сиропом. С тех самых пор он считал, что именно этот запах идеально подходит к его собственному, ведь альфа пах именно шоколадным мороженым. Многие омеги лишь томно вздыхали, стоило Юнги пройтись по коридору университета, никто не мог устоять перед таким соблазнительным запахом. Чимин позавтракал и снова лег на диван, закутавшись в одеяло. А Юнги так и продолжал сидеть на кухне, нервно вдыхая и выдыхая. Все было очень странно и очень запутанно. Почему он не может выбросить из головы этот запах? Почему он чувствует его сейчас? Именно этот запах он чувствовал, находясь в реанимации. Он многого не помнил, вокруг бегали врачи, все было так расплывчато, так безнадежно, но потом альфа почувствовал в палате запах карамели, успокаивающий, родной, любимый. Чья-то рука слегка коснулась его собственной, а потом подействовал наркоз. Больше воспоминаний об операции не было — лишь отрывки.***
— Чимин, ты же омега, так? — неожиданно спросил Юнги. — Какое это имеет значение? Зачем ты спрашиваешь? — Чимин лежал на диване и, кажется, не собирался вставать, да и двигаться вообще. Юнги не хотел отрывать от столь важного дела, ведь малыш сильно устал за последние дни, поэтому решил позволять ему лежать и дальше. Он радовался, рассматривая валяющегося в кровати Чимина, который начал перекатываться в одеяле из-за странного вопроса от альфы, но тревожные мысли не давали покоя. — Просто, если ты бета, то у тебя не появился бы запах. А ты, скорее всего, омега, и твои блокаторы, кажется, перестали работать… — Юнги сделал странный, но в тоже время вполне логичный вывод. — Но я не пью блокаторы. У меня нет никакого запаха, о чем ты говоришь? — Чимин не злился. Он снова заплакал. — Ты издеваешься надо мной? Из-за того, что я бракованный, как все говорят? Думаешь, мне легко? Малыш никак не прекращал плакать. — А я думал, что ты другой. А ты как все, придурок. Зачем ты так говоришь? Какая вообще разница, кто я? — закричал Чимин, скидывая с себя одеяло. – Ты поэтому все придумал, да? Чтобы побыть с уродцем? — Да нет, Чимин, послушай… — Чимин не стал слушать. Просто собрал вещи и ушел, хлопнув дверью. «Что он вообще несет? Ведь это его запах! Почему он вдруг появился? Если это ,и правда, его запах, то его нельзя выпускать на улицу. Он совсем слабенький, мой крошка!», подумал Юнги, нацепил первые попавшиеся на глаза кроссовки и выбежал из квартиры в домашней одежде. Главное — успеть догнать Чимина.***
Чимин выбежал из квартиры и заплакал еще сильнее, а в голове проносились лишь тысячи ненужных мыслей: «Я больной! Я безнадежен! Меня нельзя вылечить! Все врачи ведь говорят, что у меня никогда не будет запаха! Почему он врет? Зачем он так? Он же мне нравится…». — Эй, чудик! Вернись в квартиру быстро! Куда ты пошел с одним рюкзаком, в пижаме и босиком?